«Зучков – пиян! А Филипенко – курьйица». Как Бернд Штанге познавал наш футбол
Песни дебютантов, проигрыш Люксембургу, победа над Францией и маленькая собачка – в новой серии совместного проекта Tribuna.com и букмекерского клуба «Олимп» Никита Мелкозеров подробно рассказывает о Бернде Штанге и его попытках научить нас оптимизму.
Песни дебютантов, проигрыш Люксембургу, победа над Францией и маленькая собачка – в новой серии совместного проекта Tribuna.com и букмекерского клуба «Олимп» Никита Мелкозеров подробно рассказывает о Бернде Штанге и его попытках научить нас оптимизму.
Это прекрасная возрастная прослойка между окончанием школы и 20-летием. Буйная кульминация тинейджерства, воплощенной в абсолютной свободе, отрицании основ и некоторой дурости. Примерно в это время я стал работать в газете «Всё о Футболе». Примерно тогда же мы переехали из редакции на улице Варвашени в большую и красивую коробку нынешнего офиса АБФФ. Первостепенно было перевезти цветок главного редактора в тяжелом горшке, самого главного редактора и хоть немного живой рабочей техники. В остальном – как получится.
Только-только открытый Дом футбола своим величием взывал к патетике. Лирически настроенные люди с предобморочным придыханием называли его «храмом футбола». Мы же в этом храме просто работали и, признаться, торжественности обстановки не ощущали. Если согласиться с церковной метафорой, то я всячески святотатствовал. Не осознанно. Просто меня поглотила та самая кульминация тинейджерства. В то время я считал возможным появиться на улицах города-героя в откровенно спортивных сланцах и гавайского окраса шортах. Для справки: гавайские шорты – в большинстве случаев не шорты вовсе, а плавки. А в плавки потому и называются плавками, что в них надо плавать и гулять по пляжу, а не ходить по городу.
Свой лук я дополнял бело-розовой майкой. На ее груди виднелась нашивка «Reggae Love», а сзади был набит принт с изображением Боба Марли. Однажды мне вздумалось отправиться в Дом футбола наряженным подобным образом. Для полноты картины не хватало только магнитофона на плече с включенным треком «I Shot The Sheriff». Реально тогда бы оказался похож на инспектора Алена из третьего «Такси».
Я не настраивался на долгое пребывание в офисе и зашел скорее на «поболтать», чем на работу. Но в итоге стал свидетелем трагической картины…
Совсем недавно наши проиграли в Болгарии. Все начиналось хорошо. Роман Василюк реализовал заработанный Александром Глебом пенальти, но потом белорусы пропустили дважды. Главный тренер сборной Юрий Пунтус попросился в отставку. Официально ее приняли только спустя месяц на выездном заседании исполкома АБФФ в Бресте. Но уже тогда требовалось прорабатывать тему. Тем более у нас имелся «доступ к телу». Кабинеты редакции и тренерского штаба сборной разделяла пара лестничных пролетов.
Трагизм картине обеспечивал заслуженный ветеран белорусской журналистки Евгений Малявский. В советское время он комментировал много спорта на белорусском телевидении. В суверенно-пенсионное стал писать. Тяжелая фигура Леонида Евгеньевича напирала на стол. После он поднял глаза, сказав с драматической интонацией: «Никита, Юра – мой друг. Я не могу. Давай ты».
Между нами установилось примерно 50 лет разницы в возрасте и непонимание момента. Позже мне объяснили, что все это значило. Это значило, что заниматься прощальным интервью Пунтуса было некому… Остальные работники согласились с посылом Малявского и устроили мой посыл к пока не уволенному главному тренеру сборной. Я получил приблизительный список тем, диктофон и бодрящий совет вроде «Не ссы, малой!»
Робко постучал в дверь кабинета Пунтуса, услышал разрешение войти. Вошел. Случилась немая сцена. Я молчал оттого, что раньше не видел в такой близи знаменитых людей. Юрий Иосифович, наверное, оттого, что получил цветовой удар от моей кислотной одежды. Голубые, чуть ли не неонового отлива, шорты и розовая майка – сейчас я удивляюсь, как собеседник избежал эпилептического припадка. Пунтус нарушил молчание:
– Ты кто?
– Журналист. Пришел брать у вас интервью.
– Что-то я тебя раньше не видел.
– Я тут полтора года уже.
– Ну, заходи.
В итоге мы сделали довольно полное интервью на три колонки. Это максимум – десять тысяч знаков. Правда, я написал с перебором, потому как Юрий Иосифович – из числа тех сложных собеседников, которые начинают рассказ о Барбадосе, а потом транзитом через тему нового альбома Бейонсе Ноулз перескакивают на беседу о холодильниках «Атлант». Только в контексте футбола.
В общем, проводы состоялись. Я стал аккуратнее в одежде. АБФФ принялась искать нового тренера. А вся футбольная общественность занялась любопытствующим ожиданием.
***
По федерации сперва ползли, а потом, нарастив массу подробностей, стали давать мощного галопа слухи о назначении тренера-иностранца. Среди кандидатов изначально было девять специалистов. После круг сузился до триады. Чаще других назывались фамилии Хорста Кеппеля, Бернда Штанге и Властимила Петржелы. У последнего имелся опыт работы в санкт-петербургском «Зените». Чеха в Беларуси знали. Футбольные люди сарказмировали, дескать, в Минске много казино, пану найдется, где проигрывать федерационные деньги. Об остальных кандидатах было известно только, что они немцы.
В итоге на очередное заседание исполкома АБФФ пригласили Штанге. Слово взял председатель всея федерации Геннадий Невыглас. Доходчиво объяснил, что руководители решили прибегнуть к помощи иностранного специалиста на «основании отставания белорусского футбола в организации игры и тренировочного процесса». За трибуну вежливо позвали немецкого гостя. Он заговорил на ломаном русском о «хорошей белорусской инфраструктуре для хорошего футбола». Последовала череда комплиментов другого свойства. А завершилось выступление обещанием через несколько месяцев давать пресс-конференции на русском.
В итоге члены самого рукоподъемного комитета страны одобрили выбор федерации. Случилось. Сборной впервые в ее истории занялся иностранец… За четыре года своей работы в Беларуси Штанге так и не дал ни одной пресс-конференции на русском.
Хотя при этом в быту пользовался им прекрасно. С администраторами сборной, ее местными тренерами и большинством сборников говорил по-русски. Со своим ассистентом Харальдом Ирмшером, переводчиком Александром Рухлей, братьями Глебами и Василием Хомутовским – по-немецки. С журналистами – в основном по-английски.
Штанге в принципе любил говорить. И казалось, делал это с упоением. Федерация предоставила немцу служебную квартиру недалеко от Комаровского рынка. Время от времени герр посещал самый знаменитый минский базар не только в поисках провианта, но и случайного общения. Он заговаривал с продавцами, много улыбался, держал себя всячески приветливо. Человеку была жизненно важна публика. У каждого свой фетиш.
Штанге легко агрегировал и выдавал информацию достаточными для насыщения порциями. Часто случалось, что после встречи с немцем в федерационном коридоре мог завязаться следующий диалог, немилосердно мутирующий в монолог. «Здравствуйте, герр Штанге, как дела?» – «О, привет-привет. Мои дела? Мои дела хорошо. Я был в Германии. В Йене. Там проводился ветеранский матч. Я отыграл за «Карл Цейсс» 70 минут на позиции крайнего защитника». В ответ ты лишь покорно выдавал короткие кивки головой, пока история обрастала новыми деталями.
Он любил выступать на тренерских семинарах, проведение которых сам и инициировал. В попытках растопить лед в душах слушателей Штанге говорил с настойчивым пылом и не терпящим возражений призывом. Ленин на броневике не был так убедителен, как герр Бернд за кафедрой. На одной из подобных встреч немец заговорил о физиологии. Вроде того, что у наших игроков нет привычки контролировать свою форму, да и природных данных недостает. Для убедительности Штанге использовал сравнение. Мол, посмотрите на Рио Фернинанда – это атлет. А Егор Филипенко по сравнению с ним, как курица… Вообще немец хотел сказать «как цыпленок», но не подобрал нужного слова. Все-таки не носитель языка. Проявлять понимание к спикеру никто не стал. Уже на следующий день рожденный афоризм летал по Дому футбола, как оказавшаяся на воле птица. Он оказался чрезвычайно живуч.
Когда в солигорском «Шахтере» случилась неприятность, итогом которой стало отчисление обвиненных в нарушении режима Никиты Букаткина и Алексея Сучкова, Штанге начал суетливо передвигаться по федерации, причитая: «Как же так! Зучков – пиян! Букаткин – пиян!» – «А Филипенко – курьйица :)», – в попытках сдерживать смех так, чтобы немец не увидел, парировали некоторые работники АБФФ.
Это все веселые косячки, но в целом открытость тренера вызывала теплое одобрение. Возможно, всерьез, возможно, для повышения самооценки собеседника Штанге порой подходил к какому-нибудь не особо важному в плане игры работнику и с доверительной интонацией вопрошал: «Как думаешь, кого мне завтра ставить: Радькова или Пласконного?»
В итоге я вспомнил всю школьную программу по инглишу. Полученные знания нашли применение во время подготовки и производства интервью с немцем. Спасибо за это 51-й общеобразовательной школе города Минска и преподавательнице по английскому. Ее звали Алла Степановна, между своими «Степашкой», пара ее уроков стояла первой во вторник. Но во вторник я покупал в киоске свежий и понедельничный номера «Спорт-Экспресса» форматом А2, застилал ими парту, и после мне становилось как-то не до английского. Алла Степановна своими замечаниями отвлекала от читки. Помню еще, что она преподавала у ребят на несколько лет старше. Среди них был парень, которого звали Ваня. Тогда его фамилия «Сафарьян» казалась совершенно плоской и не вызывала никаких эмоций…
Помимо многоязычности в нашем футболе стали появляться и другие ништяки. Штанге увез сборную из Стаек, поселив в отеле «Виктория». Команда стала летать на выезды чартерными рейсами. Были напечатаны персональные карточки сборников. Состоялась фотосессия в строгих костюмах. Делегации из игроков и тренеров начали посещать различные турниры и участвовать в благотворительности.
Правда, не все футболисты легко переносили визиты в те же детские дома. Справедливо. Если вы впечатлительный, это не самое простое мероприятие. Говорят, Александр Мартынович, который дебютировал за сборную при Штанге в 2009-м во время выездного спарринга с черногорцами, принял участие только в одной акции такого толка. Защитник продолжил помогать нуждающимся, но попросил больше не привлекать его к встречам, мол, смотреть на больных детей и пропускать это через себя – психологически сложно. Мартынович во время своего благотворительного дебюта принял все очень близко к сердцу и после долго не мог отойти.
Ну, а главное, – Штанге внедрил практику открытых тренировок. Перед одним из первых занятий журналисты собрались около входа в подтрибунку стадиона «Динамо». Робко мялись, пока не подошел немец и едва ли не за руки повел всех к полю.
Самым занятным нововведением стали песни дебютантов. Впервые вызванные в главную команду страны игроки должны были что-то исполнить. В основном пелись гимны во славу рожденной в лесу ели, улыбки, от которой всем станет светлей, и «без друзей меня чуть-чуть, а с друзьями много». Получалось мило. Главным хитом среди песен дебютантов стало соло Олега Веретило на закате эпохи Штанге. В октябре 2011-го защитник минского «Динамо» вышел в круг и, скромно улыбаясь, тихо завел: «Чужие губы тебя ласкают…» Детство. «Руки вверх!». Ностальгия. Это было прекрасно.
***
Штанге не хватило всего одного матча, чтобы провести во главе сборной Беларуси полсотни игр. В ноябре 2011-го наша команда традиционно отправилась на юга. Немец любил венчать год «товаром» в теплом и приятном месте. Тогда случились ОАЭ. В программе сбора значились два спарринга – с Нигером и Ливией. Тот, который с Нигером, в итоге был отменен из-за какого-то странного запрета со стороны федерации футбола ОАЭ. Хотя расстраиваться немцу нет нужды. Среди тренеров он до сих пор является рекордсменом по количеству матчей в руководстве нашей сборной.
Первый из них состоялся в августе 2007-го. В Минск приехали израильтяне. Роман Василюк забил уже на третьей минуте. В тот год форвард отшлифовал свое величие, став лучшим бомбардиром чемпионата Беларуси с 24 голами. Попутно, какое интересное совпадение, брестчанин отверг предложение перебраться в чемпионат Израиля.
Команды долго бодались. Гости сравняли счет еще в первом тайме. Второй получился равным. За сборную дебютировали Антон Амельченко, Игорь Стасевич и Виталий Родионов. По ходу дела на поле появился еще один дебютант – молодой нападающий брестского «Динамо» Дмитрий Мозолевский, – которого Штанге определил левым защитником, чем немало шокировал публику. Казалось, все завершится ничьей, но на 91-й минуте литовский рефери матча назначил пенальти за снос Геннадия Близнюка. Максим Ромащенко уверенно его реализовал. Спарринг завершился нашей победой и подозрениями арбитра в излишней лояльности к хозяевам.
Штанге учился белфутболу и порой смешно косячил. На одной из пресс-конференций немец принялся зачитывать расширенный список кандидатов в сборную. «Давидович», – вдруг полетело в микрофон…
Все крепко удивились. Известный общественности белорусский футболист с такой фамилией играл на тот момент в «Сморгони». Играл подчеркнуто скромно. Единственной доступной ему сборной могла быть та, что после очередного тура чемпионата Беларуси определялась «Прессболом»… Сидящий в первом ряду журналист Сергей Олехнович небрежно адресовал немцу карающий вопрос: «Герр Штанге, возможно, я не правильно понял, однако, кто такой… who is mister Davidovich?»
Лицо Штанге сменило режим выражения с «Какой я молодец» на «Все пропало». Начался некоторый сумбур, мол, это игрок «Кубани» 1983 года рождения. В общем, сюр…
Последовавшие два матча сборной обошлись без мифического футболиста Давидовича и оказались не самыми приятными. Белорусы на официальном уровне уступили румынам и словенцам.
Поединок в Целе запомнился еще одним дебютом. На 70-й минуте вторую желтую карточку получил Артем Радьков. Чтобы закрыть его позицию, с лавки в спешном порядке был поднят 19-летний Егор Филипенко. Подобное раньше казалось маловероятным. Думалось, будто Штанге раздвигает рамки возможного. «Страус, с которым мы занимались в «Смене» в одну секунду стал «Игроком национальной сборной Беларуси». Я сидел перед телевизором, радовался за знакомого и немножко обалдевал.
Штанге вообще оказался чемпионом мира по способности удивлять. Челюсти болельщиков принялись падать на пол с экстремальной частотой. К подготовке к матчу с Люксембургом немец привлек нападающего киевского «Динамо-2» Андрея Воронкова. В тот момент 18-летнего уроженца Мозыря знали разве что родители, партнеры, друзья и тренеры юношеских сборных. То есть в глобальном масштабе примерно никто.
Новое имя привлекло внимание съемочной бригады БТ. После тренировки Николай Стуло пригласил Воронкова к камере. В зоне видимости показался субтильный парень с чуть опущенной головой и натянутыми длинными рукавами тренировочной байки. Казалось, он обалдел от собственного вызова в сборную не меньше, чем вся общественность, и никак не мог отойти от шока. Андрей от неопытности и страха крепко схватился за микрофон, думая, будто его придется держать самому. Но матерый корреспондент попросил футболиста не волноваться и благоразумно вернул государственное имущество в собственные руки, начав интервью.
В итоге челюсть пробила пол, когда Воронков оказался в стартовом составе на матч с люксембуржцами. Встреча проводилась на стадионе «Центральный». Гомель стал четвертым белорусским городом, который принимал домашние игры главной команды страны, вслед за Минском, Молодечно и Витебском.
Штанге выдумал необычный стартовый состав, в котором, помимо Воронкова, нашлось место Филипенко и не нашлось Тимофею Калачеву, левого защитника исполнял еще совсем недавно нападающий Алексей Сквернюк, а в опорной зоне действовал крайний деф Сергей Омельянчук. Белорусы душили соперников весь матч, но ничего не забили. Отмолчавшиеся гости на 94-й минуте убежали едва ли не в единственную контру, которую организовали люди с именами южноамериканских романистов. Навес Даниэля Да Моты и увенчалась голом Альфонса Левека. Габриэль Гарсиа Маркес и Хулио Кортасар, прописавшие сценарий республиканского позора белорусов. На мгновение стадион затих. Беларусь открыла для себя новое измерение шока…
Впоследствии Гомель так и не смог лишиться клейма нефартового для сборной города. В трех матчах на «Центральном» белорусы набрали всего одно очко – ничья с финнами, поражения от люксембуржцев и французов.
Гомельские бары полнились приезжей публикой, которая в ожидании поезда лечила полученную психтравму. Предложение пойти где-нибудь посидеть было встречено с пониманием. Появившаяся на столе пара бутылок водки «Сибирь» – с одобрением. Не знаю, о чем тогда думал Бернд Штанге. Но лично мне хотелось забыться и увидеть проводницей нашего вагона красивую женщину.
Хотение обернулось даже не ударом мимо, а срезкой в угловой флажок. Проводником вагона оказался парень немилосердной кавказской внешности. С утра его голос продрался сквозь похмелье: «Сеньор, уже Лошица, а вы все спите».
Тем же вечером потребовалось небольшое интервью кого-то из сборников. Меня отправили к старшему Глебу. Я и сейчас отношусь к Александру с трепетом, а тогда он мне казался Иисусом Христом во плоти. Мы встретились на крыльце Дома футбола.
– Привет.
– Здравствуйте. Как дела?
– Дела… Голова у меня мокрая…
– Надо шапку надеть.
– Надо… А вообще, это, конечно, позор…
Когда диктофон включился. Глеб давал случившемуся более осторожные определения.
***
Штанге попытался абсолютизировать значимость Глеба для сборной, повязав его руку капитанской повязкой. Немца можно понять. Александр, тогда еще игрок «Арсенала», и без того являлся витриной белфутбола, а новый статус по генеральному плану придал бы ему большей фундаментальности. Правда, задумка провалилась. Глеб и капитанство, которое предполагает ответственность, стилистически несовместимы. Александр – это задорный дриблинг, бойкие интервью после матчей, широкая улыбка и гедонизм на генном уровне. Со Штанге они не особо сошлись. При упоминании тренера на лице главного футболиста белорусского суверенитета появляется полная снисхождения улыбка.
В принципе, у Штанге не заладилось со многими харизматиками из числа сборников. Он сразу же зарубил по критерию возраста Андрея Лаврика, Сергей Штанюка, Сергея Гуренко и Александра Кульчия. Амнистии удостоился лишь последний. Холодно отнесся к Денису Ковбе. Осенью 2011-го накануне сверхважных матчей с боснийцам разошелся во мнениях с Сергеем Омельянчуком. Правда, официальная версия, которой никто не поверил, свидетельствовала о болезни игрока.
Но самый эпичный разлад случился в 2008-м. Штанге повез сборную на свою Родину. В Кайзерлстаутерн. После первого тайма хозяева вели 2:0, и тренер гостей решил освежить состав. Павел Ситко появился на поле вместо Максима Ромащенко. В итоге замененного хавбека обуяло такое разочарование, что он посчитал нужным покинуть расположение сборной. Оказалось, то был последний матч за главную команду Беларуси в карьере младшего Ромащенко…
Вообще же история сборной помнит пару расставаний с Максимом. Первое случилось при Юрии Пунтусе. Тренер посчитал нужным заменить хавбека на 50-й минуте матча со словенцами. Минск. Стадион «Динамо». 2006 год. Дима Билан стал вторым на Евровидении с песней «Never let you go», наши футболисты пытались добиться того же в своей отборочной группе.
Ромащенко даже не подошел к скамейке запасных, срезав путь в подтрибунку по полю. После матча он появился в микст-зоне со злым и обеспокоенным лицом. Мы стояли рядом с кем-то из «Спортивной панорамы», кажется. Максим сам вызвался дать интервью: «Я могу сделать заявление?» – «Максим, вы можете все».
В арке стадиона «Динамо» поблескивали яростные глаза и пробитые мочки ушей футболиста. Ромащенко был одет в теплый серый джемпер с v-образным вырезом, из которого выглядывала богатая белая рубашка. Длинные волосы он уложил в аккуратный хвост. По-бекхэмовски. Максим говорил о намерении завершить карьеру в сборной, плохих атмосфере вокруг команды и организация дел в ней, отсутствии удовольствия и уважения к себе. А после дополнял, что вопреки информации, которая появилась на форумах, не показывал на пути в раздевалку никаких неприличных жестов.
Правда, болельщикам сборной Ромащенко запомнился не только парой обозначенных размолвок, но и статусом лучшего бомбардира в ее истории. На счету Максима 20 голов. 18-й и 19-й он провел в ворота сборной Албании. В ноябре 2007-го уже при немце белорусы одержали неожиданно бодрую победу над хозяевами со счетом 4:2, заставив чуть подзабыть люксембуржский позор. Последовавшая домашняя победа над голландцами укрепила болельщиков в уверенности, что все будет хорошо.
2007-й год сборная закончила в мажоре. Всю зиму Штанге радостно скакал по Дому футбола, как молодой Андрис Лиепа, составлял расширенные списки кандидатов, рассылал им домашние задания и проповедовал основы теории оптимизмуса.
***
Штанге рубил окно в Европу, с оттяжкой занося над головой пожарный топор. За годы белорусской работы немца в Минске состоялись финал девичьего Евро, заседание исполкома УЕФА с участием Мишеля Платини и тренерский симпозиум AEFCA, на который приехали Жерар Улье и Гуус Хиддинк. Штанге не имел отношения к организации всех ивентов, но принимал участие в их реализации.
С немцем во главе национальной сборной стало проще договариваться о проведении спаррингов с внушающими уважение соперниками. В этом плане 2008 год получился выдающимся. Официальную встречу с англичанами, назначенную на октябрь, дополняли спарринги с турками, немцами, финнами и аргентинцами. Добавьте к этому дебютный выход БАТЭ в группу Лиги чемпионов – и закусите локтем в припадке ностальгической зависти.
Появление в Минске аргентинцев немало возбудило работников АБФФ. Чиновники собирались на множественных встречах, придумывали способы продвижения игры и халяву для зрителей в виде розыгрыша ценных вещей. Южноамериканцы прилетели в Беларусь без занятого на пекинской Олимпиаде Лионеля Месси. Правда, другие звезды вроде Карлоса Тевеса имелись в наличии.
На одной из минских тренировок капитан аргентинцев Хавьер Дзанетти обратил внимание на шипы своих новых бутс. Они оказались слишком длинными. Защитник попросил помощи у сопровождающего их команды. «Давайте их мне, мы все сделаем», – вежливо отреагировал тот. – «Простите, но не я не могу дать свою обувь в чужие руки. Это мой рабочий инструмент». В итоге аргентинец попросил пилу. Получив болгарку, великий футболист самолично довел шипы до нужной длины.
Англичане, которые появились в Минске несколькими месяцами позже, запомнились не только своими фанатами и выходом на замену Дэвида Бекхэма, но и дисциплиной, основанной на культе личности главного тренера. Им тогда был итальянец Фабио Капелло. Среди английских сборников, например, наблюдалась такая заведенка. Никто не мог зайти в автобус раньше Дона Фабио. В итоге оказавшись на улице, футболисты садились на тротуары и парапеты и смиренно принимались ждать его.
Подопечным итальянца белорусы проиграли. Несмотря на предстартовые намерения Виталия Булыги победить. Свою уверенность нападающий объяснял знанием способов по сдерживанию Уэйна Руни. То есть 2008-й вообще получился урожайным на странные поступки в исполнении Булыги. Сперва после дубля в ворота немцев он предпочел Владивостокскую «Луч-Энергию» «Кельну» и «Кайзерслаутерну», а затем позволили себе заявление о победе над англичанами…
Руни в итоге оформил дубль, дополнив гол Стивена Джеррарда. Хозяева ответили лишь раз. Но сделали это в потрясающей манере. Эффектному полету и удару головой 22-летнего Павла Ситко предшествовали 23 точных передачи игроков Бернда Штанге. Ситко в тогдашней сборной представлял «Витебск».
Квалификацию же наша команда начала удручающе. Матч с украинцами, проходивший во Львове, шел к справедливой ничьей. Однако уже в компенсированное время мяч нашел руку Андрея Чухлея. К сожалению, эта встреча произошла в штрафной площади. Пенальти на 95-й минуте матча реализовал Андрей Шевченко.
В 2009-м Штанге внедрил в существование сборной еще одну европейскую практику. Команда принялась гастролировать по стране. В июне Гродно принимал матч Беларусь – Андорра. Наши крупно победили 5:1. Поединок обернулся дебютом в сборной для натурализованного россиянина Филиппа Рудика. В тот период Штанге переживал период гипертрофированной любви к полузащитнику, порой сравнивая того с Алессандро Дель Пьеро. Кажется, столь высокого мнения о футбольный способностях Филиппа Сергеевича не были даже его родственники.
Оказавшись на поле, Рудик сменил Николая Кашевского. Тогда еще полузащитник проводил свой первый матч в стартовом составе сборной. Для него он завершился полученной травмой головы. Есть две истории про Кашевского. Простые и добрые, как сам Николай.
Первая. Готовясь к выездной встрече с англичанами, белорусы жили в пригороде, такие лондонские Ждановичи. В столичный центр их вывезли лишь однажды. Кашевский оказался единственным футболистов, который отказался от возможного шопинга в пользу прогулки по знаменитым местам. Мол, магазины есть везде, а живые картинки из школьного учебника по английскому – нет.
Вторая. Во время одного из перелетов футболисты сборной устремились в дьютифришный магазин. На выходе из него пересеклись Кашевский и Штанге. Руки игрока были заняты двумя блоками тяжелых сигарет. Кажется, Marlboro. «Колиа!» – в сердцах отреагировал немец. – «Да ладно вам, тренер, это папе», – невозмутимо парировал игрок и пошел дальше.
Гастроли сборной продолжились в Борисове, а завершились в Бресте. К тому моменту шансов на «мир» у нас практически не осталось. Виной всему – спаренные матчи с хорватами. За минским поражением 1:3 последовало загребское 0:1. Иван Ракитич поймал карающий рикошет и забил единственный в игре мяч. Ситуацию мог исправить вышедший на замену Сергей Кривец. Но его активности не хватило. Комментируя одну из загубленных проб футболиста восстановить равновесие в счете, Александр Дмитриев едва не пустив в эфир республиканского телевидения табуированную лексику.
Сделать более радужной общую картину не сумела и нулевая ничья с украинцами. После нее, кстати, состоялась самая знаменитая пресс-конференция Штанге. К предматчевому общению с журналистами немец неизменно готовился. Он приходил в зал, улыбался, блестел глазами и клал перед собой аккуратный листик бумаги с прописанными тезисами. После чего цветисто начинал вещать.
По завершении матчей тренер старался пользовать метафоры и поговорки. Итожа проигрыш хорватам, Штанге сказал: «Мы были как маленькая собачка, которая хотела укусить большую, однако не удалось». То был нескладный перевод немецкой пословицы про созданий разных весовых категорий, но гневный механизм ответного возмущения уже заработал вовсю. Так на одном из федерационных заседаний Анатолий Капский вышел к трибуне и горячо проговорил, мол, это не наша сборная – маленькая собачка, а сборная Штанге!
Той же осенью состоялась и еще одна конфликтная ситуация. Адресуя вопрос тренеру украинцев Алексею Михайличенко, журналист из числа его соотечественников произнес: «Не в обиду белорусским коллегам, но как можно выходить на чемпионат мира, не обыгрывая Беларусь?» Эти слова задели тогдашнего пресс-атташе АБФФ Владимира Нестеровича. Когда с журналистами стал общаться Штанге, он задал немцу следующий вопрос: «Не в обиду украинским коллегам, но как можно выходить на чемпионат мира, не обыгрывая Украину?»
Штанге вроде бы отреагировал нормально. Правда, на следующий день пресс-атташе бегал по Дому футболу с выражением некоторой обеспокоенности на лице. Немец обещал уволить его за столь дерзкие вопросы. Позже тренеру объяснили, в чем подоплека ситуации, и он успокоился…
Спустя месяц в компанию Шакиры, Бейонсе, Мадонны, ABBA и Depeche Mode, выступавших на стадионе «Уэмбли», разбавила национальная сборная Беларуси по футболу. Матч посетили 76897 зрителей. Случившиеся 0:3 – это конечно, неприятно. Одна радость – Александр Кульчий сыграл свой 81-й матч за национальную сборную, опередив по числу проведенных за нее игр предыдущего рекордсмена Сергея Гуренко.
Сразу по окончании встречи немецкие тренеры нашей сборной на рывке подобрались к Фабио Капелло с просьбой о совместном фото. Итальянец ее удовлетворил. В Беларуси произошедшее поняли не все. Мол, как так, а где достоинство? В итоге противники немецкого пребывания во главе сборной заминусовали тренерам карму. Хотя отыскать в их поступке какой-то суперкриминал было трудно.
Через две недели Штанге продлили контракт еще на два года. Через пару дней состоялся эфир ток-шоу «Выбор», приуроченный главной футбольной команде страны. Все происходило до известных событий, так что вел программу Сергей Дорофеев. Это был спецвыпуск, большую часть которого занял просмотр фильма о завершившейся квалификации. АБФФ брала с собой работников ОНТ во все поездки. Довольный жизнью и вниманием Штанге после кокетничал и говорил, дескать, в видео слишком мало критики, а она должна мотивировать сборную на более серьезную работу.
Гости студии действительно были чересчур покладисты. Мой однокашник Валик исполнял роль подсадной утки. Такие люди, которых сажают в студию, чтобы они резкостью не всегда адекватных высказываний давали импульс дискуссии. Когда Валику достался микрофон, он принялся критиковать сборную, но и это не расшевелило присутствующих. Горячих возражений в связи с продлением полномочий Штанге никто не обозначил.
***
В салоне самолета, который направлялся из Парижа в Минск, установилось празднество языческих масштабов. Разносился аромат дорогого алкоголя и заплесневелого французского сыра. Говорят, трезвыми на борту были только пилоты и стюардессы.
Дело в том, что накануне Вячеслав Глеб встретился с мячом возле линии ворот и аккуратно отпасовал его на набегавшего Сергея Кисляка. Точный удар сделал для уроженца Каменца неактуальной одну из песен группы «Сплин». Про «мое сердце», в которой пелось «не выдвигался на Оскар, французам не забивал».
Белорусы начали отбор на Евро сенсационной победой в пригороде Парижа. До конца года подопечные Штанге не проигрывали. Проиграли в начале следующего. Албанцам. На выезде. Сергей Веремко весь матч демонстрировал развитые способности Человека-паука, но все же пропустил после персональном ошибки Мартыновича. Комментируя итог матча, Анатолий Байдачный Штанге учить матчасть.
Общественность отреагировала бурным обсуждением, немец – обидой и перечислением своих достижений. Мол, у него их больше, чем у Байдачного… Спорящие остались при своем. Дальше дело не пошло.
К тому времени Штанге обзавелся новой кличкой, которую придумал безудержно веселый администратор сборной Владимир Евсюк. «Волшебный кролик». Володе немец казался героем инфернальной песни Юры Демидовича. Произнося в очередной раз «Волшебный кролик», Евсюк громко смеялся и заражал своим смехом присутствующих. На него никто никогда не обижался…
Володя умер летом. В поезде. Где-то между Минском и Москвой. В рабочей поездке. Его смерти была приурочена минута молчания перед домашним спаррингом сборной с национальной командой Болгарии. Наши тогда победили 1:0 за счет гола Сергея Кисляка. То был этап подготовки к противостоянию с боснийцами. История повторилась. Спаренные матчи. Соперник из числа бывших югославских стран. Первый матч – минский. Домашнее поражение с разницей в два мяча. И минимальное выездное…
Мы даже толком не договорились. Штанге просто сказал: «Не могу тебе что-то обещать, но приходи. Постараюсь найти минут пять». День был туманным. На горке показался Volkswagen Phaeton серого окраса. Ирмшер за рулем. Штанге рядом. Через пару часов немцев ожидал рейс домой. В федерацию они приехали в последний раз.
Немного мучало дежавю. Второй кряду тренер национальной сборной давал свое последнее интервью в должности именно мне. Спустя четыре года я обошелся без гавайских шорт. Как минимум потому, что на улице стояла поздняя осень. Немцы сходили на прием к Сергею Румасу. Одарили некоторых работников федерации памятными мелочами. Некоторые из них плакали. После тренеры вернулись в свой кабинет.
Ирмшер, который за четыре года выучил примерно такое же число русских слов, сидел под своим любимым плакатом с фотографией бабушки, тычущей средний палец в камеру.
Штанге отвечал на вопросы. Как всегда, цветисто и вдохновенно. Если ему и было грустно, то всего чуть. Сергей Довлатов когда-то написал: «Сто раз я убеждался — бедность качество врожденное. Богатство тоже». То же касается и веселья. Штанге, кажется, рожден быть счастливым. Такие люди найдут повод быть довольным где угодно. Наверное, сейчас в Сингапуре немцу очень хорошо.
Да, Штанге не добился поставленных целей. Но вряд ли его приглашение стоит считать неправильным. Во-первых, Штанге повысил наш менеджерский уровень. Во-вторых, пиарил страну всеми возможными способами. В-третьих, если в новейшей истории нашего футбола и случились определяющие его будущее ошибки, то произошли они в ноябре 2005-го. И веселый распространитель оптимизма из Йены тут не при чем…
В окнах проезжающего мимо «Фольксвагена» показались лица Штанге и Ирмшера. Оба широко улыбались.
