«Хотела назвать сына Шерлоком – муж руками и ногами был против». Как семья топовых (и суровых) гребцов живет в Мозыре

Вадим и Маргарита Махневы – самая титулованная чета из белорусской гребли. Они на двоих собрали столько медалей, что ими можно завесить всю стенку их светлой гостиной. Особняком, конечно, стоит «золото» Вадима в байдарке-четверке на Олимпиаде в Пекине-2008. У Маргариты, зимой родившей сына, такой медали пока нет. Ее максимум – «бронза» Рио все в той же четверке.

Белорусские байдарочницы завоевали «бронзу»

Но девушка не теряет надежду заполучить желанную награду через два года на Играх в Токио. Тарас Щирый съездил в Мозырь в гости к Махневым и узнал, как под одной крышей уживаются спортсмены со стальным характером.

* * *

Махневы уже лет пять живут на въезде в Булавках – деревне, которую вот-вот поглотит Мозырь. Сейчас Маргарита и Вадим активно обустраивают дом.

Причем, как говорит Маргарита, все ремонтные работы вместе с другом делает сам Вадим – без помощи строителей. И получается весьма неплохо. Пока на кухне маленький сын чемпиона Марсель расправляется со своим обедом, глава семейства показывает нам детскую, которую сделал сам. Вскоре мы возвращаемся и начинаем разговор.

- Чем сейчас живет семья Махневых?

– Начну с себя, – говорит Маргарита. – Сейчас тренируюсь в Гомеле, готовлюсь к чемпионату мира, который в августе 2018 пройдет в Португалии. В принципе, все, как всегда: тренировки, отдых, семья. На каждые выходные приезжаю в Мозырь. Расстояние между городами небольшое – около 130 километров. Поэтому почему не съездить к ребенку и к мужу? Правда, провожу здесь совсем немного времени. Если Марина Литвинчук постоянно с малышом, то я за два сбора провела с сыном всего лишь неделю. Мне с ним моя мама помогает – она в декретном.

– Когда после родов начали тренироваться?

– Наверное, через месяц-полтора. Потихонечку втягивалась. Сначала приседала, пыталась подтягиваться, бегала на лыжах. Все это было очень тяжело, но я понимала, что нужно потерпеть, переждать и потом все будет хорошо. Так потихонечку, потихонечку и пришла в форму. Но выполнять нагрузку, которую дают моим напарницам по команде, я начала лишь сейчас.

– Вадим, а вы что делаете?

– Думаю, как правильно сказать... До конца года я еще буду в статусе спортсмена. Но недавно проходил чемпионат Беларуси, я выступил неудачно и на чемпионат мира не отобрался. Это произошло всего пару недель назад. Так что я пока не знаю, чем буду заниматься дальше.

- Еще тренируетесь?

– Он тренирует и помогает, – отвечает вместо мужа Маргарита. – У национальной команды сбор в Мозыре, и Вадим вместе с Владимиром Владимировичем Шантаровичем ездит на лодке. Он сейчас в поиске. Такой этап в жизни мужа должен был когда-то произойти. Так что ничего страшного не случилось. Нужно просто понимать, что все будет хорошо, идти вперед, а не просто сидеть, ждать чего-то, сложа руки. Спорт, к сожалению, не вечный. И все это прекрасно знают.

- Так а вы тренером думали становиться?

– Никто об этом никогда не думал,– отвечает Вадим. – А я и не знал, когда закончу карьеру.

– Знаете, многие говорят: «Я никогда в жизни не стану тренером!» Но почему-то большинство из таких ребят выбирают именно этот путь, – размышляет хозяйка дома. – Зарекаться никогда не стоит. В принципе, работа тренера – это неплохо. Просто кто-то тренирует малышей, а кто-то – взрослых. Как по мне, сложнее тренировать малышей. Сейчас пошли очень непростые детки. Увлечь молодежь спортом тяжело.

– Вот, клиент растет, – улыбается Вадим, показывая на сына, который из своего кресла внимательно слушает родителей.

- Стоп. Маргарита, так вы ведь собирались сына в теннис отдать.

– Теннис – это хорошо. Но ребенок будет заниматься тем, что сам выберет. По крайней мере, я ни в коем случае не буду заставлять его в будущем заниматься греблей. Не понимаю, как можно силой заставить ребенка выбрать для себя вид спорта? В детстве, а оно прошло в Хойниках, многое перепробовала. Занималась и танцами, и легкой атлетикой. Однако моим самым серьезным увлечением было дзюдо. Получала от него удовольствие. Но пришел момент, когда поняла, что мне больше не хочется. Я – человек, который боится боли. Даже когда у меня просто берут кровь из вены, для меня это уже стресс. И в определенный момент мне стало страшно. Я ведь не коренастая девчонка, меня в любой момент можно было сломать. Меня заставляли заниматься, говорили: «Глупенькая, у тебя получается!» Но я сказала: «Нет!» Были и слезы, и слюни, и все, что можно. Тренер Олег Маратович Лукьяненко сейчас меня поддерживает в гребле, радуется моим успехам, но тогда был безумно расстроен тем, что ушла, не понимал, как так вообще произошло. Просто я сама со временем поняла, что гребля мне ближе, нежели любой другой спорт. Вот и все. В Хойники приехал тренер и забрал меня. Поэтому что бэбик выберет, то и будет.

- Вадим, а вы каким ребенком были?

– Ох, это же было почти 30 лет назад. Как только начал заниматься греблей, у меня уже почти ничего не было – ни школы, ни свободного времени. Да и сколько той улицы могло быть, когда с тренировки возвращались поздно вечером? Это же был Минск. Мне, чтобы добраться с Комсомольского озера домой на Юго-Запад после тренировки, нужно было час ехать. В восемь вечера приходил домой, ужинал и уже ночь на дворе была. Так прошло все детство.

- Так у вас его и не было.

– Да нет, все с ним было нормально. Просто каждому свое.

– А мне кажется, что это неплохое детство, – говорит Маргарита. – Мне, наоборот, нравился безумный распорядок дня. Я приходила с тренировки, быстренько делала уроки и в девять вечера мне уже спать хотелось. Все время была чем-то занята. А вы посмотрите, чем сейчас заняты детки? Ложатся в два ночи и постоянно сидят в телефонах и компьютерах. Конечно, стандартного детства у нас не было, но его было побольше, нежели у теперешних детей.

- И где вы тусили в своих Хойниках?

– В кустах каких-то :).

- А как же сельские дискотеки?

– Я туда не ходила. Ка по мне, это была не дискотека, а место, где все бились, выясняли отношения. Этого я не понимала. Мне кажется, если пойдешь сейчас туда, будет то же самое.

- Вадим, а вы были на Родине супруги?

– Был. Да все везде в принципе одинаково. Что в Мозыре, что в Минске. Разница лишь в том, что Минск больше. Везде то же самое. Те же улицы – Ленина, Советская. Считаю, большой город – это плохо. Тебе, чтобы куда-то добраться, нужно час ехать. Машин много. Там ни травы тебе, ничего. Из одного места в другое нужно час добираться. Неудобно. А Мозырь – город прикольный. Тут все рядом.

– Да Вадим размышляет так потому, что он тут только гребет, – говорит Маргарита. – Другой олимпийский чемпион Пекина в «четверке» Леша Абалмасов, работающий сейчас тренером в Минске, как-то сказал: «Я тоже считал, что Мозырь – хороший город. Но так думал лишь до тех пор, пока не перестал грести». То же самое и со мной. У мужа сейчас есть дело – работы по дому непочатый край. Он, за исключением кухни, плитки, все делает сам. Ему еще друг помогает. К примеру, спальню сам сделал, детскую –  тоже. Крепил к гипсокартону эти крабики-шмабики. Сам забор поставил. Что не знал, то в интернете смотрел. Ему есть чем себя занять. А мне? Здесь реально скучно. А в Минске в каком-нибудь парке можно день провести. Так что я тут с Вадиком не согласна. А какие у ребенка здесь перспективы?

Но на данный момент Мозырь – идеальное место для проживания. Во-первых, здесь часто проходят сборы, а во-вторых, я много времени провожу в Гомеле, поэтому мне очень удобно приезжать сюда на выходные. Ну и свой дом – это классно. Моя мама живет в обычном доме в Могилеве – на въезде в город. Я приезжаю туда и вижу каких-то пьяниц, выясняющих между собой отношения. Это просто ужасно. В этом плане свой дом намного лучше. А вы знаете, какие у нас тут закаты? Ммм, красота! Шашлычок вечером сделать – просто класс!

Я всегда хотела уехать жить в большой город. Моя тетя – мамина сестра – учила меня интеллигентности, быть леди. Она всего в своей жизни добивалась сама, и учила меня этому, говорила, что кроме своих родителей ты в этой жизни никому не нужна, нужно стараться быть независимой и зарабатывать денежку самостоятельно. И ведь действительно так было.

Конечно, если с маленьким ребенком переехать жить в большой город, то садик будет стоить дороже. Занятия в секциях тоже будут платными. То же самое касается и образования. Но мне все равно кажется, что там возможностей для развития у человека побольше. Да, Вадим говорит, что только в дороге ты за день проведешь два часа. Но ребенок их проведет в дороге, а не шатаясь в подворотне.

* * *

- Маргарита, когда вы узнали о существовании Вадима Махнева?

– В 2004 году. Я тогда еще не занималась греблей. Смотрела по телевизору Олимпиаду в Афинах, и ведущие сказали, что «золото» в легкой атлетике взяла Нестеренко, в дзюдо – Макаров, а «бронзу» – гребцы. А кто они такие, что это за гребля, я знать не знала и не хотела. Гребцов сейчас мало знают, а тогда – тем более. Наш спорт далеко не так разрекламирован в Беларуси, как, например, легкая атлетика. И я уже молчу про футбол, биатлон и хоккей, который у нас считается спортом №1. А ведь от гребли получаешь настоящий кайф, находясь на трибуне. Особенно в венгерском Сегеде. Там нереальная атмосфера – кричат, бьют в барабаны. Я рассказываю, и у меня аж мурашки по коже бегут. Нечто похожее было на Олимпиаде в Лондоне. Ты стоишь в «ловушке» в финале на 200 метров, тотальная тишина и вместе с отсчетом до старта на весь стадион раздается биение сердца. Это просто не понять, если смотреть по телевизору.

Ну а вживую нам Романа Петрушенко и Вадима Махнева впервые показал первый тренер Борис Михайлович Мерц. Сказал, что эти ребята – олимпийские чемпионы. Но я, если честно, не обратила на них внимание и тогда не искала мужа. Хотя, конечно, они были видными парнями – высокие, накаченные. А в Хойниках мне все по плечо были. И можно только представить, что было, если я со своим ростом выходила на каблуках.

- На 10-сантиметровых?

– Стабильно. С ними я буду все 190 сантиметров. А в Хойниках и без каблука на тебя смотрят, как на непонятно что. И когда приезжаешь в большой город, ты просто расслабляешься. Хотя по поводу роста никогда комплексовала. Это пускай мальчики комплексуют :).

Поначалу Вадим был для меня хорошим примером, на который нужно равняться. Смотря на него, понимала, что можно достичь многого. Главное – желание, и вперед. Ну а потом я попала в национальную команду, и волей-неволей нам приходилось общаться. Типа: “Здрасьте”, а в ответ – молчание. Вы что? Скажите ему что-нибудь :). Но знаете, что мне в нем импонировало? Я увидела в Вадиме себя. Я ведь жесткая девушка. Посмотрите по сторонам. Дурачков везде хватает. Иногда прогуливаешься одна, к тебе кто-то пристает, до него ничего не доходит, и тебе приходится ответить жестко, чтобы понял так, как отрезало…

– Иди домой! – пытается предугадать реакцию жены в такой ситуации Вадим.

- Реально так говорили?

– Нет, ну до такого не доходило, но отвечать приходилось жестковато. Так вот, в общении с Вадимом, в его шутках я видела себя.

- Как шутил супруг?

– Жестко, – смеется гребец. – Это просто так не понять. Все нужно «понюхать» в гребле.

– Ну, вот пример, – продолжает Маргарита. – Когда кто-то чужой заходил в помещение для хранения лодок, Вадим особо не разбирался и говорил: «Ты кто такой? А ну-ка брысь отсюда!» При этом никогда и ничего там не пропадало. Сейчас Вадим этого не делает и пропадает все – и весла, и разные наши баночки. А потом сидишь и думаешь, куда это все подевалось.

– Просто я – тот человек, который еще понюхал то, что было после Советского Союза, ту сборную, – добавляет Махнев. – Раньше у нас было так: если ты к национальной команде не имел никакого отношения, тебя за километр к ней не подпускали.

– Расскажи про костюм, – просит Вадима жена.

– Я костюм национальной команды с надписью Беларусь получил в далекие времена ШВСМа – где-то в 1997 или 1998 году. И я его не носил. Почему? Не был членом национальной команды. Он у меня дома года два лежал. Понял, что имею право его носить лишь тогда, когда начал выступать за сборную.

- Спортивная дедовщина была в той команде?

– Жесткого ничего не было. Но все равно были вещи, за которые тебе могли дать леща. И не дай Бог, если ты сел на тренажер раньше кого-то из «стариков!» Таких мыслей у нас вообще не было. Это сейчас ты будешь кричать, чтобы тебе освободили место. А тогда все ждали, когда придет «старый» и сядет работать.

– У девушек все было проще, но тоже строго. Чтобы тебе дали байдарку, ты должен был заслужить ее стараниями и хорошим результатом. Сейчас все намного проще. В греблю приходит маленькая девочка, и ей сразу дают байдарку, и ты даже не понимаешь, за какие заслуги. Теперь для этого ты можешь ничего не делать, тебе дадут хорошее весло и еще скажут: «Выбирай байдарку, какую хочешь». Мне самой это непонятно. У меня до сих пор в национальной команде нет своей личной лодки, хотя я в сборной уже очень давно. Конечно, мне предлагали, давали. Но это было все не то. Мне хочется иметь ту, в которой буду чувствовать себя комфортно.

Вадим всегда казался злым. Я звонила своей подружке по команде, просила: «Подойди к Вадиму – он телефон не слышит». Она в ответ: «Ой, нет. Я боюсь» – «Он что, укусит?» – «Да нет, но как посмотрит!» Его дети боятся. Но не из-за того, что грубо себя ведет. Нет. Он просто большой, бородатый. И я переживала за Марсельку, как он будет относиться к отцу, который из-за сборов мог его видеть всего несколько дней. Но между ними просто безумная связь. Ребенок никогда не плакал с папой, сразу начал с ним разговаривать. А еще говорят, когда мы начали жить вместе, Вадим поменялся.

- Это правда?

– Угу, – бросает гребец.

– Ну, нам ведь тяжело судить. Для меня он каким был, таким и остался. Но многие стали замечать, что он в общении не такой громкий. Чем его привлекла? Сам мне как-то рассказывал: «Ну, как не обратить внимание, когда в команду пришла такая малая. Сама худая, а рыжие волосы по пояс». Ну, помнишь, говорил мне об этом? Считал, что как вспышка на фоне остальных. И мне однажды сказали: «Все на тебя смотрят обычно, а Махно – по-другому».В ответ на это лишь посмеялась. Мы просто общались, дружили, и ничего такого развития событий не предвещало.

- Между вами 13 лет разницы…

– 13 – счастливое число! – смеется Вадим.

– А вы считаете, что это много? Я всегда думала и говорила, что мой мужчина будет старше меня, все в жизни прочувствует, понюхает, испробует. И я понимала, что с таким человеком мне будет безумно комфортно и интересно. Представляла его сильной личностью. Так оно и вышло. Мы оба такие. И иногда, как два барана, сталкиваемся лбами :).

- Судя по вашему описанию, Вадим не похож на романтика.

– Да, он не романтик. Хотя умеет сделать приятный сюрприз. Когда вернулась из Рио, всю кухню завесил шариками, суши заказал. Он хоть и говорит, что цветы не любит дарить, но все равно дарит. Мне, как и любой девушке, приятно, хотя... Мне говорилось: «Давай вина куплю – посидим, отдохнем», а я отвечала: «Да не надо мне вина. Я и сама его купить могу». Серьезно. Я давно умею зарабатывать и не понимала красивых знаков внимания. Вот почему-то так. Может быть, потому что все время в гребле, и у тебя вырабатывается мужской характер. Но в любом случае я девушка, и мне будет очень приятно, если мой Вадик чего-нибудь придумает. Но в нем есть много других замечательных качеств. Знаете, о нем говорят, что он грубый, но я вижу его совершенно другим – мягким и понимающим мужчиной. И, возможно, настоящим Вадима знаю только я.

 - Помните свое первое свидание?

– Да какое там. Все происходило в рабочей обстановке. Какие могут быть свидания на сборах? Просто однажды он меня приобнял, взял за руку, и я почувствовала, что хочу, чтобы он был всегда рядом. Помню, на следующий день мы должны были смотреть вместе фильм, а я не пришла. Вадим потом спросил: «Чего не пришла? С кем-то другим ходила гулять?» И в тот момент я поняла, что все нормально :). Все случилось по щелчку пальцев. Предыстории не было. Хотя кто знает. Может, Вадим раньше что-то замечал, однако правды от него не добьешься. Он же не скажет – молчун.

– А в каких случаях Вадим становится разговорчивым, и его пробивает?

– Там уже убегать надо. Тренировать стометровку и потом убегать :). Ибо не поздоровится. У нас в семье есть табу. Если для кого-то послать человека на три буквы – это нормально, то для нас – запрет. Мне кажется, если меня или Вадима пошлешь – это все. Конец.

- Свадьба у вас была?

– Нет. Мы просто расписались. Если все делается ради фото, то можно отдельно надеть платье, смокинг и сходить пофотографироваться. Но когда люди ради свадьбы берут кредит, а потом думают, как его вернуть – это не вариант. Мы могли себе свадьбу позволить. Но для нас это так старомодно и не интересно, что я сама была против. У нас даже не было разговора на эту тему. Просто спросили друг у друга: «Ну что, расписываемся?» – «Да, расписываемся». Показуха нам не нужна, статьи об этом в газетах – тоже. Это не про меня и не про Вадима. Друзей потом позвали и посидели, отдохнули. Что еще нужно?

- У вас семья спортивная. Это идеальный вариант?

– Конечно, здорово, что мы друг друга чувствуем и поддерживаем. И дай Бог нам прожить до старости и умереть в один день. Спортсмену со спортсменом жить проще. Когда ты на сборах, твой человек понимает, что ты трудишься, и все у вас хорошо. Возможно, неправильно, что я затрону тему первой супруги Вадима. Но, мне кажется, что она именно этого немного и не понимала. Представьте себе мужа, который 11 месяцев в году работает на сборах? И жена, вроде, видит, что деньги он в семью приносит, но все равно что-то не так. Мне кажется, пока ты сам не побывал в шкуре спортсмена, то его жизнь не поймешь. Но это касается и другой работы. На Олимпиаде в Рио корреспонденты работали день и ночь. Они мне говорили: «Рита, мы спим по два часа!» Я была просто в шоке. Честно говоря, я восхищаюсь любыми работягами, теми, кто старается и зарабатывает деньги. Но, будь я обычной девушкой, я бы тоже не понимала, как мой, условно говоря, парень-корреспондент работает сутками. А мы с Вадимом совпали во всем. Мы даже в общении по голосу понимаем, устал человек или нет. Лишних вопросов не возникает.

– Гребец гребца уважает и ищет себе подобного, – добавляет Вадим.

– Знаете, когда ты сидишь на сборах, то тебя окружают одни и те же люди. Мы видимся ежедневно. Улыбаемся, общаемся, шутим. Так и рождаются чувства, и человек просто понимает: а почему бы и нет? Может, это мое?

- Как вы поддерживали друг друга, когда выступали на одних соревнованиях?

– Случалось так, что я стартовала буквально вслед за Вадимом. Но так проще эмоционально. Ты не видишь, как он выступает – занимаешься своими делами, не нервничаешь. Лучше самому сто раз стартануть, чем наблюдать с трибуны. Просто невозможно описать то, что мы ощутили, наблюдая за заездом Марины Литвинчук в Рио (заняла четвертое место в байдарке-«одиночке» на 500 метров -- Tribuna.com). Это был капец. Половину дистанции она шла первой, немного растеряла преимущество на второй части, и на финиш, к сожалению, пришла четвертой. Я не смотрела последний чемпионат мира Вадика. Мне казалось, только посмотрю на него – и уже рожу. Честно. Это был какой-то кошмар. У меня сердце стучало так, что едва не выпрыгнуло. И это был не финал –  предварительный раунд.

- Вадим, у вас больше 30 медалей с международных соревнований. В том числе четыре олимпийских. Помните самый сложный медальный заезд?

– Да всего уже и не вспомнишь. Мы столько раз выигрывали, когда не должны были выигрывать. Или наоборот. С олимпийским золотом вообще было эпично.

– А вы знали, что выиграете? – спрашивает у мужа жена.

– Нет. В финал напрямую выходили три команды. Мы на дистанции идем четвертыми – нас китайцы обгоняют. Я не знаю, может, они вообще «не ехали». Но я то вижу, что они нас обгоняют. Вот мы и прибавили. Если бы мы так приехали в финале, было бы у нас восьмое место.

– Вернемся к Абалмасову, – говорит Маргарита. – Он рассказывал, что накануне пекинского финала ему приснилось, что будет золото, и на финал он шел со спокойной душой. Он рассказывал об этом?

– Нет, но там сложность была в том, что нас своими наставлениями немножко душили спортивные чиновники: «Давайте! Старайтесь! Вы должны быть первыми!» Это придавало нервозности. Но мы все равно победили.

* * *

- Совместные роды. Чья это была инициатива?

– Давай, рассказывай, – обращается Вадим к супруге.

– Конечно, моя. Мне хотелось, чтобы супруг был рядом. На третьем-четвертом месяце беременности я закинула удочку, на что он ответил категорическим отказом. Подумала, мол, спокойно, потом поднимем этот вопрос еще раз. Через несколько месяцев я спросила вновь – и он согласился. Хотя я помню, что в его глазах был страх и недопонимание. И, честно говоря, думала, когда пойду рожать, он откажет. Но он большой молодец. Я не знаю, что было бы, если бы Вадима не было рядом. Я из-за укола там совсем никакая была, а он ходил вокруг, помогал, поддерживал.

- Я читал мнение какого-то спортсмена, который негативно отзывался о партнерских родах. Мол, не стоит туда идти мужику.

– Это вам, наверное, рассказали хоккеисты или футболисты, – включается Вадим. – Слабенькие, наверное :). Я же говорю, гребля очень суровый вид спорта. .

– Мне в больнице Вадим говорит: «Да у тебя схватка, вроде». На него с удивлением смотрят: «А вы вообще на курсы ходили?»–«Не-не, это я просто так волнуюсь». Но, тьфу-тьфу-тьфу, все, как мне кажется, прошло нормально, и родилось наше чудо :).

- Вопрос, который не могу не задать. Почему сына назвали Марселем? Вадим, какая была ваша реакция?

– «Да! Только отстань!» Это был ежедневный вынос мозга.

– Неправда. Я это имя придумала уже за несколько дней до родов. Почему? Красивое. Знаете, просто верю, что как корабль назовешь, так он и поплывет. Сто процентов. Когда я прочитала значение своего имени, я поняла, что оно мне полностью подходит. Поэтому я не хотела абы как называть ребенка. Мне было важно, чтобы характеристика имени устраивала меня. Этих имен было безумно много. И я подумала вот о чем. Если у нас родится еще один мальчик, то обязательно назову его Алексом. Это очень красивое имя. Но у нас народ какой? Его называли бы Лешей или Сашей, но не Алексом. Поэтому так и не назвали. Потом мне очень долго нравилось имя Яромир. Оно сидело в моей голове чуть ли не с начала беременности, однако поняла, что все-таки не то.

- Серьезно вы отнеслись к делу.

– Конечно. Я вам честно скажу – хотела назвать сына Шерлоком. У этого имени просто сильнейшая характеристика. Но там было без шансов –  Вадик был всеми руками и ногами против. И в результате я в интернете вышла на имя Марсель. Описание понравилось. Да и звучит хорошо. Муж все-таки согласился.

Как мы растем? Тьфу-тьфу-тьфу, Марсель у нас спокойный. Да, капризничает, но как все дети. Сейчас у него лезут зубки, поэтому жует все, что под руками. Развивается. Активно нам помогает бабушка. Так что все у нас нормально.

- Я понял. Маргарита, так, а что в будущем? Заметил, вы не против различной активности. Участвовали в показе мод, читали стихотворение Евгении Янищиц. Вадиму это, наверное, не очень.

– Да я закончил сниматься в рекламе, когда она еще не начала :). Это было в конце 90-х. Мы с другом как-то были на шиномонтаже. И я вижу, что мимо нас все время ходит какой-то подозрительный человек. Я об этом даже другу сказал. А потом этот человек подошел и сказал: «Здравствуйте, а вы не хотите сняться в рекламе?» Я согласился. Это был рекламный ролик торгового центра «Паркинг». Мне заплатили 100 долларов.

– Да мне кажется, что Вадику тоже нравится, но он просто не говорит об этом. Все, что нужно, он готов сделать. Вот в фотосессии недавно снимались, но там ничего сложного не было.

- Не хотите в будущем по примеру Домрачевой открыть свой магазин одежды?

– Ага, и назовем его «Мозырь клаб», – заливается смехом гребец. – Слово «шоп» уже устарело. Нужно новое что-то придумать. А что? Нормальная тема.

– Честно говоря, я еще многое не сказала в спорте, и мне хочется реализовать себя. Остается не так много времени. Мне хочется еще одного бэбика, попасть на Олимпиаду в Токио. Жизнь бурлит, и все хочется успеть. Прямо сейчас думаю про «золото» Олимпиады. А об остальном еще подумаю потом. Цель у меня сейчас одна.

«Хатнія размовы» – совместная рубрика с квасом «Хатні». Напиток отлично подходит спортсменам и всем, кто ведет здоровый образ жизни. Особенность этого кваса в том, что он производится по традиционному рецепту исключительно из натуральных ингредиентов без красителей и ароматизаторов.

ФОТО: Сергей Боровик