Tribuna/Футбол/Блоги/Железный дровосек/«Осторожнее общаюсь с футболистами. Сейчас много лжи». Его ни за что прессанули за «участие» в договорняке

«Осторожнее общаюсь с футболистами. Сейчас много лжи». Его ни за что прессанули за «участие» в договорняке

После задержания Сергею Булыненку пришлось делать операцию.

Автор — Тарас Щирый
18 сентября 2017, 08:00
27
«Осторожнее общаюсь с футболистами. Сейчас много лжи». Его ни за что прессанули за «участие» в договорняке

Сергею Булыненку пришлось делать операцию и вшивать под глаз титановую пластину.

Блондинистого общительного хава «Неман-Агро» Сергея Булыненка хорошо помнят в «Крумкачах». Пару лет назад воспитанник столичного «Торпедо» активно помогал «воронам» пробивать окно в элиту белфутбола. Но не эта запись в его трудовой принесла парню известность. Грустную известность. В 2016-м Булыненок выступал в первой лиге за «Ошмяны», и тот бесславный договорняк с «Лучом» не обошел его стороной. Сотрудники милиции задержали его наряду с остальными игроками команды. Без рукоприкладства тогда не обошлось. Футболист получил удар по лицу, а потом был прооперирован. Теперь Сергею придется лет семь ходить с титановой пластинкой в области правого глаза. Через какое-то время невиновность Булыненка полностью подтвердилась, а вот его бывших одноклубников за участие в игре, в которой итог был предрешен заранее, ожидает суд. За тот год, что прошел с момента задержания, все синяки у парня прошли. Но вот обида у него осталась. Только не на милицию. А на тех, кто из футбола сделал спектакль.

- Сергей, давай начнем сначала. Как ты оказался в «Ошмянах»?

– После выхода в высшую лигу «Крумкачоў» мне предложили остаться в команде, но сказали, что свою состоятельность придется доказывать через дубль. Такой вариант не понравился. В итоге мои одноклубники Максим Жибуль и Алексей Кашевский позвали в «Ошмяны». У меня были и другие варианты. К примеру, можно было поехать на просмотр в безденежный Брест, в «Сморгонь». Однако жить за 4 миллиона за пределами Минска не хотел, поэтому и согласился на предложение «Ошмян», у которых весь тренировочный и восстановительный процесс проходил на базе БГУФК. Поначалу мне казалось, что все в клубе нормально. Хотя тренировки и методики у тренера Василия Смирных были очень оригинальными. На сборах в Ошмянах мы тренировались трижды в день. Выглядело это так. Просыпались в 7 утра и сразу отправлялись на 5-километровую пробежку. После завтрака снова была физподготовка. Мы сдавали какие-то тесты, выполняли упражнения на выносливость и очень много бегали. Потом возвращались к себе в «парнат», отдыхали и шли кушать в кафешку, до которой было километра 2-3.

Нам давали такие нормативы, которые из 30 футболистов выполняли всего лишь несколько человек. После таких тренировок ноги дико болели. Ты просто ходить не мог. А еще у Смирных была фишка – персональный квадрат. Приходилось играть 6 на 6 на все поле. После матчей мы часто бегали челноки, прыгали через высокие барьеры. Это было невозможно, но все терпели. Тренер считал, что таким образом мы закладываем фундамент на сезон. Но я такого все равно не понимал.

У Дулуба все было иначе. У него все тренировки строились на работе с мячом. Перед каждой игрой он разъяснял все нюансы игры соперника, рассказывал, какая зона у него «проседает», где на подборе нет игрока, как действует тот или иной футболист, какая нога у него рабочая. Через определенную программу на компьютере Олег Анатольевич показывал, как мы должны передвигаться, отдавать передачи. Мы потом выходили на поле и знали об оппоненте буквально все. Что интересно, его теоретические и тактические занятия длились не более 45 минут. Объяснял, что это оптимальное время, за которое человек может усвоить информацию. И никто не спал, не уставал. Всем было интересно слушать. Вот поэтому Дулуб и добивается результата во всех клубах, куда его приглашают. Что касается «Ошмян», соперника мы вообще не разбирали. Нам просто указывали на наши ошибки и говорили о слабых позициях соперника.

Смирных тренировал команду практически весь первый круг, но потом коллектив возглавил его помощник Антуан Майоров, и, как мне рассказывали, в тренировочном процессе сразу появились игровые упражнения. Но на тот момент меня в команде уже не было.

- Когда ты понял, что не хочешь играть в «Ошмянах»?

– Да после второй или третьей игры. Я не люблю такие тренировки. Мне нравится работать с мячом, люблю квадраты, короткий пас. Я не люблю, когда игра основана на том, что защитник пуляет вперед, а нападающий пытается зацепиться за мяч. От такой игры не получаешь удовольствия. Это бред. Да, многие с таким футболом добиваются результата, но ведь все это тоже можно сделать через комбинационную игру. Играли «Ошмяны» очень просто. Отправляли мяч на быстрые фланги, а оттуда следовала передача в штрафную – все.

Зарплату нам задерживали. Я подписал контракт 1 апреля и практически все деньги, а получать я должен был 4,5 миллиона, мне выплатили только тогда, когда я расторг контракт – после первого круга. Мы постоянно интересовались нашими зарплатами, но отсутствие денег объясняли тем, что у команды нет результатов – мы боролись за выживание. Как жил без денег? Приходилось как-то крутиться. Работал у брата в СТО – продавал запчасти через интернет. Кроме того, родители помогали. Остальных парней, как я знаю, вообще рассчитали только в конце сезона. Получается, они ничего не зарабатывали. Поэтому половине ребят тоже приходилось где-то что-то делать, халтурить. Егор Гудель, знаю, на заправке работал, кто-то – на стройке, а Алексей Сакович футболистам бутсы до сих пор зашивает.

Начинал я чемпионат в основном составе, потом Смирных выпускать в старте перестал. В итоге за три недели до матча с «Лучом» я подошел к директору и сказал, что мне здесь не нравится и я хочу уйти. Узнав о моем желании, Майоров все-таки убедил меня остаться до конца первой половины. А потом была игра с «Лучом». Но, честно скажу, никакого подозрения на то, что это будет договорной матч, у меня не было.

- Помнишь тот день хорошо?

– Да, помню. Приехали в Ошмяны, готовились к матчу. Кто-то играл в баскетбол в спортзале, кто-то чем-то другим занимался. Потом Смирных объявил состав. Я оказался среди запасных. Все было обычно – ничего странного не происходило. Но потом начался матч, и я заметил одну странную особенность – мы возили «Луч». Это было очень удивительно. Ведь Биончик строил игру через короткий пас и технику. Его команда в чемпионате смотрелась очень хорошо. Несмотря на это, мы могли спокойно забивать 5-6 голов. А во втором тайме игра была равной. Я вышел в самой концовке и буквально через несколько минут прозвучал свисток. Закончили игру со счетом 3:3. Ну, подумал, ничья как ничья. Никаких подозрений не было. Мы пришли в раздевалку, начали переодеваться. Многие футболисты назад добирались на машинах, и Вадим Ботяновский сказал: «Если кто-то хочет быстрее попасть в Минск, давайте со мной». А в тот вечер был какой-то матч чемпионата Европы, и мне очень хотелось успеть домой к игре. Поэтому и согласился поехать с ним. В итоге «Фольксваген» Ботяновского забился под завязку и мы поехали. Сидел я сзади, справа возле окна. Ехали спокойно, обсуждая матч, как вдруг нас подрезала какая-то тачка. Из нее сразу выскочили огромные ребята с пистолетами. Мне даже показалось, что это какие-то футбольные фанаты. На них не было масок. Они были одеты в короткие шорты и хулиганские кроссовки. Все произошло так быстро, что мы даже не успели заблокировать двери. Они открыли их, ударили меня, вытащили и сразу положили лицом в асфальт. Вокруг были слышны крики: «Руки за голову! Глаза не поднимаем! Лежим спокойно!». Проехали километров 10.

- МВД сообщало о том, что ты ударил сотрудника милиции и отказался выходить из автомобиля.

– Да конечно! Такого не было. Они все сделали сами. Я же говорю – мы не успели заблокировать двери. Но это все равно бы не помогло. Группа захвата разбила бы стекло. Все произошло мгновенно.

- Удар сильный был?

– Ну, в нокаут я не ушел, сознания не терял. Я просто услышал сильный хлопок, а уже потом оказался на асфальте. Кровь хоть и пошла, но боли сильной не ощущал. Правда, досталось не только мне, но и всем. Просто кому-то попало в печень, другим еще куда-то прилетело. Вскоре эти парни ушли в сторону. К нам подошли следователи и начали спрашивать, как нас зовут, где мы живем. Я вообще не осознавал, что происходит. Думал, что это какой-то рейдерский захват. Меня подняли с земли и спросили: «Ты в курсе, что сегодня был договорной матч?» Я все равно не понимал, о чем идет речь. Тогда они сказали, что видели меня с командой, как мы встречались с человеком, у которого взяли деньги. Говорю, что не брал никаких денег. Тогда меня опять положили на землю, но вскоре вновь подняли и начали повторять старое: «Мы видели, как ты, твоя команда встречались с одним человеком, брали деньги…». Я испугался, был шокирован и сказал, что, может, и было такое. Они меня отправили повторить все на видеокамеру, а потом рассадили всех по машинам и повезли в Минск – в ГУБОПиК.

Мне, кстати, очень понравилась одна ситуация. Нас привезли в милицию и, нажимая на звонок, сказали: «Открывайте, мы привезли преступников». Думаю, какие преступники, что за бред? Что мы сделали, чтобы нас так называли? Вскоре мы начали писать заявления, и я признался, что на камеру наговорил глупостей из-за эмоций. Говорю, посмотрите на камере. Там все видно. В результате я рассказал о том, как прошел день, подписал какие-то бумаги и меня отпустили. Я вышел из ГУБОПиКа и пошел домой – в кепке и с фингалом под глазом. Решил подойти к таксисту: «Здравствуйте, а сколько будет стоить до Каменногорской?» Он посмотрел на меня и говорит: «До Каменногорской – 200 тысяч». Подумал, ладно, цены стали загибать, не поеду. У меня села батарейка, но нужно было все равно набрать двоюродному брату, чтобы приехал за мной. Подошел к девушкам, так они вообще сказали, что телефона нет. Испугались меня. Наверное, подумали, что алкаш побитый. Но на Немиге встретил ребят, которые все-таки дали позвонить.

Я собирался домой, но брат настоял, чтобы я поехал в больницу. Нас отправляли из одной в другую, и в итоге сказали, что у меня несколько переломов на лице, нужно делать операцию и ставить пластину, чтобы не было деформации черепа.

- Все было так серьезно?

– Как объяснил врач, возле глаза находится самая тонкая кость черепа. И человек попал именно в нее. Она поломалась, задела еще несколько костей. Если бы удар пришелся в подбородок, ничего бы не случилось.

Когда я лежал в больнице, ко мне приезжали ребята из команды – Виталя Желудок, Слава Палазник и Георгий Читанава. И я у них тогда поинтересовался: «Слушайте, пацаны, а у нас кто-нибудь участвовал в этой фигне?» Они посмотрели на меня и говорят: «Да нет, ты что! Это, наверное, чисто «Луч» участвовал». Я им поверил. А потом, когда выписался, мне рассказали, как все было. Идет тренировка. Директор подходит к футболистам и спрашивает: «Слушайте, мне тут из следственного комитета сообщил фамилии тех, кто брал деньги за матч с «Лучом». Егор Гудель, ты брал деньги?» – «Да, брал» – «Слава Палазник?» – «Брал» – «Виталик Желудок?» – «Брал». Ребята уже сами начали признаваться. Потом их всех вывели из тренировочного процесса. Я после этого, честно говоря, был в шоке. Я даже не мог представить, что такое может произойти. Не знал, что сказать. Бред. Зачем брать эти деньги и участвовать во всем этом?

- Получается, пострадал ты из-за своих товарищей по команде.

– В том числе. Хотя в этой ситуации были замешаны не только они, но и игроки «Луча». Ну и тот, кто применил силу, тоже виноват. Группа захвата действовала по ситуации. Те люди хотели показать свой нрав и силу. Они привыкли к этому. Но я все равно считаю, что футболистов можно было задерживать иначе. Ну, какие это преступники? Остановили бы просто машину, показали «корочку» и повезли бы нас дальше. Я не знаю, правда это или нет, но мне рассказали версию, почему нас так жестко остановили. Дело в том, что всех игроков задержали прямо на стадионе – возле раздевалок. А мы, как я говорил, торопились, поэтому уехали раньше остальных. И милиционеры подумали, что мы решили скрыться. Вот и все.

- Общался с тем, кто тебя ударил?

– Да, тет-а-тет. Спустя какое-то время мы встретились с ним в милиции. Меня тогда часто вызывали на допрос. В одну инстанцию я ездил по вопросам, связанным с договорным матчем, а в другую – по поводу моей травмы. Там интересовались, как меня ударили, кто это сделал. И в один день мы встретились с тем человеком из группы захвата. Молодой парень. Он извинился передо мной, но так и не объяснил, зачем это сделал.

- Ты собирался подавать в суд?

– Да, мне говорили, что безнаказанным этот поступок остаться не должен. После операции я написал заявление в милицию. В итоге мы пришли к компромиссу. Он меня устроил. Я не хотел нанести вред тому парню, хотя было видно, что он напуган. Просто хотел, чтобы эта ситуация поскорее утихла. Мне постоянно звонили из следственного комитета. Все это просто надоело. Где-то в октябре все успокоилось.

- Очень долго муссировали тему, извинилась перед тобой милиция или нет. В итоге только сейчас была опубликована информация, что извинения все-таки тебе были принесены.

– Изначально никто передо мной не извинялся. Мои родители приехали в ГУБОПиК, где им были принесены извинения. Мол, простите, что так получилось. Это произошло через несколько дней после задержания. А передо мной извинились осенью, когда проходило расследование по поводу моего повреждения. Извинились давно, но почему только сейчас об этом написали, я не знаю. Уже прошел почти год.

- С ребятами, которые замешаны в договорном матче, ты общаешься?

- Мы вместе играем в любительской лиге. Поэтому вижусь, здороваюсь. На этом все. В том, что произошло, я их не обвиняю. Но, могу сказать, что в договорном матче я бы не участвовал. За минский «Партизан» я играл тогда, когда там денег вообще не было. Мне было без разницы. Но ребят тоже можно понять. У кого-то из них семьи. К примеру, как у Виталика Желудка. В клубе не платили, поэтому парни и пошли на такой шаг. Наверное, просто подумали, что получат деньги и останутся безнаказанными. Хотя заработали больше стресса, чем денег.

- Сколько им предлагали?

– По тысяче долларов, кажется. Я ведь до этого момента даже не предполагал, что у нас есть договорные матчи. Но потом стал интересоваться этой темой и понял, что в нашей стране договорняки проводятся уже около десяти лет. Они были и в высшей лиге, и в первой. Все началось очень давно. Просто на это закрывали глаза – никто данной проблемой не занимался. Да они есть везде: и в низших лигах Испании, Италии, в Литве, Латвии, в ФНЛ, в Украине. Это происходит по всему миру. После этого я начал смотреть на футбол совсем иначе. И мне до сих пор кажется, что в Беларуси играют договорные матчи. Возьмем игру между «Нафтаном» и «Крумкачами». Не знаю, мне реально кажется, что это договорной матч. Не со стороны «Крумкачоў”, а со стороны новополоцкой команды. И не только я так думаю. И неспроста об этом писали на вашем сайте. Я вообще не понимаю, почему букмекерские конторы стали принимать ставки на вторую лигу. Там люди вообще не зарабатывают. Кто его знает: может, там половина договорных матчей! Сейчас просто остановились на 15-20 фамилиях. А если начать расследовать более глубоко, то все затянется на несколько лет. Думаю, количество участников может и за сотню перевалить.

- Твое отношение к футболу изменилось? Ты в нем разочаровался?

– Нет, я ведь играю до сих пор. Не зарабатываю в Столбцах больших денег – просто бегаю в свое удовольствие. Мне даже иногда кажется, что некоторые матчи «вышки» АЛФ посильнее некоторых игр первой лиги. У нас уровень футбола падает – с ним беда. И хорошо, если у команд не будет господдержки. В таком случае клубы смогут задуматься, как им зарабатывать, а не сидеть на шее у государства. Многие вообще ничего не делают для привлечения спонсоров и болельщиков. Такое чувство, что они застряли в 1990-х. Не у всех даже есть нормальные сайты, группы в социальных сетях. Их никто не продвигает. «Крумкачы» показали всем, что есть энтузиасты, которые готовы на добровольной основе работать для развития и продвижения. За рубежом есть целые отделы по продвижению, а в Беларуси это никому не надо. Зато руководство всем довольно. Откатывают себе деньги – и все нормально. А для кого играем? Для 10 человек на трибунах и родственников футболистов. Привлечением болельщиков тоже никто не занимается. А спонсорство? То, что происходит в Беларуси, вообще сложно назвать спонсорством. Идет просто указ сверху – и командам помогают. Иначе бы клубы никто не спонсировал. В некоторых командах умудряются даже не набить своих спонсоров на майки. Какому предприятию нужен такой подход? Пока у нас люди не будут идти в ногу со временем, наш футбол может превратиться в полупрофессиональный.

Что касается меня, я разочаровался в некоторых людях и стал осторожнее к ним относиться. Раньше все списывалось на ошибки игроков, а теперь реагируешь иначе. И практически каждый матч возникает мысль, что кто-то, возможно, сдает игру. Я стал подозрительным. Эта тема засела в моей голове. После того, что я пережил, общаюсь с футболистами с осторожностью. Сейчас очень много лжи. В глаза тебе говорят одно, а делают – иначе.

- Для тебя было бы нормально выступать за одну команду с теми, кто замешан в договорняках?

– Конечно, нет.

- Но сейчас ситуация не лучше. За твой «Неман-Агро» играют несколько ребят, попавших в соответствующий список АБФФ.

– Как я понимаю, Напорко, Медведев и Тарликовский не обвиняются в том, что принимали деньги. Они проходят как свидетели. Да, они присутствуют в этом списке, но, как говорят, их даже не дергают правоохранительные органы.

- Как нужно поступить с теми, кто пытался за деньги сделать нужный результат?

– Садить в тюрьму их не нужно. Они же никого не убили, ничего не украли. Посадить можно организаторов – тех, кто все это устроил. А игроков можно просто дисквалифицировать. Они все сожалеют о содеянном.

- Как изменилась твоя жизнь за последнее время?

– Знаешь, если раньше в первой лиге получали хорошие деньги, в некоторых командах можно было иметь тысячу долларов в месяц, то сейчас уровень полупофессиональный. Какие-то деньги можно заработать только в командах, перед которыми стоят задачи.

Если будешь играть во втором дивизионе до 30 лет, то никаких денег не соберешь, завершишь карьеру и останешься ни с чем. Мне этого не хочется. Нужно иметь подушку безопасности. Поэтому недавно с братом создали интернет-магазин, через который продаю лампочки, светильники и стройматериалы. Денег туда особо не вкладывали. Да, в разработке сайта нам помогал один программист, но я его делал практически самостоятельно. Продвижением занимаюсь тоже сам.

Стартового капитала у нас тоже не было. Работаем с поставщиками товаров на отсрочке. Получается, что мы продаем товар и через две недели-месяц возвращаем деньги поставщику. Я хоть и занимаюсь бизнесом, но все равно думаю, что еще смогу продвигаться в футболе, сумею заиграть в высшей лиге. Но у футболиста есть свободное время, которое можно заполнять вот такой работой. Я не хочу сидеть дома. Мне скучно. Я хочу заниматься чем-то еще. У нас некоторые футболисты заканчивают в 35 лет карьеру и идут работать кладовщиками. Это не для меня. Хочу, чтобы у меня был собственный проект, и я мог зарабатывать деньги не только футболом.

- Прошел год с момента задержания. Как ты смотришь сейчас на ту ситуацию?

– Даже с юмором. Возможно, это было испытание. Расскажу прикольную историю. За пять дней до договорного матча я получил диплом МГИ и у меня не был решен вопрос с армией. Идти служить в 18 – это одно, а в 23 – совершенно другое дело. Что мне там делать с 18-летками? Я все время думал, как решить этот вопрос. Но спустя день я получаю по голове, мне делают операцию, и я оказываюсь негоден к службе в вооруженных силах. Так что нужно быть аккуратным со своими желаниями. Они иногда сбываются. Но не всегда при хорошем стечении обстоятельств :). 

ФОТО: Аниты Занкович, Тараса Щирого и из личного архива Сергея Булыненка.

Другие посты блога

Все посты