«Смолчав о войне, Сола потеряла в поддержке». Что происходит в белбиатлоне: сборники запуганы, гуляет ковид, опального Воробья вернули в команду
Разделение болельщиков, ковид и вероятное продление бана.
Рассказ бывалого болельщика, контактирующего со спортсменами.
Беларусский биатлон готовится к сезону в условиях международного бана. Исполком IBU рекомендовал продлить отстранение, в сентябре на конгрессе IBU, скорее всего, прислушаются к совету.
Как теперь существует вид спорта в РБ? Что по этому поводу думают биатлонисты? Почему они никак не реагируют на войну в Украине? Эти и многие другие вопросы «Трибуна» на условиях анонимности задала биатлонному болельщику с 20-летним стажем. Это не просто человек, который увлекается просмотром гонок, – наш собеседник имеет контакт со спортсменами и прекрасно осведомлен о ситуации в национальной сборной.
– Как давно вы в мире беларусского биатлона и чем привлек этот вид спорта?
– Я уже слабо помню. В 1990-е, когда биатлон был еще не таким популярным видом спорта в Беларуси, гонки очень редко показывали по ТВ. Но я периодически натыкался на соревнования, и как-то так получилось, что меня увлекло, стало очень интересно. При этом другие виды спорта особо не жаловал, а к биатлону проснулась особая любовь. Первое яркое воспоминание – это Вадим Сашурин. Помню, он на одной из гонок вошел в топ-10, но я так расстроился, что он не выиграл!
Со временем захотелось глубже разобраться в биатлоне – начал читать специальную литературу, чтобы понимать тренерские нюансы. И вот уже почти 20 лет внимательно слежу за беларусским биатлоном.
– Вы общаетесь с другими болельщиками из Беларуси?
– Конечно. Но больше с теми, кто адекватно готов следить за новостями, может критически воспринимать события в виде спорта. Сообщество в биатлоне поделено на два лагеря: есть те, кто готов и умеет критиковать, а есть те, кто чуть ли не целовать ноги спортсменов хотят, боготворят атлета за любой малейший успех, кричат, что это легендарный результат. Я предпочитаю говорить как есть, отношусь к первому лагерю. С такими людьми приятно и полезно общаться. При этом меня и других критикующих болельщиков забанили во многих биатлонных сообществах. Я долго пытался кому-то что-то доказать, но потом решил, что нет смысла – это просто потеря нервов и времени. Люди не воспринимают нормально критику.
– Почему?
– Биатлон в Беларуси возведен в ранг какого-то героического вида спорта. И зачастую у людей отключается здравый смысл, логика. Почему-то установился такой типичный советский подход, которого придерживаются многие болельщики: в команде лучше разбираются, тренерам виднее, а мы туда не лезем, будем только радоваться.
При этом события 2020-го и начавшаяся война коренным образом повлияли на взгляды и настроения людей в биатлонном сообществе. Вот, например, возьмем провластное письмо. Когда вся биатлонная сборная подписала то письмо, у Анны Солы – единственной, кто отказался это делать, – реально прибавилось почитателей. Даже те, кто раньше относился к Ане нейтрально, стали болеть за нее, переживать. Наступила война в Украине – все биатлонисты смолчали, в том числе Сола. По моим наблюдениям, [из-за этого] она потеряла в той поддержке, которую заработала.
– От нее ждали какой-то реакции на войну?
– Думаю, да. Лично мне казалось, что логичным станет ее любое высказывание, любая реакция. Адекватные болельщики, наверное, ждали даже не постов и не громких слов, а того, что биатлонисты не поедут на соревнования в Россию. Но, как видите, не поехали только Роман Елетнов, Максим Воробей и Алина Пильчук, но и то ее отсутствие списали на травму или что-то подобное.
– Сола после отказа подписаться за Лукашенко для вас стала спортсменкой, за которой хотелось отдельно следить, а молчание о войне разочаровало?
– Конечно. Аня стояла для меня отдельно в беларусском биатлоне. Но я все равно считаю, что потом она пожалела – более того, у меня есть такое ощущение, что если бы можно было повернуть время вспять, то она бы тоже подписалась [за Лукашенко]. Она подставила себя под жесткий прессинг, и ее карьера во многом зависела от чемпионата мира-2021. Бронзовая медаль, которую она взяла на турнире, спасла ее. Она это понимает. Поэтому, мне кажется, если бы она знала, чем обернется ее поступок, то подписалась бы со всеми.
– То есть если бы Сола провалилась на ЧМ, то ей бы вспомнили историю с письмом и убрали бы из сборной, но только якобы за плохие результаты?
– Именно об этом и говорю. Она почти то же самое транслировала в интервью ныне корейскому спортсмену Тимофею Лапшину. Аня говорила, что если бы не медаль, то ее спортивная карьера развивалась бы по-другому. То есть она, уверен, в некоторой степени пожалела, что навела на себя такой пресс. Ну а ее нынешнее поведение – молчит, как требует того руководство.
– На Олимпиаде вы все равно за нее отдельно болели?
– Да, но она ОИ откровенно провалила. Все прекрасно понимали, что ехала за медалью, но не получилось.
Я вообще ждал от беларусской биатлонной сборной более качественных результатов. А спортсмены подошли к Играм в каком-то непонятном состоянии. Алимбекова начинала ОИ классно, а заканчивала полуживая. Остальная сборная, наоборот, раскатывалась со временем. Но какого-то пика так и не было. Какая-то неравномерная подготовка атлетов. На мой взгляд, тренерский штаб периодически допускает просчеты и ошибки, которые потом выливаются в такие результаты.
– А серебро Смольского как вы восприняли?
– Мне кажется, что он трудяга. С [бывшим тренером мужской сборной россиянином Андреем] Падиным он существенно спрогрессировал. Это опять хороший пример того, как относиться к ситуации: с критикой или лояльно. Если с критикой, то индивидуальная гонка – единственная, где он показал результат. Дальше было хуже и существенно. Поэтому для меня эта медаль неожиданная. Но он ее заслужил по сезону. А для тех, кто лояльно смотрит на результаты, медаль предсказуема и логична. Уверен, что они еще и в мужской эстафете ждали медаль.
– Вам довелось пообщаться с биатлонистами Беларуси?
– Да, и вживую, и в соцсетях.
– Какое впечатление о себе оставляют спортсмены?
– Первое, что приходит на ум, – что атлеты запуганы. Руководящий видом спорта КГБ всегда делал из биатлонистов боязливых людей. Я знаю, что многие болельщики пытались общаться со спортсменами после событий 2020 года, знаю, что писали биатлонистам после начала войны, на что получали примерно одинаковые ответы: «Вы же понимаете, у нас родственники, поэтому мы не можем говорить». Реально, люди запуганные. У всех родственники, деньги, имущество…
– Людей запугали еще до 2020-го?
– Конечно. В беларуском биатлоне и раньше происходили странные вещи, о которых спортсмены открыто боялись говорить. С ними делали, что хотели, а они молчали. Очень многие спортсмены странным образом покидали команды. Например, Лядов. Чепелин мог еще бегать. Дорожко был вынужден закончить в достаточно молодом возрасте, и сейчас, насколько знаю, занимается наукой. А ушел при странных обстоятельствах. Ему и во время карьеры не особо давали бегать.
Сейчас мы особенно отчетливо видим, что в сборную попадают не всегда по спортивным принципам, видим, как вещи, далекие от спорта, влияют на формирование команды. Меня очень расстроила ситуация с Максимом Воробьем, которого убрали из сборной, потому что он отказался ехать в Россию. Что сказали его коллеги по коллективу? Ничего. Яркий показатель, что взаимоуважения в сборной нет. Вместо него и Елетнова, который тоже не поехал, стали подтягивать молодежь, которая даже на своем уровне не показывала результатов, на Кубках IBU не попадали в топ-30.
– Есть ли у вас любимые биатлонисты в Беларуси?
– Симпатия до определенного момента была к Диме Лазовскому. Молодой, перспективный, мне казалось, с адекватными мыслями в голове. Но после 24 февраля пришлось посмотреть на него под другим ракурсом. Человек закрылся, никак [на войну в Украине] не реагирует, делает то, что говорят. Я думал, что у него большего человеческого и мужского.
К слову, он болельщикам говорил, что тоже отказывался ехать на соревнования в Россию. Но поехал. Потом уже появилась информация, что на него сверху начали давить через первого тренера. И, видимо, додавили. Это история про то, что он не готов поступиться чем-то ради того, чтобы остаться со своим мнением. Лазовский и команда в соцсетях выкладывали фотографии с тем же Воробьем, как они дружат, а потом даже ничего публично не сказали, когда их друга убрали из команды. Болельщики тоже писали спортсменам, но комментариев от них не было. Никак его не поддержали. Вместо этого что случилось? Подтянули в команду Тулатина – чуть ли не лучшего друга Лазовского. И у них один и тот же первый тренер. Очень странная ситуация.
– Поменялось ли у вас отношение к беларусским биатлонистам после того, как они подписали провластное письмо?
– Когда письмо появилось, но еще не дошло до биатлона, я лично был уверен, что все его подпишут. Единственный вопрос – когда это произойдет и в каком формате. Все получилось предельно предсказуемо: письмо подписали за спортсменов и тренеров, внесли фамилии людей. Только Сола сказала нет. Знаю, что Аню сразу после этапа в Оберхофе в 2021-м вызывали на разговор, но она твердо стояла на своем.
Другой момент, как биатлонисты это оправдывали – мол, согласились подписаться, чтобы не навредить близким. У многих болельщиков есть мнение, что Ирина Лещенко боится за своего мужа Артема, который работает в сервис-бригаде сборной. Как мне рассказали, Ире как-то сказали, что если она не подпишет письмо, то мужа выгонят из команды (он сам подписался за режим на месяц раньше жены – прим. Tribuna.com). При этом в биатлоне работают родители Артема (его отец Василий Лещенко – тренер юниорской сборной Беларуси – прим. Tribuna.com). Вот такая странная и удивительная история.
– То есть особого разочарования от поступка биатлонистов у вас не было?
– Все предельно предсказуемо.
– Насколько знаю, среди подписантов есть те, кто в приватных разговорах показывает адекватное восприятие происходящих в Беларуси событий. Как вы относитесь к тому, что они все равно подписали письмо?
– Когда тебе на прямой вопрос о том, почему ты придерживаешься такой позиции, но подписываешься за режим, отвечают: «Биатлон – это моя жизнь, хочу и дальше им заниматься», – нет смысла разговаривать с такими людьми. Просто нужно делать выводы. Знаю, что многие болельщики писали спортсменам, пытались их переубедить, но не вижу в этом смысла, когда человек так легко может найти оправдание своему поступку. Если ты ради карьеры готов поступиться человеческими принципами и нормами, то о чем можно говорить? Все очень прагматично с их стороны.
Биатлонисты часто говорят, что зарабатывают совсем небольшие деньги. Но они получают за членство в сборной, получают зарплату в тех структурах, в которых числятся (БФСО «Динамо», РЦОП «Раубичи»), плюс спонсорские деньги. Потому слушать их оправдания в стиле «биатлон – вся наша жизнь» просто смешно. Молчание о событиях 2020-го, о войне, покорность и желание сделать так, как скажут сверху, – все это сугубо прагматично. Плюс, как я говорил, спортсмены запуганы.
– Ваше отношение к Алимбековой и Смольскому, которые публично поддерживают режим?
– Это их право. Мне такое не нравится. С другой стороны, слава Богу, что за собой кого-то ее не тащат.
Алимбекова мне никогда не была симпатична ни как спортсменка, ни как личность. Смольский – интересный биатлонист, но он отталкивает своими человеческими качествами. История с его первой женой и ребенком показывают, насколько он циничен.
– Ваше мнение о Дарье Домрачевой?
– Конечно, Дашу уважали, ценили. Но я не считаю, что она была достойна звания «Герой Беларуси». Такие награды должны давать не за спортивные достижения. Ну а в 2020-м Дарья показала все свои человеческие качества в истории с ее братом. Как по мне, ей вообще нечего было бояться, и ее реакция на все события – просто смех. Финансово Домрачева независима, с мужем она может спокойно жить в Норвегии и не вспоминать о Беларуси. Можно вообще обеспечить себе беззаботную старость за границей. А тут – избиение родного брата… Откровенно, такое ее поведение удивило.
– В противовес – Надежда Скардино.
– Вот это пример человека, который понимает, что Беларусь – дорогая для души страна, но можно спокойно пожить и за границей, при этом оставив человеческое лицо и заслужив уважение у болельщиков. Человек думает в первую очередь о человеческих нормах.
Однако между Надей и Дашей есть разница. Надя выросла в семье достаточно религиозной, где много детей. Думаю, детство в такой обстановке развило в Скардино человеческие качества. Поэтому в 2020-м она не могла поступить по-другому. К слову, я хочу отметить, что в биатлонном сообществе в адрес Надежды не было какой-то критики даже со стороны тех, кто откровенно топит за режим Лукашенко. Они, наоборот, стараются найти «оправдание» словам Скардино. Наблюдать за этим очень интересно.
– Вернемся к соревнованиям в России, о которых вы уже упоминали. Как вообще восприняли их?
– Очень негативно. Многие, как и я, считают, что не время беларуским биатлонистам выступать в России, которая развязала войну. Но кто-то рад любому турниру, потому что можно посмотреть биатлон. Любое мнение имеет право на существование. А спортсмены решают делать так, как им выгодно и удобно.
При этом мало кто знает, что сейчас сборная сидит на карантине – у всех, кроме Лазовского, коронавирус, причем первым заболел тренер мужской сборной Роман Синиченко. Скоро в Сочи состоится первый этап Кубка Содружества, и, такое ощущение, половина нашей сборной туда не полетит. Об этом упорно молчат. В биатлоне все любят замалчивать, все втихаря.
– Воробей и Елетнов отказались ехать в Россию – их убрали из сборной. Могли ли с ними поступить как-то иначе?
– Мне кажется, могли закрыть глаза на это. Но в сборной есть Синиченко. По информации от биатлонистов сборной, именно он был главным инициатором исключения спортсменов из команды. В итоге все вылилось в медиа.
С Воробьем история вообще максимально странная. Он ведь тоже готовится к соревнованиям в Сочи, то есть его вроде как вернули в сборную. Могу предположить, что им просто хотят закрыть место того, кто заболел, не нашли другой замены. Хотя в интервью «Зеркалу» Максим наговорил такого, что я был уверен, что его точно обратно не возьмут, зная систему. Но Воробей поедет в Сочи. И мне интересно, как будет развиваться ситуация.
По Елетнову история странная с другой стороны. Когда в 2020-м Лукашенко открывал биатлонный стадион в Чаусах, Рома написал в Instagram, что он знает, за кого голосовать на выборах президента (правда, потом этот пост удалил). Мне казалось, что он, как и Алимбекова, приверженец действующей власти, поэтому с его взглядами проблем не будет. А тут он отказался ехать в Россию, его выгнали из сборной. Меня удивило такое развитие. Насколько знаю, он карьеру завершать не собирается, где-то тренируется самостоятельно. При этом не активничает, ничего не комментирует.
– Каково ваше отношение к санкциям, наложенным на беларусский биатлон?
– Мне кажется, это все предельно логично с учетом войны в Украине. Тем более изначально нашим спортсменам запретили только использование госсимволики, а наша федерация решила, что в таком случае атлетов вообще нужно вернуть домой. Ну а после этого дали бан. Мне кажется, если бы федерация смирилась с выступлениями без госсимволики, это было намного лучше для вида спорта.
С другой стороны, мне непонятно, почему в одних видах спорта представителей Беларуси не допускают к турнирам, а в других допускают. Какой-то единой системы подхода к дисквалификации нет. Теннисисты играют, биатлонисты – нет, кому-то визы не выдают, а те, у кого они действующие, ездят на турниры. Как по мне, должен быть какой-то единый подход – если баните, то баньте всех, если допускаете, то допускайте всех.
Что касается перспектив беларусского биатлона в связи с этими санкциями, то они нашу сборную очень сильно откатят назад. Международного сезона не будет, поэтому иностранные тренеры не хотят работать в Беларуси. А ведь именно иностранцы существенно поднимали вид спорта в нашей стране. Хотя, возможно, и федерация не хочет им платить в сложившихся условиях.
– В сентябре IBU рассмотрит вопрос продления бана в отношении беларусов и россиян. Как думаете, какое окончательное решение примут в организации?
– Думаю, продлят, потому что уже была рекомендация это сделать. Тем более если посмотреть на реакцию иностранной прессы, зарубежных спортсменов, они не особо расстроились, что беларусов и россиян нет на соревнованиях. Все понимали причины бана и реагировали однозначно, все поддерживали Украину.
Фото: biathlon.by
