Tribuna/Футбол/Блоги/Журнал «Большой Футбол»/«Пацаны, на нас навели порчу. Давайте побреемся налысо!» Приключения Володенкова в футболе

«Пацаны, на нас навели порчу. Давайте побреемся налысо!» Приключения Володенкова в футболе

Один из лучших полузащитников РБ признался, что все равно убежал бы из «Спартака».

6 ноября 2017, 13:02
18
«Пацаны, на нас навели порчу. Давайте побреемся налысо!» Приключения Володенкова в футболе

Душевный текст из журнала «Большой футбол».

Один из лучших крайних полузащитников в суверенной истории Виталий Володенков в развернутом интервью «Большому футболу» ностальгирует по динамовским временам, а также рассказывает о том, как плакал из-за «пихача» Александра Хацкевича, тратил первые еврокубковые призовые и покупал куртку у Валентина Белькевича.

– Партнеры по минскому «Динамо» любят вспоминать, что именно вы были ответственным за позитивную атмосферу в команде на стыке тысячелетий.

– В непростые моменты старался сплотить парней с помощью шуток – иногда подколы, может, и получались злыми, зато были от души. Помню период, когда проигрывали матч за матчем – игра не шла, хоть тресни. Пробовали разговаривать: до всех вроде доходит, а на поле все равно ничего не получается. Как объединиться? Предложил парням постричься налысо. Ну, посидели бы вместе в ресторане, сплотились на вечер, а дальше что? Благодаря той же стрижке все стали ближе. Пару человек с большой шевелюрой, например Петар Златинов, не поддержали идею, да мы особо и не требовали. Но постриглись почти все. Операцию проводили на базе команды. Кто-то привез машинку – и понеслось. Андрея Климовича побрили только наполовину. Пошутили, мол, закончилась зарядка. Он бегал за нами: «Пацаны, да достригите вы нормально!» На следующий матч из подтрибунки стадиона «Динамо» вышли одиннадцать лысых человек – забавно было.

– С главкомом заранее обсуждали такие методы?

– Нет, тренер сам просил что-нибудь придумать, только бы начали выигрывать. Я и сообразил, сказал парням: «Может, на нас кто порчу навел? Давайте побреемся налысо». Попробовали –сработало.

Со временем фарт вернулся. Кажется, та история была при Юрии Шуканове. Каждый тренер искал подход к команде. Коуч видит нас ежедневно, наблюдает и понимает, что иногда стандартные слова не доходят.

Анатолий Байдачный, например, вызывал на базу жен, общался с ними. Николаич вообще интересный и строгий человек.

– Боялись его послематчевых разборов?

– Запомнилось, как он «пихал» после очередного неудачного поединка. «Влетели» тогда, правда, не разгромно – сыграли вничью или уступили 0:1, но Анатолий Николаевич был настроен серьезно. Поставил стул посреди комнаты, мы устроились напротив телевизора. Гробовая тишина. А Серега Ковальчук с утра не позавтракал, понятное дело, человек голодный, и у него живот периодически урчит. Первый раз Байдачный нажал на паузу, повернулся, окинул взглядом тридцать человек, но ничего не сказал и продолжил разбор. Через минут десять снова слышим урчанье. Анатолий Николаевич бросает пульт и кричит: «Да иди ты уже хлеба поешь! Вы не игроки, даже поесть дома не можете». Снял напряжение, конечно.

Бывало, что Байдачный заканчивал разбор, только начав: «Да не могу я смотреть этот бред! Пойдем лучше не тренировку». После проигранного «Нафтану» матча 2:3 (хоть мы и вели 2:0 по ходу) Анатолий Николаевич устроил на базе серьезный разнос. Начал «полоскать» нас жесткими словами, а в команде играли футболисты, у которых уже по двое детей. Я не выдержал, вступил с ним в перепалку: «Да, игра никакая, но вы не имеете права так нас оскорблять». Чуть до драки не дошло.

 – С кем из тренеров было интереснее работать?

– Вот с Байдачным, например. Он пришел в «Динамо» после Георги Гюрова и быстро дал прочувствовать разницу: при болгарине была тренировочная апатия, а Анатолий Николаевич заинтриговал харизмой и подходом. Динамовские тренеры поддерживали дисциплину, но не запугивали нас, не внушали страх. А такие, как Андрей Зыгмантович, Юра Шуканов, Александр Рябоконь, Юрий Курненин, позволяли сокращать дистанцию и общаться по-дружески. Тот же Шуканов после серьезных тренировок на сборах разрешал футболистам до двух бутылок пива.

– Часто нарушали режим?

– Утренний медосмотр все показывал. Главное было проскочить доктора: он измерял давление, пульс и сразу понимал, кто и чем вчера занимался. В среднем нормальный пульс 10-12, а если у тебя с утра 15, то доктор не допускал к нагрузкам. У того же Байдачного тренировки были такие, что можно было помереть на поле.

– Какие были санкции?

– Да разные – от штрафов (хоть Байдачный и не был сторонником таких мер) до отработки тренировки самостоятельно. Конечно, были ситуации, когда приходилось скрывать последствия вечерней гулянки. Если тренер видел, что ты несвежий, оставлял в запасе, и, соответственно, без денег. Кому этого хотелось? Одно время у нас была распашная тройка: я и два Саши – Осипович и Мищишин.

У «Динамо» как раз происходила смена поколений, и мы начали направлять энергию не в то русло.

– От какого тренера серьезно прилетало за тусовки?

– Анатолий Николаевич пару раз вызывал нашу тройку на разговор: «Ребята, вы прекратите уже свои гули? Да, хорошо играете, но могу ведь и освободить из команды». Мне как полузащитнику надо было иметь о-го-го здоровья. Понимал, что нельзя слишком уж нарушать режим, поэтому быстро отошел от этого дела.

Но самым жестким и суровым был Иван Григорьевич Щекин. Он тренировал одно из лучших динамовских поколений – Лаврика, Хацкевича, Белькевича. Этих футболистов Григорьич не трогал, а «полоскал» только нас, молодых. Он прекрасно понимал, что Валик или Саша могут посидеть вечером где-то, но завтра выйдут и отыграют на уровне. Они могли вообще не тренироваться.

– Каким вы запомнили Белькевича?

– Валик был очень спокойным, добродушным, человечным. Никогда не «пихал», мог раз сделать замечание – и все. Был молчаливым. Но если кто-то обращался за помощью, никогда не отказывал.

Помню, у Белькевича была короткая косуха, которую он брал где-то за тысячу долларов. Сказал как-то: «Малый, хочешь? Все равно ее не ношу – почти новая». Пришли к нему домой, вижу – куртка дорогая. Валик предложил: «Бери за сто долларов». Для меня это была большая покупка, которую запомнил на всю жизнь.

Когда узнал о смерти Белькевича, не поверил. Переспрашивал, звонил знакомым: «Что за бред?» Потом набрал его отец, сказал, что в Киеве пройдет прощание. Вовка Маковский ездил, у меня, к сожалению, не получилось.

– Такие партнеры – это удача или ответственность, граничащая со стрессом?

– Молодым футболистам в «Динамо» тогда было хорошо. За семь-восемь игр до конца сезона команда уходила в отрыв очков на двадцать, и тренеры давали шанс резервистам, подпуская тех к основе. Мне кажется, подготовка получалась серьезнее, чем сейчас. Меня брали на смену Олегу Чернявскому, Антуану Майорову. Должен был заиграть в основе года через два-три после подъема в состав, поэтому тренер на занятиях отправлял в группу с Хацем, Валиком Белькевичем, Петей Качуро. С такими профессионалами было тяжело: они владели ногами, как руками. Очень сильно переживал, бывало, плакал дома. Парни относились принципиально даже к двусторонкам – вообще не хотели уступать не только на играх, но и на тренировках. А мне как ни дадут мяч – сразу же теряю. Они могли серьезно «напихать», а на следующий день все равно надо было идти на тренировку, поэтому волновался. Наверстывал работоспособностью, физическими данными. Как говорю, не умеешь играть – бегай.

– Кроме «пихача» было и совместное веселье?

– Конечно. Они заводились минут на 20-30 после тренировки, а потом остывали. Как-то меня сбросили с моста в «Стайках». Шли из кафе, парни схватили меня за руки-ноги и бросили в воду. Сказали: «Выплывешь – молодец». И потопали себе дальше. Матрас мой прятали. Собираюсь спать, смотрю – нет. Спрашиваю: «Антуан, где матрас?», а он: «Так у тебя же его не было, спи на полу».

– Почему жена хотела сбежать, когда впервые попала на вечеринку футболистов?

– Она познакомилась с ко- мандой в 16 лет – была совсем юной. А футболисты не лезут за словом в карман – подкалывали так, что она, бедная, не знала, куда деваться. Хац и Валик выловили ее, стали задавать колкие вопросы, а ей хотелось одного – спрятаться. Конечно, в команде совсем другой юмор, чем можешь позволить себе дома.

– Когда жизнь футболистов была насыщеннее – в ваше время или сейчас?

– Думаю, десяток-полтора лет назад было веселее. Не в курсе, как нынче развлекается молодежь. Тогда не было всяких гаджетов. Сегодня парни предпочитают выйти за покупками или намазаться гелем. Совсем другие времена. Мы ездили на рыбалку, теннис, бильярд, устраивали мелкие турниры. Саша Хацкевич, Петя Качуро, Валентин Белькевич, Андрей Лаврик были главными заводилами.

Сейчас хорошо, если соберутся два-три человека. Им важнее поменять телефон с «пятерки» на «шестерку». Считаю бредовой отговорку о том, что спортсменам надо восстанавливаться. Во время выезда на природу семьями получаешь больше отдыха, чем дома перед телевизором. У нас как было: если кто-то не любил рыбалку, все равно ехал за компанию. Иногда собирались в общежитии, где селились иногородние ребята, попить пива или чаю.

– Что за история, когда праздновали командой сразу три дня рождения – братьев Маковских и ваш?

– Это была самая жесткая вечеринка на моей памяти. Поставили ведро водки в общежитии и черпали оттуда стаканами. Мы умели договориться с женщинами, которые смотрели за порядком в общаге. Они были душевные, понимающие, просили: «Вы ж только тихо, чтобы нам потом не прилетело». Некоторые в тот день прямо за столом и уснули, а Вовка Маковский отлично держал удар. Я «ушел» быстрее.

– В шальных историях Геннадия Тумиловича участвовали?

– С Геной невозможно было соскучиться. Однажды пришел к автобусу с таксой и спрашивал: «Кому нужна собака?

Нашел ее где-то и пытался пристроить. А на футбольном поле он был царь и бог. На первый взгляд корявый-корявый вратарь, без сильной техники, но умудрялся то ногу всунуть, то руку, а потому вытаскивал сложнейшие мячи. Гена – неусидчивый человек. Ему нужна постоянная беготня. В этом весь он.

– Сборы и выездные матчи остались самыми веселыми воспоминаниями. Почему?

– Почти всегда ездили на автобусе. В Голландию добирались тридцать часов. Старшие играли в «Джокер», сидели с комфортом, а нас могли поместить на стульях в проходе, но никто не возмущался, не высказывался. Это был не «пихач», а авторитет. Мы не боялись взрослых футболистов, а уважали, понимали, что благодаря им команда выигрывает. Сейчас, думаю, молодежь по-другому относится к ветеранам.

– Как переносили тридцать часов в автобусе?

– В принципе боюсь летать, поэтому на автобусе было даже лучше. Если предстоял длинный выезд, закупались напитками покрепче и потом тихонько доставали из сумок. Нарушали, но без серьезных залетов. Распределяли на всю поездку, чтобы не было потом сильно больно. До сих пор боюсь самолетов. Однажды вылетали с Юрием Санычем Чижом на игру. Пилот уже завелся, но решил съехать с полосы и проверить мотор, потому что не понравилось что-то в самолете.

Открывает, а там шланг разорван, горючее льется струей. Пилот кому-то позвонил, привезли кусок проволоки, что-то замотали и приготовились к взлету. Я запаниковал: «Не полечу и все». Мне разрешили лететь в кабине пилотов: они всю дорогу рассказывали истории и отвлекали. Понятия не имею, откуда взялась аэрофобия.

Когда играл в Саратове, сутки добирался до Москвы на поезде, хотя можно было долететь за час. Жена мучилась со мной всю дорогу.

– Как изменились ваши взаимоотношения, когда Александр Хацкевич стал играющим тренером «Динамо»?

— Привык называть его «Хац» – первое время трудно было перестроиться. Мог крикнуть: «Хац, во сколько обед?».   Он поправлял: «Я не Хац, а Александр Николаевич». В остальном Саша не изменился – таким же человеком и остался. Он не строил нас, не говорил: «Теперь я тренер, а ты мальчик в подчинении».

– Сейчас устраиваете вечера встреч?

– Нет, последний раз виделись с парнями на матче ветеранов со «Спартаком» в июне. С Сергеем Корниленко, Артуром Лесько, бывает, созваниваемся, поздравляем друг друга с праздниками. С Димой Чалеем можем встретиться в кафе. Если ты не в футболе, то никому не нужен. Со временем это понял: как только пропадаешь из виду – друзья быстро начинают исчезать. Больше всего бесит, что отдаляются даже те, с кем несколько десятков лет дружили.

– Удивлены тем, как складываются жизни партнеров после завершения карьеры?

– Тогда сложно было предположить, кто и где окажется. По Саше Хацкевичу виделось, что он может стать хорошим тренером. Тот же Валик вряд ли бы стал главным из- за своего темперамента. Я бы хотел поиграть под руководством Володи Журавеля. Не зря пацаны из брестского «Динамо» так за него бьются. Думаю, если бы ему дали спокойно поработать в Минске, давно бы уже привел столичное «Динамо» к чемпионству. Юрий Саныч регулярно меняет коучей, хотя, мне кажется, любому специалисту нужно время. Чиж переживает за команду, но ему просто не хватает терпения. Думаю, не я один жду, когда все вокруг – от детей до специалистов – перестанут говорить: «Ай, все равно БАТЭ будет чемпионом».

– Почему со своим опытом не можете найти работу в футбольной сфере?

– Я не владелец клубов, чтобы говорить, почему все устроено именно так. Некоторые умеют подлизываться, а я к подобному не привык. Хотел остаться не просто в футболе, а именно в структуре «Динамо». Моя самая главная ошибка – расставание с минским клубом. Когда четыре года назад завязал с футболом и пытался устроиться в «Динамо», все отвечали: «Не надо было уходить». Рабочие места не пустуют, все игроки хотят заниматься тем, к чему по старой памяти лежит душа. Я стучался в родные двери где-то год, а потом решил: хватит, надо куда-то идти работать. Думаю, смог бы стать помощником тренера – главным без опыта тяжело со старта. Поддерживаю форму, иногда бегаю на пару с дочкой.  А так… в основном все время заполняет рыбалка.

– С Александром Глебом не выбирались рыбачить?

– Нет, с тестем езжу.

– Часто думаете, как сложилась бы жизнь, если бы уехали в «Спартак»?

– Жена думает. Мне кажется, я бы через неделю вернулся. Тогда на просмотр приглашали пачками. Хотя я стоил немало и должен был оказаться на голову сильнее всех. Если бы в то время у меня не лежал бы контракт от «Сокола» с гарантированными условиями, поехал бы в «Спартак». Юрий Саныч даже приглашал на разговор к себе домой, убеждал соглашаться на предложение из Москвы. Ему хотелось, чтобы при его правлении футболист перешел в «Спартак» – это же пре- стижно.

– Сейчас зарплаты в футболе выше тех, что были у вас. Обидно?

– Когда играл в «Динамо- Юни», получал 30 долларов. У нас были другие времена, и деньги не сильно влияли на удовлетворенность жизнью. Помню, после первой еврокубковой победы в основе «Динамо» выдали премию – 1100 долларов. Задумался, что можно покупать хорошие вещи и аппаратуру. С первой зарплаты взял музыкальный центр Sony за 600 долларов – сумасшедшие деньги! Не то чтобы мечтал об этой покупке, просто надо было на что-то потратиться. Позже продал этот центр – деньги стали нужнее. Сегодня молодым кажется, что они приходят в клуб уже сформировавшимися футболистами. В топовых белорусских командах предлагают неплохие зарплаты. Игроки теперь с агентами и запросами. Думаю, это делает их избалованными. Надо давать определенную зарплату, а остальное пускай доказывают. Если бы гонорары урезали, они бы почувствовали, что такое – зарабатывать деньги.

Текст: Вика Ковальчук.«Большой футбол», Сентябрь 2017

Мы в соцсетях:

Другие посты блога

Все посты