«Пропаганда предлагает нам быть варварами». Герасименя – о войне в Украине, дерусификации Беларуси, оружии для протестов и судьбе дома в Дроздах
...
Обладательница трех медалей ОИ в плавании Александра Герасименя после выборов-2020 выступила на стороне народа – и уже в октябре того же года вынужденно переехала в Вильнюс, где возглавила Беларусский фонд спортивной солидарности, не раз помогавший попавшим под пресс режима Лукашенко спортсменам и тренерам. Позже Герасименя с семьей переехала в Киев, но после начала войны, продолжаемой с 24 февраля Россией в Украине с использованием территории Беларуси, эвакуировалась в Польшу.
20 апреля БФСС объявил об уходе Герасимени. Почему так произошло, чем Александра занимается сейчас и что думает о российском и беларусском режимах, узнал канал «ЧестнОК». Герасименя поделилась своим взглядом на необходимость знать беларусский язык, протесты 2020-го, рассказала о поездке мужа на ОИ при существующей системе и судьбе дома в Дроздах – пересказываем самое интересное.
Об отношении к России
У меня нет прямо ненависти к русским. Я просто начинаю различать, кто есть мы и кто есть русские. Русские сейчас активно топят за войну, активно пытаются истребить украинскую, да и беларусскую нацию, считают, что их нация выше, чем другие. Это люди, которые пытаются присвоить то, что им не принадлежит. Это война не просто между Россией и Украиной, это война, в общем-то, за историю. Украинцев, которые были частью создания Руси, пытаются стереть с лица земли как доказательство того, что история не принадлежит россиянам. Я буду достаточно агрессивно выступать против.
Русские испокон веков приходили, всех убивали, резали, всё забирали, вывозили. Это у них в крови, это традиция история этого народа. Какие мы братья? У нас всегда беларусы своим трудом, своими успехами, своей культурой поднимались на определённый уровень. А сейчас наша пропаганда предлагает нам русский вариант: хотите быть варварами – давайте станем все вместе одной нацией. Но зачем нам это, если это не наше?
О Беларуси, ее оккупации и необходимости дерусификации
Люди в Беларуси думают, что под российской оккупацией нормально будут жить, ничего не изменится, будут хата, шкварка и всё. Нет! Это не просто – придёт Россия, и рубль станет российским вместо беларусского. Это значит, что твоей жизнью будут распоряжаться чужие люди, и ты уже точно ничего не изменишь. Вы пойдёте воевать, если вам скажут, никуда не денетесь, будете терять своих близких. Потеря независимости – это потеря твоей жизни, твоих братьев, мужей, отцов. Вот это главный посыл.
Мы, беларусы, никак себя не идентифицируем. У нас не видно никаких различий с русскими – мы говорим на русском, читаем одни и те же книги, история, как пишут, похожа. Но я-то понимаю, что мы другие. Просто с беларусами уже проведено за много лет то, что россияне пытаются сделать с Украиной. Для беларусов говорить по-беларусски – это стыдно, как будто бы по-деревенски. А как дети могут разговаривать на беларусском, когда родители уже забыли его, а в Минске, когда мы хотели ребенка отдать, оказался один белорусскоязычный садик? Украина все это прошла много лет назад. Но сейчас вопрос не в том, какой язык, а в том, что ты знаешь, что у тебя есть свой язык, ты знаешь, кто твои предки, ты знаешь свою историю. А когда ты знаешь свою историю, ты не позволишь себе запудрить мозги пропагандой, это 100%.
Дерусификация должна быть обязательно. Для того, чтобы вернуть людей на путь истинный, необходимо, во-первых, единственным национальным языком сделать беларусский. Кто хочет разговаривать на русском – это их право, но что они должны знать беларусский – это обязательно. Безусловно, у нас большинство людей его не знают. Но обязательно нужно, чтобы его изучали – плавно, спокойно, с помощью друг другу. Нельзя насильно полюбить что-то – человек должен захотеть. И мы должны рассказывать о том, какой классный беларусский язык, как он мелодично звучит. Рассказывать о беларусской культуре, о нашей истории, о героях беларусских, сказки беларусские. Мне кажется, процесс будет легче и быстрее происходить, когда мы начнем все вместе разговаривать. Как только ты попадаешь в среду, тебе сразу легче адаптироваться. Мне сложно говорить по-беларусски, потому что беларусскоязычных в окружении очень мало.
О протестах и их мотивации
Печально, что наши [воюющие за Украину] люди погибают за другую страну, а не за свою. А беларусы столько сотен лет боролись за свою независимость, за своё право быть беларусами – чтобы в 2020-м сказать: «Не, мы, как бы...» А причина в том, что люди не знают ни своих традиций, ни свою историю, ни своего языка. Мы не знаем, кто мы, что наши предки были бойцами, которые отдавали свою жизнь за то, чтобы быть самостоятельными, чтобы сохранить свою культуру, традиции.
Думаю, что кивающие Лукашенко по его приказу согласятся идти в Украину с оружием. Вопрос в том, будут они воевать или сразу пойдут в плен сдаваться. Но я бы дала совет: «Соглашайтесь. Берите оружие – а потом все на Дворец независимости». Это же классно. В 2020-м у нас не было оружия, а сейчас пусть будет. Пусть будут люди, которые смогут с оружием прийти и отстоять свои права, свободу, жизнь. Они уже будут бороться не за независимость страны, не за лучшее будущее для наших детей. Когда человек будет отстаивать именно свою жизнь – может, что-то и переклинит.
О Лукашенко и его помощи России
Когда Лукашенко подтвердил, что он поддерживает «спецоперацию» (так представители и соратники режимов Путина и Лукашенко называют войну в Украине – прим. Tribuna.com), убедилась, что он все-таки соберет беларусскую армию и захочет отправить её в Украину. Но одно дело дубинками дубасить простых беларусов, а другое – украинцы, которые имеют хороший боевой опыт и просто как мясо разнесут. Это чётко понимают и люди, и армия, и сам Лукашенко. Но, думаю, сейчас пропагандисты готовят [к тому, что войска пойдут в Украину]. Я очень опасаюсь, что это случится. Надеюсь, там поймут, что ни Путин, ни Лукашенко не стоят жизни.
Обращение БФСС перед войной? Мы видели, что войска скапливаются в Беларуси. О каких учениях могла идти речь? Самое интересное, что когда ролик вышел, мне начали писать, мол, что ты мелешь? Хотя, мне кажется, нужно было иметь только глаза, чтобы понять, что происходило. Было бы интересно потом посмотреть в глаза Лукашенко и сказать: «Хорошие у вас учения, только почему ваши ученики бомбы сбрасывают на территорию другого государства?» Но спрашивать бессмысленно, потому что у человека никакого нет понятия о нравственности, честности. Это не человек, это просто какое-то адовое существо.
О решении уйти из БФСС
Я всегда основываюсь на своих внутренних ощущениях: оцениваю не как мне лучше, а справедливо или несправедливо, правильно или неправильно. Даже если мне не очень комфортно, но это я считаю правильным и справедливым, я буду делать так. Я лишилась всего дохода и начала с нуля, зато поступила по совести. Это не значит, что я устала или решила, что с меня хватит. Просто настал новый этап жизни, в котором необходимо было все поменять. Сейчас я принесу больше пользы в другом.
Решение, которое привело к смене моей деятельности, мною было принято ровно за день до начала войны. Возможно, она ускорила процесс. Стресс из-за войны помог мне сделать определенную переоценку. Первое время в Польше у меня был легкий шок – а потом я поняла, что я уже очень скучаю по своему любимому делу. Для меня тренировать – это не просто работа, это то, что даёт мне силы, эмоции, мотивацию что-то делать, что-то узнавать. Я когда начала, то целую неделю летала, порхала, получая от этого кайф. Сейчас у меня есть определённые предложения работы от различных польских клубов, я их пока рассматриваю.
О поездке мужа Евгения Цуркина на ОИ
Когда мой муж подписал письмо [за честные выборы], первый вопрос, который возник в системе: «А нужен ли нам Цуркин?». Но в плавании именные лицензии, их нельзя передать кому-то другому. Если бы он отобрался только на эстафету, тогда бы его могли подвинуть, но у него была лицензия на свои дистанции, и пришлось дать ему возможность. Все это контролирует МОК. У нас были контакты, онлайн-встречи. И МОК установил грань, что если спортсмен не доедет, будет уволен или что-то подобное, то они лишают НОК права на существование. Они нам говорили, что если будет еще один такой скандал, как был с Тимановской, то НОК можно закрывать. Поэтому в Беларуси понимали, что они уже на грани, и недопуск спортсмена может разжечь такой скандал, что будет большой риск их существованию. А мужу многие – тихо, шёпотом, чтобы никто не слышал – говорили, что мы молодцы.
Мы понимаем, какое давление у беларусских спортсменов было на ОИ-2020. Какой-то флаг где-то повесили, похожий на БЧБ – беларусы дрожали, бежали, чтобы разровняли и было видно, что там ещё синенькая полоска есть. Все спортсмены чувствовали постоянный прессинг со стороны руководства, им постоянно твердили: «Вы не должны ничего говорить, только попробуйте – мы вас там!». О результате даже речи не было – то есть вы должны, а мы вам фиг с маслом, ну, может быть, дадим зарплату в следующем месяце. Классная мотивация для достижения максимального результата. Хотя у нас всегда была проблема у руководства с мотивацией, труд оценивался только с позиции того, выполнил ты план или нет.
Сейчас уже нет никаких тормозов, безусловно. О чём говорить, когда Лукашенко признал свое активное участие в «спецоперации» (так представители и соратники режимов Путина и Лукашенко называют войну в Украине – прим. Tribuna.com)? Сейчас вообще про спорт можно забыть.
О доме в Дроздах
Его забрали за два месяца до решения суда о том, что его забирают. Уже в октябре стали не моими и участок, и все остальное. В 2020-м мы подавали документы, чтобы зарегистрировать дом, ну и в связи со сложившейся ситуацией нам дали отказ, а в итоге сказали, что постройка незаконна. А ещё через полгода оказалось, что я и участок заняла незаконно.
Что будет с участками Домрачевой и Глеба, когда всё поменяется? Мне кажется, что они останутся им принадлежать. Но вот что касается решений после августа 2020-го, то решения нелегитимного полностью отменяются. И вот всех этих военнослужащих, пропагандистов телерадиокомпании, которые получили жильё за свою лояльность, считаю, справедливо было бы лишить этого жилья, потому что все указы будут просто недействительными.
О возвращении в новую Беларусь
Теперь я понимаю, что если ты хочешь решить какие-то проблемы в обществе, то тебе необходимо приложить усилия. Возможно я буду вести какие-то определённые направления общественной деятельности, которые мне будут по душе – например, по поводу людей с инвалидностью или вопросов прав человека. Что будет более востребовано. Но при этом я всё равно вижу себя в тренерской деятельности. Я вижу клуб, который я хочу, с моим новым опытом. Я понимаю, что всё это можно будет сделать у нас.
