«Хотим, чтобы их вообще убрали из тура». Украинки добиваются бана для беларусов и россиян не только на «Уимблдоне» – вот что их особенно злит

«Соболенко – очень двуличная: позиционирует себя как такой хороший человек, но поддерживает режим Лукашенко. Кто ты, Арина, после такого?»

На «Уимблдоне» теннисистов из Беларуси и России в этом году не будет. Причина – война в Украине, развязанная РФ при поддержке режима Лукашенко. Спортсмены из стран-агрессоров в большинстве своем тему боевых действий старательно замалчивают, что, в свою очередь, не устраивает представителей Украины.

Как выйти из положения? Украинки предлагают опросить теннисистов из России и Беларуси, чтобы узнать их отношение к Путину, Лукашенко и войне в Украине, и банить тех, кто их поддерживает. Пока что инициатива не нашла сторонников в теннисной верхушке (WTA и ATP настолько волнуются за свой бизнес, что и отстранение от «Уимблдона» не поддержали), однако нет гарантий, что британскому примеру не последуют другие престижные турниры – их организаторы могут отказать в участии россиянам и беларусам, чтобы избежать возможных конфликтов, по собственной инициативе, независимо от международных организаций. Да и спонсорам как-то не с руки сотрудничать с теми, кто на стороне агрессоров – потребители в адекватных странах не поймут, а это почти гарантированные убытки.

Среди украинских теннисисток, добивающихся санкций в отношении тех, кто поддерживает действия России и Беларуси против Украины, – 19-летняя Марта Костюк. 52-я ракетка планеты согласилась ответить на вопросы «Трибуны». Также в разговоре принял участие Никита Власов – тренер по физподготовке Леси Цуренко, еще одной украинки, № 135 WTA.

– Марта, расскажите о своих первых минутах после того, как появилась новость об отстранении беларусов и русских от «Уимблдона»?

– В тот момент я была дома на кухне, рядом находилась мама. И когда прочитала новость об «Уимблдоне», в буквальном смысле закричала от радости. Мама сначала даже не поверила, что это действительно произошло. И, если откровенно, с начала войны эта новость – первое что-то действительно положительное. Мы, украинские теннисисты, почувствовали какую-то поддержку. Справедливость восторжествовала.

– Эта новость была для вас ожидаемой?

– Честно, было неожиданно. О том, что беларусов и русских отстранят от «Уимблдона», если они не обозначат свою позицию, говорили еще в начале марта. Но потом как-то все замялось, никто ничего не говорил и не писал.

Когда на днях появилась новость, что теннисистов из Беларуси и России могут не допустить к турниру, я уже поняла, что, скорее всего, это станет официальным решением. И, честно говоря, я немного удивилась, потому что уже даже не рассчитывала на такой исход дела.

– А на что рассчитывали?

– Сначала мы хотели подойти к решению вопроса с юридической стороны, но теннисные функционеры нам сказали, что таким образом добиться цели будет очень сложно и долго. Эту идею мы откинули. И потом два месяца не менялось ровным счетом ничего, мы, теннисистки из Украины, чувствовали свою беззащитность. Нам было обидно, что нас так мало, нет мужчин в туре. Уверена, если бы в туре в этом году были Саша Долгополов и Сережа Стаховский, то нам пришлось бы полегче. Но получилось так, что за свои права борются только девочки из Украины.

Помню, на одной из тренировок мы хотели подойти к россиянам или беларускам, чтобы просто поговорить о ситуации, узнать их мнение о войне, о том, что происходит, почему они молчат. Но представители WTA подошли к нам и сказали, что если мы так сделаем, то у нас могут быть последствия. Грубо говоря, нас чуть ли не назовут неадекватными.

Честно говоря, мы хотим достаточно часто подойти и пообщаться, потому что с начала войны к нам, украинским теннисистам, ни разу никто не подошел и не заговорил. Но, с другой стороны, почему мы должны сами походить?

– Вы удивлены, что никто из коллег из других стран до сих пор не высказал вам слова поддержки?

– Для меня удивительно и непонятно, что все боятся высказаться о том, что происходит в центре Европы в XXI веке. В Украине идет война!

Понимаете, у нас еще было желание создать петицию, чтобы русских и беларусов, так как они также представляют страны-агрессоры, исключили в принципе из тура. Чтобы дать ход этой петиции, нужно собрать 200-300 подписей. Но мы как-то в разговорах с другими теннисистами из Европы заикнулись о том, что есть идея создать петицию – у них был такой взгляд… Сплошной испуг. Как будто если они подпишут эту бумагу, а русские об этом узнают, то к подписантам придут и расстреляют. В итоге мы, украинки, остались один на один с русскими и беларусами.

Мы хотели бойкотировать матчи с россиянками и беларусками и надеялись, что нас поддержат, например, поляки и чехи. Тогда можно было бы рассчитывать на какое-то продолжение. Может, другие страны подключились бы. Но поддержки мы ни у кого не нашли.

– Откуда у людей такой страх?

– А почему НАТО боится нормально и еще больше помочь Украине? Вот вам и ответ на вопрос.

Власов: Здесь на самом деле вопрос не в какой-то боязни, а вообще в том, что в туре нет консолидации, взаимоподдержки. Если бы руководство WTA  было заинтересовано, чтобы была какая-то консолидация, то предприняло бы какие-то шаги. Хотя бы по примеру других спортивных федераций. Но что мы видим? Прошло уже почти 60 дней войны, практически во всех видах спорта русские и беларусы забанены, титульные спонсоры отказываются от сотрудничества с атлетами, а вот Женская теннисная ассоциация наблюдает за всем со стороны. Почему? Не могу понять. И девочки оказались одни, без какой-либо поддержки. Более того, девчонки ходили к руководству WTA, и им директор [Стив Саймон] сказал, что ассоциация продолжит наблюдать за ситуацией. Это было на «Индиан Уэллс».

Кстати, на этом турнире, который прошел с 9 по 20 марта, уже во время войны, девчонки реально надеялись, что россиянки и беларуски подойдут и выскажутся, хоть в личных беседах, что они против войны, против того, что творится в Украине. Но и беларуски, и россиянки, проходя мимо, просто опускали глаза и ничего не говорили.

Костюк: По этому поводу есть три истории. Обойдемся без фамилий, но истории очень показательные. На «Индиан Уэлс» мы услышали, как между собой три теннисистки из России обсуждали одну проблему – как же сейчас, когда введены санкции, переводить деньги на карточку тренерам. То есть вы понимаете, какие проблемы волнуют людей?

Вторая история. Моя мама после одной из тренировок общалась с членом одной из команды из другой страны (не буду называть, какой именно), но человек вполне адекватный, он не поддерживает войну, о чем прямо и сказал. Мама меня подзывает и просит этого человека сказать то же самое мне. Я подхожу, смотрю на него, а в ответ – молчание. Только и смог сказать: «Ладно, я пошел. Ничего не буду Марте говорить». Мама убеждает его, что бояться нечего, можно же высказать слова поддержки. В итоге что-то несвязное промямлил и ушел.

И третья история. После одной из пресс-конференций представитель нашей команды подошел и рассказал мне, что один из теннисистов подходил к нему и прямо задал вопрос: «Слушай, а если я скажу Марте, что против войны, она меня не пошлет?» Вот что у человека в голове? Вообще не понимаю. Такое ощущение, что люди боятся абсолютно всего. Публично не хотят ничего говорить, потому что опасаются последствий в своих странах, мол, политика и так далее. Боятся подойти к украинским теннисистам и сказать что-то лично, потому что якобы мы можем их послать. В итоге мы делаем выводы, что если люди молчат, то они поддерживают то, что творится в Украине. По крайней мере вероятность этого очень высока, к сожалению.

Власов: В России любят кричать, что спорт вне политики. Но как назвать то, что их гимнаст вышел на награждение на одном из турниров с буквой Z на груди? Или российский зигующий картингист. Олимпийские призеры и чемпионы в «Лужниках» на мордоре, где Путин рассказывает, что Россия отжала Крым? Ребята, вы сами затянули спорт в политику! Ваши спортсмены являются частью пропаганды и вашей политики. И сейчас нет оснований, чтоб российские теннисисты оставались в туре.

– Федерация тенниса Беларуси назвала решение руководства «Уимблдона» политизированным.

Костюк: Политикой очень легко сейчас прикрываться.

– И еще там вспомнили, что когда были военные конфликты в Иране, Югославии, Афганистане, Сирии, теннисистов из Великобритании и США никто не отстранял.

Власов: Подождите, а кто-то требовал тогда отстранения спортсменов? А сейчас требуют. Так что вы хотите? Если мы сделаем правильные вещи сейчас, то сможем предотвратить что-то ужасное в будущем.

А по поводу Беларуси и якобы политизированного решения... Госпожа Соболенко – это же подружка Лукашенко. Ее молодой человек – Константин Кольцов – вообще играет с Лукашенко в одной команде. А Соболенко сама подписывает провластное письмо. Ребята, вы о чем? В туре играет человек, который непосредственно поддерживает режим Лукашенко. Вы можете представить, чтобы в 1942 году представитель нацистской Германии играл в теннис на «Уимблдоне»? Это невозможно. Тут похожая картина, потому что Беларусь – тоже соучастник войны в Украине.

– Марта, а что вы думаете о провластном письме в Беларуси?

– О нем я узнала не так давно, буквально в начале марта. Не иначе, как вмешательства политики в спорт, в теннис, это расценивать нельзя. Все, кто подписал письмо, завязаны с режимом. Я не понимаю, как это можно не замечать или отрицать.

– В марте Соболенко говорила, что для нее не составит труда надеть ленту цветов украинского флага, потому что сейчас людям нужна поддержка. Но в итоге этого не сделала.

Власов: Соболенко – очень двуличная. Позиционирует себя как такой хороший человек, который готов всех поддержать, но при этом подписывает письмо и поддерживает режим Лукашенко. А его победу на выборах не признала ни одна демократическая страна мира. Кто ты, Арина, после такого? Соболенко не разбирается, что подписывает? Ну, это бред. Это говорит о том, что Соболенко поддерживает диктатора и все, что он делает, в том числе в отношении Украины.

– Марта, как думаете, зачем Соболенко говорит, что спокойно может выразить поддержку Украине, а потом ничего не делает?

– Теннисисты по своей натуре – люди слабые, и многих нельзя назвать многосторонними личностями. Их не интересует много жизненно важных вещей, у них все достаточно просто и понятно. Что касается Арины, то я не могу предположить, что ею двигало, почему она так поступила. Каждый принимает свои решения. Но при этом нужно заметить, что Соболенко не объяснила, почему решила не надевать ленту.

– Молчат и другие беларусские теннисистки – Александра Саснович и Виктория Азаренко.

– Я вот тоже не понимаю, почему они молчат. Такое поведение никак не могу объяснить.

– Еще украинские теннисистки требовали, чтобы беларусы и русские ответили на три вопроса об их отношении к режимам Лукашенко и Путина и к войне. Думаете, они заговорят?

– Не знаю, но мы надеемся, что люди ответят все-таки на наши вопросы, обозначат свою позицию. Мы ждем, надеемся на лучшее.

– В письме говорилось о неких сроках, которые даются людям, чтобы они высказались.

– Мы это написали, чтобы было понятно, что существует некий дедлайн. Нет конкретной даты, но ждать бесконечно мы не будем.

– Допустим, они выскажутся через неделю. Что тогда будет, вы поменяете свое отношение к ним?

Власов: Девчонки не то, что поменяют свое отношение… Два месяца с начала войны уже прошло, все прекрасно понимают, кто есть кто. По крайней мере хочется, чтобы позиция людей стала всем понятна. Люди ходят рядом с украинками и вообще ничего не говорят. У девочек логичный вопрос: «А может, россиянки и беларуски и хотят, чтобы украинцев убивали? Эти люди вообще в адеквате?» Вот основной вопрос, который интересует. Многие представители тура высказываются, поддерживают, сопереживают. Но те же европейцы могут и молчать. Почему? Потому что они не нападали на Украину, не приходили на нашу землю с войной. А вот Россия и Беларусь просто обязаны обозначиться. Имею в виду, что спортсмены из этих стран просто обязаны высказаться и дать понять, поддерживают они или нет то, что происходит.

– Марта, достаточно ли будет простых слов, которые говорили многие: «Нет войне» или «Я против войны»?

– Нет. Эта фраза может означать очень многое, и ее подать можно по-разному.

– Что они должны тогда сказать, чтобы вы приняли их ответы?

– Ответить на вопросы, поставленные в письме. Но, знаете, мне почему-то кажется, что люди, поддерживающие режимы своих стран, в принципе не могут принять, что они эту войну могут проиграть. Поэтому люди и молчат и будут молчать.

Я понимаю, что те же беларусы запуганы в своей стране. И, объективно, тяжело представить, что они выскажутся против власти. Но я не говорю, что это невозможно. Есть много других способов, как можно проявить свою поддержку. Например, скажите, что какую-то часть своих призовых будете отправлять в поддержку пострадавших в Украине.

– У вас личное отношение к беларусам после начала войны поменялось?

– Конечно, не буду скрывать. Но при этом хочу отметить один момент. Когда мы продвигали идею отстранения беларусов и русских от «Уимблдона», мы до последнего думали, стоит ли наказывать представителей Беларуси. Это правда. Потому что мы понимаем, что большинство беларусов все-таки не поддерживает Лукашенко, они просто жертвы режима. И люди хотели поменять все в 2020 году. Если бы это удалось, то, наверное, не было бы сейчас того, что происходит в Украине. Но сегодня те же теннисистки молчат, значит, они поддерживают то, что творит режим.

– Как вы считаете, отстранение должно ограничиться только «Уимблдоном»?

– Нет. Мы хотим, чтобы беларусов и русских вообще убрали из тура, чтобы они в принципе в этом году больше нигде не играли. Почему нужно делать какие-то исключения? Да, сделать это очень сложно. Но если люди молчат, никак не обозначают свою позицию, мы делаем выводы, что они поддерживают то, что творится. А таким людям нет места в туре.

Фото: из личного архива Марты Костюк, Никиты Власова