Как в СССР изображали спорт: от богостроительства до китча
Исследование британского профессора.
Профессор Бристольского университета Майк О’Махоуни написал книгу о визуализации спорта в советском искусстве (на ней основан этот текст). По не самой узкой, но и не магистральной теме британец безупречно воссоздает контекст советской эпохи – от энтузиазма 20-х до постбрежневского абсурда. Так палеонтолог восстанавливает облик динозавра по единственной косточке.
«Отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног»
Советское в последние годы копируется так интенсивно, что мы не задумываемся о том, что создать эстетику новой цивилизации за десять лет невозможно. Для автора это очевидно.
Полные революционного азарта советские идеологи, в частности, Луначарский, в 20-е и 30-е годы занимались богостроительством, то есть созданием нового человека и мира вокруг него. Пророком, воскресшим после покушения, стал Ленин. Мавзолей — это мощи безо всяких иносказаний. Физкультурные и военные парады на площадях — крестные ходы, участники одновременно и зрители. Самые изобретательные снимки парадов, как и Беломорканала, сделал гений русской фотографии Александр Родченко.
Дивный новый мир искал женское начало. В 1932 году художник Александр Самохвалов, ученик Петрова-Водкина и специалист по русской иконописи, представил картину «Девушка в футболке», которая впоследствии получила два неофициальных названия: «Советская Мадонна» и «Советская Джоконда».
По всем художественным критериям «Девушка в футболке» — икона. Бледные краски Самохвалова приближают ее к фреске, художник намеренно создает ощущение древности. Свет, падающий на фигуру, очень насыщен, а его источник — фон, то есть девушка как будто выходит из сияния. Внешность модели индивидуальна и типична одновременно, тоже признак иконы. Само слово «девушка» в названии свидетельствует об обобщении. Полосатая футболка — явный атрибут физкультурницы. В иконописи есть канонические одеяния святых, например, верблюжья шкура Иоанна Крестителя.
Итак, мы узнаем, что нового советского человека создал не «Капитал», а Рублев. Майк О’Махоуни использует оксюморон «секуляризация икон».
Важно помнить, что «Девушка в футболке» — физкультурница. Адепты новой религии разделили физкультуру (укрепление здоровья) и спорт (зрелищное состязание). Велась знакомая по свежим саудовским новостям полемика: признавать ли просмотр футбольного матча социалистическим видом досуга? Все реакционные религии консервативны одинаково.
В 1937 году футбол включили в программу физкультурного парада на Красной площади, но чтобы Сталин не заскучал и не приказал прервать встречу, команды разыграли постановочный матч с семью голами. Идея приручить футбол так понравилась партии, что всерьез рассматривалась возможность перенести матчи со стадионов на центральную площадь и разыгрывать постановочные турниры, где наши побеждают ненаших. Помните, реконструкцию Карфагенской битвы в фильме «Гладиатор»? Это только первая аналогия с античностью и еще один советский оксюморон – «срежиссированная спонтанность».
Культ вратаря
Красная религия возвела свои храмы. «В эпоху средневековья все жители какого-нибудь города объединялись ради строительства собора. В Москве люди объединились ради строительства метро», — написал в 1937 году английский политик и публицист Э.Д.Саймон.
Художник Александр Дейнека, известный спортивными полотнами, в эскизе оформления станции «Павелецкая» изобразил вратаря. Проект отклонили, но характерно включение спортсмена, причем конкретного амплуа, в советский пантеон.
Часто пишут, что в 30-е чувствовалась неизбежность большой войны. В этой обстановке в Союзе родился супергерой — футбольный вратарь. Мирное ремесло обманчиво. Это повседневный костюм поверх супергеройского трико.
В 1927-м Юрий Олеша публикует повесть «Зависть». Главный герой Володя Макаров — юный голкипер. Его команда играет против немцев. «Он падал в виде цветной бумажной бомбы. Неприятельские форварды бежали на него, но в конце концов мяч оказывался высоко над боем». О’Махоуни замечает, что товарищеский матч описан военной терминологией.
Вратарь становится защитником границы и нации. Античным полубогом с узкой зоной ответственности.
В 1929-м в ленте «Человек с киноаппаратом», которая считается лучшим документальным фильмом в истории, Дзига Вертов тоже изображает вратаря.
В 1934 году тот же Дейнека пишет масштабную картину «Вратарь». Зритель располагается за спиной голкипера, как бы под его защитой. В 1936-м по сценарию Льва Кассиля снят фильм «Вратарь» про самоучку Антона Кандидова, который противостоит команде «Черные быки» (подразумеваются фашисты). В конце игры вратарь отражает пенальти, сам подхватывает мяч и забивает победный гол. Метафорически пограничник из обороны переходит в атаку и побеждает.
Еще более манифестирующий милитаризм в песне Дунаевского и Лебедева-Кумача: «Эй, вратарь, готовься к бою, часовым ты поставлен у ворот! Ты представь, что за тобою полоса пограничная идет».
В 1938 году Иосиф Чайков для Всемирной выставки в Нью-Йорке перерабатывает свою скульптуру «Футболисты», созданную в миниатюре еще за десять лет до того. Изначально скульптура изображала защитника, который в подкате пытается отобрать мяч у соперника. Но по моде 30-х Чайков одевает нижнего игрока в свитер и перчатки, превращая его во вратаря. Заметно, что композиция нетипична для единоборства голкипера и форварда. Даже в фильме «Вратарь» Кандидов бросается в ноги соперникам руками.
Тем не менее из-за сложной архитектуры (держится только на двух опорных точках) и виртуозного исполнения (трехметровых футболистов изготовил лучший литейщик Союза) скульптура стала советской классикой. Ее установили в сквере у Третьяковской галереи и поместили на кубок чемпиона СССР по футболу (а потом и России).
Советское искусство 30-х постулирует: вратарь — не только тот, кто стоит в воротах на футбольном поле; пограничник — не только тот, кто ходит в дозор вдоль контрольной полосы. Каждый гражданин Советского Союза — вратарь и пограничник.
Как часто бывает, после заката империи пафосная метафора выродилась до омеги. В белорусских магазинах продается водка «Голкипер»: на этикетке хоккейный вратарь защищает Холмские ворота Брестской крепости.
Кинг-Конг убивает фашистов
Самая известная картина Александра Дейнеки — «Оборона Севастополя». Адаптировать типичную вратарскую позу под батальную сцену было бы комично, поэтому художник скопировал игровой момент из другого вида спорта. В 1935 году Дейнека путешествовал по США и написал бейсболиста в момент удара, точь-в-точь как матрос с гранатой.
Задний и передний планы «Обороны» сливаются. В 1933-м в американский прокат вышел «Кинг-Конг», и Дейнека, вероятно, видел, как гигантский примат уничтожает самолет (хотя бы на афише), поэтому логично предположить, что исполин-матрос не только борется с врагами на переднем плане, но и атакует немецкий истребитель.
Господство
После войны началась борьба за мировое первенство, и спорт — именно состязательный спорт, а не физкультуру — сочли релевантным мерилом.
Советские делегации отказывались от убеждений двадцатилетней давности и резко протестовали, когда президент МОК предлагал исключить из программы игровые виды спорта, чтобы вернуться к олимпийским истокам. После смерти Джугашвили в советской политике поменялось многое, но не курс на мировое доминирование в спорте.
На Олимпиаде-52 в Хельсинки советские атлеты взяли девять золотых медалей в гимнастике, особенно успешно выступили украинские спортсмены. В 1955 году украинская же художница Татьяна Яблонская написала картину «Утро». Девочка лет десяти занимается гимнастикой, судя по позе, она выполняет строгое тренировочное упражнение.
Прическа девочки и убранство комнаты подсказывают, что гимнастка, скорее всего, украинка. Национальность важна, потому что в послевоенном СССР и до смерти Сталина нерусские народы официально считались вторичными. Знаменитый тост Сталина в мае 1945 года: «Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза». Вторая декларация картины «Утро» — спорт высших достижений для страны важнее физкультуры.
Спортсмены автоматически превращались в инструмент международной политики, и речь об энтузиазме 20-х уже не шла. Это настроение точно выразил Дмитрий Жилинский в картине «Гимнасты СССР», написанной в 1965 году. «На лицах спортсменов внутреннее противоречие. Это первое антигеройское изображение спортсменов в советском искусстве», — пишет О’Махоуни.
Картины Жилинского часто сравнивали с ван Эйком (у которого даже женщины похожи на Путина). Как и до войны, с мускулатурой у гимнастов все в порядке. Впрочем, хилыми в Союзе рисовали только инакомыслящих стиляг и конченных алкоголиков, идейно близкие хулиганы всегда были амбалами.
Гимнасты статичны, очевидно, у них нет личного порыва заниматься спортом, они подходят к снарядам только по команде. На картине сразу три тренера, и они, скорее, надзиратели, чем наставники. Недаром и охранников в советских лагерях, и тренеров официально называли инструкторами. Мы видим суровых работяг, а не новых советских людей. В 30-е на угрюмых тружеников не пожалели бы разве что свинца, а бронзу и краски на такие типажи не выписывали.
Гибель империи
Как в 30-е чувствовалась неизбежность войны, так в позднем Союзе художники понимали, что живут в империи и несколько глумливо, но остроумно рифмовали свои работы с античностью. Заявили о себе соц-арт и китч.
Борис Орлов в 1978 году создает пародию на советский плакат «Динамовка», физкультурницу с имперским бюстом. В опять же пародийной «Аллее героев» он собирает советские архетипы, все на одно лицо: матрос, функционер, космонавт, шахтер, хоккеист и так далее. В 1982-м он пишет альтернативный пьедестал, который занимают пиво, водка и портвейн.
Гриша Брускин для серии «Коллекции археолога» создавал скульптуры словно из советских парков, искусственно их старил, крушил и закапывал, чтобы получить иллюзию археологических находок, отрытых из руин мертвой цивилизации. Леонид Парфенов называет это «советской античностью», и серия Брускина буквально иллюстрирует его слова.
Брускин экспонировал работы, лежащими в раскопах с табличками, воткнутыми в землю, и характерным местным освещением. Среди прочего он создал скульптуру с отбитой головой и конечностями, одетую в шорты и майку с буквами СССР на груди.
Будь это не спортсмен, а спортсменка, скульптуру можно было бы назвать советской Венерой и закольцевать ее с Мадонной Самохвалова, но там мужской силуэт. Хотя одна петля все же получается: Страна Советов как мировая держава начиналась с вратаря-пограничника и заканчивалась строчкой «Границы ключ переломлен пополам».
***
Мой телеграм-канал с историями из книжек, а не пабликов. О кино, литературе, спорте, ошибках переводчиков.
Фото: research-information.bristol.ac.uk (1)