«Мне повезло, что девушка оказалась девственницей». Непростая история тренера Ольги Корбут
Ренальда Кныша дважды обвиняли в изнасиловании. И дважды беспочвенно.
Ренальд Кныш – о тунеядстве, неуважении и обвинениях в изнасиловании.
В этом году невероятную популярность получил интернациональный флэш-моб #MeToo. Женщины в соцсетях массово рассказывают о случаях насилия в своей жизни. Казалось бы, неплохая инициатива, но есть один нюанс. Репутация и авторитет мужчин, которых обвиняют сексуальных домогательствах, разрушаются сразу и до основания еще до вынесения официального вердикта. И ведь зачастую дело даже не доходит до судебного разбирательства. Не остался в стороне от этого и спорт.
В октябре украинская спортсменка Татьяна Гуцу обвинила шестикратного олимпийского чемпиона в спортивной гимнастике Виталия Щербо в изнасиловании, которое якобы произошло в 1991 году. Причем, по словам Гуцу, на тот момент она еще была несовершеннолетней девочкой. Вина белоруса не доказана, но слова Гуцу свое дело сделали. Солидарные с Татьяной спортсменки жестко прошлись по Щербо.
Что интересно, подобный прецедент уже когда-то был в Беларуси. В свое время одна из гимнасток обвинила в домогательствах Ренальда Кныша, личного тренера четырехкратной олимпийской чемпионки Ольги Корбут. Вину тренера не доказали, но осадок остался. В 1980-м Кныш ушел из спорта и больше никого серьезно не тренировал. Тарас Щирый решил узнал, как сейчас живет один из самых титулованных тренеров в истории белорусского спорта, и наведался к нему в гости.
* * *
Гродно. Улица Советских Пограничников. Я поднимаюсь на второй этаж типичной кирпичной пятиэтажки, коих тысячами настроили по всему Союзу. На пороге улыбкой и крепким рукопожатием меня встречает 86-летний Ренальд Кныш. Мы проходим в небольшую комнату и присаживаемся на диване. В комнате все скромно, по-простому. Глаз сразу цепляется за вазу с изображением Кныша, подаренную хозяину на одном из юбилеев, и стопки новых, одинаковых книг, аккуратно составленных на полках. Через минуту мы начинаем разговор.
- Как поживаете, Ренальд Иванович?
– В основном дома нахожусь. Выхожу иногда только в аптеку да на базарчик.
- Зарядку по утрам делаете?
– Ну что вы! Со здоровьем не очень. Врачи советуют как можно меньше двигаться, как можно больше лежать, не поднимать тяжести больше 3 килограмм, сильно не кашлять и не чихать. Нужно быть очень осторожным. На свежем воздухе бываю не каждый день. Пытаюсь больше лежать. Смотрю новости по телевизору, а вот детективы стараюсь пропускать. Интернет? Да нет. Компьютер я так и не освоил. Этим жена занимается. Она работает еще – тренирует детей в нашей СДЮШОР-3.
- Чем сейчас занимаетесь?
– Ну, чем занимаюсь… Книжки издаю. Я член гродненского отделения Союза писателей Беларуси. Раньше ходил на собрания, участвовал в деятельности организации, но сейчас здоровье не позволяет. Да и не пишу, наверное, лет 20. Только старое редактирую. Вот, буквально недавно две новые книги издал – роман в стихах «Грезы юности» и фантастическую поэму «Небесная дева». Тираж каждой – 100 экземпляров. Печататься начал только в начале тысячелетия.
- Помните, когда первое стихотворение написали?
– Еще во время войны – в 1943-м. Мы тогда жили на Урале.
- Постойте, вы ведь родом из Копыля...
– Верно. Отец был заядлым коммунистом. Работал заместителем секретаря отдела компартии Копыльского района. Наступил 1937-й. Людей тогда за всякую мелочь начали ссылать в Сибирь. Отправили туда и начальника отца – за то, что с моим папой подписал кому-то рекомендацию в партию, а тот человек переехал в другой город и на учет не стал. Ах, раз не стал на учет в компартию, значит враг народа! У папы был знакомый в ЦК в Минске. Он ему и сказал: «Срочно собирайся и в течение нескольких дней переезжай. Есть место в Жлобинском районе». В итоге переехали в деревню Старая Рудня. Папа стал работать директором местной школы. А когда началась война, отец ушел на фронт. Был в плену, бежал, потом попал в партизаны. Будучи в отряде, сумел переманить на советский бок 96 украинских «бандеровцев», которых немцы позвали наводить порядок в Несвиже. Он этим очень гордился. Я, сестра и мама на шестой день войны отправились в эвакуацию. Жили в деревне Лапаз. Сейчас это Оренбургская область, а тогда она называлась Чкаловской.
Помню, кушать было нечего. Я ходил ловить сусликов. Поставил в очередной раз капкан, начал ждать, когда они начнут попадаться. Ветер подул, я прилег в ковыль. Жду, значит. И тут на ум приходят слова: «И вот поднялась пыль вдали / Послышалось мычанье / Коров на пастбище гнали / Прогнали, опять в степи нет ни души – Молчание.
- Для чего вы сусликов ловили?
– Питаться ведь надо было чем-то. Как только заканчивался учебный год, всех школьников сажали в вагон, сцепленный с трактором, и везли в поле собирать полынь. Дело в том, что когда она вырастала, тоже давала зернышки. Полынь была очень горькая. Собирать нужно было пораньше. Иначе есть было невозможно. И школьники целое лето вместе с учителями убирали эту траву. А полей на Урале очень много. За работу считали трудодни, а трудодни не оплачивались. Платили нам арбузами. Мы так много их ели, что аж противно становилось. Хлеба тогда не было. Ничего не было – одни арбузы. Мне их до сих пор есть не хочется.
И параллельно я ловил сусликов. Когда приходила весна и сходил снег, они обычно вылазили из норок. И я просто заливал воду в норки и ждал, когда они появятся. Ну, а потом ловишь и прячешь их под пояс. Доходило до того, что ловил до 20 штук за день. Жарили их, а сало сливали в большой бидон. Сало можно было есть с хлебом, а без него – сплошное наказание. Но суслики не особо вкусные были – маленькие. Немного напоминали крольчатину. Крыс пробовал, ворон. Но они тоже не очень – тухлятиной пахли. Ну а после войны мы переехали в Гродно.
- С чего вдруг вы начали издавать книги?
– Ну, так не пропадать же написанному.
- По карману бьет?
– Откладываю на книги деньги с пенсии. Она у меня хорошая. До прошлого года старыми получал 4 миллиона, а потом, возможно, из-за звания почетного гражданина города, мне добавили еще миллион. Мне денег хватает. Хотя два миллиончика каждый месяц трачу на лекарства. Если бы тираж был большой, книги можно было бы и продавать. Ведь люди читают, интересуются.
Еще хочу пробить, чтобы наш спорт делал олимпийских чемпионов. Беларусь может на Олимпиадах завоевывать множество золотых медалей. Если поднимет престиж тренеров олимпийских чемпионов и не будет верить учебникам, написанным со слов выдающихся спортсменов, заинтересованных, естественно, в одном – чтобы у них не было конкурентов, соперников.
- В Беларуси это тоже происходит?
– Конечно. Да так во всем мире. Я с этим постоянно сталкивался. И все это увеличивается и увеличивается. В университете студентов пичкают ненужной и вредной информацией. И это делается по советам тех же самых олимпийских чемпионов, которых назначают руководителями федераций и так далее.
– Вы кому-то об этом говорили?
– Я ходил к бывшему председателю Гродненского облисполкома Семену Шапиро. Объяснял, что олимпийские чемпионы – вредители. Они ставят подножку там, где только можно. А через день я был в НОКе, в Гродно, и увидел двукратного олимпийского чемпиона по тяжелой атлетике Александра Курловича. Как оказалось, его назначили председателем управления физической культуры, спорта и туризма Гродненской области. А ведь он когда-то из зала выгонял своего тренера Петра Савицкого, и начал тренироваться у своего брата. Савицкий сам мне об этом рассказывал.
– Тогда кто должен курировать спорт?
– Спортсмены. Но не олимпийские чемпионы. Все построено на лжи. Я об этом немножко пробовал сам писать, но никто меня не печатал. Правду говорил, так меня пинали. Я составил список из 10 примеров одурачивания спортсменов, того, что в спорте мешает росту, развитию. Вот несколько заблуждений. К примеру, говорят побольше брать учеников, тогда лучший сам проявится. А я пишу, что не проявится. Он быстро «погибнет», усвоив неточные движения. Обязательно нужна ранняя и индивидуальная работа. Работать надо не с 15 спортсменами, а с одним, двумя. Вот тогда будет результат. Вот еще одна ошибка: «Тренер должен быть требовательным». Я считаю, что так быть не должно. Рабский труд непроизводителен. Тренер должен быть вдохновителем. А то получается, что требуют, как с солдата. Ну, это чушь. Нужно собой вдохновлять. Человек вдохновения становится гениальным.
– И как это нужно делать?
– Хвалить, придумывать упражнения, которые спортсмен будет легко выполнять. Ни в коем случае нельзя оскорблять и кричать. В таком случае ты настроишь спортсмена против себя. Это будет конец. Все эти пункты актуальны до сих пор. Ведь работа ведется по-старому.
– Кому вы показывали эти записи?
– Я отправлял их в газеты, помощнику президента Максиму Рыженкову. Мне ответили – сказали, что письмо направлено в Министерство спорта. И на этом все полностью заглохло.
– Вам не кажется, что вас сейчас считают за старого ворчуна?
– Так такое отношение было и раньше. Мои тексты не публиковали. А когда-то все началось с того, что еще в Советском Союзе меня не брали на сборы вместе с моими спортсменками, отдавали их другим специалистам. А они их портили.
– Как?
– Да очень просто. До Ольги Корбут моими воспитанницами были олимпийская чемпионка Елена Волчецкая и победитель первенства Союза Тамара Алексеева (первая жена Ренальда Кныша – Tribuna.com). Я их в Гродно тренировал. Когда они были на сборах со сборной СССР, меня на несколько месяцев отстраняли от работы с ними. А их так уродовали, что не передать словами.
Елена Волчецкая.
- Приведите пример.
– Ну, вот, Волчецкая. Она выполняла перелет на брусьях, от которого были в восторге все зрители. Но тренеры сборной посчитали, что это какая-то отсебятина. И, раз это не делает никто из других чемпионов СССР и Игр, элемент выбросили из программы. Волчецкую вообще заставили набрать 6 лишних килограмм. Якобы для того, чтобы сделать более устойчивым приземление. Ну, это ведь такая глупость! А Алексеевой сказали на сборах сборной тренироваться без разминки – надорвала ахилл. Ей стали делать уколы, и с ними занесли заразу. Тамара потеряла 27 килограмм. Еле выкарабкалась.
- Ваши идеи не принимались?
– Да, но, еще раз говорю, зрители были в восторге от такой новизны. Я старался прививать какие-то балетные движения, добиться того, чтобы у девушек было красивое выражение лица. Даже сам перед зеркалом отрабатывал. После победы Волчецкой ко мне за советом обращались многие тренеры, интересовались, как мне удалось, и я делился с ними своими знаниями
Но, повторюсь, тогда на международных соревнованиях нужно было делать только так, как все. Тогда просто никто не хотел, чтобы ученицы Кныша обгоняли уже советских чемпионок. К примеру, москвичек. Во мне просто видели конкурента. В 1962 году Волчецкая поехала на чемпионат мира. Она мне звонила, говорила, что зал был переполнен даже на тренировке, и никого так хорошо зрители не принимали, как ее. Было много аплодисментов. Все, подумал, будет триумф. А потом слушал радио – о ней ни слова. Оказалось, что после опробования снарядов, ночью, тренер Александр Мишаков принял решение отчислить Волчецкую из сборной. Без причины. Об этом мне потом рассказал тренер из Воронежа Юрий Штукман. Вот так и поступали.
* * *
- Давайте поговорим об актуальном. Недавно украинская гимнастка Татьяна Гуцу обвинила Виталия Щербо в изнасиловании. Если верить спортсменке, произошло это во время международных соревнований, когда она была еще несовершеннолетней. Вы верите в подобное?
– Слышал об этом, и абсолютно в это не верю. Отношусь к подобному, как к чистейшему вранью.
- Вы ведь с подобными обвинениями сами сталкивались.
– Да, обгадили меня. Честно говоря, не хотелось бы об этом говорить. Моя бывшая ученица жила со мной в одном подъезде. Ей на тот момент было 18. Я тогда один жил. Она влюбилась в меня, и однажды начала со мной кокетничать, коленки показывать. Я ее пристыдил, сказал: «Иди! Как ты так можешь себя вести?!» Девушка поняла, что ничего со мной не получится, пошла домой, и под впечатлением приняла целую горсть снотворного. При этом оставила записку: «В моей смерти вините Ренальда Кныша». Несколько недель она была без сознания, потом пришла в себя и стала говорить, что я ее затащил к себе в квартиру и изнасиловал, когда ей было 14 лет. Возбудили даже уголовное дело. Но на мое счастье девушка оказалась девственницей. Дело в том, что когда она еще лежала без сознания, ее проверил гинеколог, о чем даже сохранилась справка. Только поэтому меня и не посадили в тюрьму. Разные спортивные деятели тогда очень обрадовались этой возможности, мол, Кныша все нахваливают, а он на самом деле вот какой человек. Говорили: «Развратник! Мы и раньше слышали жалобы на него. Слышали, что он приставал к спортсменкам!» Я ведь с Ольгой Корбут поднялся до мировой известности, а они все это время оставались рядовыми.
- Вы общались потом с этой девушкой? Она не извинилась?
– Нет, не общались и не извинилась. Знаю, что уехала во Францию, вышла замуж. Спортивной гимнастикой не занимается.
- Почему такие вещи происходят в спортивной гимнастике?
– Не знаю. Расскажу один случай. У меня очень давно одна гимнастка, минчанка, спросила: «Что, Ренальд, будешь тренировать девочек?» Говорю, что буду. И тогда она сказала: «Так они все в тебя влюбятся!» Дело в том, что каким бы тренер не был, сколько бы ему лет не было, ученицы в него всегда влюбляются.
- Речь идет о подростковом возрасте?
– Да. Они ведь каждый день встречаются. Девушки хотят всегда быть первыми, показать своим подружкам, что именно ее тренер выделил. Тренер должен влюбить в себя подопечных, но не должен испытывать к кому-то чувств. Он должен симпатизировать всем, не выделяя кого-то. У того, кто пристает к своим ученицам, не будет результата. Почему? Во-первых, остальные ревновать будут, бросят работать. А во-вторых, для той, что вызвала взаимность, это дороже любых золотых медалей. Победа над тренером – это выше всего. Расскажу один случай. Я как-то позвал тренера из Лиды в нашу спортшколу. Проходит месяц, два. Смотрю, а он с одной начал шуры-муры, потом с другой. Такой тренер в спортшколе не нужен. Его убрали.
- Из-за ложного обвинения у вас была депрессия?
– Конечно. Я еще раньше в зал не хотел приходить. Тренер – это униженная личность, хотя многие думают иначе. Я с Корбут в 1973-м ездил по всему миру – зарабатывали деньги для советского спорткомитета. Ты куда ни приедешь, везде огромные портреты Ольги с подписями на английском. Около 500 клубов были названы в ее честь. На ее выступлениях были переполненные закрытые стадионы, ее ждали сотни корреспондентов. Мы встречались с президентом США Никсоном. Он Ольге подарил золотые сережки, а мне – серебряные запонки. После этого нас приглашали и другие главы государств. Вот так. Я написал такие строчки: «С ученицей своей я когда-то / В Белом доме у Никсона был / Он поздравил с прибытием в Штаты / Сувениры вручил и спросил / Где ваш край на просторах России / Где ваш город на карте моей / Что рождает таких вот – красивых / Небольших, но великих людей?».
Но весь этот ажиотаж действовал мне на нервы. Я ведь знал, что она, извините, дура дурой, лентяйка. Мне так много приходилось работать с ней, вдохновлять. А тут я услышал, что у вас самородок, который придумал такие красивые элементы. О работе тренера вообще никто не говорил, не замечал ее. Но я говорю не только о себе, но и о других. Вы Мироманову знаете?
Ренальд Кныш и Ольга Корбут.
- Нет.
– Первый тренер Светланы Богинской. Мы с ней часто общались – и на сборах, и в Гродно. Она хотела воспитать олимпийскую чемпионку, спрашивала у меня, что для это нужно сделать. Ну и добилась своего. Через какое-то время встретил ее и поздравил с победой Богинской, а в ответ услышал: «Я не выдержу, не выдержу! Ее привозносят, а про меня вообще не вспоминают. Я столько вложила в нее. Я покончу с собой!» Попытался ее успокоить. Но прошло время, и она действительно повесилась. Но об этом нигде никто не пишет. Об этом не принято говорить.
Вот еще одна история. В 1973 году некоторые руководящие работники поняли, что тренеры являются созидателями олимпийского спорта. Поэтому для начала наградили меня и тренера Алексеева из Ленинграда медалями Герой спорта. Но буквально через пару месяцев мне позвонили, попросили награду вернуть и молчать об этом, так как олимпийские чемпионы подняли громадный кипиш. Они считали, что только они могут быть героями спорта, а тренеры – их прихвостни.
В свое время я услышал очень много неприятного в свой адрес. Меня обвиняли в том, что я совершил преступление, что приписывал какие-то мертвые души в спортивной школе. И я решил уйти – подал заявление на увольнение.
– И чем потом занимались?
– Нигде не работал. Занимался исключительно писательством. У меня были хорошие денежные сбережения, на которые можно было долго жить. Я же не пил, не курил, не нажирался. Проходит полгода, год. Заходит ко мне как-то милиционер и спрашивает: «Это тунеядец Кныш? Давайте устраивайтесь на работу. Иначе плохо будет – заберут квартиру». Я уже был разведен. Оставил первой жене машину, свою квартиру. В итоге обменял ее жилье и уехал жить в Минеральные Воды, чтобы в Гродно меня не выгнали на улицу, бездомным не сделали. В Минеральных Водах прожил два года. Никого там не знал. Просто писал. Жил скромно. Много мне не надо было – война научила ценить каждый кусочек хлеба. Бутылки кефира и полбуханки хлеба на день вполне хватало. Через два года обменял квартиру и переехал в Таллинн, дальше – в Калининград. Мной никто не интересовался из органов внутренних дел. Просто не знали, кто я такой. Периодически я наведывался к маме в Гродно. А когда наступил пенсионный возраст, а это было в 1990-м, решил вернуться окончательно домой.
– Сколько вы прожили в «состоянии тунеядца»?
– Порядка 10 лет.
– И никогда не хотели работать?
– Нет. Я просто понимал, что если даже подготовлю еще одного олимпийского чемпиона, то останется неприятнейший осадок. Спортсмена превозносят, а о тренере забывают.
– А как же вы жили все это время без друзей, без отношений?
– Я по жизни одиночка. Мне скучно не было. Когда-то прочитал, что многие знаменитые люди (к примеру, Ньютон) не имели ни друзей, ни жен, ни любовниц. Женщины ведь отвлекают от мыслей. И все это время у меня их не было. Мне одноклассницы, однокурсницы когда-то голову морочили, а я их избегал. И потом даже написал об этом: «Нет, я не стану поддаваться пустым желаниям любви / Пора, пора мне возвращаться в мечты высокие свои…»
– Интересно, и когда вы познакомились со второй супругой – Ольгой?
– Когда я приезжал к матери, мы случайно с ней встретились. И она мне как-то показала стопку тетрадей, исписанных мелким почерком. Дело в том, что она у меня начинала тренироваться в 1965-м. И Ольга все описывала – как смотрела на меня, как про меня думала. Она была влюблена. Я подумал тогда: «Ну и ну, что с этим делать?» Ольга все время переживала за меня. И как-то собрала порядка 30-40 подписей у моих учениц, которые подтверждали, что я никогда их не домогался. Ну и где-то с 1985 года мы были в отношениях. Через несколько лет у нас родилась дочка.
– Так вы ведь жили в других городах.
– Да, но я же иногда приезжал. В 1990-х мы расписались.
* * *
– В 1999-м вас опять обвинили в изнасиловании. На этот раз Ольга Корбут.
– Она тогда рассталась с Леонидом Борткевичем и написала клевету. Есть, наверное, такой закон: чем сильнее опахабишь тренера, тем выше поднимешь себя. Пока она жила с Борткевичем, он ее сдерживал в этом плане. А потом Ольга заявила на весь мир, что тренер ее насиловал, избивал, и она все время ходила в синяках. В книге Борткевича сказано, что из-за этого у нее было 23 перелома и 4 сотрясения мозга. Если этому поверить, то как она могла выступать на Олимпиаде и показывать чудесные результаты? А еще там было написано, что я берег девственность Корбут, так как хотел жениться на ней :). Я просто старался, чтобы она ни с кем не встречалась, не отвлекалась. Ведь где начинается любовь, там заканчивается спорт. Если бы у нее кто-то появился, все внимание было бы направлено на парня, а не на гимнастику. За всю жизнь я не услышал от нее ни одного слова благодарности. Она ведь у девочек воровала деньги, а я потом договорился, чтобы Советская Армия выплачивала ей стипендию. Вот такая благодарность.
- Это правда, что Корбут пыталась подбить вашу бывшую жену, чтобы она подтвердила изнасилование?
- Да, Ольга тогда пожила в Америке, потом прилетела в Беларусь. Ну и собиралась поднять свой авторитет за счет кляуз, сплетен. Она хотела, чтобы Тамара Алексеева подтвердила, что я на самом деле изнасиловал Корбут и ее сестру. А я ведь сестру принял в спортшколу только ради того, чтобы она Ольгу придерживала, не позволяла ей делать глупости и лучше тренировалась. Тамара мне потом о разговоре с Корбут рассказала. Мы с ней перезванивались, а позже Алексеева написала об этом в своей книге «Как создавалась знаменитость».
- Ожидали, что Корбут может на такое пойти?
– Да она и раньше собиралась сделать такой вброс. Просто хотела поднять на этом свой авторитет, престиж. Но шока никакого не было. Просто не думала, что такую дурь напишет. Дурость и глупость. Это каждый должен понимать.
Ольга Корбут.
– За клевету собирались подавать в суд?
– Да ну! Просто чем меньше этих разговоров, тем лучше.
– Вы в душе ее уже простили?
– На дураков не обижаются. Глупость все это. Немножко посмеялся над этими словами, мол, дождался благодарности на старости лет от своей ученицы. Но то, что она меня унизила, – это мелочь в сравнении с той пользой, которую она своей известностью принесла советскому спорту. И это меня успокаивало. Я был большим патриотом своей родины. Из-за этого мог прощать многое.
* * *
– Когда вам в последний раз предлагали работу?
– В 2004-м я взял пару девочек в СДЮШОР-3, чтобы тренировать новый прыжок. Мне захотелось после почти 25 лет отсутствия в спорте все-таки что-то доказать. Обе были мастерами спорта. Я два года бился и с одной, и с другой, но ничего не вышло. Абсолютно.
– Считаете, что ваша жизнь удалась?
– Да нет. Многое ведь не сделано. Хотя, если говорить про гимнастику, то я – единственный тренер Союза, который подготовил лучшую спортсменку мира (Корбут была признана ею в 1973 году – Tribuna.com). Просто хочу, чтобы Беларусь на Олимпийских играх часто побеждала, чтобы у начали использовать в подготовке спортсменов мою книгу «Как делать олимпийских чемпионов». Ее когда-то опубликовал «Прессбол», а вот «Спортивной панораме» министерство спорта печатать запретило.
На меня как-то вышел Юрий Титов (олимпийский чемпион Мельбурна-1956, спортивный функционер –Tribuna.com), сказал, что в России пособием будут пользоваться как секретным материалом. В Лондоне российские гимнасты завоевали лишь 4 медали, а в Рио – 12. Титов потом звонил, благодарил. Книгу хотели опубликовать в Китае миллионным тиражом, но я отказался. Хотя понимаю, что китайцы могут напечатать ее и под другой фамилией. У нас же, к сожалению, к моей книге относятся так, будто это еретическая литература. А Беларусь ведь может получать на каждых Играх десятки золотых медалей. Если, конечно, выберется из существующего болота тупости и перейдет на научную, культурную систему спорта.
ФОТО: автора и из личного архива Ренальда Кныша, hrodna.life,
