Тренер «Мариуполя» U-19 Оберемко: «С жизнью прощались не раз и не два»

Тренер юношеской команды «Мариуполя» Андрей Оберемко рассказал «Команда №1» о жизни в осажденном городе.

— Война застала мою дочь в инфекционной больнице, где она находилась с супругой. Выехать сразу из Мариуполя мы не могли, поскольку нужно было завершить курс лечения. Я-то забрал их домой 24 февраля, но нам еще были необходимы по несколько капельниц в сутки. Думали, пару дней посидим, и уедем, но не сложилось.

— Где вы находились все это время?

— В доме у родителей жены. Он расположен, можно сказать, прямо на базе «Мариуполя» — рядом с тренировочными полями. Своих забирал из больницы уже под обстрелами, в городе началась паника — машины летали так, как будто наступает апокалипсис. Заехал на нашу квартиру, схватил, что успел — и сразу в родительский дом. Там нас было 13 человек — приехал еще брат жены с семьей и мой кум, бывший игрок «Ильичевца» Александр Кечеджи со своими (им удалось вырваться из Старого Крыма).

Конечно, сегодня, оглядываясь назад, я понимаю, что нам нужно было бежать сразу, несмотря на лечение дочери (капали бы, в конце концов, по дороге), которая в итоге получила повреждения другого характера — психологического. Такое пережить — врагу не пожелаешь. Мне кажется, что с жизнью мы прощались не раз и не два.

Авиация — это самое страшное. Лежим в коридоре, слышим гул — это заходит самолет. Приближается. Мы обнимаемся, мысленно прощаемся — и тут взрыв. Ты понимаешь, что пронесло. Живем еще. И так каждую ночь.

Через пару дней до нас дошла информация, что люди начали выезжать самостоятельно — в направлении Белосарайской косы. У нас там дача. В общем, рискнули. Повезло, ведь колоны машин двигались под постоянными обстрелами, а на обочинах лежали противотанковые мины. Переночевали на косе, а на следующий день мы, уже без родителей жены и его брата с семьей, добрались до Токмака — там моя родина, там живут мои родители. Но там русские. Две недели пробыли в этом городе, а несколько дней назад переехали в Днепр. На следующий день, как нам сказали, мужчин оттуда уже не выпускали.

— Как на все это реагировал «Мариуполь»? Был ли какой-то транспорт для эвакуации хотя бы в первые дни?

— Я об этом ничего не знаю. Слышал, что какие-то дети из академии клуба находятся за границей — и очень за них обрадовался. Но мы, в U-19, оказались в ситуации, когда каждый сам за себя. Организовать что-то было сложно.

Впрочем, я благодарен нашему клубу за то, что мы уже дважды за это время получали на карту деньги. Неизвестно, как будет потом, но эти поступления для людей очень важны.

Знаю, что все наши ребята живы — это самое главное. Разъехались, кто куда, но там было такое, что ты готов был бежать хоть на край света — лишь бы спасти семью. Впрочем, я сразу решил — ехать нужно только на свою землю, — сказал Оберемко.