Как Салей попал в НХЛ: помог допинг, вышел на драфт почти в 22, высокий выбор стал сенсацией в Беларуси
По Левшунову было меньше сомнений.
В ночь с 28 на 29 июня в пригороде Лас-Вегаса прошел драфт НХЛ-2024, где беларусского защитника Артема Левшунова под вторым номером выбрал «Чикаго». Левшунову и прогнозировали очень высокий выбор – кто в топ-3, кто в топ-5, – об этом много говорили до драфта и в Беларуси. А по факту выбора защитник перебил многолетний рекорд Руслана Салея – того в 1996-м девятым пиком задрафтовал «Анахайм», и с тех пор так высоко не ценили никого из белхоккея.
Как беларус бил драфт-рекорд Салея: объявление от звезды НХЛ, память об отце, юмор зашел журналистам
А как драфтовали самого Салея? Что прогнозировали и как воспринимали событие в Беларуси? Возвращаемся почти на 30 лет назад.
На ЧМ-1995 еще защитник минского «Тивали» Салей помог сборной Беларуси выйти из Д3 в Д2 – но сам чуть все не разрушил: пытаясь победить ангину, которой заболел перед турниром, принял микстуру с запрещенным эфедрином. А после финальной игры, где Беларусь победила Казахстан (2:1), у Салея взяли допинг-пробу – и, понятно, она оказалась положительной. Правда, ИИХФ решила не давать команде из нашей страны техническое поражение, а просто оштрафовала на два очка – и Беларусь сохранила первое место и путевку дивизионом выше.
Однако Салей был дисквалифицирован на полгода – и потерял щедрые российские варианты продолжения карьеры. Оставалось только ехать в Америку – там дисквалификации ИИХФ никого не волновали. В юниорские чемпионаты 20-летнему защитнику было поздно, в крупные лиги – практически нереально, когда толком не было достижений. В итоге место нашлось в Интернациональной хоккейной лиге (IHL), де-факто третьем эшелоне, в клубе «Лас-Вегас Тандер».
Там Салей раскрылся для американских «купцов» – «Тандер» с 57 победами в 82 матчах выиграл «регулярку», потом дошел до финала конференции, а беларус за 91 матч отметился 40 (10+30) очками и прекрасным показателем полезности «+46». Занятно, что в плей-офф команду Салея в конце мая 1996-го остановила «Юта Гризлис» со спущенным из НХЛ очень низко шведским вратарем Томи Сало, который через несколько лет навсегда войдет в историю беларусского хоккея.
Скауты отмечали надежный выбор позиции игрока, мощные силовые приемы, хороший первый пас и бросок – и в целом называли Салея «готовым профи», который может сходу заиграть в НХЛ. Но на драфте обычно выбирали юных игроков – а беларусу было без нескольких месяцев 22. Поэтому в некоторых преддрафтовых рейтингах фамилии Салея не было вообще. Однако одно из канадских СМИ своим прогнозом поставило защитника в первый раунд – на 20-е место.
А пока Салей заявлял о себе за океаном, в белхоккее тлел скандал. На ЧМ-1996 в Д2 главный тренер сборной Беларуси Андрей Сидоренко Салея не рассматривал – и тот сам был занят, и из-за дисквалификации его не наигрывали заранее. Впрочем, команда, как считалось, к моменту турнира собрала в состав почти всех сильнейших – но победить не смогла: решающий матч проиграла Латвии, а напоследок уступила еще и Великобритании. Уже сразу после турнира в прессу просочилась критика от игроков в адрес Сидоренко – мол, он недостаточно жестко вел себя с некоторыми хоккеистами, из-за чего упустил командную дисциплину. А «Прессбол» выдал инсайд, что главный бомбардир команды Андрей Ковалев «и примкнувший к нему Михаил Захаров всем поведением демонстрируют неприязнь к тренеру». А дальше ходили слухи, что игроки будут требовать «принять меры» от беларусской хоккейной федерации.
В конце мая бунт произошел официально – ФХБ продлила контракт Сидоренко, после чего Захаров инициировал письмо в федерацию, где без пояснений указывали на «грубые ошибки тренерского штаба» на ЧМ и требовали «решить проблему». Письмо подписали 23 хоккеиста – 18 участников турнира и пять игроков, которые по каким-то причинам на него не приехали. Позже выяснилось, что Салею тоже предлагали поддержать недовольных – но тот отказался: позже сказал, что «если ребята выразили недоверие Сидоренко, значит, имели причины», но сам он «воспитан иначе» и «не мог «плюнуть» своей подписью в сторону грамотного, квалифицированного специалиста, это было бы непорядочно».
20 июня руководители федерации хоккея провели переговоры с «инициативной группой» игроков – оказалось, что они продвигают на пост главного тренера Захарова, который только завершил карьеру. А 22 июня в Сент-Луисе проходил драфт НХЛ – но по этому событию в подшивках «Прессбола» мы не нашли никакого анонса. Не обнаружилось и никакой заметки о сезоне Салея в IHL – впрочем, в 1996-м добыть информацию о далекой нетоповой лиге в Беларуси наверняка было гораздо сложнее, чем сейчас. Из-за этого, похоже, Салей вообще выпал из беларусского поля зрения – в конце апреля 1996-го в опросе на лучшего хоккеиста сезона защитника не назвал ни один из 67 участников голосования (выиграл его Александр Андриевский из финского ХПК).
Однако в Сент-Луисе Салея выбрали девятым – концепция готового защитника понравилась «Анахайму», команде, созданной только в 1993-м и за первые три сезона не попавшей в плей-офф. «Прессбол» такого высокого пика совсем не ждал – назвал «сенсационным» в целом попадание Салея в первый раунд драфта. Никаких других беларусов на драфте не ждали – их и не было. Еще один показательный момент – из IHL, кроме Салея, задрафтовали только казахстанца Константина Шафранова, на 27-летнего (!) игрока 229-й пик потратил «Сент-Луис».
Уже через неделю после драфта Салей оказался в Минске, где «Прессбол» взял у игрока интервью. Защитник рассказал, что перед драфтом успел встретиться с представителями 15 из тогда 26 клубов НХЛ, но «разговоры шли практически ни о чем». Сама процедура первого раунда драфта проходила стандартно – представители клуба со сцены объявляли выбор, названный игрок выходил и надевал клубное джерси, а потом отправлялся на фотосессию и обязательные интервью. «С моим знанием английского это заняло около полутора часов. Год назад был ноль [знаний], сейчас – плюс ноль», – признавался Салей.
Фото Салея сразу после драфта
«У меня были основания рассчитывать на попадание в первый раунд, но включение в первую десятку стало сюрпризом. Точно не расстроился бы выбору от любой команды, но «Анахайм» мне подходит идеально: звезд с неба пока не хватает, но честолюбия не занимать. Три года собирают полные трибуны. Калифорния – прекрасная природа, великолепный климат», – радовался Салей попаданию в «Анахайм». Да и далеко переезжать не пришлось – от Лас-Вегаса до пригорода Лос-Анджелеса 420 километров.
Хоккеисту предложили приехать в Калифорнию в середине июля, чтобы пройти программу для новичков, но Салей ответил, что приедет позже. Также клуб разрешил беларусу сыграть за сборную в олимпийском квалификационном турнире, который проходил в конце августа – начале сентября в Латвии. Новый тренер сборной определился еще в начале июля – в исполкоме федерации проголосовали за Анатолия Варивончика в качестве главного, но Захаров вошел в его штаб.
На турнире Салей играл во второй паре защитников – в прессе отмечали, что хоккеист был не в оптимальной форме, а также при нем беларусская команда пропустила две шайбы при четырех за все четыре матча. Впрочем, на результат это не повлияло – Беларусь в Риге выиграла у Латвии 4:1 и пробилась в решающую стадию отбора, где в феврале 1997-го уже без Салея добыла путевку на ОИ-1998.
С «Анахаймом» же Салей подписал трехлетний контракт на общую сумму в 2,25 млн долларов и в сезоне-1996/97 еще поиграл за привычный «Лас-Вегас Тандер», а также в АХЛ за «Балтимор», но и в НХЛ успел провести 30 матчей с 1 (0+1) набранным очком. А с сезона-1997/98 уже стал основным в «Анахайме» и в итоге провел много лет в лучшей лиге мира.
В целом же драфт-1996 считается для НХЛ слабым. К примеру, в 1997-м среди 13 первых выборов оказалось восемь будущих участников матчей всех звезд НХЛ и два члена Зала хоккейной славы, в 1995-м – четыре и один соответственно. В 1996-м эти показатели у топ-20 драфта по итогу оказались нулевыми.
Другие посты пользователя
