https://pictures.by.tribuna.com/image/833f89e5-d735-4034-8231-c917f34e9d91

– Вам и Серене скоро 40 – мы не привыкли видеть в туре теннисистов такого возраста, не говоря уже о попытках выиграть «Большие шлемы». Так изначально планировалось или вы удивлены, что вам скоро 40, а вы все еще в туре? И можете ли вы назвать общие моменты, которые принесли вам и Серене такое спортивное долголетие?

– Наверное, мы нашли способы оставаться счастливыми, сохранять мотивацию и интерес, не позволять негативу преобладать в наших ежедневных заботах, с которыми мы сталкиваемся, как и любые другие теннисисты.

Сейчас еще очень важна семья. Когда у тебя есть семья, гораздо проще отвлечься от всего этого. Безусловно, у всех случаются взлеты и падения. Наши карьеры долгое время были на взлете.

Наверное, в такой ситуации легче оставаться счастливыми и мотивированными. В то же время мы стремимся показывать только лучшие результаты. Мы очень на себя давим.

По правде говоря, не думаю, что я ставил целью играть до 39, 40 и дальше. Возможно, до 35, что в то время уже было серьезным возрастом. Борг рано ушел на пенсию. Агасси играл немного дольше. Эдберг и Беккер, Пит-Пистолет [Сампрас] – все они ушли раньше.

Я помню разговор с Пистолетом 10 лет назад. Он интересовался, на сколько меня еще хватит. Тогда мне только исполнилось 30. Он думал, что я скоро закончу: для него было обычным делом, что в 31, в 33 с такими карьерами, как у нас, со всеми жертвами, которые приходится приносить, трудно мотивировать себя продолжать выступать в туре.

Я думаю, что получил от тура максимум. Я наслаждался путешествиями, веселился вместе с Миркой, семьей и командой. Упорно боролся.

Нет, я не ставил целью играть до 40. Все это пришло по большей части в последние годы. Еще я никогда не думал, что с операциями, которые перенес в последнее время, по-прежнему буду в деле.

Мне все еще очень нравится, я получаю удовольствие. Посмотрим, вернутся ли результаты. Вот почему для меня сейчас очень важен «Уимблдон».