Рана чемпиона

За два месяца Эрик Абидаль победил рак, чтобы выиграть Лигу чемпионов За несколько месяцев жизнь Эрика Абидаля перевернулась с ног на голову. Сперва страшная новость о смертельном недуге, затем чудесное выздоровление и триумф в Лиге чемпионов, где французу было уготовано первым поднять над головой европейский трофей. Специально для итальянского GQ Эрик поделился самыми сокровенными переживаниями, которые сопровождали его жизнь в последнее время. Это история о Доминике Оланье, невероятном футболисте, который-должен-был-быть, но его мечтам так и не суждено было сбыться. Это история о моменте обещанной славы, которая обернулась в вихрь неизвестности. Доминик был хорош, чистый талант. Но порой жизнь не бывает гладкой, судьба может измениться в мгновение ока, и ты видишь, как твой поезд проезжает остановку, на которой он должен был остановиться. Доминик Оланье все ждал и ждал нужный поезд, пока не стал средним, довольно обычным полузащитником, играющим за команду третьего французского дивизиона. Это было весной 1999 года, в Лионе. Половина скаутов Европы наблюдали за Домиником, который играл в то время за «Ниццу». Здесь был и Клод Пюэль, главный тренер «Монако». Он высматривал молодые таланты, как это делает фермер с рогатым скотом, пытаясь повнимательнее изучить каждый из возможных недостатков. «Ницца» играла против «Лион-Ла Дюшера», команды четвертого дивизиона, игра закончилась со счетом 4:0. Не в пользу Доминика, великого чемпиона-который-должен-был-быть. Пюэль потерял интерес к нему уже к 13-й минуте первого тайма, — его глаз приметил 19-летнего паренька, чьи бабушки и дедушки прибыли во Францию с Мартиники. «Как его зовут?» – спросил он. Ему пришлось немного подождать ответа. Его звали Эрик, Эрик Абидаль. В это самое время, в этот момент, словно появилась метафорическая неоновая вывеска, гласившая: «Извини, Оланье, тебе не повезло». Эрик Абидаль сидит напротив меня, вспоминая о том дне, словно это было вчера. Он ест нарезанные фрукты и пьет чай. Маленькие кусочки белого хлеба, немного овощей, затем снова чай. Два месяца назад он поднял над своей головой кубок Лиги чемпионов с повязкой капитана «Барселоны» на руке, которую ему передали партнеры по команде. Двумя месяцами ранее ему был поставлен диагноз «рак печени». Это именно Эрик, за которым сейчас открыли охоту все журналисты Европы, рассказал мне историю Доминика Оланье, потенциальной суперзвезды. «Это судьба, — пояснил он. – Мы должны согласиться с тем, что существует божественный замысел. Не сыграй я в той игре, одиннадцать лет назад, из-за какой-то болезни или банального гриппа, сегодня я мог бы быть неизвестным игроком. Я мог бы бродить по Лиону, разукрашивая стены или укладывая паркет. Когда тебе девятнадцать, ты все еще мечтаешь об исполнении мечты, но ты каждый день становишься немного старше. Я получил профессию, поскольку моя мать настояла на этом: она не хотела, чтобы я очень разочаровался в жизни, не попади я в мир футбола. В тот день все пришли посмотреть на Оланье, но получилось так, что это был я, кто попал в следующем году «Монако», в первый дивизион. Это могло бы произойти с любым из моих партнеров по команде, которые сейчас борются за разную работу в Лионе. Но это случилось со мной: сегодня я знаменит, играю за великий клуб. Но если вам нужно покрасить квартиру, я могу прийти, и мне будет приятно сделать эту работу для вас». Почему я? Зимним холодным днем 2011-го Эрик был поражен неизбежностью силы судьбы. Криштиану Роналду бежит в твоем направлении, и ты совсем не знаешь, куда же тебе стоит двинуться, дабы остановить его. Внезапные мысли пролетают на суперскорости сквозь твой мозг: «У тебя рак, рак печени. Я должен лечь под нож». Глава медицинского штаба, Хосеп Фастер Обрегон, использовал настолько точные слова, будто он диагностировал дерматит или что-то подобное. Тебе 31 год, ты на пике физических возможностей, на вершине мирового футбола, ты живешь мечтой и внезапно узнаешь, что у тебя есть рак печени. «Страх. Вначале был только страх, — объясняет он. – Но во мне появился боец. Ты борешься всю жизнь. Покинуть родной двор, найти работу, найти свое место в команде, удержать это место за собой, выиграть Лигу чемпионов. Это не было чем-то иным. Я сразу заявил жене: «Я не сдаюсь, я буду бороться». Доктор Фастер сказал: «Я прооперирую тебя на следующей неделе». «Нет, — сказал я ему. – Нет, завтра. Как только сможете завтра. Мне не нужно время на раздумье. Удалите эту опухоль». Эрик и сам, наверное, не понимает, через что он только что прошел, и из скромности даже не пытается определить это. Мистический опыт? Путешествие в духовное ядро вещей? Зверский обряд для некого прохода куда-то? Вероятно, все вышеуказанное и еще что-то кроме этого. С того дня Эрик ежедневно встречает людей, обычных, нормальных людей: и у каждого есть слова поддержки, понимающий взор. Сейчас он не просто суперзвезда, он и обычный человек. Эрик, пациент больницы. «Я ходил по больницам годами, с ФКБ, посещая больных и навещая сирот. Наше обязательство в этом, мы приносим улыбки тем, кому не повезло в жизни. Годами я говорил те же слова поддержки другим людям, которые сейчас говорят мне. В некотором смысле, я был готов. Я знал, что говорить и что делать. Я должен был объяснить это моей жене. Она находилась под невероятным давлением: она получила сотни звонков от людей, которые очень хотели узнать, как я себя чувствую, но они же и боялись ответа. Я сказал ей сохранять спокойствие, все будет хорошо. Мы встретились со многими людьми, которые пережили». Он также успокоил семнадцатилетнего ребенка, который делил с ним палату в госпитале. «Вы знаете, я успокоил его, поскольку именно так можно сохранить силу. Страх? На страх не было времени. Вы даже себе представить не можете, как на все отреагировали люди: болельщики «Барсы», партнеры по команде. Это была фантастика. Я понял, что у каждого есть друг, родственник или сосед, который прошел через это. Я осознал, что это — что-то нормальное, это — сама жизнь. Это может произойти с каждым. Невозможно обезопасить себя от этого. Я никогда не думал «почему я», это было бы нечестно. В день, когда Пюэль пришел посмотреть на мою игру, я не думал «почему я»: между этими вещами нет разницы. Жизнь: она может что-то забрать у тебя, а следующим днем воздать тебе. Тебе просто стоит принять это, и благодарить за каждый прожитый день». Инша′Аллах Эрик — мусульманин, родившийся в христианской семье. Он сменил религию, когда стал взрослым, это было сознательным решением. Религия действительно очень важна для него: «Я прочитал и Библию, и Коран. Затем я выбрал правильный путь для себя. Мои лучшие друзья в Лионе — мусульмане, так что это было вполне естественно для меня. Моя мама — практикующая католичка, посещающая церковь каждый день. Когда я сообщил ей о своем выборе, она согласилась с ним. Она сказала мне: «Эрик, главное — чтобы ты был хорошим человеком, молился каждый день и помнил, что только ты отвечаешь перед Богом за свои действия». «Я не знаю, помогла ли моя религия мне. Я знаю только то, что религия — преимущество: знания о месте, куда мы попадаем после смерти, помогают тебе оставаться сильным. Это не является средством борьбы с раком, но это — некая опора. Смерть? Я надеюсь, это произойдет, когда я буду намного более старым. Я не пытался ее избежать. Честно говоря, я даже не думал, что мне удастся сыграть в конце сезона. Не говоря уже о финале ЛЧ!» Уэмбли Мировой футбол открыл свое более доброе лицо Абидалю. Когда все заговорили о его болезни, прошла настолько серьезная кампания солидарности, подобной которой не было раньше. От Тотти до Бэкхема, от Это’О до Руни. Четыре месяца, наполненных сообщениями, шептанием на улицах, надеждой, и, наконец, радостью и счастьем. За эти четыре месяца Абидаль выделил две вещи: «Любовь, которую я ощущал в течение самых мрачных часов в своей жизни, удивила меня. Каждый постоянно говорил мне, что я хороший человек: те, кто был искренен, поддерживали меня полностью. На работе я оказался тем, к кому приходят за советом или помощью. Особенно для молодых товарищей по команде: они очень доверяют моему мнению. И я поблагодарил их, но я понимал, что они в любом случае поддержали бы меня. Но что меня особенно удивило, так это те люди, которые должны были позвонить, посетить меня, написать мне, но не сделали этого. Я не буду называть их имен, эти люди знают, о ком я говорю. Первые слова, которые приходят мне в голову, это слова Доктора Фастера. Я только проснулся от анестезии и он сказал мне: «Мой дорогой Эрик, увидимся на «Уэмбли. Я собираюсь отправиться туда, и я знаю, что и ты будешь там». Я думал, он сошел с ума». Капитан Это было сумасшествием, поскольку мы были еще на стадии четвертьфиналов, но как сказал Эрик, ему всегда нравится драматизм стадий плей-офф. За час до начала игры с «МЮ» он все еще не знал, сыграет ли в матче. «Гвардиола показал нам последние видео, дал несколько советов в последние минуты, зачитал вслух состав на матч. Никто не удивился. Никто, кроме меня, естественно. Я понял, что Пуйоль не в составе, подошел к нему и спросил: «Почему не ты в составе? Знал ли ты, что он не собирался тебя включать в стартовый состав?» Он посмотрел в мои глаза и сказал: «Не беспокойся за меня. Ты, вот кто важен». Вы представляете, какого задиру мы имеем в качестве капитана? Нет? Финал Лиги чемпионов, ему сообщено, что он будет греть лавку, а он заботится обо мне! Это «Барселона». И, конечно, я и не думал, что именно я подниму над головой кубок, все было словно размыто, я с трудом представлял себе, что происходит. Вы можете себе это представить? У меня был рак, я перенес операцию, я сыграл в финале ЛЧ и поднял над своей головой кубок, и все это в течение трех месяцев. Что я еще мог бы попросить?» С точки зрения стороннего наблюдателя трудно объяснить, что же их всех объединяет. Гвардиола является прекрасным воплощением основ философии каталонского клуба. «Клуб, команда, наши напарники, все это главенствует. Мы зарабатываем много денег, но все еще тренируемся с таким рвением, словно все еще дети. Я видел настолько много футболистов, которые стали богатыми и каждое предложение начинают словами «Я, Я, меня…». Прекрасно, что в «Барсе» нет таких. Мы постоянно напоминаем друг другу: это игра, они платят нам за то, что мы делаем нечто красивое, давайте делать это серьезно, но не относясь друг к другу слишком серьезно при этом. Действительно, некоторые футболисты являются снобами. Иногда это утомляет. Я знаю, вы хотите, чтобы я рассказал что-нибудь о Моуриньо: он невыносим, но в его случае это является частью стратегии достижения победы. В прошлом я не раз принимал его позицию: в этом году, если быть честным, я практически никогда не делал этого». Берлин 2006 Эрик очень смеется, когда я прошу его вспомнить о Кубке мира, который они проиграли по пенальти. «Вы, итальянцы, невероятны... всегда оправдываетесь!» – сказал он. Но я просто использовал этот пример для подхода к следующему пункту: к боли. Различны виды боли, но все это боль: столкновение с раком, поражение в финале Кубка мира, пропуск римского финала-2009 из-за удаления. Он качает головой: «Ты ошибаешься. Ты не чувствуешь боль, когда проигрываешь на Кубке мира или когда проигрываешь индивидуально, поскольку ты и выигрываешь, и проигрываешь с командой. Вот то, чему я научился. Когда я получил красную карточку в матче против «Челси», я потерял право сыграть в финале, но «Барселона» не потеряла это право. Это важно. Сидя на римском стадионе, я был счастлив. В этом нет ничего болезненного. Когда у тебя рак, ситуация подобна той. Это не индивидуальная игра, футбол является командной игрой. Без поддержки семьи, моих сторонников, обычных людей, пациентов и одноклубников, естественно, я не выиграл бы в сражении с раком». Прощальный Астон Мартин Мануэль Эстиарт, бывший чемпион по водному поло в составе сборной Италии, а сегодня PR-менеджер «Барселоны», предупредил меня: «Аби — особенный». Это правда. В словах Эрика нет пустой болтовни, он борется с маркировкой «герой». Он полон человечности. Некоторые вещи внутри него изменились навсегда. «Что я вынес из всего этого?» – улыбается Эрик. «Лучше заботиться о своем теле. Может, я даже научился жить. Я продал свои гоночные машины, даже мой любимый Астон Мартин: ты можешь выбрать лучшее применение своим деньгам. Многие люди больные раком или СПИДом, им нужны деньги, и я пытаюсь дать часть того, что есть у меня, поскольку у меня лучшая судьба. Но я делаю это тихо. Если ты даешь двадцать евро нищему на улице — это частное дело, между вами, им и Богом. Никем больше. Да, еще я научился не быть слишком рассерженным. Если моя жена забрасывает меня словами, и моя дочь жалуется на меня, все в порядке. Каждая судьба выравнивается, во всем есть что-то хорошее. Вы спросите, что хорошего может быть в раке? Если со мной это произойдет еще раз, я точно буду знать, как вести себя. Я вижу вещи иначе, я повзрослел. Жизнь полна путей, и ты должен следовать им, принимать их, и не жаловаться на это. Это сродни злости по причине незабитого пенальти. Весьма глупо, не так ли?» Riccardo Romani, GQ Italia.