Уход Милевского из Беларуси в Украину незабываем: решение меняли дважды, Пунтус ждал, отец был доволен запретом, Артем послал в ФИФА шедевр публицистики
В итоге заключили целый меморандум.
На днях Артема Милевского помянул всуе его бывший агент Деннис Лахтер. Израильский делец ярко раскритиковал давно признанное самим Милевским транжирство: «В поле ветер, в жопе дым. Денег заработал нормально – и с чем остался? С голой задницей, ни кола ни двора. Как сраный бедуин. Не хватило мозгов даже однушку купить в Киеве или Минске! «Мазератти»! «Астон Мартин»! Телки-шмолки, Ибица, Гонолулу... Есть денег пароход – куда-нибудь пульнет за неделю! Миллион? Легко! А потом будет сидеть, кукурузу охранять. Мне названивать: «Дэн, пришли десяточку, жрать нечего!».
Первым же шагом к получению заоблачных сумм в жизни Милевского смело можно назвать переход в сборные Украины – с соседями он не раз брал медали U-уровня и ярко ворвался на взрослый мундиаль, да и в киевском «Динамо» статус игрока нацсборной тоже помогал – не надо было париться о том же лимите на легионеров. А ведь право поменять Беларусь на соседнюю страну Артему досталось с по-настоящему уникальными приключениями – такой чехарды, какую допустила ФИФА на этом пути, сложно вспомнить в каком-либо еще деле. Вот как развивались эти захватывающие события два десятка лет назад, где были повороты на 180 градусов и якобы внезапно открывшийся в футболисте талант публициста.
Милевский (справа) и Криштиану Роналду в 2002-м
«Динамо» заметило Милевского в начале 2000-го на юношеском турнире, проходившем вместе с Кубком чемпионов Содружества – там украинцы попали в одну группу с БАТЭ, который в те годы партнерился с минской школой «Смена», где и занимался юный футболист. Киевляне в ту пору как раз задумали эксперимент – набрать парней 1985 года рождения со всего бывшего СССР и сделать из них будущий костяк клуба. «Отец принял звонок из Украины – от [тренера того возраста] Павла Яковенко: «В Киеве создается интернациональная футбольная академия. Условия хорошие. Мы хотим взять вашего сына». Родители не возражали. Приехал в Киев, провел одну тренировку, вторую, начал играть», – вспоминал Милевский. К слову, из Беларуси под эту затею в Киев переехало два человека – и Дмитрий Воробей поначалу котировался даже выше Милевского, однако взрослая карьера сложилась весьма средне.
Однако заправлявший в «Динамо» бизнесмен-миллионер Григорий Суркис, который в 2000-м возглавил Федерацию футбола Украины (ФФУ), хотел, чтобы юные игроки оседали в Украине прочно – потому иностранным юнцам сразу предлагали принять гражданство новой страны. В нескольких интервью, данных на совершенно разных этапах карьеры, Милевский по этому поводу придерживался одной версии – сначала долго не хотел брать другой паспорт, да и категорическое неприятие этого действия отцом учитывал, но к концу 2000-го передумал и, приехав домой на Новый год, озвучил семье твердое намерение сменить гражданство. А чтобы переубедить отца (ведь Артем был несовершеннолетним и сам инициировать процедуру не мог), в Минск отдельно прилетал Яковенко – и, по воспоминаниям сына, это случилось в конце сезона – по хронологии логично предположить, что речь о сезоне 2000/01.
Думается, если бы Милевский знал, как дальше сложится ситуация, он бы проигнорировал вызов в сентябре 2000-го в сборную Беларуси U-16 на стартовый раунд отбора к чемпионату Европы. Однако тогда, по словам же футболиста, он был еще весьма пробеларусски настроен – потому отправился в Нидерланды. Там наши победили Фареры (1:0) и Исландию (3:2), но уступили хозяевам (2:4) и дальше не прошли. Милевский отметился одним забитым мячом – и на этом его карьера в институте беларусских сборных закончилась.
Милевский (слева) в составе сборной Беларуси U-16
Украинский паспорт официально появился у Милевского 22 марта 2002 года. Впрочем, это не мешало заигрывать его за соседскую сборную U-17, которая в большинстве своем состояла из упомянутого «интернационала», с октября 2001-го – Артем играл в товарняках, забивая чуть ли не в каждом. Его включили в расширенный состав на юношеский ЧЕ-2002, стартовавший в конце апреля – но в окончательный список не попал. А незадолго до старта турнира Суркис прояснил ситуацию: «Милевский в 15-летнем возрасте был задействован в двух играх команды Беларуси, и это уже не дает ему возможности до 18 лет, невзирая на принятое украинское гражданство и полученное опекунство, играть за сборную Украины. И за этого перспективного мальчика теперь нам придется побороться».
Как писали в беларусской прессе, на Родине о Милевском вспомнили, когда в августе 2002-го талантливый юноша сыграл за первую команду «Динамо» в двух матчах Кубка Украины (красноречив тот факт, что в отчете о дебютном для Милевского поединке «Прессбол» никак не упомянул Артема, выделив лишь участие Александра Хацкевича), а между ними попал в заявку на квалификацию ЛЧ. Милевского начали не по возрасту звать сразу в молодежную сборную – на протяжении отборочного цикла к МЧЕ-2004, длившегося с сентября 2002-го по ноябрь 2003-го, на Артема в Киев приходили факсы из АБФФ, которые игрок, определившийся с желанием играть за Украину, успешно игнорировал. Беларусская «молодежка», как известно, вышла на то Евро имевшимися силами, но после оформления путевки главный тренер той команды Юрий Пунтус говорил, что по поводу Милевского (который к тому моменту забил в чемпионате Украины и сыграл в ЛЧ) не все так однозначно.
«Сегодня многие ратуют за прекращение борьбы за Милевского, дескать, не хочет парень играть за Беларусь – не надо. Но в свои 18 он еще не в состоянии сам принимать серьезные решения. Артем уже три года в Киеве, вдали от родных и друзей. Нетрудно представить, как ему ежедневно «вкручивают», что он должен выступать за Украину. Мы с ним по телефону не однажды разговаривали на тему гражданства. Милевский абсолютно не охаивает Родину и не отрекается от нашей сборной. Сегодня у него больше желания играть за Украину, чем за Беларусь. Он надеется, что ему это разрешат. Я же практически уверен в обратном. Если выйдет по-нашему, Артем наденет майку беларусской сборной. И, по его заверениям, сделает это не без удовольствия. Будем ждать», – изложил Пунтус в конце 2003-го.
В 2004-м украинцы активизировались насчет права Милевского играть за их команду – приближался решающий отборочный раунд к чемпионату Европы U-19, и в матчах в конце апреля – начале мая перспективный форвард должен был пригодиться. В феврале «Прессбол» со ссылкой на свои источники сообщил, что ходатайство ФФУ в ФИФА было окончательно отклонено. Это казалось логичным – тогда действовавшая статья 15 регламента по применению устава ФИФА говорила, что, «как правило, любой игрок, который уже представлял одну ассоциацию в официальных соревнованиях любой категории, не может играть международные матчи за другую национальную команду», и в видимые исключения случай Милевского не попадал. Однако все оказалось гораздо интереснее – как оказалось, Суркис не зря пообещал игроку, что точка в деле не поставлена. В следующие месяцы наблюдалась настоящая трактовочная круговерть.
19 марта ФФУ опубликовало сенсацию – официальный документ, которым ФИФА разрешила Милевскому играть за Украину! Сообщалось, что прошение Милевского о смене команды единолично рассмотрел председатель комитета ФИФА по статусу игроков тунисец Слим Алулу, изложение выводов которого вводило в когнитивный диссонанс: африканец установил, что «в строгом соответствии со статьей 15 Милевский не имеет права сменить команду ассоциации», после чего упомянул, что Артем якобы «в связи с получением украинского гражданства утратил возможность когда-либо представлять Беларусь в футболе» (хотя для этого достаточно было отказаться от чужого паспорта), и добавил прекрасный пассаж о том, что «Милевский получил беларусское гражданство вследствие распада СССР и мог бы таким же образом стать гражданином любого другого из государств, входивших в состав бывшего СССР». Но главное, на чем основывался Алулу – это будто бы существовавшее прошение о смене гражданства Милевского, поданное его родителями в администрацию президента Украины в мае 2000 года. Уже тогда это опровергал для «Прессбола» отец Артема, это противоречило его же воспоминаниям – но бумага откуда-то (Суркис тогда в Украине мог практически все) появилась в деле. По сумме всей этой «каши» тунисец и разрешил Милевскому играть за Украину, хоть и не имея на это права. Артем, узнав о новости, радовался и ссылался на опытных коллег: «Никогда не терял надежды, чувствую удовлетворение. Прочитал интервью Хацкевича, где он говорит, что за такую возможность, как у меня, цеплялся бы до конца, убедился, что и Хац, и Валик Белькевич за меня, и они очень рады, что все так сложилось».
В АБФФ от такого поворота были в шоке. «Сложно поверить, что данный документ составлен юристом. Исходя из решения, [слов про] игроков из стран бывшего СССР, Беларусь вполне может претендовать на любого перспективного украинского, российского футболиста, даже заигранного за свою страну», – логично замечал начальник международно-правового управления АБФФ Сергей Ильич. «В стремлении добиться справедливого решения и отстоять законное право Артема Милевского защищать честь родной Беларуси мы пойдем до конца. Если потребуется, дойдем до спортивного суда в Лозанне», – пафосно отрезал гендир федерации Леонид Дмитраница.
За считанные дни в АБФФ составили и послали в ФИФА апелляцию, а на заседании исполкома федерации (куда вопрос о Милевском внес лично директор «Смены» Игорь Шлойдо) приняли обращение о «нарушении фундаментальных основ мирового футбола». Беларусским функционерам даже прислали парламентера – российского члена исполкомов ФИФА и УЕФА Вячеслава Колоскова. «Милевский не имеет права выступать за сборную Украины. Его особые обстоятельства не должны иметь ключевого значения. Это прецедент, который может повлечь самые негативные последствия. Подача апелляции — абсолютно верный шаг. Как куратор Беларуси со стороны международных структур я буду отстаивать интересы вашей ассоциации, как и обязан», – успокаивал Колосков, будучи близким другом Суркиса.
Милевский, пока суд да дело, помог Украине U-19, сделав Англию с Данией и Словенией, выйти в финальный турнир Евро. Казалось, это свидетельствует о том, что ФИФА проигнорировала беларусскую апелляцию. Ан нет! 11 мая стало известно, что Рафаэль Сальгеро из Гватемалы, Джон Фарруджу из Мальты и Тай Николас с Островов Кука (как сообщал «Прессбол», впервые в истории ФИФА) отменили разрешение Милевского – причем еще до начала отбора украинцев (впрочем, результаты постановили не трогать). Трое членов апелляционного комитета в режиме телефонной конференции постановили, что «история двух стран не может являться аргументом для ослабления действия регламента ФИФА», а «Милевский играл за команду Беларуси, не имея украинского гражданства, поэтому он не может поменять ассоциацию».
Дмитраница в комментарии не изменял себе: «У нас небольшая страна, не так много хороших футболистов, чтобы ими разбрасываться. Впереди у Милевского долгая жизнь. Он совсем недавно получил право на самостоятельные решения. Пусть впредь в них будет как можно меньше ошибок». Ильич добавлял: «Надеемся, что здравый смысл восторжествует, и украинцы согласятся с решением апелляционного комитета. Впрочем, у них есть десять дней для подачи протеста в спортивный арбитражный суд в Лозанне».
Отец Милевского и вовсе говорил, что доволен исходом дела и вообще «не для того прививал сыну любовь к футболу, чтобы он защищал честь другой страны». Главный тренер сборной Беларуси Анатолий Байдачный, радуясь тому, что «Беларусь отстояла свою правоту», говорил, что в отсутствие желания играть за Родину Милевский «как кандидат в сборную никакого интереса не представляет». И лишь сам Артем, снова подтверждая приверженность Украине, твердил, что вопрос по нему окончательно еще не решен.
И оказалось, что это тоже не конец!
ФФУ не пошла в Лозанну – а 20 мая просто написала в ФИФА льстивое многостраничное письмо с просьбой пересмотреть апелляционное решение, в качестве аргумента указав, среди прочего, что Милевский уехал из страны, «известной своим противоречивым политическим режимом» (что сейчас, сквозь призму закостенелой аполитичности Милевского в любой ситуации, звучит особенно смешно). Но главным в деле разжалобивания ФИФА стало письмо за подписью самого Артема, ушедшее на имя главы организации Йозефа Блаттера 15 июня. Формулировки, на которые вряд ли был способен не слишком увлекавшийся образованием футболист, просто-таки кричали о нелегкой судьбе чуть ли не узника режима (главред «Прессбола» Владимир Бережков в ответ напоминал, что АБФФ возглавляет секретарь Совбеза Беларуси Геннадий Невыглас, который давно мог бы отправить Милевского в армию или тюрьму, если бы всерьез захотел).
“В моей жизни нет ничего более важного, чем желание доказать свое право быть личностью и футболистом. Я знаю о том, что беларусская сторона пытается использовать все возможные формальные отговорки, оскорбляет попытки ФФУ защитить меня и мой выбор. Но мое решение однозначно. Если я не смогу выступать за сборные команды Украины, я не предам самого себя, не стану искать путей, чтобы обратно менять гражданство, не стану выступать за сборные команды Беларуси!!! Я знаю, что против меня пытаются использовать якобы высказывания моего отца, но я уверен, что в сегодняшних условиях страны, где я родился, иначе и быть не могло. Только разве это аргумент в пользу того, чтобы я пожизненно оставался заложником того, что при распаде СССР меня никто не спросил, где и как я хотел бы жить? Разве не гласит закон ФИФА, что человек не может быть рабом? Я полагаюсь на Ваше великодушие, я взываю к Вашей справедливости, господин президент и уважаемые члены апелляционного комитета, и признателен за то внимание, которое будет уделено моему обращению», – говорилось в «письме Милевского».
На удивление, все это подействовало – и в июле грянула новая сенсация: все те же Сальгеро, Фарруджу и Николас переменили свое же решение. При этом апелляционный комитет в очередной раз честно признал, что «если строго применять закон, Милевский не имеет права менять ассоциацию», – но теперь озаботился тем, что «футболиста не допускают играть за страну, где он живет», и вдруг учел «особенности стран», в связи с которыми первоначальный вердикт о запрете якобы «подвергает опасности судьбу столь молодого футболиста». Итоговый пассаж гласил: «Разрешение изменить ассоциацию не допустит жестокого обращения с игроком, а станет подходящим с практической и функциональной точки зрения».
Впрочем, Беларусь после этой пощечины в Спортивный арбитражный суд не подала, несмотря на то, что федерационные юристы оперативно подготовили и его. 9 июля Невыглас на церемонии закладки 10 хрустальных мячей в фундамент нынешнего Дома футбола заявил: «Мы прекрасно понимаем: человека, который не хочет, под ружьем на поле не выведешь. Мы свои задачи решили. Согласно нормативным документам Милевский не может играть за Украину. Но ФИФА вынесла вердикт, исходя прежде всего из соображений гуманности. Сейчас мы будем решать, под какие гарантии согласиться». А уже 16 июля в Минске появился Суркис, и Невыглас с «одобрения» исполкома подписал с «коллегой» «Меморандум о взаимопонимании», в котором кейс Милевского называли «определенным расхождением во взглядах», признавали, что решение ФИФА противоречит ее же документам, но обещали его «признать правомочным» и «не предпринимать каких-либо действий по делу Милевского, которые кто-либо мог бы расценить как попытку отказаться от указанных в меморандуме договоренностей».
На этом история Милевского – кандидата в сборные Беларуси закончилась. А карьера Милевского-футболиста только начиналась: в том же июле Артем, забив единственный мяч Украины на групповом этапе (секрет успеха – в нуле пропущенных там) стал бронзовым призером Евро U-19 в той самой Лозанне, в 2006-м взял серебро молодежного ЧЕ и попал в украинский состав на взрослый ЧМ-2006, где команда дошла до четвертьфинала, а сам минчанин забил паненкой пенальти швейцарцам в одной восьмой.
Дальше был долгий путь с трофеями, деньгами, славой – и многолетним однозначным отношением беларусских фанатов, сконцентрированном в коротком слове «пес».
