Игорь Макаров: «Титул олимпийского чемпиона в Беларуси только мешает жить»

Белорусский дзюдоист Игорь Макаров рассказал о своей жизни после олимпийского «золота», а также поведал о планах на будущее.— Нынешний сезон — сплошная невезуха. Выше пятого места нигде не поднимался, а на первенстве Европы вообще всего одну схватку провел... Я–то знаю, что своего последнего слова еще не сказал, и от того такие неудачи еще обиднее.— После Пекина многие посчитали иначе...— Наслушался. Но меня эти разговоры не особо задевали. Возвращаясь из Афин, я понимал, что вся эта шумиха вокруг ненадолго. И точно: с тех пор все вокруг менялось катастрофически быстро. Но разговоры о том, что, дескать, забросил Макаров тренировки, зазнался, разъелся до неприличия, — это все неправда. Скажем так: я не вовремя сменил весовую категорию. Долго думал, сомневался, а когда решился — время уже ушло. А из этой истории такое раздули... Понимаю, что людям хочется кому–нибудь кости перемыть, что растолстевший Макаров или пьяный Арямнов — это сенсация. Но в результате мне кажется, что титул олимпийского чемпиона в Беларуси только мешает жить.— Вот это новость!— Что тут нового? Сразу ведь меняется отношение к тебе, появляется если не зависть, то субъективизм в оценках твоих поступков. Ты же чемпион — давай, показывай класс! Вокруг начинается какое–то нездоровое движение, всем от тебя что–то становится нужно. Приходится менять весь привычный уклад жизни, а это выбивает из колеи. Радость улетучивается через месяц, потом остается лишь нарастающее раздражение.— А можно просто сказать: «Отстаньте от меня!» и спокойно тренироваться дальше?— В том–то и дело, что нельзя. Олимпийский чемпион — фигура в каком–то смысле знаковая. Заполучить себе такого «свадебного генерала» престижно. Вот и просят зачастую так и такие люди, что отказаться просто невозможно. В общем, сказать, какая от этого титула польза, я не могу. Деньги? Чтобы на титулах сделать деньги, нужно, чтобы тебя постоянно кто–то рекламировал, продвигал... Не самому же мне ходить по предприятиям и продавать лицо! «Здравствуйте, я — олимпийский чемпион Макаров...» Ерунда! Посему и узнают о наших чемпионах чаще всего лишь в ситуациях вроде той, в которую попал Андрей Арямнов. А это уже сомнительная слава...— Обидно?— Объяснимо. Дело в том, что у нас в стране никто не готов к появлению олимпийских чемпионов. Инфраструктура, люди... У нас человек возвращается домой с олимпийским «золотом», его встречают, поздравляют, говорят о «защите чести страны», организуют банкет — и все. Что с этим чемпионом дальше делать, никто не представляет. Тогда как в любой стране мира спортсмены такого уровня попадают «в оборот», в систему, которая штампует из них «героев нации». Самому ведь раскрутиться очень сложно. Даже в России. Тот же Тамерлан Тменов, например. Сегодня — депутат Госдумы, известнейший человек. Но на каком–то этапе в его жизни тоже были те, кто помог, подтолкнул в спину... Второй вариант — Дмитрий Носов. Тоже российский дзюдоист — в Афинах третьим был. Многие, думаю, помнят, как он после боя перед камерой с разбитым носом стоял, весь в крови. Он с тех пор стал в каждой бочке затычкой. Иногда кажется, что даже тот эпизод с «кровавым интервью» — часть своеобразного «самопиара». Зрителям ведь нравятся такие кадры. Зрелище! В результате Носов сегодня везде.— А ты, было дело, решил снять кимоно и пойти работать на завод. И это перед Олимпиадой в Афинах! Чуть ли не силой возвращали обратно на татами!— Ну так уж и силой... Но уходил — точно. А что тут такого? Жить–то надо было. Женился, семья появилась, денег нет, мне уже 20 лет... Пошел работать. И стоял бы у станка, возможно, по сей день, если бы не армия. Предложили еще на два года «продлить» молодежный спорт, поддержали... А потом вскоре в сборную попал, чемпионом стал... Так что Вооруженные Силы, считай, меня этой медалью и наградили!— В Пекине можно было повторить Афины?— Даже не думал об этом. Не попал я туда — что обсуждать? А вот о Лондоне — думаю. И хочу на самый верх. Говорят, что в молодости больше мотивации, спортсмены голоднее до побед... А я сейчас каждую победу и поражение чувствую гораздо острее, чем раньше. Потому что понимаю: каждый поединок может запросто оказаться последним. Когда молодой, к этому легко относишься. Не получилось — не беда. Будут еще старты. А сейчас — возраст, травмы... Это все и так мотивирует, а тут еще и молодые напирают.— У нас напирают?— За границей. У нас кому напирать? А марку надо держать. Олимпийский чемпион! Это ведь навсегда! И я вижу, что для любого борца даже сейчас престижно меня победить.— Ты сильно изменился за последние годы?— Стал рассудительнее. Не могу сказать, что раньше был совсем уж оторванным, но мировоззрение было другое. И отношение к жизни. Раньше ведь запросто мог «ирокез» поставить, какую–то прическу сделать неформатную. Ну и вообще хотел как–то выделиться. А сейчас... Впрочем, сейчас и форматы изменились. В то время мои эксперименты с имиджем у многих вызывали удивление, а сейчас даже нетрадиционная ориентация без проблем прокатывает. Как тут определить, что сегодня вообще не в формате? Лично меня этот мир вокруг иной раз порядком разочаровывает. Но я — сторонник внутреннего равновесия. Вот и стараюсь не заострять внимание на том, что происходит вокруг, — цитирует Макарова «СБ-Беларусь сегодня».