«Сила команды в боевом духе ее запасных»

Спустя год после великой победы, изменившей ход истории целой страны, один из главных творцов того успеха, Висенте дель Боске, дал масштабное интервью изданию Marca, в котором рассказал о том, как не узнал Рафаэля Надаля, как относится к романам футболистов, как всех поразил Андрес Иньеста и как изменил его чемпионский титул.

— Сколько раз вы пересматривали финал?

— Нисколько. Только отдельные моменты и самые важные игровые эпизоды, но весь матч не пересматривал.

— Почему?

— Я думаю, что он и так прочно отпечатался в моей памяти. Хочу сказать такую вещь: многие акцентировали внимание на грубой игре голландцев, но я уверен: те пять-шесть жестких эпизодов не говорят о том, что сборная этой страны недисциплинированна. Голландия всегда славилась отличным сыгранным футболом, не зря же они уже трижды участвовали в финалах чемпионатов мира.

— Какие моменты поединка запомнились вам больше всего?

— Мощь голландцев в центре поля, демонстрируемая ван Боммелем и Де Йонгом, и четыре форварда: работяга-Кюйт, ребята с характером — ван Перси и Снейдер, а также сверхскоростной Роббен. Все они были постоянно нацелены на атаку. Мы же старались перехватить инициативу и не выпускать нить игры из своих рук. Конечно, мы были готовы к тому, что у голландцев будет много возможностей отличиться.

— Вы выглядели страдальцами в поединке против Швейцарии…

— Да уж, страдальцами. Это было огромное разочарование, потому что никто ничего подобного не ожидал. Мы не заслужили такого результата, но в футболе нет прямой зависимости между тем, что ты делаешь, и тем, чего ты достигаешь.  

— Вы учли тот факт, что после победного чемпионата Европы игра сборной была проанализирована всеми буквально до миллиметра?  

— Конечно, учел. Не хотел бы показаться высокомерным по отношению к сборной  Швейцарии, но наши игроки готовы к любой оборонительной модели. Если защита грамотно выстроена, то у нас есть футболисты, способные ее взломать. Если же защита играет агрессивно, то мы можем сначала придти в некоторое замешательство в первые минуты, после чего наши лидеры наладят атмосферу в команде и поведут за собой остальных игроков.  

— Вы видели многих игроков плачущими в раздевалке после финала?  

— Всех. Вообще, каждый из них выражает эмоции в свойственной ему манере. Но сейчас, когда я смотрю те репортажи с места событий, то мой взгляд невольно задерживается на Иньесте, — он был просто вне себя, а ведь всем известно, что Андрес весьма уравновешенный парень. Однако, знаете ли, он выиграл чемпионат мира, а это главная вершина для любого футболиста. Тем более, что все ребята живут игрой и обожают то, что делают.  

— Это были слезы победы?  

— Необязательно, у каждого из нас есть какие-то собственные чувства. Лично мне хотелось бы, чтобы в тот момент рядом со мной были мои родители. Такие мысли периодически приходят в голову.  

— У вас репутация весьма сдержанного человека. Вы как-то по-особенному вели себя в раздевалке после победы?  

— Мне не чужды эмоции, я не стараюсь контролировать себя специально. Каждый действует по-своему. Я чувствовал безграничную радость в тот великий момент.  

— Вы много общались с Пуйолем…  

— Я думаю, что тренер команды должен быть в определенной степени близок со своими игроками, именно таким образом возникает доверие между ним и футболистами. В то же время, он не должен быть мячом, который прыгает от одного игрока к другому. Быть близким, но держаться на дистанции. Чтобы требовать от кого-то отдачи в работе, нужно хорошо знать этого человека.    

— Главным футболистом, олицетворявшим игру вашей команды, был Хави?  

— В футболе есть старое правило: играй в центре поля так, как играет команда. Хави сделал многое для формирования нашего стиля так же, как и Алонсо, Иньеста или Бускетс.  

— Какое из принятых решений было самым трудным?  

— Тяжелее всего было смотреть на 12 парней, оставшихся на скамейке запасных. Дело в том, что 12 человек, которые выходят в основе своих клубов, вынуждены были ждать своего шанса, а это незнакомая для них ситуация. Сила любой команды в боевом духе ее запасных игроков. Достаточно видеть, как они разминаются, как дрожат перед матчем, чтобы понять, в каком состоянии находится коллектив.  

— Были ли какие-то раздоры между футболистами «Мадрида» и «Барсы»?  

— Не видел ничего такого. Возможно, между ними существует какая-то напряженность, но я уверен, что это не сказывается на игре сборной.  

— Как вы отнеслись к роману Касильяса и Сары Карбонеро?  

— Нормально, это их частная жизнь, они взрослые люди.  

— Сейчас также широко обсуждается роман Пике и Шакиры, вы в курсе?  

— Да, до меня доходят практически все новости об игроках моей сборной, но подобные темы меня мало интересуют.  

— Почему в основе против Германии играл Педро? В случае поражения на вас бы обрушился шквал критики…  

— Он был в составе, потому что завершил прекрасный сезон в клубе. Что касается матча с Германией, то мы держали в уме склонность Филиппа Лама к подключениям в атаку, и тут Педро должен был сдерживать его и встречать прямо на половине поля немцев. И в тот день у Лама было не очень много возможностей для креатива.  

— Чили и Парагвай были самыми сложными соперниками?  

— Они были сильны тем, что прессинговали нас на всех участках поля и во всех линиях. Нам было непросто преодолеть такую оборону.  

— Это правда, что перед матчем с чилийцами в автобусе молчали даже мухи?  

— Да, стояла полнейшая тишина.  

— Вас это беспокоило?  

— Ни в коем случае. Тренеры ко всему приспосабливаются. Помню, когда Мильянич был наставником «Мадрида», он говорил нам перед матчем «Ни слова, ни слова». А сейчас ты заходишь в раздевалку сборной, а там играет музыка.  

— Какая музыка?  

— Да всякая ерунда. Но, если это помогает им настраиваться на игру, то пожалуйста.  

— После финального матча в раздевалку зашел Надаль…  

— У нас есть много классных фотографий, пока еще не опубликованных федерацией. Наверное, скоро они увидят свет. Да, я помню, как Надаль зашел с испанским флагом, я даже не узнал его сначала, думал, это кто-то из игроков. Но я был рад, что он оказался среди нас, Рафа — отличный парень и прекрасный спортсмен.  

— Правда ли, что перед финалом не было никакой патриотической болтовни?  

— По-моему очевидно, что все мы просто футболисты. А быть футболистом — это быть романтиком, полностью увлеченным игрой, тем более, перед матчем всей жизни. Есть тип тренеров, которые весь день ходят в напряжении, разозленные какие-то. Но футбол служит не для того, чтобы приводить людей в ярость, совсем наоборот. Играть финал чемпионата мира — что может быть прекраснее? Разве тут нужны слова?

— Охарактеризуйте соперников несколькими словами. Швейцария?  

— Они хорошо нас изучили, поэтому докучали весь матч.  

— Гондурас?  

— Нам было необходимо поверить в собственные силы.  

— Чили?  

— Если кто-то и играл против нас в оборонительный футбол, то это как раз были чилийцы. Нам пришлось нелегко.  

— Португалия?  

— Отличное поколение игроков, великолепная команда, которая еще проявит себя.  

— Парагвай?  

— Что-то типа Чили, очень опасная команда. Мы можем наблюдать это сейчас на Кубке Америки.  

— Германия?  

— Самый яркий пример команды, великолепной во всех аспектах: в игре, в отношению к ней — во всем. Я очень высоко оцениваю немецкий футбол, так же, как и голландский. Зимой я стал сотрудничать с голландцем ван Марвейком, замечательный опыт.  

— Было очень трогательно видеть вашего сына Альваро (страдающего синдромом Дауна — Goals.by) в автобусе команды. Эта история нашла отклик по всему миру?  

— Да, мы получили много писем и сообщений с благодарностями от разных ассоциаций. Это жестокий мир, который нуждается в том, чтобы быть более отзывчивым. Люди, испытывающие подобные проблемы, почувствовали себя счастливыми. Были письма из Украины, Венгрии, Чили, Аргентины. Люди просят протянуть им руку помощи, узнают, есть ли возможность организовать какие-то благотворительные матчи, и мы пытаемся им помогать.

  

— Ваш сын все так же фанатично предан Хави?  

— Да, это правда. Недавно он написал ему письмо, после того как получил от него футболку, в которой Хави сыграл свой 100-й матч за сборную. «Мой отец не позволил мне приехать», — написал он в конце, это было очень трогательно.

— Как вы отнеслись к напряженной серии матчей «Барса» – «Мадрид» с точки зрения тренера сборной?  

— С беспокойством. Перед началом матчей мы уже говорили об этом, и я уверен, что мы не должны оставаться в стороне. Я обсуждал эти ситуации с психологами и другими специалистами. Один знакомый сказал мне: «Висенте, конфликты возникают, когда несколько разных семей пытаются поделить наследство. Но у нас-то нет ни семей, ни наследства, так что можешь не беспокоиться». И я решил, что это вполне весомый довод. Однако, очевидно, что всегда могут найтись вещи, которые способны навредить.  

— У Иньесты тот год выдался тяжелым. Вы обрадовались тому, что победный мяч забил именно он?  

— Мне было без разницы, кто бы стал автором гола, я обрадовался бы любому, самое главное — это успех испанского футбола. Но жест, который запомнится навсегда, — это Иньеста и Харке. И те моменты, когда на стадионе «Эспаньола» все зрители встают на ноги и аплодируют. Все это кажется мне необыкновенным.  

— Успех на мундиале как-то изменил вас?  

— Мне кажется, что нет.  

— А игроков?  

— Тоже нет.  

— Вас удивляет, что при таком изобилии классных игроков многие испанские клубы сосредотачиваются на приглашении легионеров?  

— Я прекрасно понимаю политику грандов, так сложилось исторически, что они подписывают контракты с иностранцами. Но мне бы хотелось, чтобы они не обходили стороной и менее именитых футболистов.