«Звезды ЦСКА получали 6 тысяч»

Геннадий Савилов не застал космических зарплат в хоккее, но не грустит по этому поводу Во второй части большого интервью для Goals.by Геннадий Савилов вспоминает времена, проведенные в московском ЦСКА, и тест на стрессоустойчивость от Игоря Тузика и Бориса Михайлова. Признается, что не ревнует к нынешним зарплатам хоккеистов. Рассказывает о том, как не пригодился в ФХРБ. И задается вопросом: «Кто придет на смену нынешнему поколению игроков?» — Еще один этап вашей карьеры, еще одна легенда — московский ЦСКА. Во второй половине 90-х и начале 2000-х было два армейских клуба. — Да. Мне удалось поиграть в обоих. Ясно, что тогда уровень не соответствовал тому, что был в 80-х годах. Если бы мне в начале 90-х сказали, что я буду в ЦСКА, не поверил бы. Но очень хотел пробиться в состав. Тогда это была рядовая команда Суперлиги и мало чем отличалась по статусу от «Динамо» или «Магнитки». Ее отличием было звучное имя и легендарные личности в руководстве. В тренерский состав входили Борис Михайлов, начальник команды Виктор Жлуктов, плюс Игорь Тузик и Владимир Крутов. Недавно не стало Владимира Евгеньевича. Это такая большая потеря для всего хоккея! — Какие чувства были у вас, когда на тренировке увидели их всех вместе? — Все легендарные личности, олимпийские чемпионы! До этого мог лицезреть их только по телевизору. Для кого-то это была рядовая команда, а для меня — самый высокий уровень, на котором довелось играть, не считая сборную. В то время в России существовал лимит на легионеров. В 2002-м году я не попал на Олимпиаду, но играл на чемпионате мира в группе «B», забросил четыре шайбы. По возвращении в ЦСКА мне предложили очень хороший контракт. Все шло как нельзя лучше. Но летом объявили об объединении клубов на базе тихоновского ЦСКА, а лимит на легионеров оставили. Поехал в Пермь. После Москвы чувствовал дискомфорт и согласился променять неопределенное будущее в Суперлиге на предложение Евгения Лебедева играть в минском «Керамине». — Наверняка запомнилось сотрудничество и общение с Михайловым. — Борис Петрович тренировал ЦСКА в первый сезон моего пребывания. Я приехал просто на сборы, был кандидатом в команду. Тренировались в Новогорске, шла двухсторонняя игра в зонах: пятерка на пятерку в одной зоне, пятерка на пятерку — в другой. Поиграть всегда хотелось — во время предсезонной подготовки это редкое удовольствие. Это придавало положительные эмоции, азарт. И вот подзывает меня к себе Игорь Тузик. Подъезжаю к нему, а он говорит: «Идем-ка сюда». Михайлов стоит в средней зоне и разговаривает по телефону. Я не понимаю, что происходит. Борис Петрович кладет трубку и спрашивает: «Что такое?» Тузик ни с того, ни с сего заявляет: «Давай его выгоним!» — Ха-ха! — Я просто опешил! Михайлов вопрошает: «А что случилось?» — «Ай, совсем не хочет играть», — продолжает Игорь Николаевич. А за время предсезонки Михайлов распрощался с двумя десятками хоккеистов. После тренировки он, указывая пальцем, говорил так: «Тебе обед обязательно», «Ты свободен». То есть после тренировки кто-то уезжал, и это было обычное дело. И вот в этой ситуации я смотрю на Бориса Петровича — ощущение, будто иду в раздевалку собирать вещи. Но он продолжил: «Ладно, иди играй пока, мы подумаем». Понятно, что я провел в ЦСКА два года. Возможно, так проверяли на стрессоустойчивость. Но это мне очень запомнилось. — Сейчас хоккею уделяется больше внимания, за последние десять лет повысились зарплаты. Не ревнуете? — А что мне ревновать? Да, не застал времена с «космическими» деньгами. Когда я играл в ЦСКА, у звезд максимальная зарплата равнялась шести тысячам долларов. Например, у вратаря Максима Михайловского. Сейчас голкипер его уровня получает полтора миллиона в год. Да, таких «космических» сумм я не застал, но застал ли такие деньги Владимир Крутов или Виктор Жлуктов? Они должны были получать по миллиону, а получали триста рублей. Вот за кого обидно — за олимпийских чемпионов, которые играли за служебную квартиру. — Да уж… — Я доволен тем, что имею. Не факт, что на пике своей карьеры попал бы в нынешнее минское «Динамо». Может — да, а может — нет. Если условно перенести нынешние зарплаты на 10 лет назад, то заработал бы раз в 20 больше. Но все равно не жалею. Да, сейчас ребята хорошо получают. Дай им Бог! Практика показывает, что белорусам все сложнее и сложнее заработать в «Динамо». Коммерческий проект, конкуренция со всем миром. В этом плане все так, как и должно быть. Возможно, кто-то сожалеет. Допустим, то поколение хоккеистов, которое чуть старше Андрея Ковалева. Тот же Михаил Захаров. Он играл в молодежной сборной СССР, потом закончил, когда денег не было, стал успешным тренером. Но других похожих примеров много. Слава Черчес, Сергей Хаткевич, Андрей Дмитриев, Женя Рощин. Они — великолепные хоккеисты, действительно здорово играли. А времена с хорошими зарплатами не застали. — Интересно узнать о вашем взгляде на основные вопросы нашего хоккея. Например, минское «Динамо». — «Зубры» оказались между молотом и наковальней. Болельщики и ряд специалистов считают, что команда должна быть базовой для подготовки игроков сборной. C другой стороны, «Динамо» — коммерческий проект, которой должен зарабатывать деньги. Государство не может полностью содержать команду с многомиллионными расходами. Это только в России команда может бременем висеть на налогоплательщиках. Чтобы команда зарабатывала деньги, она должна играть, быть на виду, позиционировать себя, привлекать спонсоров. Для этого ей надо выигрывать. Соответственно, там должна быть конкуренция. — Даже за счет иностранцев? — Можно понять «Динамо»: кем играть? Когда вы восхищаетесь «Миланом», едва ли задумываетесь, что там блистает швед Ибрагимович, правильно? Или «Манчестер Юнайтед», «Реал» — коммерческие проекты. Но у нас своя ситуация. Хоккей, можно сказать, — спорт номер один. Мы должны хоть чем-то выделяться и что-то из себя представлять. А зеркало — это национальная сборная. Но как показывать уровень на чемпионате мира, если белорусы в «Динамо» или не играют, или играют не на ведущих ролях? Однако в том контексте, в котором сейчас существует клуб, он не может больше привлекать белорусских хоккеистов кроме тех конкурентоспособных, которые могут там играть. — И что делать? — Тут ситуация сложная. «Динамо» и федерации надо находить точки соприкосновения: либо это коммерческий проект, либо государственный. Если бы школы готовили хоккеистов, которые смогли бы достойно конкурировать, возможно, такой вопрос не стоял бы. После Костицыных у нас появлялись молодые хоккеисты, которые были бы способны претендовать на место в любом клубе КХЛ? У нас же Калюжный в свои 35 — лучший нападающий среди всех остальных. Опять-таки не говорю про Грабовского и братьев Костицыных. Если Салей, Цыплаков, Калюжный — это таланты, взращенные на терпении и трудоспособности, то Костицыны — это просто мегаталанты. Ясно, что они тренируются не меньше, но КПД их тренировок гораздо выше. Или возьмем Мелешко, Михалева. Они — добротные хоккеисты второго-третьего звена команды КХЛ (не думаю, что они обидятся). И даже им никто не может составить конкуренцию. — Вскоре в ФХРБ сменится руководство. Что думаете по этому поводу? — На мой взгляд, федерацию должен возглавить чиновник, который может привлечь различные административные ресурсы, спонсоров, общественное внимание. А вот у этого человека должна быть команда из профессионалов. В такую я бы вошел. Хотя с трудом представляю, что у нас может быть такая ситуация, где на ответственных участках были бы задействованы профессионалы. — Кто такие «профессионалы»? — Люди, понимающие хоккей, знающие методики. Надо привлечь того же Юрия Никонова. Пусть многие в хоккейном мире к нему относятся с иронией, но раз за разом приходят за советом или на сдачу очередной тренерской аттестации. Федерация хоккея — это не только сборная, чемпионаты мира, Олимпиады и шикарные гостиницы. Это, прежде всего, детско-юношеский хоккей. Я поэтому и говорю: кто придет на смену Калюжному? Кто будет играть на следующем чемпионате мира? Калюжный, Грабовский и Костицыны, если успеют приехать из НХЛ. Опять одни и те же. Но раньше эти «одни и те же» были в четырех звеньях, и тогда была целая команда. — Вы производите впечатление вдумчивого, интересного собеседника. Как раз таких людей и не хватает нашему хоккею, как на тренерском поприще, так и среди руководителей. — Когда закончил игровую карьеру, у меня был непродолжительный период работы тренером в «Керамине-2» вместе с Дмитрием Панковым. Когда клуб расформировали, мы оказались не удел. На тот момент я как раз закончил ВШТ. Вместе с Димой решили даже не трудоустроиться, а просто занять себя работой. Позвонили Андрею Журавскому (директор ДЮСШ «Динамо») и Анатолию Беляеву (директор СДЮШОР, которая базируется на «Минск-Арене»). Предложили помочь тренерам в работе с детско-юношескими командами на безвозмездной основе. Мы даже не предполагали, что нам не найдется места. Все-таки мастера спорта, поиграли на хорошем уровне, у Димы вообще замечательная карьера и тренерский опыт. Так вот нам ответили, что работы нет, мол, все места заняты. Тогда меня «подобрал» Юрий Никонов. Дима Панков лишь через несколько месяцев оказался у Беляева. — В Федерации устроиться не пробовали? — Я приходил к Ворсину. Мы договорились, что на кафедре я наберусь теоретических знаний, а при случае всегда привлекут грамотных специалистов. Евгений Николаевич работу не предложил, но претензий к нему нет. Затем по рекомендации университета от федерации я поехал на симпозиум по юношескому хоккею в Словакию в преддверии ЧМ-2011. Вскоре был приглашен на семинар по развитию детско-юношеского хоккея в федерацию хоккея РБ, на котором выступал с докладом по итогам поездки в Братиславу. Тогда Беляев при всех сделал такое заявление: «Специалистов не хватает, а Савилов под ручку катается с девочками». — Откуда он это взял? — В университете ввели такой предмет, как катание. Разумеется, его вела кафедра футбола и хоккея, и нагрузка была перераспределена между преподавателями-«хоккеистами». Я на «Минск-Арене» учил кататься первокурсников всех специальностей. После этого Беляев упрекнул меня в этом, хотя 7 месяцев назад Савилов с двумя высшими образованиями был без работы и бесплатно просился в школу, но оказался не нужен. -— Куда еще думали устроиться? — Было предложение, и за это громадное спасибо Андрею Скабелке, которого очень уважаю. Он — тот человек, который в прошлом году предлагал приехать и побеседовать на предмет того, чтобы возгласить детско-юношескую школу «Гомеля». Было неожиданно, что такое может быть. По семейным обстоятельствам я не мог покинуть Минск. По сути, это было единственное предложение, которое мне поступало как человеку, который в хоккее что-то понимает.