«Работа Севостьяника? Неуд!» - Футбол на BY.Tribuna.com

Андрей Жуков: «В судействе все как сложно, так и просто». Воспользовавшись советом Анатолия Капского «идите к Жукову!», Goals.by обратился за комментарием к главе судейского корпуса. От телефонного разговора Андрей Михайлович отказался и предложил встретиться с глазу на глаз. Тем лучше — разговор получился более содержательным. В нем Жуков рассказал, что Севостьянику ставит «неуд», а Капского за его слова не осуждает. Признал, что белорусские арбитры не являются командой, и озвучил цифры гонораров, которые получают судьи за матчи. — Вы как-то сказали, что «раньше с БАТЭ было проще». Сейчас, судя по всему, сложнее. Что именно изменилось? — Не сказал бы, что стало сложнее. Просто команда вышла на новый уровень, два раза побывала в групповом этапе Лиги чемпионов. Естественно, к БАТЭ сейчас внимания гораздо больше, и отношение уже другое. С этой точки зрения что-то изменилось со стороны болельщиков, прессы, руководства федерации. Для нас, судей, все клубы равны. Стараемся ко всем относиться одинаково и объективно. К сожалению, не всегда это получается. Иногда мы ошибаемся и делаем это в таких принципиальных матчах, как с участием БАТЭ и минского «Динамо». С другой стороны, это естественно, потому что игры этих команд всегда вызывают повышенный интерес, а это и напряжение, и накал борьбы другой. И в таких встречах ошибки арбитров смотрятся по-другому. — И все же, что означает фраза «раньше с БАТЭ было проще»? — Тогда я с этим клубом общался как действующий судья. И отношения были рабочими. Теперь, как действующему руководителю, приходится отвечать за всех, и общаться приходится на другом уровне. Самое главное, что сейчас вынужден держать ответ за ошибки своих коллег. С этой позиции стало сложнее. — Назначения судей на матчи БАТЭ — «Динамо» проходят в особенном режиме? — У нас есть комиссия назначения, которая работает в штатном режиме. Она и отвечает за этот процесс. Потом мы судей только утверждаем или нет. Проблема в том, что на матчи такого накала выбор у нас ограничен. У нас осталось всего 11 арбитров, которых мы можем задействовать. А такие матчи по своей квалификации, по своему менталитету и подготовленности не все судьи могут обслуживать. Конечно, было бы проще, чтобы всех своих подчиненных я мог бы делегировать на этот матч. Но нет, у нас не так много кандидатов. В прошлом туре «Неман» — БАТЭ обслуживал Сергей Цинкевич, Алексей Кульбаков был на игре «Динамо» — «Брест», поэтому выбора, можно сказать, даже не оставалось. Но получилось, как получилось. Все думали, что рефери FIFA Виталий Севостьяник справится с работой. Ошибались. — Оцените подробнее работу бригады Севостьяника. — Как можно оценивать работу арбитра, допустившего грубые ошибки, которые повлияли на результат? Неудовлетворительно! Я недоволен. Что касается трех главных моментов, которые описал БАТЭ на своем сайте, скажу следующее. В эпизоде с отмененным голом надо признать, что ошибся и первый помощник Сергей Гидревич при взятии ворот Володько. Гол был забит по всем правилам. В момент удара Родионова Александр находился в правильном положении, и никакого офсайда там не было. Фол на Родионове — тоже грубая ошибка. После просмотра видео отмечу, что нарушение со стороны Симовича было, и в этом случае нужно было назначать пенальти. — А рука Политевича? — Здесь сложнее. Хотелось бы увидеть камеру за воротами. По неким ощущениям склоняюсь, что действие рукой было. Но окончательно судить не берусь. Это очень сложный момент для точного вердикта. Думаю, в этом матче достаточно было эпизодов, чтобы оценить работу арбитража. — Наказание будет? — Оно будет соответствовать нашим регламентирующим документам, согласно которым судья получает наказание в зависимости от оценки инспектора. Таким образом, Севостьяник и его помощники будут отстранены от работы от двух до четырех матчей. Арбитры грубо ошиблись — мы это признаем. — Кто и как должен реагировать на слова Капского о том, что «судьи — это пустые люди»? — Зная Анатолия Анатольевича, его эмоциональный характер, оставим эти слова на его усмотрение. Вообще, с Капским лучше разговаривать по прошествии какого-то времени. Когда он в спокойном состоянии, с ним легче вести беседу. Сразу после игр, особенно таких жарких, случаются резонансные высказывания. Где это было сказано? Наверное, где-то в кулуарах. Не думаю, что в судейской. Человек может высказать свое мнение. Мы запрещать это делать не можем. — Это было сказано в прессе. — Пусть и так. В любом случае, это мнение Анатолия Анатольевича. Он так считает. Зачем мне его осуждать? Это эмоции. Иногда можно попасть под горячую руку Капского и узнать о себе много нового. Хотя это тоже полезно — нужно знать, что думают о тебе люди. Приходя на эту должность, я был готов к такому отношению со стороны некоторых. — Исходя из ваших ответов, делаю вывод, что отношения судейского департамента с БАТЭ нормальные… — Со всеми клубами мы хорошо ладим. Просто когда судья здорово отработал, как в первом круге, никто ничего не говорит. Когда начинаются ошибки — уже резонанс. Так всегда было и будет. Такова наша судейская доля. Чем выше уровень матча, тем серьезнее реакция на ошибки арбитра. Что мы, департамент, можем сделать в таком случае? Признать свои ошибки и идти дальше. — На послематчевых пресс-конференциях тренеры порой оценивают работу судей. Это правильно? — Запретами делу не поможешь. В любом случае, если тренер захочет высказаться, он найдет место, где сделать это. Закончится официальная пресс-конференция, уберут микрофоны. Ну и что? Можно все равно созвать журналистов и доложить свое мнение. Вы же его напишете? — Конечно! — Вот видите. Другое дело, что сразу после игры тренеру не стоит сгоряча делать выводы относительного того или иного эпизода. Для начала необходимо просмотреть видео. Но нужно стремиться, прежде всего, к тому, чтобы отношения между наставниками команд и судьями были уважительными. Арбитры — тоже люди. — Белорусские судьи — команда? — К сожалению, пока нет. Чем больше коллектив, тем сложнее сделать команду. Почему? Масса причин. У нас есть свои проблемы. Некоторые пришли по объявлению, зачастую люди к нам приходят просто с улицы. Не всех я и узнаю, мы редко встречаемся. Нужны каждодневные тренировки, мы же видимся, в лучшем случае, раз в месяц. Конечно, стремимся к тому, чтобы стать командой. После этого, наверное, и развитие судейства придет. — Вы отмечали, что «игрок после удаления должен опустить голову и уйти без споров». — Мы стараемся требовать этого от ребят. Ведь удаление — это самое жестокое наказание в футбольном матче. Не только команда остается вдесятером, но и игрок не сможет помочь своему клубу в следующей встрече. Хотелось бы, чтобы с красной карточкой соглашались все: и болельщики, и журналисты. Тогда проблем не будет. Но у каждого судьи есть свое видение эпизода. Возьмем журналистов. Если нужно будет написать отчет о матче, думаю, у каждого из них получится разный материал, а смотрели вы одну и ту же игру. Так и здесь. В любом случае, по удалениям в этом году у нас нет больших нареканий. Это хорошо. — Также вы говорили, что у судей нет фамилии. Мол, если судья не такой, то это весь белорусский судейских цех. Может, стоит раскрывать и пиарить эти фамилии, делать судей более публичными. — Когда говорят о плохом судействе, редко называют фамилии. Так всегда было. Если говорили, что четыре года назад на чемпионате Европы отработали арбитры плохо, никто не упомянул Уэбба или кого-то еще. Вспоминали просто ошибки. Так и у нас. Если кто-то скажет, что в Беларуси судейство не очень, то не будет говорить, что это, к примеру, Щербаков или Лавский, а отметят судей в целом. Но лично меня устроило бы, если бы сказали, что судейство у нас в стране стало лучше. Для меня это была бы самая большая награда. И жить стало бы легче. — То есть вы не согласны с тем, что фамилии судей нужно пиарить? — Абсолютно. Сегодня все знают, что БАТЭ — лидер нашего чемпионата. Никто не скажет, что хорошие Родионов или Володько. Говорят, БАТЭ — это флагман, это команда. Думаю, это справедливо. — Судья — часто не основная профессия. Кем в обычной жизни работают рефери? И почему бы об этом не рассказывать прессе? Думаю, если бы судья был еще и нейрохирургом, к нему бы относились с еще большим уважением… — Могу вас успокоить, у нас нет таких экзотических профессий, как вы думаете. У нас все гораздо проще и прозаичнее. Все должны понимать, что судейство занимает много времени. Это постоянные разъезды. Поэтому работать на серьезных специальностях проблематично. Ни одному начальнику не нужен работник, который 8-10 дней в месяц пропускает и отвлекается на другую профессию. Большинство из арбитров работают инструкторами и тренерами в детских спортивных школах. Есть менеджеры по продажам, инженеры, кто-то просто на заводе трудится. Но банковских сотрудников и нейрохирургов еще нет. — Быть футбольным судьей в Беларуси выгодно? — Сложный вопрос. Если рассматривать заработную плату, то я не думаю, что можно нормально существовать, занимаясь исключительно судейством. Ведь назначение сегодня есть, а завтра его может не быть. Иногда бывают и наказания, как у Севостьяника. В таком случае арбитр остается без работы и, соответственно, без оплаты. Что касается гонорара, то главный судья получает 2 400 000 белорусских рублей за игру, половину — его помощник. Смотрите сами, насколько выгодно, если в среднем арбитр работает на двух встречах в месяц, плюс одна игра дубля или первой лиги. Если сравнивать эту сумму с той, которую получают в России или том же Казахстане, то получаются небольшие деньги. Но мы понимаем, в каком финансовом положении находится наша страна. — Вы назвали конкретные цифры. Можете продолжить? — Конечно. Про высшую лигу я уже сказал. Инспектор получает столько же, сколько и помощник, то есть 1 200 000. В первой лиге главный — 1 700 000 бел. рублей, соответственно, помощники — по 850 000. Во второй лиге судья в поле — 1 300 000, а его бригада — по 650 000. Точные расценки дубля не назову, но эта сумма значительно меньше остальных. Надо помнить, что, кроме гонораров за конкретно отработанные игры, больше мы ничего не платим. — Насколько выгоднее работать в еврокубках? — Намного. Отмечу, что три белорусские бригады поехали обслуживать матчи Лиги Европы. Это большой опыт для них. Суммы точные не назову, там все дифференцировано. Многое зависит от стадии турнира. Но начинаются от 1 000 евро. Я вас, наверное, удивлю, если скажу, что главный судья финального матча Лиги чемпионов получает за игру 5 000 евро. — Более чем. — Так что не обольщайтесь. Большие деньги мы не зарабатываем. — С критикой понятно. Она есть. Может, вам еще когда-то угрожали? — Критика, действительно, есть, и часто. Такова наша судьба. А чтобы угрожали… Не слышал ничего подобного от коллег. Возможно, такие случаи и есть, но до меня они не доходят. Я с такими сигналами не знаком. Не думаю, что на сегодняшний день в наших реалиях существует для этого почва. — Что изменилось после того, как вы «завязали» с конкретной работой судьи и перешли в департамент? — Ответственность. Ее стало больше. И отвечаю теперь за других. В кабинете гораздо сложнее, чем на поле. Трудно порой объяснять очевидные моменты. Допустим, судья ошибся, но не хотел этого сделать. Клубам от этого не легче. Команды потеряли очки, футболисты — премиальные. Виноват в этом один человек и второй, который за него отвечает. У меня тоже есть близкие, которые все видят и читают газеты и интернет. Все видели «Идите к Жукову». Но мне скандалы не нужны, как и клубам. Без них живется спокойнее. Ситуация пока другая. Да и много субъективности в нашем деле. Вот вы смотрели финал чемпионата Европы? — Конечно. — Когда была игра рукой, был пенальти? — Не знаю. — И я не знаю. Никто не знает. Все видят этот эпизод по-разному. Так бывает. Вряд ли судья просто не хотел ставить 11-метровый удар. Может, просто не видел тот момент. Причин можно назвать много. — Продолжим тему Евро. Судейство, в принципе, без ляпов. Но ошибка в матче Украина — Англия стоит особняком. Наверное, стоит уже вводить видеоповторы? — Повтор повтору рознь. Но с взятием ворот уже определились. Будут введены высокие технологии по принципу большого тенниса, и камера в мгновение определит, пересек мяч линию ворот или нет. Это правильно. Другое дело, спорные моменты с игрой рукой или пенальти. Вот сижу я на видеоповторе и смотрю на руку Политевича, все равно не могу дать однозначного ответа, была она или нет. Что изменилось? Все равно человеческий фактор остается. А если мы будем обсуждать эпизод три минуты? Во что футбол тогда превратится? Взятие ворот — да, с остальным нужно еще думать. — Вы говорили, что «у арбитров есть карьерные ступени. Допустим, БАТЭ — «Шахтер». Потом финал Кубка. А дальше что?». Действительно, что дальше? Как вы мотивируете судей работать на высоком уровне дальше? — Это очень тяжело. На Украине, к примеру, было введено жесткое правило. Арбитр может судить высшую лигу только 10 лет. Дальше его трудно мотивировать, как и футболиста, который уже выиграл все. Чем его можно мотивировать? Наверное, только материальными благами. Так и у судей. Ну все уже отработал арбитр, как Алексей Кульбаков. Все равно разговариваешь с судьей, просишь как-то. И должна быть, конечно, конкуренция. Если бы Севостьяник знал, что если он отсудит плохо, тогда завтра на его место придут другие, то и готовился бы к игре заметно лучше. А так, мотивации никакой другой мы с вами не придумаем. В судействе все как сложно, так и просто.