«Украинцы готовы умирать за страну – в Беларуси такого нет». Много играл в ЧБ, дрался с партнерами из-за Донбасса, сейчас ненавидит биомассу
«Украинцы готовы умирать за страну и независимость».
Экс-игрок «Днепра» и «Шахтера» живет в Одессе – смертоносные взрывы накануне Пасхи случились неподалеку от его дома.
В середине 2000-х и 2010-х имя украинского полузащитника было на слуху у беларусских болельщиков. Илья Галюза сперва несколько лет отыграл за «Днепр», а после отлучки на несколько лет в чемпионаты России, Литвы и Украины вернулся в Беларусь, где провел еще по сезону за «Шахтер», «Белшину» и все тот же «Днепр». С «горняками» полузащитник взял бронзовые медали и Кубок. А в 2020-м Галюза, к тому моменту завершивший карьеру, поддержал бастовавших после президентских выборов беларусских шахтеров.
Сейчас экс-футболист работает в академии «Днепра». В одноименном городе на востоке Украины 42-летний Галюза встретил войну, которая длится уже больше двух месяцев. В последние недели детский тренер живет в Одессе – городе, который до недавнего времени считался относительно спокойным. Но накануне Пасхи российские войска запустили по Одессе несколько ракет, в результате чего погибли около десяти человек, в том числе трехмесячный ребенок.
«Трибуна» поговорила с Галюзой об этой трагедии, о сопротивлении российским войскам, о ментальном коде украинцев, отличающем их от беларусов и россиян, а также о поддержке из Беларуси.
– Что вы делали в субботу, когда Одессу обстреляли российскими ракетами?
– Встретился с другом, поехали с ним на рынок, чтобы купить пасочки, яйца. В общем, подготовиться к Пасхе. И вдруг услышали мощный взрыв. По ощущениям, где-то километр от нас. Когда приехали домой, начали узнавать подробности произошедшего. Ракета попала в дом, который от моей квартиры совсем недалеко. Начали появляться видео, фотографии. Что сказать? Это просто твари, которые такое делают – бомбят мирных жителей, обычные дома. Казалось, что все, предел достигнут, но нет, русские показывают, что предела их неадекватности просто нет.
– Воздушная тревога была?
– Да, звучала сирена. Но, понимаете, одесситы немного беспечны. Хорошо это или нет – другой вопрос, но когда сирены звучали, большинство людей все равно продолжали заниматься своими делами. В первые недели войны люди бегали в бомбоубежища, а также прятались в своих квартирах, но когда эти воздушные тревоги стали постоянными, постепенно перестали укрываться. Люди привыкают к звукам сирены, и возникает, я бы сказал, пофигизм. Здоровый или нет – это другое дело, но он есть.
– Город сейчас напряжен?
– Мы сами дома сейчас, поэтому особо не замечаем изменений. Но мои родные, многие знакомые, друзья пишут, звонят, интересуются делами. Люди переживают, конечно. Мне кажется, никто не думал, что Одессу, которую знают во всем мире, будут бомбить.
– Возможно ли как-то объяснить, что такая трагедия, когда в результате обстрела погибли в том числе три поколения одной семьи, включая трехмесячного ребенка, произошла накануне Пасхи?
– Никаких объяснений не существует. Логику этих ублюдков понять невозможно. Скорее всего, это была какая-то акция устрашения, потому что никаких военных объектов поблизости нет. Обычный жилой дом. Русские, наверное, хотят показать, что они могут в любой момент обстрелять жилые дома. Какие тут могут быть еще мотивы? Логику и мотивы этих тварей я понять не могу.
– Вам стало жить страшнее в Одессе?
– Не сказал бы. Если суждено, если попадет туда, где я буду, значит, так уготовано судьбой, так тому и быть. Да, меры предосторожности соблюдать буду, но, в целом что тут поделать. Жить и бояться не хочу. Пока относительно спокойно, нужно заниматься своими делами, продолжать жить и работать.
– Начало войны вы встретили в Одессе?
– Нет. Я же с лета работаю в академии «CК Днепр-1», тренирую команды U-16 и U-13. И вот в Днепре как раз и встретил первые дни войны. После первых взрывов, как, наверное, и вся Украина, проснулся. Сразу подбежал к окну, а потом раздались еще семь или восемь взрывов. Было огромное зарево, а в голове одна мысль: «### [блин], началось». Да, я знал, что на границе стоят войска, армия собирается, но до последнего не верил, что начнется реальная война. Коллега проснулся и сразу выдал: «Орки напали».
С тренерами перевели ребят в убежище, потом на протяжении нескольких дней бегали туда, когда были сирены. Несколько дней провели в таком ритме, а когда поняли, что в Днепре оставаться не стоит, неизвестно, что в городе будет дальше, стали отпускать ребят по домам. Дети с родителями стали уезжать в другие страны, а руководство клуба и академии сразу же начали помогать нашим игрокам присоединиться к зарубежным футбольным академиям. Благодарен руководству, что они приложили серьезные усилия, чтобы помочь ребятам и их семьям оказаться в безопасности. Я со своей стороны собрал игроков из Одессы и приехал вместе с ними в город, передав тут родителям. С тех пор нахожусь в Одессе и помогаю, чем могу. У нас в городе есть так называемая песочница, на одном из пляжей мы набираем песок в мешки, чтобы делать из них укрепления для блокпостов, больниц и других мест. А еще плетем защитные сетки.
Да, сейчас время очень непростое, и после того, как потонул крейсер «Москва», стало более беспокойно. Рядом же с нами море, оттуда снова могут прилететь ракеты. Но это море, а вот что касается наземного пути, то Одессе помогает Николаевская область. В этом регионе проходят бои, там стреляют, но Николаев – это такая стена, которая не дает российским войскам пройти к Одессе. За что большое спасибо нашим соседям и войскам.
– Что происходит на береговой линии у вас?
– Насколько знаю, некоторые пляжи заминированы. Иногда мы видели корабли врагов, но сейчас море более-менее спокойное.
– Как в Одессе восприняли новости о потоплении «Москвы»?
– Все были очень рады, родилось много мемов и шуток. Все поняли, что на какое-то время можно выдохнуть, поэтому заработало еще больше магазинов, кафе. Я согласен с Владимиром Зеленским, который сказал, что в тех регионах, где относительно спокойно, нужно начинать работать, поддерживать экономику страны. В Одессе поступают именно так.
Еще я хочу отметить, что Одесса – это однозначно такое, если можно сказать, место, где, даже несмотря на войну, люди стараются сохранять позитив, шутят, улыбаются. Мне кажется, сложно найти ситуацию, которую одесситы не перевернули бы в шутку.
– Недалеко от Одессы находится остров Змеиный, который стал знаменитым в начале войны.
– Да, точно. Около 140 километров от города, но есть точки в Одессе, с которых можно хорошо разглядеть остров.
А Змеиный действительно знаменит после истории с русским военным кораблем, который послали на три буквы наши бесстрашные пограничники. Единственное, в то время я еще был в Днепре, поэтому, можно сказать, только слышал об этой истории. Но могу сказать однозначно: это показывает храбрость и доблесть наших воинов. Да у нас и обычные мирные жители фантастически смелые. Выходят с голыми руками на танки, БТР, чтобы отстаивать независимость своей страны, защищать свои семьи, детей. Для украинцев это важнее всего. Единение всех – ВСУ, волонтеров, обычных жителей – позволяет гордиться тем, что ты украинец. Страна, люди встали на защиту государства, объединились против врага.
И в этой ситуации немаловажную, может, даже главную роль сыграл президент Владимир Зеленский. Помните, как он в начале войны сказал западным чиновникам, что ему не нужны вертолеты, чтобы эвакуироваться. Лучше дайте стране оружие. Он показал: «Ребята, я остаюсь в Украине, давайте вместе сражаться». И это реально очень сильно объединило нацию.
А история с островом Змеиным – не единичный случай. Проявление такой смелости можно встретить в любом уголке Украины. Опять же, смелость в наших людях на очень высоком уровне.
– Сколько ни общаюсь с украинцами, все хвалят Зеленского. Но были же у него и противники.
– Конечно. Незадолго до войны у Зеленского падал рейтинг, он был не таким уж высоким. Но когда каждый видит, что президент оказался Мужчиной с большой буквы, человеком со стальными яйцами, что он не дрогнул, а вместе со всеми защищает страну, отношение к нему у всех поменялось. Мир увидел, что представляет из себя наш президент. Рейтинг у него сейчас, думаю, просто запредельный.
До войны об Украине отзывались не лучшим образом, но, видя, как страна со своим лидером сражается за свою независимость, какую смелость проявляют ВСУ, риторика мировых лидеров резко поменялась. И все поняли, что Украине нужно помогать.
Очень рад, что есть те россияне, кто видит правду. Женя Савин, «Красава», сделал классный выпуск, он сделал очень смелый шаг. Да, потерял многое в личном плане, но решился сказать правду. Жаль, что таких людей мало. И в России, и в Беларуси в том числе. Страны называли себя нашими братьями, но сейчас один [брат] стреляет, а второй подает патроны. Это страшно.
– Почему в России и Беларуси футболисты молчат и не высказываются против войны?
– Не отделяйте футболистов от обычных жителей. Спортсмены – это срез общества, они такие же люди. А футболистов выделяют потому, что у них большие заработки, особенно в той же России. Но почти все они боятся потерять то, что есть, назвав вещи своими именами. При этом есть такие, которые реально поддерживают Путина (собеседник просит писать фамилию российского президента с маленькой букву, но редакция придерживается правил орфографии – Tribuna.com).
Да, есть в России люди, которые выходят на протесты, выражают свое отношение к власти, к войне. Но их сразу сажают – в итоге остальные боятся быть арестованными или получить дубинкой. И вот сравните с Украиной – у нас люди с голыми руками идут на танки, несмотря на риск погибнуть.
Что насчет Беларуси, то, знаете, мне очень понравилось, как в 2020 году на улицы вышло много людей, молодежи. Люди не верили, что выборы были честными. Но последовали посадки, были убийства – и все сошло на нет. Хотя, повторюсь, радует, что Беларусь показала, что она может сражаться с несправедливостью.
– В 2020 году вы поддерживали бастовавших в Солигорске шахтеров. Почему, по-вашему, эти забастовки, да и в принципе акции протеста не привели к переменам в стране, а у тех же украинцев на своей Родине получается добиваться своего?
– Все дело в стержне, в менталитете украинцев. Да, мы, славяне, в чем-то похожи, но есть все-таки и кардинальные различия. И в первую очередь в желании бороться за независимость, за свободу. В Украине дух казачества как ментальный код передается из поколения в поколение. Свобода и независимость в жизни украинцев – самое главное. Главнее, наверное, чем жизнь и какие-то материальные ценности.
Вспомните, как погибала «небесная сотня». Люди шли под пули с самодельными, чуть ли не картонными щитами, без оружия. Но они все равно шли, добиваясь независимости, свободы. Украинцы готовы умирать за страну, за независимость, это все на подсознательном уровне. А в Беларуси такого нет. Как только люди видят палку, дубинку, кого-то ударили – все разбегаются.
И вы сравните видео, как в Херсоне люди выходили против танков, отгоняли рашистов. И видео, как в России человек 200 бегут от одного пузатого офицера с дубинкой. Одного! Если им всем развернуться, этот милиционер сам убежит. Вот это, наверное, показатель того, в чем отличия украинцев и от россиян, и от беларусов.
– После начала войны вам кто-нибудь из Беларуси или России звонил, высказывал слова поддержки?
– Конечно, и мне звонили, и я звонил, общались. Понимаете, я по жизни так выстраивал свой круг друзей, чтобы их взгляды более-менее совпадали с моими. И сейчас те беларусы и россияне, с которыми я общаюсь, вполне адекватны, они прекрасно понимают, что происходит. Большинство в шоке от того, что творится, постоянно интересуются, чем они могут помочь.
Хотя, знаете, у меня есть один знакомый, как я называю, из числа зомбированных. В России много таких, кто сидит на телевизоре и верит всему, что там говорят. Так вот, этот человек, даже несмотря на то, что может потерять бизнес из-за санкций (по крайней мере дела точно не будут идти лучше), все равно считает, что Россия поступает правильно. Мол, у Украины много проблем, которые Россия должна помочь решить. Слушайте, каждый свои проблемы решит сам. Пусть россияне разбираются со своими вопросами, которых очень много, а будет еще больше.
– Люди, которые вам звонили из Беларуси, из футбола?
– Это и действующие футболисты, и специалисты, которые старше меня. Звонили и те, кто вообще не имеет отношения к футболу.
– Артем Старгородский записывал видео с призывом к игрокам высказаться. У вас не было желания поступить так же?
– Нет, о таком даже не думал. Вспоминаю, как играл в Беларуси с 2014-го по 2016-й, и как раз в это время начались и шли активные бои на Донбассе. И мне футболисты, которые были даже младше меня, рассказывали, что же там происходит. То есть я, украинец, который полжизни провел в Луганске, где у меня много знакомых, где живут мои родители, не знаю ничего, а беларус, не бывавший там, владеет информацией лучше. Были жесткие споры, несколько раз доходило до драки. Но в один момент я понял, что спорить просто бесполезно. Если умному человеку привести доводы, он поймет и даже, возможно, согласится. А дурак все равно останется при своем мнении. Таких людей я просто вычеркнул из своей жизни. Вот поэтому решил, что нет смысла записывать такое видео, как сделал Артем. Плюс у меня не такая уж большая аудитория, которой можно донести свои мысли.
– При каком условии война может закончиться?
– Насколько понимаю Зеленского, он хочет, чтобы для начала русские отвели свои войска на границы, которые были на момент 23 февраля 2022 года. Потом будут более активные переговоры. И, конечно, все будет делаться для того, чтобы вернуть Донбасс и Крым в состав Украины. Но, во-первых, какой ценой это будет сделано. Во-вторых, сколько на это понадобится времени. Плюс, мне кажется, в Луганске, Донецке, да и том же Крыму за восемь лет выросло поколение, которое воспитывалось в ненависти к Украине. Они не хотят жить в нашей стране. Не знаю, что делать в такой ситуации.
– Какое у вас сейчас отношение к русским и беларусам?
– Ненависть и злость к биомассе, к военным, к руководству стран. К большинству беларусов и русских.
– Вы сами родились в Архангельске. Не испытываете стыда за то, что в вас есть русские корни?
– Нет. Просто потому, что я родился, как и многие, в СССР, а так всю жизнь я прожил в Украине и ментально я украинец. Сейчас говорю на русском, но активно перехожу на украинский язык. Не так просто это сделать, конечно, после того, как 42 года разговаривал по-русски. Но теперь хочу говорить только по-украински.
– Вы как-то говорили, что в случае всеобщей мобилизации готовы взять в руки оружие. Почему сейчас не взяли?
– Курсы по обращению с оружием и тактической медицины я прошел, обратился в тероборону. Но к тому моменту набор уже закончился – в людях уже просто не нуждались. Но если все-таки враг придет в Одессу, я возьму автомат и пойду воевать. А сейчас, если быть откровенным, куда больше пользы я могу принести здесь, занимаясь какими-то делами по защите города. Каждый должен делать то, что может и в чем силен для того, чтобы приблизить нашу победу. Уверен в наших военных и наших людях. Поэтому мы победим. Все буде Україна!
Фото: Фэйсбук Ильи Галюзы
