«200 граммов принял — и волнение ушло»

Геннадий Тумилович умеет погулять, как никто другой Один из самых колоритных персонажей в истории белорусской сборной никогда не скрывал — погулять он любит и умеет. Как голкипер Тумилович успокаивался перед международным дебютом? Зачем угонял клубный автобус? Почему не советует пить молодежи? И как проводил на базу «Динамо» девушек? Об этом он рассказал журналу PROспорт. «Была свобода или нет — я как нарушал, так и продолжал нарушать. Но это тогда. А сейчас ужас что творится. Может, экология так влияет, но молодежь такая хилая в футбол играет, что если они еще пить начнут, то и ходить по полю перестанут. Раньше-то мы и пили, и играли. Самые удачные матчи случились, когда я был немножко выпивши. На память приходит 1993-й: Лига чемпионов, «Вердер», мой международный дебют. Колотило страшно. 200 граммов водки принял — и волнение ушло. Забить мне смогли только с пенальти, 1:1 сыграли». «Плох тот, кто нарушил и сыграть не смог. Не умеешь пить — не пей. Не умеешь играть выпившим — не играй и учиться этому даже не пытайся. Это я молодежи говорю. Да и потом — здоровье заканчивается. Не знаю никого, кто бы крепко закладывал и сделал при этом карьеру». «Я никогда не делал. Это у Касильяса надо спросить. Он долго играет. Зарядку, наверное, делает». «В руководстве раньше всегда находился какой-нибудь м…к, который по номерам ходил. Принюхиваются; некоторые в туалетах в мусорных ведрах рылись — кто чего выбросил. Но такие шестерки недолго жили в командах. Заканчивалось все тем, что их крепко били. Нет, ну а чего за мода такая — лазить по номерам?» «У меня было — в «Заре» из Ленинска-Кузнецкого. Тренер там такой был Васютин. Я попал в аварию в нетрезвом состоянии — и он мне говорит: «Не будешь пить до конца сезона — тысяча долларов твоя». А в 1997-м — это хорошие деньги. И я не пил с мая по ноябрь. Реально — ни капли. Я свое слово сдержал, а он — нет. Пришлось его отмассировать. Он пытался, конечно, объяснить: «Денег я тебе не дам потому, что…» — но договорить не успел». «Я знал минимум 50. Был случай: утро, тяжелое состояние, на тренировку не иду. Что делать? Наложил гипс, на костылях пришел на тренировку — травма, говорю. На следующий день снял — «врачи ошиблись». «Бывшие алкоголики, ставшие тренерами, знают все фишки. На три хода вперед видят. В некоторых командах есть такое, что чек с ужина игроков наутро уже в клубе. Но только м…ки такой херней занимаются». «Приведет в чувство, капельницу поставит, а дальше возможны варианты — в каждой команде были футболисты, которых можно сдавать, и те, которых сдавать никто не рисковал. У меня получалось находить с врачами общий язык». «Когда паршиво — расстояние не имеет значения. Разве что на лошади в магазин не ездили. Вот история. В минском «Динамо» я однажды ночью заскучал чего-то. Сел за руль клубного автобуса — и поехал. Не в магазин, просто в город. А сторож базы подумал, что автобус угнали. На уши подняли всю милицию — и на въезде в город был славный прием. Измолотили капитально. Одного омоновца я на всю жизнь запомню. Бил сильно — и если бы только по почкам!» «Непьющие всегда вызывают подозрения. Но я сомневаюсь, что сейчас в командах есть такое, как было раньше. А тогда ловили всех. Все вместе пили — и вместе же попадались. Это сейчас, наверное, поодиночке пьют». «Знаю, что на Западе запрещают колу, а не пиво. А у нас наоборот». «Это, по-моему, только на постсоветском пространстве так было. Зачем запрещать? Кому-то надо перед матчем выпить, кому-то нужна перед матчем женщина. Везде к этому относятся нормально: каждый готовится так, как считает нужным. Поэтому у них профессионалы, а у нас до сих пор полу-: полупокеры и полупрофессионалы». «Про веревочные лестницы впервые слышу. Да и вообще — не надо в номере нарушать. Зачем? Ушел — выпил — вернулся — лег спать. Но, хоть это и не вводилось в систему, у нас в минском «Динамо» все бывало на базе — и выпивка, и девочки. И ловили на этом. Только я уже не помню деталей, потому что когда ты девушку приводишь на базу, это значит одно: ты уже в таком невменяемом состоянии, что наутро и не вспомнишь — как ты ее провел: через дверь или окно». «Потому что холодно, что ли? Сложно сказать. Знаю одно: никогда и ни в одной компании меня никто не перепил — ни один спортсмен из другого вида. Пытались многие. Заканчивалось это для людей печально».