И «Ислочь», и «Неман» сделали запрещенные замены, а клубы наказали по разным статьям – вот детальный анализ, почему так
«Целостность», которую нельзя нарушить дважды.
9 марта прошел ответный четвертьфинальный матч Кубка Беларуси – после ничьей 0:0 в Гродно «Ислочь» принимала «Неман». 120 минут этой встречи также закончились без голов – а дальше мы увидели то, чего раньше никогда не видели: уже после свистка об окончании игрового времени, но до начала серии пенальти «Ислочь» заменила голкипера Александра Свирского на его коллегу Андрея Климовича. А затем – также до начала серии – «Неман» также сделал замену: вместо Ивана Садовничего вышел Максим Кравцов.
Климович ничего не засэйвил, Кравцов свой удар реализовал – серия пенальти закончилась 4:2 в пользу гостей. Но потом был скандал, протест хозяев, а закончилось все аннулированием результата. 14 марта контрольно-дисциплинарный комитет АБФФ присудил техническое поражение 0:3 – нет, не «Неману», а «Ислочи». И самое интересное – замена «волков» и замена гродненцев прошли по разным статьям дисциплинарного кодекса.
Как так? Почему «Ислочь» подозревают еще и в махинациях с документами? Поняли ли в клубе решение комитета? А кто вообще решал? Подробный рассказ – в нашем длинном посте.
Суть проблемы – в том, что замены после игрового времени делать нельзя по правилам игры в футбол (положение о розыгрыше Кубка-2024/25 в целом проходит по версии правил за сезон-2023/24, но по нашему вопросу никаких изменений не происходило). У правил есть официальная версия на русском языке. Там говорится о заменах в основное время, в дополнительное время, в перерывах внутри основного и внутри дополнительного времени, в перерыве между основным и дополнительным временем – и все.
Правда, есть одно исключение. Оно указано в пункте 3 правила 10 с описанием серии пенальти и направлено на то, чтобы команда не осталась без вратаря – вдруг он травмируется в процессе или будет удален? Поэтому, если лимит замен из игрового времени не исчерпан, то можно до или даже во время серии выпустить запасного кипера вместо «вратаря, который не способен продолжить игру». Если исчерпан – ворота в экстренной ситуации может занять полевой (который в таком случае будет исключен из бьющих).
Отдельно в том же пункте прописано, что бить пенальти в серии могут только те, кто считался участником игры на момент окончания матча – это значит, со свистком о конце игрового времени. Кравцова, который в итоге подошел к «точке», в нужный момент не было в игре – он нанес свой удар нелегитимно.
Лимит замен к концу игрового времени не был исчерпан ни «Ислочью», ни «Неманом». Поэтому обе команды могли в любой момент заменить «вратаря, который не способен продолжить игру». Что конкретно значит «неспособность» – в правилах не сказано. А вот полевых игроков менять было нельзя ни одной из сторон.
Однако резервный судья Кирилл Апанович явно не знал тонкостей правил и провел замены – набрал цифры на табло сначала для «Ислочи», затем для «Немана». Хотя, казалось бы, сколько мы видели матчей, где вратаря перед серией стремятся поменять в самом конце дополнительного времени – зачем-то же тренеры пытаются успеть до финального свистка? Апанович мог вспомнить хотя бы Суперкубок Беларуси-2024 – и задуматься, но так не произошло.
Ситуацию сразу заметили в прессе – но на замену «Ислочи» давили меньше: а вдруг у замененного Свирского была некая травма, которую со стороны не разглядели? Однако на послематчевой пресс-конференции коуч «волков» Дмитрий Макар на вопрос о замене ответил: «Тренерский штаб решил так. Получилось, как получилось». Эти слова наталкивали на вывод, что «Ислочь» выпускала Климовича тактически – значит, нелегитимно.
Назавтра после матча, 10 марта, в АБФФ заявили, что в этот же день пройдет экстренное заседание КДК – с прогнозом, что «результат матча, вероятно, останется прежним, так как нарушения допустили оба клуба». Однако так быстро комитет собираться никак не должен был – потому что у клубов есть 24 часа после встречи, чтобы заявить протест. Этим воспользовалась «Ислочь» в лице директора клуба Игоря Смольянинова. Тот заверил, что «Неман» своей заменой нарушил правила, а вот в «Ислочи» еще до матча на всякий случай «начали изучать всю нормативную документацию» по серии пенальти и «абсолютно точно были уверены в замене вратаря, который по ходу матча почувствовал недомогание и жаловался на боли в спине», просто Макар, мол, не стал «выносить в инфополе» эту информацию.
«Тренерский штаб в лице Макара обратился к резервному судье и уточнил, можем ли мы заменить голкипера после финального свистка по причине его недомогания, на что получил утвердительный ответ, который соответствует правилам футбола», – уверенно заявлял Смольянинов, но через пару предложений добавлял: «За несколько минут перерыва невозможно определить наличие травмы и ее характер, соответственно, определить указанную в правилах «неспособность продолжить игру». Любая неспособность дает право на замену вратаря». Все это только путало ситуацию – и, честно говоря, не звучало как продуманный заранее план.
КДК собрался 14 марта. И в тот же день АБФФ сообщила, что в комитете, оказывается, имелось «вакантное место» – причем неясно, из-за кого. На сайте федерации указан полный состав из пяти человек образца 2023 года. В этой версии глава КДК – уроженец Украины, многолетний замглавы режимного «ЦИК», а с 2024-го зампред нижней «палаты» «парламента» Лукашенко Вадим Ипатов, замглавы КДК – режимный «прокурор» Анатолий Годун, члены КДК – начальник управления алкозавода «Кристалл» Андрей Дубовский, бывший артиллерист Александр Гончар и детский тренер, некогда замдиректора в минском «Динамо» Анатолий Шкляр.
Кого-то из них в составе уже нет – зато с 14 марта есть Михаил Мехович, сотрудник садистского «ГУБОПиК», который лично обвиняется в насилии. В белфутболе Мехович стал известен в 2023-м, когда стал штатным режимным спикером по «делу «Шахтера».
В каком именно составе КДК собирался по ситуации с заменами «Ислочи» и «Немана» – мы не знаем. По правилам, для решения достаточно участия трех членов.
Вадим Ипатов
Де-юре КДК рассматривал именно протест «Ислочи». Однако было в распоряжении и некое письмо из «Немана», и рапорты четырех официальных лиц матча, и мнение начальника судейского корпуса Владимира Кузьмина, и различные видео.
Важное решение КДК в процессе – признание замены «Ислочи» нелегитимной. Почему? Во-первых, в рапорте резервного судьи Апановича говорится, что из «Ислочи» ему «не поступало обращений по вопросам, связанным с неспособностью Свирского продолжить игру по медицинским показаниям» (вспоминаем о словах Смольянинова, что Макар якобы говорил судьям о «недомогании» Свирского). При этом Кузьмин написал «комитетчикам», что «неспособность вратаря продолжить игру должна быть обусловлена конкретными медицинскими причинами и подтверждена врачом». При этом главный судья должен указать это в протоколе – а Павел Коронец такого не писал.
Кроме того, КДК посмотрел запись матча и увидел, что Свирский после замены «передвигается, нагибается, встает с лавки запасных, находится в стоячем положении без каких-либо явных и видимых затруднений». Плюс отметили, что Макар на пресс-конференции не ссылался на правило о замене вратаря и не жаловался на замену «Немана», из чего, мол, «можно сделать вывод, что он не знал суть правила». Ну а предоставленное «Ислочью» медзаключение по Свирскому, выписанное в 16:40 назавтра после игры, объявили лишенным «юридически значимой информации».
В результате КДК и заявил, что «замена в действительности была произведена не в связи с неспособностью Свирского продолжить игру по медицинским показаниям». Заодно протест «Ислочи» был объявлен «основанным на недостоверной информации» с «содержанием ложных сведений», поэтому на Смольянинова заведут разбирательство по статье 97 дисциплинарного кодекса – «Подлог и фальсификация документов», куда входит и «внесение в документ заведомо недостоверных сведений». Функционера за такое могут забанить на два года (а с клуба вообще могли бы снять очки или опустить в дивизионе, если бы дело было в ЧБ).
Ну а дальше – главное решение КДК. Постановив, что «Ислочь» своей нелегитимной заменой нарушила не только правила игры, но и «целостность матча», «комитетчики» для себя пришли к выводу: уже нарушенную «целостность матча» невозможно нарушить повторно. Поэтому замена «Ислочи» для КДК – это статья 96 ДК, где описывается «неправомерное участие футболиста в официальном футбольном матче». А замена «Немана», потому что была не первой, а второй, – это уже только статья 100, где описываются «нарушения, прямо не предусмотренные кодексом, но по сути аналогичные».
По статье 96 наказание однозначно – техническое поражение со штрафом от 50 до 1000 базовых. «Ислочи» выписали 0:3 и 100 базовых (под 1300 долларов). А по статье 100 наказание выбирает КДК, «руководствуясь принципом разумности и справедливости». Комитет наказал «Неман» исключительно штрафом в 75 базовых (менее 1000 долларов).
Самое странное – наказание для судей. Что Апановичу, который провел замены (а «Неман» утверждает, что именно из-за ложных сведений от резервного и провел замену), что Коронцу, что инспектору матча Вячеславу Быкову предъявили все ту же статью 100 и вынесли по предупреждению. А еще отдельно отметили, что «неверные пояснения правил игры со стороны Апановича не снимают ответственность с официальных лиц клубов за соблюдение правил допуска футболистов к матчу и легитимности проведения замен».
Решение КДК вполне может вызвать несогласие. В самом деле, если один человек ударит случайного прохожего по лицу, а через минуту этого же прохожего по лицу отоварит другой человек, то вряд ли второго хулигана будут наказывать менее строго только на основании того, что «целостность лица» уже была «нарушена» первым. «Ислочь» может обжаловать вердикт в апелляционном комитете, будет ли это делать – пока неясно.
В «Немане» от комментариев по ситуации отказались. А тренеры «Ислочи», кажется, продолжают настаивать, что у них были причины, а не только желание поменять Свирского. Сергей Боровский заявил: «Когда мы меняем по какой-то микротравме, неужели об этом нужно трубить всем? В некоторых моментах в Кубке Свирский не выбивал мяч, он не может сильно выбить, микротравма сказывается, особенно при длинных передачах, когда идет замах и отдает это в поясницу и позвоночник». По этим словам, правда, выходит, что неспособность играть на полную у Свирского была еще в игровом времени матча с «Неманом» – но до серии пенальти это не особо напрягало штаб.
Дмитрий Комаровский до сих пор уверен, что имел право на замену Свирского – в правилах, мол, «про травму никакого слова нет», а сказано, что «вратаря можно менять при невозможности продолжения матча». После этой мысли тренер повторил, что «думал, что вратаря можно поменять, если он не может продолжать матч». Но никаких причин, по которым Свирский этого не мог, Комаровский так и не назвал – только добавил: «Переживаешь, когда где-то врешь, а я не чувствую никакой вины». При этом коуч вообще протестов «не подавал и не агитировал за их подачу». Позже в соцсетях Комаровский дошел до того, что «не уполномочен отвечать на вопросы по поводу протеста» – а просто «полностью поддерживает руководителей «Ислочи» (что сказать, позиция, крайне популярная в режимной Беларуси).
Самую же прекрасную ремарку по поводу вставил Иван Биончик – тренер «Славии», которая гостила у «Ислочи» в первом туре ЧБ 13 марта. Матч окончился счетом 2:2, Свирский отыграл его полностью – а Биончик (видимо, отвечая на стандартный вопрос, чем удивил соперник) потом выдал: «Бесспорно, нас удивило то, что вратарь играл. Мы думали, что у него травма, а оказывается, что он играл – так что тут определенная удивленность».
Другие посты пользователя
