Хит-парад двух столиц

В Париже летом тратили, сколько хотели. Принесет ли это результат? Захудалые футбольные клубы превращаются в амбициозные проекты не только в Дагестане, но и в Европе. Приход новых владельцев перевел ПСЖ и «Рому» в разряд самых щедрых клубов Европы. В Париже и Риме PROспорт наблюдал, как будущие гранды привыкают к новому статусу. Итоги наблюдений — вот в этом материале. Элегантным, кошачьим движением Хавьер Пасторе перекидывает мяч через вратаря «Бреста» Стива Элана, и соседи сверху дружелюбно орошают меня и моих соседей по ряду пивным дождем, а воздух надолго пропитывается конопляным ароматом. Мы сидим на вполне приличном секторе Е, билеты на который занимают второе место в ценовой иерархии столичного стадиона, но ребяческие бесчинства здешних обитателей воспринимаются как должное. Этого гола «Парк де Пренс» ждал полтора тайма, а такой команды и таких амбиций — полтора десятилетия. Аргентинский новобранец парижан Пасто­ре — самая яркая иллюстрация размаха катар­ской инвестиционной компании Qatar Sports Investments и лично Тамима бин Хамада аль-Тани, 31-летнего наследного принца, обладателя четырех детей и двух жен, члена МОК с девятилетним стажем, знатока английского и французского. Весной за Пасторе ухлестывали «Реал» с «Челси», но на излете июля из Парижа донеслась шокирующая весть — Хавьер заключил с ПСЖ пятилетний контракт, по условиям которого станет зарабатывать 4,5 млн в год, а былой владелец его трансфера — экзальтированный патрон «Палермо» Маурицио Дзампарини — станет богаче на €42 млн. Помимо Пасторе ПСЖ купил еще семерых человек — от триумфатора Кубка Америки Диего Лугано до открытия прошлого сезона Лиги 1 Кевина Гамейро — и к Дню знаний израсходовал €86 млн. В надежде отбить хотя бы сотую долю инвестиций аль-Тани приподнял цены на билеты, но вы глубоко заблуждаетесь, полагая, что в ответ на эту меру парижане презрительно фыркнули и уселись смотреть Canal Plus. За час до игры с «Брестом» окрестности «Парк де Пренс» наводнены тысячами людей, которых роднит общее дело: одни норовят достать билеты, другие спешат их сбыть. Первые теснятся в очереди к кассам, вторые снуют у станции метро Porte de Saint-Cloud, на мосту, нависшем над бульваром Периферик, и в тех же плотных очередях. Клич «Qui a besoin de billets?» чеканится ежесекундно. Я избегаю легких, но затратных путей и примыкаю к хвосту, тянущемуся к билетному офису. Минут через 15 выясняется, что покупка билета за €60 — не апофеоз, а прелюдия предматчевых треволнений. В стремлении рассортировать толпу стюарды «Парк де Пренс» пускают людей обходными тропами по окрестным улицам. Чтобы приникнуть наконец к сектору Е, располагающемуся в нескольких десятках метров от касс, мне приходится полтора раза обогнуть не стадион даже, а всю округу. Врожденная парижская утонченность проявляется даже в этом бедламе — вместо бессмысленной макулатуры или незатейливых хот-догов на каждом шагу подсовывают шампунь в мягкой упаковке. Под ногами — последствия утреннего дождя, перед глазами то и дело вырастают стюарды, предлагающие обойти еще пару домов и лишь затем сближаться со стадионом. Девятый час вечера — темно, многолюдно, и все эти хаотические брожения вокруг «Парк де Пренс» начинают все больше смахивать на беготню по хэмптонкортскому лабиринту. Когда я все-таки продираюсь к своему сектору, у входа меня, разумеется, поджидает давка — несмотря на все усилия стюардов. Люди суетятся, психуют, топчут соседские ноги, но просачиваются-таки на свои места к стартовому свистку. Еще весной парижский 45-тысячник заполнялся от силы на три четверти, сегодня свободные места на трибунах возникают лишь в перерыве, когда люди отлучаются за сосисками в хрустящих батонах и ледяной колой. Подлинного счастья парижские болельщики не знали с середины 90-х — зари сотрудничества ПСЖ и Canal Plus. Изумительный ансамбль во главе с Джорджем Веа, Раи и Леонардо взял французское золото 1994 года, дошел до полуфинала Лиги чемпионов — 1994/95, а годом позже в слегка ослабленном составе завоевал Кубок кубков. Все последующие годы ПСЖ оставался зажиточным клубом, не особо ограничивавшим себя на трансферном рынке (Анелька, Роналдинью, Окоча, Ротен, Паулета, Семак), но ни разу даже не помыслил о борьбе за первое место, а во второй половине нулевых и вовсе осел во второй половине турнирной таблицы. За 15 прожитых впустую лет команда сменила три эмблемы, дюжину главных тренеров, десяток президентов, лишилась поддержки Canal Plus и в довершение всей этой свистопляски в 2008 году под руководством трехкратного чемпиона Франции Поля Ле Гуэна чудом убереглась от вылета в Лигу 2. Единственное, что связывает современный ПСЖ с командой 1995 года, — бразилец Леонардо, свернувший свою тренерскую карьеру ради чина спортивного директора в проекте шейха Тамима бин Хамада аль-Тани. Леонардо довольно бесславно отработал вторую половину сезона в «Интере», покинул — несмотря на то что Моратти готов был понять и простить начинающего тренера — второй за год миланский клуб и махнул в Париж осваивать катарские миллионы. На три года бразильцу выделили €150 млн, и в первое же лето он просадил чуть ли не две трети — половина из них пошла на покупку Хавьера Пасторе. Аргентинец отрабатывает статус самого дорого игрока в истории ПСЖ не только красивыми голами. В майки с его фамилией натурально облачена половина Парижа — и вовсе не только мужское население. Действующих игроков здесь не больно-то жалуют — перед глазами мелькают футболки Раи, Роналдинью и Анелька, но вместе взятые они уступают тысячам новообращенных почитателей Пасторе. Хавьер — символ новой футбольной веры французской столицы. Веры в новые трофеи и новых идолов — по ним настолько истосковались, что готовы передать весь заряд народной любви многообещающему дебютанту, которому, конечно, ничего не остается, кроме как отвечать взаимностью. Помимо Пасторе и вратаря итальянской сборной Сиригу Леонардо вывез из серии А двух французов — атакующего хавбека Менеза из «Ромы» и опорника Момо Сиссоко из «Юве», извлек из терпящего бедствие «Фенербахче» уругвайца Лугано, а его покупательскую прыть уняло лишь закрытие трансферного окна в ночь с 31 августа на 1 сентября. Наутро оказалось, что больше парижан летом-2011 потратил только «Ман Сити» — да и то скорее машинально. То ли еще будет в январе. Наступательные мытарства «Ромы» в стартовом матче серии А с «Кальяри» оборачиваются пропущенным голом. В следующее мгновение «Стадио Олимпико» накрывает звон, похожий на тот, что издают цирковые тарелки. Раздосадованные болельщики, расположившиеся на самых верхних рядах, отворачиваются от поля и бьют ладонями по металлическим пластинам, из которых сделано ограждение. До окончания матча такой звук раздастся еще несколько раз. Палящим августом 2008-го игроки «Ромы» в черных костюмах с туго затянутыми галстуками несли на своих плечах гроб с телом Франко Сенси — президента, с чьим именем были связаны все успехи клуба последних полутора десятилетий. Что ждет «Рому» без него, тогда никто не представлял. Новым президентом стала дочь Сенси — Розелла. В первом же сезоне с нею во главе «Рома» посыпалась — победы давались римлянам с неимоверным трудом, Розелла раз за разом срывалась в раздевалке команды, но при этом всячески поддерживала Лучано Спаллетти. Весной 2009-го у Розеллы родилась дочь, что моментально повлекло за собой разговоры о скорой продаже клуба. На «Рому» тогда всерьез претендовала семья немецких промышленников Флик, которой в свое время принадлежал контрольный пакет акций концерна Daimler-Benz. Розелла отметила, что интерес со стороны нескольких инвестиционных групп действительно есть, а через пару месяцев взяла на себя ответственность за провальный сезон и заявила, что не собирается расставаться с «Ромой». Во время объявления стартового состава «Ромы» становится ясно, без кого этот клуб никто себе не представляет. Фамилии новичков раздаются с легким придыханием и сопровождаются нежно шелестящими аплодисментами. Дело доходит до Даниэле Де Росси, и «курва» прибавляет в решительности и напоре. Когда неназванной остается только одна фамилия, весь стадион уже на ногах, начинает весело галдеть и, услышав имя Франческо, взрывается так, что дрожат даже мраморные статуи, выстроившиеся снаружи стадиона. Тотти — бог «джалоросси», в его майке чуть ли не каждый второй болельщик римлян, к его словам здесь прислушиваются особенно чутко. Когда Сенси отправила в отставку Спаллетти и договорилась с Раньери, тифози устроили настоящий ад. Тотти тогда все решил. «Розелла мне как сестра, — сказал капитан. — Она останется президентом клуба, и мы вместе будем выходить на прежний уровень». Этого было достаточно, чтобы болельщики прекратили протесты. «Рома» финишировала второй в чемпионате и добралась до финала Кубка, но летом 2010-го стало ясно, что Сенси больше не в состоянии тянуть на себе клуб. Розелла объявила, что готова расстаться с «Ромой» за €325 млн, клуб быстро перешел к банку UniCredit в счет долгов семьи, а сама Сенси сохранила за собой пост президента. На «Рому» претендовало около двух десятков компаний и холдингов, половина запросов о покупке приходила из-за пределов Италии — из США, Египта, Индии и Китая. Примерялись к клубу и люди в России. Леонид Федун якобы был готов с ходу выкупить 50% акций, еще 35% — через год, а затем и завладеть полным пакетом. Сделка оценивалась в €200 млн, но на владельца «Спартака» ложились бы еще и огромные долги клуба. Годом ранее, когда продажа «Ромы» еще не превратилась в столь резонансную историю, у боссов UniCredit состоялся предметный разговор с представителями Михаила Прохорова. Речь шла о 250 млн, еще 80 российский бизнесмен планировал инвестировать непосредственно в клуб. В итальянской прессе уже перебирали российских игроков, которые перейдут в «Рому», звучала фамилия Павлюченко, но Прохоров предпочел баскетбольный «Нью-Джерси Нетс». В итоге «Ромой» завладел Томас Ди Бенедетто. 60-летний американец — президент группы компаний Boston International Group, партнер Fenway Sports Group, которой принадлежат «Ливерпуль» и «Бостон Ред Сокс». Ди Бенедетто полгода изучал рынок, обговаривал условия, просчитывал варианты и наконец решился. Консорциум, в который вошла его группа и UniCredit, выкупил 67% активов «Ромы» за €60 млн и разделил акции в соотношении 60 к 40 в пользу американца. Уладив все формальности, американец взялся за команду. Для начала Ди Бенедетто договорился с Луисом Энрике, который за три года довел до ума вторую команду «Барселоны» — к финишу сегунды-2010/11 каталонцы пришли третьими. Энрике захватил с собой загрустившего Бояна (12 млн), рассказал сговорчивым боссам о лучшем бомбардире «Эспаньола» Пабло Освальдо (15 млн), перспективном латерале испанской молодежки Хосе Анхеле (4 млн) и напоследок арендовал у «Реала» Фернандо Гаго. Оставленный на испанском рынке €31 млн «Рома» округлила до 40 на французском — выписав из «Лиона» Миралема Пьянича, взяв на перспективу правофлангового бегунка Лоика Него из «Нанта» и подобрав оставшегося без контракта Габриэля Хайнце. Около €10 млн было переведено в Амстердам — в обратном направлении последовал Мартен Стекеленбург. Рекордные же для этого римского лета 17 млн осели в Аргентине — столько пришлось выложить за 19-летнего полузащитника «Ривера» Эрика Ламелу. Ну а на самом финише у «Вольфсбурга» был арендован датский защитник Симон Кьер. Охранник официального магазина «Ромы» на виа-дель-Корсо умело создает очередь, как перед входом в ночные клубы. «Вы за футболками? Проходите. За билетами? — охранник заглядывает на второй этаж. — Придется подождать». Фан-шоп «Ромы» многолик: casual-линейка, женская одежда вплоть до нижнего белья, соски и слюнявчики для малышей, шлемы для тех, кто добирается до «Стадио Олимпико» на «Веспах» — здесь есть практически все. Футболки новичков расходятся не так бойко, как хотелось бы продавцам. «Итальянцы предпочитают проверенных бойцов: Тотти, Де Росси и Перротту. Да, Пьянич, Кьер, Освальдо, Боян — отличные игроки, но им еще только предстоит заслужить любовь, доказать, что они настоящие «джалоросси». С туристами проще: они покупают футболки игроков из своих стран, — рассказывает продавец Серджо и заворачивает футболки с 10-м номером для трех японцев. — Ну, или Тотти». Такое количество новичков здорово взбудоражило сознание итальянских журналистов, и каждый считает своим долгом спрогнозировать стартовый состав «Ромы» на первый матч чемпионата. Все придерживаются схемы 4-3-3, но исполнители совпадают в лучшем случае по трем позициям. В итоге не угадывает никто, включая самого Луиса Энрике. «Рома» с треском проигрывает «Кальяри» — два пропущенных мяча, удаление и незасчитанный гол напрочь выводят болельщиков из себя. В трамвае, идущем от стадиона в центр Рима, чаще других звучит слово «скудетто», еще не остывшие болельщики ищут виноватого, и вот уж через слово проскакивает имя главного тренера. Луисом Энрике в Риме пока мало кто доволен, а наиболее рьяные поклонники «Ромы» уже призывают поскорее отправить его домой. Но утром понедельника они забегут выпить кофе, пролистают газету, увидят заголовок «Энрике продолжит работать» напротив фамилии Ди Бенедетто, успокоятся и вновь заговорят о скудетто.

Париж. «Парк де Пренс»

Самые активные покупатели лета-2011: «Манчестер Сити» — €92,5 млн; ПСЖ — €86,1 млн; „Ювентус“ — €85,8 млн; „Челси“ — €85,7 млн; „Рома“ — €78,6 млн

Рим. «Стадио Олимпико»

Самые щедрые трансферные кампании «Ромы» в XXI веке: 2011/12 — €78,6 млн; 2007/08 — €52,6 млн; 2004/05 — €36,2 млн; 2008/09 — €31,9 млн; 2003/04 — €25,2 млн