Тренеру вратарей из-за позиции не давали работать в белфутболе – так он оказался в Новинках. А потом уехал в клуб Д3 Польши – говорит, это просто кайф
Непростое время для специалиста позади.
В «Шахтере» отработал день, пока не позвонил министр, часто слышал «Вы же сами всё понимаете».
Еще осенью прошлого года Денис Паречин работал с подрастающими вратарями в академии минского «Динамо», куда его перевели после увольнения Сергея Гуренко – тренера, которому он помогал в основной команде «бело-голубых». Однако в ноябре Паречину объявили, что контракт с ним продлен не будет – последним рабочим днем стало 31 декабря 2020 года. Причина расставания – гражданская позиция и открытое выражение своего отношение к ситуации в Беларуси. О непродлении соглашения тренеру объявили как раз во время интервью, в котором он высказал все, что накипело.
Почти девять месяцев Паречин – один из редких представителей белфутбола, кто подписал открытое письмо против насилия и за честные выборы, – находился в поисках работы. Но в ответ слышал: «Ты же всё сам понимаешь». В сентябре Денис все-таки трудоустроился – стал тренером вратарей в польском клубе «Сталь» из третьего дивизиона.
Телеграм-каналу «О, спорт! Ты – мир!» Паречин рассказал о попытках вернуться в дело в Беларуси, об очень коротком сотрудничестве с солигорским «Шахтером» и о том, как оказался в Центре психического здоровья в Новинках.
– В декабре у вас официально закончилось сотрудничество с минским «Динамо». Как расстались с клубом?
– Все прошло максимально спокойно – расстались и забыли друг о друге. Как мне сказали в клубе: «Ты сам всё понимаешь». В «Динамо» нужно было проводить чистку рядов, чтобы в клубе работали только политически грамотные и идеологически выверенные люди. В конце декабря приехал в офис, забрал трудовую, расписался в документах и уехал. Все прошло в течение трех-четырех минут. Самое интересное, что к моему приезду руководство подписало все соглашения, поэтому никого из начальства я даже не видел.
– Что делали после увольнения?
– Честно, думал, что найду себе новое место работы достаточно быстро, буду дальше заниматься любимым делом. Начал искать работу уже в первых числах января. Но оказалось не все так просто. Куда ни стучался, куда ни обращался – и в детско-юношеские школы, и в команды высшей и первой лиг – везде слышал вежливый отказ. Кто-то традиционно говорил «ты же сам всё понимаешь», кто-то отвечал, что не нужен тренер вратарей, а если и необходим такой специалист, то просто нет ставки. В общем, никак не удавалось найти работу.
Пока искал, начал проводить частные тренировки, работал с детьми. Но и тут столкнулся с определенными трудностями – немногие хотели давать мне даже часть своих полей для тренировок. В январе навстречу пошел один из бывших функционеров «Минска», на одном из полей на проспекте Победителей разрешил работать в определенные часы. Так я трудился в январе и захватил февраль, по два раза в неделю. Потом и это закончилось по известным причинам. Честно признаюсь, особого кайфа от такой работы я не испытывал. Ведь, объективно, если ты что-то делаешь, то должен понимать цель. А трудиться для того, чтобы получить деньги и сходить в магазин – удовольствия от этого никакого.
Ходил по школам, искал возможность поработать с детьми в спортивных залах. Где-то мне говорили, что не пустят, где-то интересовались, есть ли у меня ИП и на кого я вообще работаю. В общем, определенные бюрократические трудности сводили все на нет.
– Родители детей, которых вы тренировали, знали о вашей ситуации?
– Да. Более того, когда я уже прекратил тренировки, люди звонили мне, интересовались делами, моей судьбой, просили возобновить работу. Весной, во время каникул, я даже возобновил тренировки, удалось договориться с одной из школ в Серебрянке, чтобы они давали мне поле в определенные часы. Но когда возобновился учебный процесс в школах, ребята уже не могли ходить, так что я снова все свернул.
– Расскажите подробнее, как пробовали трудоустроиться в профессиональных клубах Беларуси.
– Подключал свои связи, через знакомых узнавал, куда стоит обратиться, с кем поговорить. Помню, позвонил руководителю академии одного из клубов «вышки». Мне сказали, что готовы взять меня на работу, но стоит прислать резюме. Через пару дней мне перезвонили и сказали, что тренеры основной команды и дубля посоветовались и решили, что со мной сотрудничать не стоит, и в академию мне тоже нельзя идти.
Потом в еще один клуб позвонил – сказали, что нет ставки для меня. В некоторых клубах причины вообще не называли, просто говорили, что я не нужен клубу.
– Сколько клубов вы так обошли?
– Высшая лига – вся, кроме, естественно, минского «Динамо». Даже в БАТЭ звонил, пытался трудоустроиться в детскую школу. Честно, звонил и не говорил, что хочу непременно работать с основной командой или даже с дублем. Согласен был трудоустроиться и в клубную школу, академию. Но никто не хотел со мной связываться.
– Попытки попасть в команды первой лиги были?
– Все то же самое. Я был согласен на любые условия, обратился в несколько команд, но везде получил отказ.
– В тот период, когда находились без работы, не пожалели, что дали в конце года громкое интервью и открыто выразили свое отношение к нынешней власти?
– Нет, не пожалел. И не вижу смысла жалеть. У меня взрослый сын, растет дочь, и если они узнают, что папа сначала сказал одно, а потом поменял свое мнение, то кем я буду в глазах своих детей?
– За что жили в таком случае?
– Что-то было, что-то так находил. В общем, крутился, все было нормально. Тем более в тот период я познал еще одну сферу жизни – медицинскую. Понял, что раз у меня пауза в футболе, на месте стоять не надо, нужно развиваться. У меня хороший знакомый работает заведующим отделением в Центре психического здоровья в Новинках. И он мне помог трудоустроиться в приемное отделение этого Центра, работал я там с марта по июль. Поверьте, об этом периоде можно делать отдельное интервью :).
– Чем конкретно занимались?
– У меня была должность «заместителя главной медсестры и заведующего отделением» :). Шучу, конечно. Я работал в приемном отделении, грубо говоря, принимал новых пациентов. Нисколько не жалею о том периоде. Понимаете, когда нет работы, любого мужика это способно прибить, как бы он ни хорохорился, какие бы денежные запасы ни были. Но отсутствие работы приводит к пониманию, что ты выброшен на берег, как будто кит. Лежишь и не знаешь, что будет дальше: заберет тебя волна в родную стихию или так и останешься на берегу.
Хорошо, что вокруг меня было много хороших людей, которые всячески мне помогали. Вот и мой друг, профессор, предложил такой вариант – сутки через трое дежурил. Работа была непыльная. А когда шел по коридору, ко мне обращались «доктор, скажите, пожалуйста», я сразу принимал умный вид, делал каменное лицо и слушал пациента :).
– В середине лета вы все-таки вернулись в футбол – оказались в «Шахтере», правда, ненадолго. Как развивалась та история?
– Мне позвонил Сергей Гуренко, сказал, что принимает солигорскую команду. Спросил, согласен ли я войти в тренерский штаб. Конечно, я согласился. Через несколько дней приехал в Венгрию, где как раз находился «Шахтер», готовился к очередному матчу в еврокубках. Но я задержался там недолго: утром провел тренировку, вечером получил билеты на самолет домой и на следующее утро улетел.
– А руководство «Шахтера» вообще знало о вашей гражданской позиции?
– Думаю, когда Витальич шел к начальству, он по каждому члену своего тренерского штаба докладывал информацию, каждый человек обсуждался. Думаю, со стороны руководства клуба на мое приглашение был дан зеленый свет, но кто-то свыше кислород перекрыл.
– Это были люди из Министерства спорта?
– Как мне потом рассказали, да, главе «Баларуськалия» Ивану Головатому звонил министр спорта. Но я не знаю, кто вообще был изначально инициатором – или министр, или руководство АБФФ. В любом случае, мое пребывание в «Шахтере» было краткосрочным.
– Как прошел ваш единственный рабочий день в клубе?
– На самом деле классно, мне понравилось, команда работала в прекрасных условиях. Но, как говорится, мне дали глотнуть немного воздуха, а потом снова опустили под воду.
– Как узнали информацию о том, что должны покинуть команду?
– Утром поработал на тренировке, а после обеда ко мне подошел Гуренко и все рассказал. Честно, у него в тот момент шок был не меньше, чем у меня.
– А вы вообще успели заключить с «Шахтером» контракт?
– Самое интересное, что мне должны были принести соглашение как раз вечером. Но вместо этого дали билеты на самолет. Тогдашний спортивный директор «Шахтера» Александр Рехвиашвили принес билеты, сказал, чтобы я держался, и ушел.
Если откровенно, эта ситуация меня прибила даже больше, чем непродление контракта с «Динамо». После полугода без работы я, вроде бы, нашел клуб, кажется, дальше все будет хорошо, на коне, но меня фактически из седла снова выбили. В общем, получил я вечером билеты, а утром улетел в солнечный Стамбул. Оттуда – в Минск.
– Какие мысли были в тот момент?
– Абсолютно разные. Думал, что снова нужно искать место, а как оно будет, непонятно. Позвонил своем товарищу из Польши, Дареку, который занимается агентской деятельностью, дал сигнал SOS.
– Когда с января получали отказы от беларусских клубов, искали возможность трудоустроиться за границей?
– Конечно. Разговаривал со многими, обращался к агентам. Но везде меня просили подождать. В ситуациях, когда появлялась какая-то конкретика, наметки, то всё срывалось в последний момент. В общем, напряженный период.
– После возвращения из «Шахтера» сразу возобновили поиски работы или решили передохнуть?
– Честно, сразу же поехал на рыбалку :). А чего было горевать? Да, было чувство, что по мне проехали танком, но пришлось подниматься и идти дальше.
– Слышал, что вы могли стать тренером вратарей в одной из женских команд чемпионата Украины.
– Да, меня звали к себе львовские «Карпаты». И вариант был практически стопроцентный, во мне были заинтересованы. Обсуждения шли долго, я ждал до последнего. Но что-то не срослось, у клуба возникли финансовые проблемы. А когда пришел вариант из Польши, сразу же дал согласие и уехал.
– Как он возник?
– Снова же, помог Дарек. Мы с ним были постоянно на связи, он мне говорил, что если что-то найдет, то обязательно даст знать. И вот как-то в середине сентября сижу я на рыбалке, и мне приходит на почту контракт. Тут же звонок с польского номера. Поднимаю, а там Дарек: «Давай подписывай контракт, делай документы и приезжай».
– Не смутило, что вас пригласил клуб из третьей польской лиги?
– Я вам скажу больше: если бы меня пригласили работать с командой из восьмой лиги Луны, то тоже бы согласился. И то, что «Сталь» выступает в Д3, вообще никак не смутило. Я понимал, куда еду, имел представление. А когда приехал в Польшу, в «Сталь», сразу возникло ощущение, что клуб из Д3 Польши по инфраструктуре может дать фору всем командам беларусской «вышки». Может, такие же условия только в «Шахтере». У остальных – это каменный век.
Чтобы вы понимали, в городе Сталёва-Воля население – 60 тысяч человек. При этом есть стадион, множество полей. В собственности клуба рядом с ареной – манеж с искусственным полем, около него – синтетика под открытым небом. Дальше – два поля с натуральным покрытием для тренировок детей, два поля с натуральной травой – для основной команды, и еще одно травяное поле нестандартных размеров. И вот в таких условиях работает команда третьей лиги Польши.
– А что касается стадиона?
– Небольшая арена, на 3700 человек. Напоминает старый стадион «Динамо-Юни» – такой же компактный. Раздевалки шикарные, тренерские комнаты. О чем вообще можно говорить? Ну и по посещаемости – это что-то. Несколько недель назад «Сталь» ездила в гости к «Сярке», которая лидирует в нашей группе. Так на матч пришло пять тысяч человек.
– Расскажите, как вас приняли в команде.
– Когда приехал, если откровенно, легкий мандраж был. В первую очередь из-за того, что недостаточно хорошо понимаю польский язык. Около стадиона меня встретил представитель клуба, завел в тренерскую, как раз тренировка уже закончилась. Я зашел в комнату – все смотрят на меня. Я им говорю: «Панове, все понимаю, а изъясняться буду, как получится. Так что просто дайте мне время». Тренеры улыбнулись, обняли меня. И все, началась работа.
– Вы с ними пытались говорить на польском?
– Если взять мои предложения, то 10 процентов – это польский, а остальное – беларусский язык. Но ничего, буду учиться, даже книги специальные себе уже купил.
– Расскажите о команде, в частности о вратарях, которых тренируете.
– Могу сказать, что мы, беларусы, уступаем полякам в подготовке вратарей очень серьезно. И то, что я увидел в Польше… Конкуренция здесь очень высокая.
Основной вратарь – 26-летний Николай Шмылек, воспитанник «Легии». Очень классный парень, школа варшавского клуба видна невооруженным взглядом. К тому же Шмылек в свое время играл в Нидерландах. Это вратарь однозначно не уровня третьей лиги. Просто карьера была поставлена на паузу из-за травмы, сейчас он набирает обороты. И есть еще 43-летний вратарь Томаж Витеча. Легенда клуба, мастодонт, создает атмосферу в команде, в раздевалке. И есть еще 21-летний Лукаш Кафул, местный парень.
– Как обстоят ваши дела в бытовом плане?
– Клуб оплачивает номер в гостинице, где я сейчас живу, пока не снял квартиру. Перевезу дочку в Польшу и уеду из отеля.
– А что касается финансового вопроса?
– Для меня зарплата не играла большой роли, но в «Стали» из третьей польской лиги я получаю столько же, сколько в минском «Динамо».
– На какой срок заключен контракт?
– До конца сезона, то есть до июня 2022 года, как и у всех тренеров «Стали». Что касается дальнейших перспектив, то, конечно, хочу работать в Польше, в местном футболе и дальше.
Переехав в Польшу, понимаю, что это стоило того, чтобы я просидел без футбола столько месяцев. Сейчас иду по городу и просто получаю удовольствие от жизни, работаю с кайфом. Утром выхожу на улицу, со мной здороваются прохожие, дети идут в школу, город изрезан велодорожками. Моя голова буквально отдыхает. Кстати, сам город Сталёва-Воля очень похож на Новополоцк. Тоже много зданий советской эпохи, есть градообразующее предприятие, которое занято в сфере черной металлургии, – производит детали для автоконцернов.
Когда прихожу на тренировку, работаю в прекрасных условиях, в отличном коллективе. У тренеров есть свой кабинет, где они готовятся к работе, футболисты приходят за полтора-два часа до тренировки, готовятся к ней, спортсменам проводят массаж. У нас в клубе два массажиста и физиотерапевт. После тренировок футболисты могут остаться и поработать в тренажерном зале. То есть игроки реально много времени проводят друг с другом.
– Как вы с ними общаетесь?
– Изначально футболисты пытались со мной говорить на английском, но я сказал, чтобы говорили на польском, потому что так я быстрее выучу местный язык.
– Игроки интересовались вашей ситуацией и вообще жизнью в Беларуси?
– Конечно. Спортивный директор рассказал футболистам о том, что случилось со мной, как обстоят дела сейчас в Беларуси. И игроки подходят иногда, интересуются. А еще спрашивают о беларусском футболе. Когда говорю им, что в нашей стране, по сути, всего две лиги, они смотрят на меня и не понимают, потому что в Польше – семь или восемь лиг.
А что касается ситуации в Беларуси? Понимаете, невозможно объяснить людям необъяснимые вещи. Когда они слышат мои рассказы, только и могут сказать: «О, Jesus!»
Фото: stal1938.pl, pcpn.pl, из личного архива Дениса Паречина
