Игрок «Динамо» Минск отвечает за чемпионский секс. Присяжных просят откинуть предрассудки – вот в чем там суть
Судьбу Диллона Дюбе решат женщины.
22 апреля в Лондоне – не столице Великобритании, а городе-тезке в канадской провинции Онтарио – начался судебный процесс над пятью хоккеистами, которые выиграли молодежный чемпионат мира-2018 со сборной Канады, а несколькими месяцами позже после чествований все вместе оказались в одном номере отеля с одной девушкой, которая затем обвинила их в сексуальном насилии.
Все пятеро обвиняемых, как полагалось, явились на процесс лично. В их числе – и игрок минского «Динамо» Диллон Дюбе. О том, что ему предстоит суд примерно в это время, было известно еще перед началом сезона КХЛ-2024/25, но динамовский менеджмент ничего не смутило – ни с моральной точки зрения, ни по поводу того, что Дюбе рискует пропустить второй раунд плей-офф, куда клуб собирался впервые в истории. Дойти до стадии в итоге удалось, но Дюбе там не выпустили – как раз потому, что игроку после двух первых матчей раунда нужно было улетать, по выражению тренера Дмитрия Квартальнова, «по своим делам». Впрочем, канадец так неказисто показал себя в сезоне (и в 4 матчах плей-офф с ЦСКА набрал 0+0), что невелика была потеря.
А что светит Дюбе и его коллегам на суде? Это, на самом деле, сложно предсказать. Начало суда только подвесило в воздухе вопрос: как присяжные трактуют поведение сторон, а главное – понятие согласия? Расскажем подробнее, в чем суть ситуации.
Дюбе у здания суда 23 апреля
Напомним, что было известно до суда. 18 июня 2018-го в том же Лондоне проводили чествование молодежной сборной Канады, потом в баре хоккеисты познакомились с девушкой, а после она согласилась пойти в гостиничный номер к одному из них. Уже 19 июня там у этих двоих случился секс – и проблемы не было, но парень вдруг позвал к себе товарищей по команде, которые также совершили «сексуальные действия» с гостьей, которую потом выпроводили. На следующий день девушка подала заявление в полицию – но почему-то дело не набрало ход.
Только весной 2022-го девушка подала иск в суд, но вскоре стороны заключили мировое соглашение, что выглядело как новый «спуск на тормозах». И только когда после этого от канадской федерации хоккея стали отказываться спонсоры, расследование все-таки пошло – а в январе 2024-го обвинения в сексуальном насилии выставили пяти игроками той молодежки. Дюбе (который был капитаном той команды), Картер Харт, Кэл Фут и Майкл Маклауд на тот момент играли в НХЛ, Алекс Форментон – уже в Швейцарии. Впрочем, после обвинений (Маклауд стал единственным с двумя – еще и в подстрекательстве) всех отстранили от НХЛ, поэтому Дюбе, в частности, и пришлось соглашаться на гораздо более низкую зарплату в «Динамо».
И вот 22 апреля 2025-го начался процесс – его подробно освещают местные журналисты. Первый день был наполнен формальностями: хоккеисты (каждый в сопровождении своей команды юристов) выслушали обвинения и в очередной раз официально отвергли обвинения, судья Мария Каррочча вызвала 14 присяжных, спросила их, нет ли у них уже сформированного по новостям мнения о деле, что могло бы помешать беспристрастности, и предупредила, чтобы и не читали СМИ, также был составлен список потенциальных свидетелей.
Всю основную информацию аудитория медиа узнала 23 апреля – велась прямая трансляция, правда, текстовая: любая съемка в зале запрещена, участников процесса запечатлевают, по старинке, портретисты.
В зале суда 23 апреля, рисунок Александры Ньюболд
Сперва утвердили присяжных – 10 женщин и двух мужчин. Никто из них не заявил самоотвод, потому двух запасных, мужчину и женщину, отпустили. Но они могут вернуться в процесс в случае будущих самоотводов.
Далее последовательно выступили судья Каррочча, что заняло почти час, и после перерыва около получаса заняло вступительное слово помощницы прокурора Хизер Донкерс. Ее сторону в СМИ часто называют просто «Корона» – прокуроры в Канаде формально до сих пор представляют британскую монархию.
Обе женщины обращались к присяжным. И обе, конечно, понимали обстоятельства дела. Судья напрямую их не называла, но среди кучи предостережений для присяжных (как то: помнить о презумпции невиновности, ни с кем не говорить о деле и основываться только на том, что услышат в суде, никаких поисков в интернете) выделила и такие: «Помогайте друг другу противостоять предубеждениям. Нужно быть уверенными, что ваше восприятие не основано на предрассудках. Не делайте предположений о том, как выглядит добровольный сексуальный контакт, что является сексуальным насилием, какой человек может его совершить, а какой – стать жертвой».
Донкерс, среди прочего, предупредила присяжных в том же духе: «Нужно отбросить свои предрассудки и предвзятые представления о том, что в вашем понимании есть сексуальное насилие. [Речь] не о том, как вы действовали бы или как, по-вашему, должен был действовать другой человек в подобной ситуации». Если кратко суммировать: всё настраивало тех, кому предстоит выносить решение, что ситуация чем-то необычна, каким-то образом не соответствует стандартным представлениям о насилии и поведении жертвы.
Донкерс выступает с речью перед присяжными 23 апреля, рисунок Александры Ньюболд
И вот мы подходим к главному – какую же речь, как выразилась Донкерс, «предположительно услышат» присяжные от девушки, которая ушла из бара в гостиницу. Личность этой девушки не раскрывается, ее называют просто «ЕМ». А «предположительно услышат» – это формулировка, под которой Донкерс де-факто рассказывала прежние показания ЕМ. И тут были детали, которые ранее не озвучивались. Итак, далее – версия того, что случилось, в восприятии девушки, пересказанная помощницей прокурора.
18 июня 2018-го 20-летняя ЕМ пошла в бар с друзьями. Туда же пришли хоккеисты канадской «молодежки». Несколько из них подошли к ЕМ завязать разговор. В итоге она отправилась танцевать с также 20-летним Майлом Маклаудом, а потом станцевала и с 19-летним Дюбе. Но в итоге ушла из бара с Маклаудом, понимая, что идет к нему в гостиничный номер. В баре девушка успела выпить «около восьми напитков». Тем временем наступило 19 июня.
В комнате с номером 209 Маклауд и ЕМ вскоре приступили к сексу – он происходил с согласием девушки. А после акта хоккеист вдруг начал что-то набирать на смартфоне (по версии обвинения, тогда в общий чат игроков пришло: «Кто хочет в тройничок по-быстрому, 209, Майки»). Очень скоро Маклауд вышел в коридор и стал кого-то звать вслух. ЕМ, пьяная и голая, только накрылась одеялом.
Тут номер начал наполняться товарищами Маклауда – говорится, что в какой-то момент там было 10 парней одновременно. ЕМ такого никак не ждала и не понимала, что ей делать в этой ситуации. Далее девушка «соглашалась с тем, чего хотела группа крупных незнакомых мужчин, которые начали говорить делать определенные вещи». ЕМ не говорила «нет» и не оказывала физического сопротивления. Это девушка объясняет тем, что «была пьяна, не знала, какая будет реакция» на ее возможные действия, поэтому «чувствовала, что у нее нет выбора». В какие-то моменты ЕМ пробовала уйти, но мужчины «уговаривали остаться», и она продолжала механически выполнять действия, которые ей говорили.
В итоге ЕМ обвиняет хоккеистов в сексуальных контактах с ней «без ее добровольного согласия на конкретные действия». По версии девушки, Фут отличился тем, что голым сел на шпагат над ее лицом. Остальные заявленные действия более тривиальны: по словам ЕМ, Форментон совершил акт вагинального секса, Харт – орального, Дюбе – орального с добавлением шлепков по ягодицам, Маклеод уже без согласия успел и вагинальный, и оральный акты. Дополнительно Маклеода обвиняют в том, что он пригласил в комнату людей, поощряя к сексу с гостьей, «зная, что она не давала согласия».
Пять хоккеистов в зале суда 23 апреля, рисунок Александры Ньюболд
В обвинении прямо выдвигается тезис, что хоккеисты «не предприняли ничего, чтобы гарантировать наличие утвердительного согласия, когда прикасались» к девушке, а «делали, что хотели». Однако во время следствия нашлись аргументы и у защиты. В 3:35 и 4:26 той ночью Маклауд снял два видео – там ЕМ на камеру говорит, что «все было по обоюдному согласию». Но обвинение не считает это реальным доказательством согласия (вспоминаем апелляцию к тому, что девушка не чувствовала возможности отказаться от того, что ей говорят делать). Также некоторые неназванные свидетели в своих предварительных показаниях заявили, что ЕМ той ночью якобы сама «предлагала совершить с ней действия сексуального характера и спрашивала, будет ли кто-нибудь заниматься с ней сексом». Эти показания помощница прокурора озвучила без каких-либо своих комментариев.
Явно не в пользу хоккеистов говорят приведенные обвинением фрагменты переписки после интереса полиции (куда, напомним, девушка обратилась сразу же). Маклауд после разговора с офицерами написал ЕМ: «Что ты можешь сделать, чтобы это прекратилось». В общем чате хоккеистов обсуждали ночь и то, что всем нужно говорить о ней одно и то же. А Фут и Дюбе попросили товарищей никому не говорить, что они что-то делали с девушкой.
Однако в итоге, и это тоже заметила Донкерс в своей речи, «это дело о согласии и о том, что не есть согласием». Действительно, главный вопрос – именно то, как присяжные воспринимают это понятие. Если свидетели лгут насчет призывных слов ЕМ о сексе, то является ли все равно неким «молчаливым согласием» то, что девушка не кричала «нет», не пыталась сопротивляться, а выполняла желания игроков, которые они более чем могут назвать «предложениями» / «просьбами»? Или же хоккеисты должны были при каждой попытке что-то сделать с ЕМ задавать ей вопрос, готова ли она на это, и получать конкретное «да»?
Последний подход для людей из Беларуси может показаться совсем уж инородным – утверждать отдельно каждое действие в таком процессе, как секс… Но, как напоминают СМИ в Канаде, там «существуют четкие правовые механизмы по определению согласия». «В Канаде нет «подразумеваемого согласия». Вам нужно согласие, чтобы продолжать. Вы не можете дать «широкое согласие» заранее. Суды не могут полагаться на стереотипы», – заявила сторонняя юристка Кэт Оуэнс.
В общем, 10 женщинам и двум мужчинам в составе присяжных придется определить для себя, считают ли они действия хоккеистов в описанной ситуации насильственными. До этого им еще много предстоит выслушать – по прогнозам, процесс продлится около восьми недель.
А пока что после выступлений судьи и помощницы прокурора всех присяжных отпустили по домам – планировалось, что после небольшого перерыва начнут выступать свидетели, однако судья объявила о некой «процессуальной проблеме», которую сперва нужно решить. Но по канадским общим судебным правилам никакую информацию, озвученную в отсутствие присяжных, нельзя сообщать публично до вынесения приговора – потому журналисты просто констатируют, что ни 23, ни 24 апреля с упомянутой «процессуальной проблемой» справиться не удалось, и в зал так и не пригласили ни присяжных, ни свидетелей для выступления.
Другие посты пользователя
