«Эх, взять бы все и переиграть!»

Юрий Антонович считает, что нынешние молодые игроки не ставят футбол на первый план Этот реактивный полузащитник, ставший первым белорусом, сыгравшим в Лиге чемпионов, последние лет десять прочно ассоциировался со столичной «Звездой-БГУ». В теплой беседе с Goals.by Юрий Антонович объяснил, почему покинул «студентов», вспомнил свои футбольные вехи, отметил Эдуарда Малофеева и Александра Тарханова как значимых для себя наставников. А также тренер рассказал о службе в армии и учебе в ПТУ, давшей путь в большой футбол. — Юрий Валерьянович, чем сейчас занимаетесь? — В ДЮСШ «Орбита» помогаю тренировать детей 1998-го года рождения. Работаю буквально полтора месяца. После ухода со «Звезды» три месяца пробыл безработным, а потом Дмитрий Тарасов помог устриться. Но это временно. Жду предложений. — Почему ушли из «Звезды»? — Не сложились отношения с руководством. Возник конфликт с Пигулевским. Не хочу это обсуждать. Я ведь с 2000-го года в клубе работал. Команда стала родной. — Как там дела сейчас? — Нормально. Шевчук тренирует. Тот, который с женской сборной работал. — Тарасов — ваш первый тренер, если не ошибаюсь? — Да. Он самый. Мы с ним находимся в постоянном и тесном контакте. Он мне как отец. — Вы уже более 10 лет как повесили бутсы… — Ну это в большом футболе. Все равно бегаю за ветеранов. Стараюсь на каждый турнир приезжать. А так, конечно, частенько вспоминаю карьеру. Самые яркие ее моменты — ЦСКА и Лига чемпионов. — Что было самым-самым запоминающимся? — Все было в диковинку. Меня из «Динамо» и брали в ЦСКА как раз под Лигу. Масса впечатлений. Такие соперники, гимн! Супервоспоминания. Я первый белорус, который сыграл в этом турнире. — Как вы вообще оказались в ЦСКА? — Позвонили из Москвы. Сказали, что такой-то игрок нужен. Я поехал и без просмотров заключил контракт. — Что из начальных чемпионатов в России запомнилось? — Футбол был поинтересней, нежели в Беларуси. Совсем другие скорости. И деньги тоже были другими. — Слышал, что вам Москва не понравилась, правда? — Да. Очень не понравилась. Пробки, народ этот ходит, беготня. Тяжело было. Но приходилось терпеть. Это же работа. Не знаю, что там может нравится? Я когда после приехал в Ростов, отдыхал душой. Спокойно все, размеренно. Мог бы наверняка жить там остаться. — Вы же ленинградец… — Я там родился и проучился до четвертого класса. Потом у меня умерла мама, а отец попал в места не столь отдаленные. Я вынужден был переехать в Мосты к тете. А оттуда попал в сморгонский интернат. Потом поступил в минское в ПТУ-63. Именно с училища и началась моя карьера. — Вы ПТУ заканчивали по какой специальности? — Штукатур, плиточник-облицовщик. — Хоть раз применяли навыки? — Штукатурил стену на пивзаводе, когда на практике был. Я из положенных трех лет проучился только год или полтора. Но атестат получил. У меня третий разряд:)! — А дома в ванной плитку клали? — В Москве меня Женя Плотников просил. Ему от ЦСКА квартиру дали. Говорит: «Поехали, плитку положим». Я в ответ: «Ты че?! Я ж не делал этого никогда!» В общем, уговорил. Спустя много лет, когда он в МТЗ играл, встрелились. Я спросил, не отвалилась ли еще плитка. Он ответил, что отбить невозможно:). — У вас есть еще какое-то образование? — Высшее. Еще в бытность армейцем закончил институт в Смоленске. Надо было учиться. Правда, учебой это назвать сложно. Приехали, сдали экзамены или кому-то дали на лапу, чтобы за нас сдали, и уехали. — В ЦСКА познакомились с Тархановым. — Я там поменял трех тренеров: Костылев, Копейкин и Тарханов. — Конфликтовали? — Из всех тренеров только в «Ростельмаше» с Андреевым не ладил. Тяжелый человек. Хотя именно он меня и приглашал. Команда подбиралась сумашедшая. Все время вверху шли. Два года было нормально. Но потом пошли проблемы с диретором клуба — не отдавал деньги. Говорил, что отдаст, только после того, как контракт продлю. Выкрутился кое-как, уехал в Мозырь к Кузнецову. — Помните эмоции от первого контракта? — В Бресте Щекину нужен был молодой пацан. И меня позвали. А я начал так играть, что меня поставили в основу. А контрактов как таковых не было. В должность «футболист» не вписывали. Был «спортсменом-инструктором». — И сколько получал спортсмен-инструктор? — 280 рублей. — Так это прилично. — Конечно. На что тратил? Так я ж один был. Можно было и погулять. А потом у меня армия началась. — Служили, как и все? — Девять месяцев отслужил в ПВО. Наряды, подъемы, отбои. Меня вообще перебрасывали из части в часть. Я и в стройбате успел засветиться. Месяц или полтора. Ходили строили что-то. — Залетов не было в армии? — Не особо. Играли в футбол за часть против хохлов. Проиграли. А меня еще и удалили ко всему. Я, уходя с поля, похлопал судье и меня наш капитан Потапов отправил на Химзавод в наряд. — Из зенитки стреляли? — Только в кабине сидел. Я оператор РС (ручного сопровождения). Сидишь, и крутишь колесики. Работа не пыльная:). — Устав помните? — Нет. Хотя когда присягу принимал, учить приходилось. — Кем хотели стать в детстве? — Я в футбол только и играл. Как начал ходить, мне сразу мяч дали. В 12 лет уже в Мостах против мужиков бегал на первенство области. — Но в большой футбол пришли поздно. — Да, мы за училище играли против команды Тарасова «Трудовые резервы». Победили. Я три или четрые забил. Тогда он меня сразу к себе и забрал. — Разница была заметной между вами и теми, кто долго занимался? — Нет. У меня скорость была хорошая. Даже Тарасов это отмечал. — Молодым хотели в «Динамо» попасть? — Конечно! — Поделитесь ощущением от первой тренировки с великими игроками той команды? — Имена ого-го: Пудышев, Алейников, Зыгмантович! Меня Кистень и Гоцманов взяли под свою опеку. Но я на поле не уступал никому. Даже бывали стычки. — Поддерживаете связь с Гоцмановым? — Да, он после Нового года приезжал. Мы встречались в кафе Радика Орловского. — Вам довелось поработать под началом Эдуарда Малофеева… — Очень интересно было. Специалист с большой буквы. — Как на вас действовали его легендарные установки? — Часто веселили. Василич любит такие фразы, как «кровь из носа», «всеми фибрами души». Серега Герасимец даже записывал его изречения. — Но действовало же? — Конечно! Заряжало энергией. Рассказывали, игрок к нему подходит и спрашивает: «Эдуард Васильевич, мне переодеваться?» «Передевайся, но играть ты не будешь». А было и такое. Нужна замена и он говорит: «Кто первый прибежит и переоденется, тот и выйдет на поле». Он мастер подобных штук был. Психологически хорошо разгружал. — Были еще тренеры калибра Малофеева? — Таких нет. У каждого своя специфика. У Тарханова, например, бразильская система. Он любит такой футбол. Все тренрировки с мячом. Кроссов нет! Самый большой — 10 минут. Правда, трехразовые тренировки выматывали так, что после них ничего не хотелось. — Сейчас главный бич молодых футбоилстов интернет… — Вот-вот. Постоянно с этим сталкиваюсь. На тренировку приходят и в телефон. Для них футбол не на первом месте. — А в ваше время мешал алкоголь… — У меня никогда с ним проблем не было. Пива попить мог. Тарханов, кстати, никогда против этого не был. Даже отправлял помощников за пивом команде после игр. Но я без перебора. Тренировки из-за этого не пропускал. Только если по травме. — Вы любили поговорить и поспорить с судьями. — Да, бывало. Настрадался от них. Играл за «Ростельмаш» и меня в Москве удаляют. Дают пять игр. Причем ни за что. Камольцев ударил, я подтолкнул, а он упал и заорал, как резаный. А они дружат с Орловским. Он когда приезжал сюда, я ему говорил: «Коля, ну ты падаешь, конечно!» Смеялись с меня в команде. Больше всех Прудиус. Ходил и подкалывал: «О, сколько ты денег потерял». Я говорю: «Подожди». И через две игры ему пять дают. Дима Лоськов смеялся и его потом тоже дисквалифицировали:). — Сильно все было завязано на деньгах? — Премиальные были больше, чем зарплата. В Ростове, например, за победу дома давали две тысячи долларов, а на выезде — четыре. А, бывало, могли и двойные дать. Так что играли за премиальные. — С возрастом желание поспорить с судьями никуда не пропало? — Нет. Я всегда с ними спорю. Понятно, что каждый человек ошибиться может, но, когда видно, что специально… Они просто не умеют судить. Раньше ведь были судьи: Знайдинский, Жук, Ясинский. А сейчас не так много толковых. Пошли эти молодые ребята, которые и в футбол толком не играли. — В одном интервью вы говорили, что больше трех лет на одном месте — много. — Ну, я по себе сужу. У меня просто так получалось. Приедается все. Хотя Тарханов предлагал в ЦСКА остаться, но не захотел. При этом я не люблю переезжать с места на место. Просто появлялась чуйка — пора уходить. — Довольны карьерой? — Да. Стал мастером спорта, выиграл чемпионат Беларуси, поиграл в Лиге Чемпионов, Кубке УЕФА. — Поменяли бы что-нибудь? — Эх, взять бы все и повторно переиграть:).