«Знал, что принимаю допинг»

По словам Олещука, без фармакологии в большом спорте никуда Тяжелоатлет Геннадий Олещук в 2006-м году феерично, с мировым рекордом, выиграл чемпионат Европы. А вскоре был дисквалифицирован пожизненно за употребление допинга. Буквально за пару месяцев до Евро он отбыл первое наказание… Сейчас штангист живет в родном Бобруйске. Встретившись с корреспондентом Goals.by, олимпийский призер рассказал, чем теперь занимается, вспомнил, как попал в тяжелую атлетику, а также поделился мнением, возможен ли современный спорт без фармакологии. Авто Геннадия Олещука останавливается у неприметного здания, по виду которого понятно — там идет ремонт. Это спорткомплекс Бобруйской городской организационной структуры БФСО «Динамо», где экс-спортсмен занимает должность заместителя председателя. Олещук рассказывает и показывает, как пытается вернуть объект к жизни. Реанимация проходит успешно. Здание потихоньку хорошеет. За помощь штангист благодарит мэра города Дмитрия Михайловича Бонохова, много сделавшего для передачи объекта в собственность БФСО и способствующего его восстановлению. Мы поднимаемся на третий этаж в кабинет руководителя и начинаем беседу. — Суть моей деятельности? Веду спортивную работу среди сотрудников подразделений и ведомств силовых структур города Бобруйска. К нам прикреплено 12 коллективов физической культуры: УВД, РОВД, ОМОН, ГРОЧС и так далее. Провожу спортивные мероприятия — их порядка 20 в год: мини-футбол, волейбол, теннис, рукопашный бой, дзюдо, стрельба из табельного оружия и так далее. Готовлю подарки, грамоты, вымпелы, медали, кубки. Ищу помещения и непосредственно провожу соревнования. Также принимаю нормативы. Помогаю проводить мероприятия и соревнования в любой структуре, городу. Все это занимает много рабочего времени плюс еще и ремонтные работы по восстановлению комплекса «Динамо». Здесь нет ни электрика, ни слесаря, ни столяра. У меня в подчинении только бухгалтер и уборщица, так что все сами. — Думал, вы как-то со штангой связаны. — Вообще никак! Только для собственного удовольствия два-три раза в неделю подкачиваюсь. Детский тренер? Конечно, мне хочется общаться с ребятами. Хочется что-то им рассказать. Но… Наберу я новичков. Дадут мне полторы ставки. Максимум! Это порядка трех миллионов. Как жить? Да и работал я одно время. Вид спорта тяжелый и неинтересный, рутинный даже. Им надо болеть. Но детям вообще ничего не интересно! Помню, к нам в УОР приехал Александр Курлович. Мы забились в угол и смотрели, как он разминается, открыв рты: олимпийский чемпион! А сейчас прихожу в класс, представляюсь и ноль внимания. Объясняю суть занятий: «Бассейн, баня, тренажерный зал». Вопрос: «А можно просто в баню или бассейн?» Вот так вот. — Сальто еще можете сделать? — Легко. Еще могу килограммов 150-160 толкнуть. Если бы дисквалификацию сняли, даже сейчас постарался бы сальтишко исполнить на каком-нибудь турнире. Считаю, в таком виде спорта, как штанга, атлет легко может выступать до 40 лет. — Долго учились так прыгать? — Я занимался семь лет гимнастикой. Потом что-то не понравилось — ушел, но основные элементы — сальто, рондад, фляк — выполнить мог. Да и сейчас могу. Я до сих пор на шпагат сажусь. Не так резво, конечно. Это как езда на велосипеде: один раз сел — и уже не забудешь. После гимнастики были бокс, борьба, картинг. А в 9-м классе оказался в тяжелой атлетике в училище олимпийского резерва. Кстати, была возможность попасть в штангу раньше. Лет в 11 бегали с друзьями по спорткомплексу — баловались. Я случайно забежал в зал тяжелой атлетики. Осмотрелся и выскочил. Бегу и слышу, что за мной несется мужчина: «Стой! Стой!» Догнал, схватил за руку, завел в зал — стал показывать фотографии атлетов, говорил, что стану олимпийским чемпионом. После он мне трезвонил месяц — я отказывался. Этим тренером оказался Анатолий Курзанов. — А когда все-таки попали в тяжелую атлетику? — Занимался борьбой у Николая Васильевича Бородина и очень хотел в УОР. Но мест не оказалось. В итоге поступил в 73-е училище на «обувных дел мастера». Помню походы на фабрику, где показывали, как клеить и зашивать обувь. На борьбу перестал ходить совсем. Возраст — девочки, компания. Тренеру все объяснил. Тогда он позвонил Михаилу Николаевичу Рабиковскому — тренеру УОРа по тяжелой атлетике — и предложил меня просмотреть. Я пришел, попрыгал, гриф подержал. Рабиковский говорит: «Завтра приходи учиться». Долго не мог от гимнастической привычки избавиться — приземляться на носки. В штанге надо на полную стопу. Несколько месяцев переучивался. А потом все быстро пошло и на первом серьезном старте порвал всех. — Не поздно приходить в спорт в девятом классе? — Само то! Я считаю, что юниорские медали не нужны. Парня лучше придержать в зале и уберечь от будущих травм до 20-22 лет. Он потом так стрелять будет! Конечно, если ему сделать базу и поставить технику. У нас основная доля медалей юниорская. Поток же большой. Набор 50 человек. Из них медали будет брать половина — тренеру выгода. Но с возрастом процентность падает. По взрослым из 50 в сборной будет 5. Хорошо, что меня по юниорам толком не возили. Хотя я выигрывал все старты. Занимался в маленьком городе. Рядом — Могилев, где есть свои спортсмены. Пусть и такого же уровня, но могилевские. Соответственно, едут они. Так получалось и со мной — чаще ездил Виталя Дербенев. — В вашей карьере была единственная Олимпиада — Сидней-2000. Главное воспоминание — медаль? — Не повезло, что три спортсмена подняли одинаковый вес, повезло с дисквалификацией болгарина. Кстати, спорт для меня закончился так же. Только радовался кто-то другой. Без фармакологии современный спорт невозможен. Конечно, без нее можно показать нужный результат, но организм получит огромные нагрузки. Спортсмен не протянет и пяти лет таких тренировок. Что-то отвалится, что-то сломается. А за счет фармакологии создается своеобразный корсет для организма на длительный промежуток времени, чтобы держаться в форме. — Как это работает? — Главное — подготовиться к старту. В течение года проходит два основных события — чемпионат мира и чемпионат Европы. Из 12 месяцев два выбрасываем. Это отдых. Никаких тренировок. Только подкачка и растяжка. Остается по пять месяцев на турнир. Вначале задается база. Без фармакологии. Потом начинается грузовая работа уже с ее помощью. Спортсмен доводит свой физический уровень до такого состояния, что способен поднимать вес, превышающий мировые рекорды. Однако за три-четыре месяца до турнира прием прекращается. Ни один спортсмен не поедет на соревнования под действием препаратов. Вводятся витамины и восстановительные разрешенные препараты, которые замедляют физический спад и падение результатов. И атлет может поднимать на турнире хорошие веса. Фармакология развивается, и есть препараты, которые быстро действуют и так же быстро выводятся из организма. А раньше попадались такие, что и года через три после применения можно было следы найти. Если заколоть тестостерон — его обнаружат через год. А действие будет длиться всего месяц. В нашей стране отсутствует своя лаборатория. Анализы приходится делать в России, но это недешево. И пока ее нет, наши спортсмены будут попадаться. На старты приходится ехать на авось, будто слепые. — Выходит, ваша первая дисквалификация правильная? — Что значит правильная? — Знали, что принимаете допинг? — Конечно, я знал. Что? Таблетки. Все решается на уровне тренер-спортсмен. Доктора у нас вообще ничего не решают. В сборной их роль сводится к выбиванию витаминов, протеина и так далее, присутствию на случай травм и прохождения медосмотров. Но никак не распределение препаратов. — А вы не боялись, что вас поймают? — Все боятся. Это оправданный риск. Но касаемо последней дисквалификации — меня просто срезали. — Не принимали тогда ничего? — Я тогда поменял категорию, перестал сидеть на диете. Вот и прибавил в собственном результате. Ехал настолько уверенным. Злой выскочил после дисквалификации… Согласен, не надо было показывать такие результаты. Вообще, эта тема для меня больная. Ходят слухи, что меня кто-то из своих… Другой момент — год до Олимпийских игр. И на ЧЕ я выдаю 350 кг в сумме — результат, который никто не показывал лет шесть. Ясно, что через год я выиграю Олимпиаду на одной ноге. Там (ВАДА — Goals.by) работают люди. Твою пробу смотрит не аппарат. Ее открывает человек — какой-нибудь «мюллер». И что там может быть подсыпано, никто не знает. — Где вы были и что делали, когда узнали о том, что вас дисквалифицировали? — Оставалось полтора месяца до чемпионата мира. У нас был сбор в Новополоцке. Пришел на тренировку, вижу, сидят грустные тренеры. А я ж общительный: «Чего грустим?» Ну и мне — шарах! Мата не хватало... Сел в машину, послал все к черту и уехал домой к семье. Обидно, только вернулся... В подвале ночевал, тренировался. Меня снова заметили, когда оставалось полгода до окончания дисквалификации. Поставили в спорткомитете на самую маленькую ставку — будто бы я простой мастер спорта. — Что делали потом? — Все сразу разбежались. Искал варианты, чтобы семью кормить. Только в руководстве «Динамо» не отмахнулись, предложили работу в Бобруйске, где и работаю по сей день. Основные мечты исчезли. Главная цель в спорте — олимпийское «золото». И когда оно вот-вот рядышком, а потом раз — и все… Осталось вырастить детей, воспитать из них людей. Работа, деньги — это уже пятое-десятое. — И напоследок отвлеченный вопрос. На чемпионате Европы этого года в призы попал только Александр Макаренко. У нас проблемы в тяжелой атлетике? — Нормально все. Сейчас пора переходного периода. Андрей Рыбаков возрастной. Аня Батюшко или завязала, или собирается. Андрей Арямнов все не может разобраться с головой, разложить свою жизнь по полочкам: кто он, где он и как он. Так всегда было. После Курловича и Тараненко не сразу новые имена пришли.

Геннадий Олещук. Родился 29 июня 1975 г. в Бобруйске. Заслуженный мастер спорта по тяжелой атлетике. Бронзовый призер XXVII Олимпийских игр в Сиднее 2000 г. Чемпион мира 2001 г. Бронзовый призер чемпионата мира 2003 г. Чемпион Европы 2001 г. Чемпион Европы 2006 г. Бронзовый призер чемпионата Европы 2003 г. За употребление допинга в 2003-м дисквалифицирован на 2 года, а в 2006-м — пожизненно.

«Вначале задается база. Без фармакологии. Потом начинается грузовая работа уже с ее помощью. Спортсмен доводит свой физический уровень до такого состояния, что способен поднимать вес, превышающий мировые рекорды».

«Пришел на тренировку, вижу, сидят грустные тренеры. А я ж общительный: «Чего грустим?» Ну и мне — шарах!»