Кравченко о давлении со стороны Портного: «Начали вспоминать Попова. Говорили, что ему заплатили на Западе и он скоро всех нас кинет»
Серебряный призер Олимпийских игр, чемпион Европы и призер чемпионатов мира по легкой атлетике Андрей Кравченко рассказал о своем разговоре с замминистром спорта Михаилом Портным. Напомним, что ранее Белорусский фонд спортивной солидарности выпустил обращение, в котором сообщил, что замминистра спорта Портной занялся запугиванием спортсменов.
— Уже после вашего увольнения к вам приезжал на разговор замминистра спорта Портной. С какой целью?
— Это был абсурд! Мне сложно понять, зачем было приезжать и рассказывать мне сказки, если меня уже выводят из нацкоманды и никаких рычагов давления на меня быть не может.
Но тем не менее замминистра приехал ко мне домой, в деревню в 15 километрах от Минска, в сопровождении еще двух человек из единоборств.
Я в тот момент играл с 10-месячной дочкой, и тут звонок: «Выходи». Я посмотрел в окно, увидел трех человек, сразу понял, что к чему. Спустился к ним.
И тут мне начали рассказывать об идеологии, задавать вопросы: «Зачем ты ходишь, зачем ты высказываешься? Да под этим флагом деревни жгли». Начали вспоминать Степу Попова, с которым я до этого даже не был знаком. Говорили, что ему заплатили на западе и он скоро всех нас кинет.
Спрашивали, чем я недоволен: «Тебя что, не обеспечивали подготовкой? Не лечили?». Я ответил: «Подготовкой обеспечивали, но в основном я лечился за свои деньги». Да, с одной операцией помог НОК, с другой — Девятовский, а остальные семь операций — самых дорогостоящих — я провел на свои средства.
Но речь даже не об этом. Я подчеркнул, что выступаю против насилия. Портной отметил, что в олимпийской хартии говорится именно о насилии в спорте. Я промолчал, но про себя подумал: «То есть то, что вы сейчас приехали ко мне домой с такими высказываниями, уволили меня отовсюду, это что, не насилие в спорте?». Я считаю, что меня репрессировали за мою позицию.
Потом Портной сказал, что у меня есть какой-то последний шанс, но я так и не понял, последний шанс для чего. Напомнил, что у меня есть жена и ребенок, посоветовал думать о них. Это еще больше меня разозлило, если честно.
Я ответил: «Я вас услышал, а дальше буду думать, как мне поступать». Разговор занял минут 20−30.
— Какой эффект на вас произвела эта беседа? Степан Попов говорил, что после подобного визита даже обращался к психологу.
— Ко мне все-таки приехало чуть поменьше людей, чем к Степе. К нему пришло сразу пять, плюс его еще и в кабинете закрыли.
Но эффект после встречи все равно очень негативный. Эмоция только одна — злость. И еще большая убежденность в том, что я высказываюсь против неприемлемых вещей. Естественно, я свою позицию не изменил, – сказал Кравченко.
