«Жизнь показала — Косой был прав»

Алексей Вергеенко не очень понимает, когда ему говорят про блат «Можно, конечно, пребывать в эйфории, но лучше работать на перспективу», — философски начал отвечать на вопросы о Кубке Содружества собеседник. Сборная Беларуси (U-20) привезла из Питера «серебро». Алексей Вергеенко, главком будущей «молодежки», в интервью Goals.byвспомнил игроцкие времена и работу в «Шахтере», объяснил суть дисквалификации Павла Савицкого, рассказал, каково быть сыном известного отца, а также встал на защиту Антона Сароки. — Как так получилось, что сборная Беларуси на Кубке Содружества была представлена игроками на пару лет младше остальных участников? — Изначально в АБФФ пришло приглашение на шукановскую «молодежку». Юра не видел целесообразности в участии. Мотивировав это тем, что клубы не отдадут игроков его сборной во время предсезонки. Я попросил: «Владимирович, переговори с руководством, чтобы нас отправили в Питер». Шуканов помог, начальство дало добро. Плюс я Диме Аленичеву позвонил. Он поговорил с Дмитрием Писаревым, который возглавляет спортивный отдел РФС. Россияне разрешили нам заявиться командой младшего возраста. — А откуда вы знаете Аленичева? — По работе с ребятами 1993 года рождения. В прошлом году мы играли на Мемориале Гранаткина, где и познакомились с Аленичевым. Плюс провели пару спаррингов с россиянами. Не могу сказать, что у нас тесное общение, но отношения хорошие. К слову, после того, как сборная 1993 года рождения прекратила свое существование прошлой осенью, предложил руководству федерации создать команду U-20. Идею поддержали. И тут весьма кстати пришло приглашение на Кубок Содружества. — И что теперь, какие перспективы у сборной U-20? — Ох, не знаю… Когда я до поездки в Питер пришел к Сафарьяну, спросил: «Что говорить людям? Будет эта команда существовать после турнира?» Он сказал, что все зависит от результата выступления на Кубке Содружества. Вроде получилось неплохо. После финала Сафарьян зашел в раздевалку, всех поблагодарил. Да и в прессе Сергей Вагаршакович уже высказался, мол, сборную сохранят. Думаю, даже если бы мы заняли 12 место, команде следовало продолжить работу. Честно, не считаю, что нужно отталкиваться от результата. В принципе, наличие в структуре национальных команд сборной U-20 — распространенная практика. И это правильно, ведь через год уже стартует отбор. — Вас уже много раз спрашивали, но все же: почему не вызвали Савицкого? — Понимаешь, я бы с удовольствием взял его на «Содружество». Более того, считаю, поступил бы правильно. Но Паша поехал на Мемориал Гранаткина со сборной своего возраста, которую возглавляет Валентин Михеев. Для чего? Честно говоря, мне не совсем понятно. Ведь в грядущем квалификационном турнире юношеского Евро из-за дисквалификации Савицкий пропустит две из трех игр. — Что за дисквалификация? — Мы участвовали в отборочном турнире, который принимала Северная Ирландия. Играли с хозяевами, черногорцами, и немцами. Во втором матче против североирландцев Паша был удален. Последнюю игру с немцами пропустил. Получается, осталось отсидеть еще два матча. Если бы Савицкий не поехал на Мемориал Гранаткина, взял бы его на «Содружество». Но мы, тренеры, зависим от результата. — Зачем юношеской сборной результат на товарищеском турнире? — Ну, от нас всегда требуют результата. Хотя, по-моему, зацикливаться на итоге товарищеских турниров, особенно зимних, абсолютно неправильно. Правда, я Михеева понимаю. Савицким действительно был ему нужен. В прошлом году после мемориала Гранаткина я оказался в той же шкуре. Когда мы проиграли украинцам 0:3, меня чуть с работы не сняли. Приехал сюда, а в федерации одни кислые рожи. Все ходили и рассказывали про меня: «Что за тренеришка здесь ходит. Его надо в шею гнать». — Давайте вернемся к Савицкому. Как нужно постараться, чтобы получить дисквалификацию на три матча? — Паша — абсолютно нормальный парень, спокойный, адекватный. Просто играли с хозяевами. Судейство было безобразным. Просил пацанов терпеть до последнего. Они и терпели. Но когда нас в наглую начали «убивать», мальчишка не сдержался. Хотя теперь осознает свою вину. Играй он с немцами (мы вели 3:0, а закончили матч 3:3), может, и победили бы. До выхода в элитный раунд оставалось несколько минут. Это ему урок на будущее. — Так из-за чего его удалили? — Соперник разогнался от своей штрафной, добежал до нашей. Начал нанизывать защитников. Паша его догнал, и как жахнул чудаку под задницу… Вот такой эпизод :). Теперь смешно, тогда было не очень. — На Кубке Содружества и без Савицкого все вышло ладно. Отметился другой нападающий — Антон Сарока. Видели, кстати, его фотографии, которые недавно появились в сети? — Видел. Сам Антон показал, когда фото только были опубликованы. Пришел ко мне, говорит: «Михалыч, посмотрите, что творится!» Я ему: «Антон, а как ты хотел? Футболист — профессия публичная. Сам должен знать, с кем и как общаться…» Но это ведь было два года назад. Что мальчишку теперь казнить? Ему 17 лет было. Кто в этом возрасте ошибок не делал? И у меня были залеты, и у тебя наверняка тоже. Другой вопрос: много ли в стране талантливых нападающих вроде Сароки? Есть Виталий Родионов. Дай Бог, чтобы он быстрее восстановился и вернулся на свой прежний уровень. Корнила есть. А дальше кто? Что будет с Володей Юрченко, неизвестно. Макс Скавыш обладает хорошими данными, но никак не может раскрыться. Может, он в БАТЭ пересидел, может, ему в другую команду надо. И все! А мы начинаем вешать на молодого нападающего ярлыки и зачехлять его. — И какие у Антона перспективы? — После турнира позвонил в три клуба. Названий озвучивать не стану. Тренеры отнекиваются: «Не нужен он нам. Ты что!? Да он такой-сякой!» Так елки-палки, вы помогите человеку! Проще всего на 19-летнем парне крест поставить. Покажите своим примером, что мы можем для страны воспитать хорошего нападающего. А у нас как? Лучше возьмут тихого-спокойного и займут свое пятое-седьмое место. Сароке всего 19 лет. Милевский был шелковым? Или Хацкевич с Белькевичем? Но они попали к Лобановскому. Только благодаря ему пацаны и раскрылись. А на этом малом ставят крест. У меня шок. — В недавнем интервью нашему сайту Сарока говорил, что взялся за голову… — У него недавно ребенок родился. Как будто Антон не понимает своего положения? Он действительно взялся за голову. Но на человека столько грязи вылили! Мне перед турниром говорили: «Возьми с собой на «Содружество» телохранителей для Сароки». А кто-нибудь знает, что на сборе он работал в трехразовом режиме? У Антона первая тренировка в половину седьмого утра начиналась. — Как так? — Вот так. 3 января мы собрались. Провели общекомандное тестирование. Сарока тесты завалил. Я говорю: «Так дело не пойдет. Или ты отправляешься домой, или мы работаем в трехразовом режиме». — «А что такое трехразовый режим?» — «Первая тренировка в половину седьмого персонально, остальные вместе с командой по расписанию». И он согласился. На следующий день в половину седьмого пришел ко мне в номер в форме. «Михалыч, так мы идем тренироваться?...» Кто об этом говорит? Никто! А пацан работал. Значит, есть у него желание. А то все кресты ставят — мол, пусть он на рынок идет работать. Говорю так не потому, что мы второе место в Питере заняли, и я резко стал великим тренером. Просто в стране есть талантливые пацаны, надо только их направить. Тогда будет положительный результат. — До становления главкомом юношеской сборной вы возглавляли «Шахтер». У вас была возможность продолжить работу в клубе? — Изначально я исполнял обязанности главного тренера. Но недолго — только три недели. С июля 2009-го стал главным тренером без приставки «И.о.» Мое назначение состоялось, когда мы обыграли «Нафтан» 4:0 в Новополоцке. Контракт действовал до июля следующего года. Надо было решить задачу попадания на пьедестал и соответственно в еврокубковую зону. Но, если помнишь, команду я принимал, когда она на одно очко опережала «Сморгонь», которая замыкала таблицу… — Цель по итогу все-таки не была достигнута. — Сейчас все говорят: «Вергеенко блатной, устроили в «Шахтер» за счет папы». Я и тогда такие разговоры слышал. Но решил не отказываться от возможности поработать главным тренером. Быть может, до сих пор бы спокойно носил фишечки, ассистируя кому-нибудь. В общем, воспользовался шансом. Да, у нас не получилось. Очень обидно. Пусть и до последнего момента претендовали на призовую тройку. Ведь расклад был очень благоприятным. «Днепр» проиграл минскому «Динамо». «Нафтан» уступил «Динамо» брестскому. И только мы не смогли добиться нужного результата в матче с «Гранитом». Помню, руководители наши зашли в раздевалку в перерыве. Говорят: «Давай, может быть, на ничейку сыграем? Нам четвертого места хватит». А я сказал, что для меня нет разницы — четвертое или шестое место. Считаю, кроме пьедестала, других целей у команды быть не может. — Так все же задумывались над тем, чтобы остаться в Солигорске? — Раз руководство решило привлечь Малофеева, надо было принять это как должное. Был ли шанс остаться? Ну, со мной никто не говорил. Ситуация вообще странной получилась. Команда ушла в отпуск, стали появляться слухи о Малофееве. А ведь, по сути, главным тренером был я. Приходилось все это через себя пропускать. Неприятно было. — Поступали другие предложения продолжения клубной карьеры? — Звонили из Казахстана — звали в Чимкент. По Беларуси клубных вариантов не было. А тут поступило предложение поработать в сборной. Я согласился. Тем более, считаю, тренер должен пройти все этапы. В Солигорск я стартовал с дублирующего состава, потом был помощником Вергейчика, исполнял обязанности главного тренера, а впоследствии им и стал. К тому же специфика работы в сборной совершенно другая. — Как вам работалось с Юрием Вергейчиком? — Василич, конечно, личность. Очень значимая для белорусского футбола. Да, человек он неоднозначный. Но говорю, как на духу: вспоминается только хорошее. Юра очень много дал мне в этой жизни. По сути, способствовал моей тренерское работе. За шесть лет мы много чего вместе прошли — и чемпионство, и Кубок, и три финала кубковых. Правда, мое расставание с клубом вышло не самым приятным. Вергейчик стал спортивным директором и, честно говоря, поступил со мной не по-мужски. Можно было позвонить и все объяснить, нормально попрощавшись. А Юра отстранился от этого, хотя инициировал приглашение Малофеева именно он… Мы встретились месяца через три-четыре после моего увольнения. — И как поговорили? — Нормально. Как будто бы ничего никогда не происходило. Может, он в себе какую-то обиду держал. Хотя чего обижаться? Жизнь продолжается. Да и его заслуги в моем тренерской становлении я никогда отрицать не стану. — Помните, как вы спасали рефери матча «Шахтер» — «Минск» от Юрия Васильевича? — Учитываю весовую категорию нашего тренерского штаба, думаю, только я мог это сделать :). Понимаешь, кто-то ж должен был его оттащить. — Не страшно было? — Юрия Васильевича я очень хорошо знаю. Чего мне его бояться? А вот за рефери Седнева было реально страшно :). Хотя жизнь показала — Косой был прав. Где теперь Седнев? Команда переживала тяжелейший период. С таким именем барахталась в подвале таблицы. Дома горим 0:5 «Минску», который только вернулся в вышку. Причем первый тайм проиграли 0:1. А потом судья начал творить беспредел. Это ни в какие рамки не лезло! У кого в такой ситуации нервы выдержат? Может быть, я на месте Вергейчика поступил бы точно так же. Не исключаю. Хотя если бы я побежал на поле, точно бы добрался до этого судьи. — Что еще о Юрии Васильевиче скажете? — Человек, который старается не для себя, а для команды. Вот ты посмотри на многих руководителей. Дорвались до футбола. Начинают рассказывать, как они его очень сильно любят, при этом выжимая из клуба все. А нынешнее положение «Шахтера» — заслуга Юры, который после Ивана Григорьевича Щекина подхватил команду и тянет на себе до сих пор. — Директором недавно стал… — Ага. Хотя мне, честно говоря, трудно представить его директором :). Думаю, последнего тренерского слова Вергейчик пока не сказал. — Чуть выше вы вспомнили следующие слова: «Вергеенко блатной, устроили в «Шахтер» за счет папы»… — Приходится слышать много всего разного. Но от этого никуда не уйдешь. Мне что теперь, взять фамилию мамы!? — И кем вы будете? — Все равно сохраню футбольную фамилию — стану Калачевым. Тоже разговоры начнутся :)… Ну что значит блатной? Отец за меня в футбол играл? Нет. Отец за меня сборную тренирует? Нет. Кто меня продвигал? Никто! Идите и проработайте в славном городе Солигорске шесть лет. Не надо думать, что это легко. Отец ведь за меня в «Шахтере» не работал. И в сборную я попал не по его протекции. Меня рекомендовали Анатолий Иванович Юревич и Сергей Витальевич Солодовников, который тогда собирался уходить в минское «Динамо»… Ну, а что мне делать? На завод идти работать? В конце концов, у меня два высших образования. — Расскажите. — Ну, родители сказали, что первое образование должно быть серьезным. Вот и закончил Нархоз. Специальность — «Экономическая деятельность на рынке товаров и услуг». А потом выучился в БГУФКе. — А зачем БГУФК? — Для начала тренерской работы нужно соответствующее образование. Затем уже — курсы для получения категорий. — В тренерском штабе будущей «молодежки» работает Анатолий Иванович Боговик. Привлекли его по старой солигорской памяти? Вы ведь на пару ассистировали Вергейчику. — Я выпускник СДЮШОР «Динамо». Там мы и познакомились с Анатолием Ивановичем. Вообще, мне понравился состав нашего тренерского штаба на «Содружестве» — Анатолий Боговик, Александр Храпковский, Дмитрий Башкевич, Дмитрий Косенок и Вячеслав Акшаев (он возглавлял белорусскую делегацию на турнире). Работать было интересно, всем коллегам большое спасибо. Кстати, хотел привлечь Боговика и в сборную 1993 года рождения. Но предыдущее руководство отнеслось к моему предложению со скепсисом, мол, ветеран, а что он тут делать будет? Странно, ведь человек становился чемпионом СССР в составе киевского «Динамо», за карьеру скопил огромный тренерский опыт… Благо нынешняя администрация лояльно относится к этим вопросам. — Поиграв в «Динамо-Юни», «Динамо», могилевском «Торпедо», «Молодечно» и немецких клубах низших дивизионов, вы довольно рано завершили карьеру. — Я подавал надежды. Играл опорника или под нападающими. Потом отца пригласили в Германию. Родители решили забрать меня с собой. В те времена нужно было уплатить что-то около двух тысяч марок за трансфер нашей федерации. Мы уехали в июле, а документы пришли в конце ноября. Пока я ждал, на одном занятии мне порвали крестообразные связки. В 94-м году такая травма была приговором. Помню, как только очнулся после наркоза. Вижу — доктор, Никифорович, агент наш немецкий. Мне сказали: «С футболом надо заканчивать. С такой травмой играть дальше невозможно». Но все равно ж какую-то силу воли я проявил. Отец уехал домой, а я еще полтора года играл в четвертом дивизионе. Полтора сезона провел в минском «Динамо». Ну, не сложилась карьера. Но не все же великими становятся. — И чем вы до «Шахтера» занимались? — В 27 лет закончил. Потом занимался коммерцией. Но быстро понял, что это не мое, пусть и соответствующее образование имелось. — Коммерция? — Анатолий Семенович Ткачев заведовал госструктурой, которая занималась конфискатом. Он футбол очень любил. У нас тогда работали Валера Величко, Гена Лесун, Юра Трухан, Юра Антонович, Саша Богайчук. Диаспора целая футбольная. Все вместе трудились в отделе маркетинга. Правда, я быстро понял, что коммерсант из меня так себе. Потом был «Шахтер»… Знаешь, теперь точно ни о чем не жалею.

«Владимирович, переговори с руководством»

«Догнал и как жахнул чудаку под задницу…»

Приехал сюда, а в федерации одни кислые рожи. Все ходили и рассказывали про меня: "Что за тренеришка здесь ходит. Его надо в шею гнать".

«Так елки-палки, вы помогите человеку!»

Мне перед турниром говорили: "Возьми с собой на "Содружество" телохранителей для Сароки". А кто-нибудь знает, что на сборе он работал в трехразовом режиме?