«Шахматы в Беларуси просто убивают». Гроссмейстер из Минска, что против войны, – о жизни в Литве, родном языке и терпеливости как силе и слабости
У него есть объяснение жестокости белсиловиков.
У него есть объяснение жестокости белсиловиков.
22-летний беларус Валерий Казаковский уже громко заявил о себе в мире шахмат: занимал второе место на чемпионате Беларуси еще в 10-летнем возрасте, становился чемпионом мира и Европы среди юношей, в 21 год стал международным гроссмейстером. А в марте 2022-го Валерий подписал обращение беларусских шахматистов против войны, которую с 24 февраля Россия продолжает в Украине с использованием территории Беларуси.
В 2019-м Казаковский принял решение сменить спортивное гражданство – уже три года парень выступает под литовским флагом. И, по собственному признанию, нисколько об этом не жалеет, особенно с учетом того, что творит режим Лукашенко как с обычными беларусами, так и со спортсменами. Тем не менее Валерий продолжает оставаться беларусом, в первую очередь ментально, и скучает по стране, живя в Вильнюсе.
В интервью телеграм-каналу «О, спорт! Ты – мир!» шахматист, занимающий сейчас третье место в рейтинге шахматистов Литвы и 449-е – в мировом, рассказал о том, чем отличаются и чем похожи литовцы и беларусы, а также как развивают вид спорта в двух соседних странах. «Трибуна» перепечатывает этот разговор.
– Насколько знаю, в шахматах вы с семи лет, а до 2019 года были частью этого вида спорта в Беларуси.
– Все так. В семь лет начал заниматься шахматами, а первые турниры в моей жизни появились уже через год после этого. Пару лет выступал только в Беларуси, а с 10 – ездил по разным странам, занимал призовые места. Более того, уже в 10 лет получил звание кандидата в мастера спорта РБ, стал вице-чемпионом Беларуси в своем возрасте. Потом были юношеские турниры, но не так много, потому что в определенный момент принял решение выступать на соревнованиях, где соперники старше меня на несколько лет – для собственного прогресса. Это дало свои результаты – в 14 лет выполнил норму мастера спорта международного класса. Потом в составе сборной Беларуси, а также в личном зачете становился чемпионом Европы среди юношей, в 2017 году стал чемпионом мира по блицу среди шахматистов до 18 лет.
С 2016-го выступал в Беларуси достаточно редко, потому что количество турниров значительно сократилось. Причины этому разные, но одна из главных – это отсутствие хороших спонсоров. У нас, например, проводился сильный турнир Minsk Open, куда приглашались именитые игроки, но несколько лет назад не удалось найти спонсора, в итоге соревнования пропали и до сих пор их нет. В 2018 году я принял участие в чемпионате Беларуси среди взрослых, но провалился там – занял последнее место. Во многом из-за того, что не удалось достаточно времени уделить шахматам – готовился к сессии.
Со временем жизнь сложилась так, что я переехал в Литву, а в 2019-м окончательно перешел под крыто литовской федерации. Так было проще: и заниматься любимым видом спорта, и продолжать учебу в ЕГУ. Этим летом я получил высшее образование по специальности «Мировая политика и экономика», мне присвоена степень бакалавра социальных наук в области политологии.
– Но при этом все равно хочется оставаться в шахматах?
– Я придерживаюсь достаточно рискованного принципа – сижу на двух стульях. С одной стороны, продолжаю шахматную карьеру, а с другой – занимаюсь еще вещами, не связанными со спортом. Например, участвую в нескольких волонтерских программах, общественных организациях.
– Легко ли вам дался переход в литовские шахматы после стольких лет выступления за Беларусь?
– Идея о переходе появилась у меня еще в 2017 году, когда поступил в ЕГУ. Но на протяжении двух лет меня одолевали сомнения, стоит ли делать такой шаг, не тороплю ли события. Все-таки, взвесив все за и против, в 2019-м решился – и даже после этого иногда сам себе задавал вопрос, стоило ли так делать. Но время и жизнь показали, что мое решение было абсолютно верным – с учетом всего, что происходит в Беларуси. Имею в виду и общественно-политическую жизнь в стране, и вообще развитие спорта, и отношение к шахматам – их в Беларуси просто убивают.
Я уверен, что перемен в Беларуси не избежать. Вопрос лишь во времени – на сколько лет это растянется. По сути, нам остается ждать. И сейчас проявляется одновременно и слабость, и сила беларусского народа – невероятная терпеливость. С одной стороны, это сила, потому что мы готовы терпеть многие лишения. Это исторически сложилось, что мы терпим многое. С другой стороны, это слабость, потому что с беларусами сейчас делают, что хотят, а народ терпит.
– Эту черту беларусов нужно менять, чтобы достичь целей? Нужно становиться более жесткими?
– Считаю, что от терпеливости не нужно полностью отказываться, потому что это наша отличительная черта. Но в некоторых моментах необходимо действовать более жестко, в первую очередь, в отношении к самим себе. Нужно больше себя уважать. Немного здорового эгоизма не помешает. Беларусы должны бороться за справедливость, за свои права, а без определенной доли жесткости эта борьба бессмысленна. Если не бороться за свои права, а терпеть, то с беларусами будут делать все, что захотят, власти продолжат навязывать свои устои и законы.
– Правда ли, что Литва – это ваша вторая родина?
– Я действительно могу так сказать. Родился я в Минске, идентифицирую себя как беларус. Но когда был совсем маленьким, несколько лет мы с семьей прожили в Каунасе, где папе дали работу. Старший брат даже успел проучиться немного в школе.
Единственное, воспоминания о том периоде не самые радужные. Как-то случайно я разбил рукой дверь, в которую было вставлено стекло. Сильно порезался, меня возили в больницу. И вот это запомнилось. До сих пор у меня на руке шрамы.
– В одном из интервью вы рассказывали, что в 2020-м приходилось возвращаться в Беларусь из-за трудностей с визой.
– Да, столкнулся с определенными проблемами в плане легального пребывания в Литве. Изначально я уезжал по шенгенской визе, потом получил национальную. Сейчас мне нужно сделать вид на жительство, а учитывая, что Беларусь – страна-соагрессор в войне с Украиной, есть определенные сложности. Плюс мне нужна справка о несудимости, а ее можно получить только в Беларуси. Поехать я туда не могу.
– Есть опасения за безопасность?
– Это же лотерея. Сейчас появляются новости, что люди возвращаются в Беларусь, а за ними приходят силовики. С учетом моей позиции в отношении властей Беларуси, войны в Украине, особого желания проверять эту лотерею у меня нет. Национальная виза в Литве у меня закончилась, но я делаю все, чтобы легализоваться в этой стране, не возвращаясь в Беларусь. Надеюсь, получится.
– Подходы к развитию шахмат в Литве и Беларуси отличаются?
– Безусловно. В куда меньшей по численности населения Литве шахматистов, конечно, меньше, но отношение к ним совершенно другое. Федерация делает все для развития талантливых ребят (а их тут немало), чиновники следят за спортсменами и помогают им. Если ты показываешь результат, тебя поощряют, делают все, чтобы ты и дальше развивался.
– Уже выступая под литовским флагом, вы в 21 год стали международным гроссмейстером.
– В прошлом году на чемпионате Европы выполнил очередной норматив для получения этого звания, но присвоили его мне лишь в феврале, незадолго до начала войны. Дело было в решении бюрократических вопросов.
– Если бы остались в Беларуси, достигли бы этой цели?
– Глядя на все, что сейчас творится, сомневаюсь. Были определенные перерывы в соревнованиях из-за ковида, потом – ситуация в Беларуси. Так что стать международным гроссмейстером, если бы я остался в РБ, было бы очень сложно.
– Плюс, как вы рассказывали, в Беларуси власти диктуют спортсменам, в каких турнирах участвовать.
– Именно. Насколько мне известно, чиновники указывают спортсменам, куда ехать, а что пропустить. Плюс нужно понимать, что беларусам на европейские соревнования сейчас невозможно попасть, поэтому остается выступать только в Беларуси, России, возможно, в каких-нибудь азиатских странах. Такие ограничения, естественно, не могут положительным образом сказаться на развитии игрока.
Когда я переехал в Литву, вздохнул свободнее, получил простор для маневра, то есть смог сам определять, в каких турнирах буду участвовать. И благодаря этому быстро смог выполнить гроссмейстерские нормы.
– Как вас приняли в Литовской федерации шахмат?
– Неожиданно быстро прошел процесс перехода. Все началось в мае-июне 2019 года, собрали документы, а уже в конце августа пришло подтверждение, что я теперь могу выступать за Литву. И так получилось, что 1 сентября я принял участие в соревнованиях уже под флагом новой страны.
– Как другие шахматисты вас приняли?
– Конфликтов не было ни с кем, тем более многих спортсменов я уже знал. Со всеми стараюсь дружить, общаться. А если возможны разногласия по каким-то вопросам, то с человеком стараюсь их не касаться. Возможно, в Литве я для кого-то стал конкурентом, но и по этому поводу никаких противоречий не было. Чаще задавали вопросы, как себя чувствую, как обстановка в Беларуси и не жалею ли я, что переехал в Литву.
– В 2020-м, когда в Беларуси творилось беззаконие, литовцы вас поддерживали?
– Конечно. Поддержка была огромной, причем не только со стороны литовцев, а и из многих других стран. Никто не мог предположить, что в центре Европы такое возможно.
– Когда началась война в Украине и Беларусь стала страной-соагрессором, отношение к вам со стороны литовцев не поменялось?
– Конкретно ко мне нет. Люди знают мою позицию, мои взгляды. Так что в этом плане все хорошо.
– Вильнюс, где вы живете, – это город недешевый. Как удается зарабатывать?
– Первое время держался на том, что удалось накопить за время выступлений на турнирах раньше. Потом уже начал искать способы заработка в сфере шахмат. В нашем виде спорта есть такая возможность – можно проводить онлайн-уроки. Вот я и обучаю начинающих спортсменов из разных стран.
В финансовом плане мне было комфортнее все-таки в Беларуси, хотя бы потому, что там находились все мои родственники, они могли помочь, если что. Когда я покинул Родину, началась полноценная самостоятельная жизнь. Учусь ответственности и финансовому планированию.
– С бывшими партнерами из Беларуси общаетесь?
– Да, но сейчас это происходит реже, потому что люди очень сильно заняты своими делами.
– Они не спрашивают вас, как им переехать в Литву, например?
– В начале нынешнего года и в прошлом году интересовались, но сейчас такие вопросы редки. Возможно, смирились, что придется сидеть в Беларуси. Но, мне кажется, они просто выжидают момент, когда станет проще решать вопросы с визами. А то сейчас переехать за границу беларусам очень сложно.
– Вы неоднократно называли себя «европейским беларусом». Что это значит?
– Просто я идентифицирую Беларусь как европейскую страну. Нет никакого смысла отрицать, что РБ – это часть Европы, учитывая и географическое положение, и историю. У нас тесные отношения с Литвой, Польшей. Мы же были одним государством. Да и по менталитету беларусы очень схожи с теми же литовцами и поляками.
Также мы похожи с Украиной. У нас много общего, хотя при этом есть и одно большое различие: в Украине люди смогли сохранить свой язык. А после начала войны очень многие украинцы перешли на национальный язык, общаются только на украинском. По-моему, это один из тех моментов, которого не хватает беларусам. Ничего против русского языка не имею, но мне бы, если честно, хотелось чаще использовать мову. Обидно, что в Беларуси два официальных языка, имеющих равных статус согласно Конституции, но при этом на мове говорят немногие.
Я сам сейчас стараюсь общаться со многими на беларусском языке, пишу на нем. Если меня просят писать на русском, без проблем перехожу. Однако при возможности использую именно мову.
– Сейчас беларусский все чаще и чаще стал звучать.
– И это меня очень радует. Многие все-таки хотят сохранить язык, спасти его. В Литве население намного меньше, но там литовский язык культивируется, он не находится на грани исчезновения. А в Беларуси мова имеет статус уязвимой. Это шаг к исчезновению национального языка, власти его просто убивают. Хотя нужно понимать, что язык – это одна из составляющих при сохранении нации.
– Беларусы стараются через мову сохранить нацию?
– Да. Но немного странно, что в Беларуси мова воспринимается как символ оппозиции. Это вообще ненормальное восприятие – мол, если ты говоришь на одном из государственных языков, значит, ты не согласен с нынешним режимом.
– Когда вы переехали в Литву, заметили какие-нибудь отличия литовцев от беларусов?
– Если речь идет о поведении людей, то, повторюсь, народы очень похожи, менталитет практически один и тот же. Это достаточно терпеливые и миролюбивые люди. Литовцы могут показаться закрытыми, но такое поведение проявляется только в отношении к незнакомым людям. Если ты подружишься с литовцем, то заметишь открытость людей. У беларусов, по-моему, все точно так же.
Если говорить об экономике, то в Литве люди чувствуют себя свободнее. Тут прекрасные возможности для открытия бизнеса. В Беларуси официально тоже есть все возможности, чтобы заниматься бизнесом, но мы же знаем, через какие сложности нужно пройти, как государство все контролирует.
– В Литве чувствуете себя безопаснее и спокойнее?
– Разумеется. Здесь можно спокойно ходить и не оборачиваться по сторонам.
– Возможно ли в Литве представить такое, что силовики будут издеваться над соотечественниками, как это происходит в Беларуси?
– Лично я такого представить не могу. Мне кажется, каждый представитель власти в Литве полностью отдает себе отчет в том, какие последствия для него будут, если силовики начнут издеваться над обычными гражданами. Здесь, в отличие от Беларуси, законы защищают людей. Если или силовик, или чиновник превысил свои полномочия, то он сам будет иметь проблемы с законом.
Плюс тут отношение к людям совершенно другое. Многие зададут себе вопрос: «А зачем мне поступать жестоко с кем-то? Да, возможно, у него другие мнение, я с ним не согласен, но это же не дает мне права избивать его». А в Беларуси, особенно в 2020-м, нашлись люди с невероятной жестокостью по отношению к своим же. У меня этому есть одно объяснение. Нашлись люди с очень низким уровнем жизни и образования, и им наобещали прекрасные условия, квартиры, большие зарплаты, для которых нужно будет выполнять такие-то приказы. И люди согласились, чтобы просто не оставаться на своем социальном уровне. Такое положение вещей можно наблюдать не только в последние годы, а на протяжении всей истории современной Беларуси. Люди всеми способами стараются из деревень переехать в областные центры, оттуда – в Минск. А вот во многих европейских странах совсем другой подход: в маленьких населенных пунктах делают все, чтобы людям там жилось хорошо, чтобы они даже не думали куда-то переезжать. В РБ же все стараются уехать в города покрупнее, потому что в их деревнях жить невозможно.
– Что вам в Литве напоминает о Беларуси?
– Тут достаточно много беларусов, поэтому в первую очередь – люди. Плюс Вильнюс находится совсем недалеко от границы. Некоторые местные немного знают мову. Вот это и напоминает мне о родной стране.
– Если бы литовцы попросили назвать трех личностей, которые у вас ассоциируются с Беларусью, о ком вы бы сказали?
– Сразу – Франциск Скорина. Его многие знают и в Литве. Вторая личность – Адам Мицкевич. И еще назову Кастуся Калиновского. Это историческая фигура. В 2019 году в Литве проходило перезахоронение останков Калиновского, получилось грандиозное событие.
Если говорить о современности, то Светлана Тихановская, которую также и в Литве очень многие знают. Продолжая разговор о политике, выделю еще Павла Латушко и Марию Колесникову.
Ну а что касается спорта, то, наверное, я бы не выделял какую-то конкретную личность. Наверное, назвал бы Беларусский фонд спортивной солидарности.
– Какие книги могли бы помочь литовцам познать историю и культуру Беларуси?
– В первую очередь это «Дзікае паляванне караля Стаха» i «Каласы пад сярпом тваім» [Владимира Короткевича], «Людзі на балоце» [Ивана Мележа], «Сэрца на далоні» [Ивана Шамякина], «Знак бяды», многие [другие] произведения [Василя] Быкова. И еще мне нравятся стихотворения Максима Богдановича.
– Власти Беларуси недавно сделали безвизовый въезд в страну для литовцев. Есть ли у вас знакомые жители Литвы, которые загорелись желанием посетить РБ?
– Есть, но в первую очередь те, у кого в Беларуси живут родственники. Некоторые хотели бы поехать в РБ, чтобы посмотреть, что это за страна, узнать ее не из телевизора. Но таких людей совсем немного.
– Какие места посоветуете посмотреть иностранцам?
– Не буду оригинальным, скажу о Мирском и Несвижском замках. Гродно и Новогрудок тоже нужно посетить, тем более в Новогрудке происходила коронация Миндовга. День его коронации – это праздник в Литве.
– По каким местам в Беларуси вы скучаете?
– По стране в целом, я бы так сказал. Где бы ни ездил, мне везде было тепло и уютно. Скучаю по Минску, по деревне, где живут родственники. В Беларуси на самом деле много красивых мест, где можно активно развивать туристический бизнес. И, думаю, в новой Беларуси нужно уделять этому большое внимание.
– Беларус – это звучит гордо?
– Для меня – да, несмотря ни на что. Не перестану любить свою страну. Именно страну, а не государство с определенной группой людей. За рубежом всегда подчеркиваю, что я беларус. И приучаю всех правильно произносить название страны. К свой гордости скажу, что многих уже приучил.
– В Литве с 2021 года Беларусь официально называют не Baltarusija, а Belarus.
– Многие и сейчас произносят старое название, но я очень рад, что на законодательном уровне все-таки приняли такое решение. Потому что мы – Беларусь.
Фото: из личного архива Валерия Казаковского