Владимир Маковский: «Если кому-то удобно считать меня алкашом, пусть считает»

Лучший футболист Беларуси 1996 года рассказывает Никите Мелкозерову о золотой карточке Евгения Хвастовича, медведях, цыганах, Микашевичах и нынешнем министре энергетики Грузии.

– Сейчас все активно ностальгируют по Евгению Хвастовичу. Чем этот человек запомнился вам?

– Для меня Хвастович – положительный персонаж. К тому моменту, когда я собрался в Киев, он, правда, перестал платить. Но в целом мужик выполнял все условия контракта. Сборы, оклад, премиальные – обещанное мы получали в полном объеме. Да, три-четыре месяца пришлось потерпеть. Были задержки. Но перед нашим с братом переездом в Киев Хвастович все отдал. Как сейчас помню, на двоих набежало 11200 долларов. 200 – на «погулять». Остальное – на «отложить». Офигенные деньги. Квартира в Минске на то время.

У меня ставка была 600 долларов. Еще 600 – премия за победу. Вот за три месяца нам с Мишкой и набежала неплохая сумма. Рассчитав нас, Хвастович тут же договорился с Киевом. Переехали. А ребятам, которые остались в Минске, насколько я помню, долги не вернули. Мы потом разговаривали с Саней Осиповичем, с Пашкой Довгулевцом. Оказалось, с пацанами не рассчитались. В общем, ребята имеют право на претензии к Хвастовичу. Мы же с Мишей не в обиде.

Кстати, помню, как Хвастович продавал меня в Лидс. Минск-Франкфурт-Манчестер. Такой маршрут. Собрались они с немцем Бутцеком, взяли меня – и вот втроем мы полетели в Англию. Прибыли в Манчестер. Переночевали. Созвонились с представителями «Лидса». Команда как раз проводила домашний матч с «Манчестер Юнайтед». Нам дали три билета. Посмотрели игру. А после нас пригласили на фуршет. Это традиция такая для Англии и других европейских стран. После игры тренеры, футболисты, руководители, болельщики из приближенных – все, в общем, собираются в каком-то зале. Пьют пиво или шампанское, смотрят повтор матча по телевизору и обсуждают его.

«Лидс» как раз победил 1:0. Все на кураже. Подошел к нам главный тренер. Меня представили. Он: «Знаю-знаю». Спросил, как долго мы будем в Англии. А у «Динамо» через три дня матч с «Динамо-93». Принципиальная встреча. Мы с Хвастовичем еще до поездки в Лидс договорились, что я буду играть. И это учитывалось во время просмотра.

Хвастович говорит: «Володя, у меня все есть. У меня золотая карточка. На ней миллион долларов. Скоро и у тебя такая будет»

В воскресенье у «Лидса» выходной. Я никому не нужен. Договорились встретиться с Петей Качуро. Он тогда как раз в «Шеффилде» играл. Петька провел мне экскурсию. Свозил к себе. Показал, как живет. Дом, двухэтажный, люди на улице узнают – просто космос. И действительно к Качуро классно относились. Мы покушали в ресторане, так с нас даже денег не взяли. Честно, было приятно за Петьку.

В понедельник я провел тренировку с дублем «Лидса». Потом подъехала основа. У ребят была восстановительная тренировка. Ну, поработал чуть. А потом тренеру объяснили, что нам нужно лететь в Беларусь на игру. Он: «Ну, летите. Мы лучше его во время матчей посмотрим». А сборная как раз готовилась к выезду в Австрию. Тренер «Лидса» узнал, во сколько начало, пообещал посмотреть. В общем, как всегда: «Ты нам понравился, мы позвоним». Но потом никто не звонит. Вот и все. Вот и весь «Лидс».

Когда летели назад, во Франкфурте Бутцек отправился по своим делам. А мы с Хвастовичем остались в гостишке. Переночевать. Пошли ужинать. Он себе пивка взял. Выпил. Зацепило его. Плюс сам по себе мужик душевный. Помню, сидит он и говорит: «Володя, у меня все есть. У меня золотая карточка. На ней миллион долларов. Скоро и у тебя такая будет. У меня семья. Дочка. У меня все есть. Если так посмотреть, то мне «Динамо» и не нужно особо. Я в любой момент могу уйти. Но, видишь, не ухожу». То есть дал мне понять, что любит команду. Разговор, конечно, очень поразил. Наверное, мы впервые так долго и откровенно разговаривали. Хотя мне было 18 лет, и я в основном слушал.

Знаешь, читал все ваши про Хвастовича и вспоминал. Действительно все так и было: если футболист стоил 150 тысяч, «Динамо» требовало за него 350. Это и меня коснулось. Проходил просмотр в «Брюгге». Вроде все отлично. Отработал две недели, провел пару матчей за дубль, что-то забил. Они хотят, я – тоже.

Дело шло к покупке. Но Хвастович заломил такую цену, что все испугались. Мне об этом, кажется, Юра Вергейчик рассказывал. Он, когда я просмотр проходил, играл за «Моленбек». Бельгийцы, как узнали цену, воспользовались стандартным приемом с ложной надеждой: «Ты езжай домой, а мы потом позвоним». Вылет домой был запланирован на завтра. Вергейчик жил в Брюсселе. Предложил переночевать у него. Я согласился. Пообщались. Вот Юра и сказал мне, что бельгийцы были готовы к покупке, но Хвастович попросил миллион. Реально миллион долларов. Все чуть с ума не сошли, когда узнали. Так что пришлось возвращаться. Хорошо, хоть в Киев потом попал :).

– Как попали в «Электромодуль», помните?

– Ой-йой-йой :). Сильный период. Из детского футбола сразу в третью лигу. Мы с Мишкой и Андрюхой Милевским считались перспективными, вот и пошли на резкое повышение. Меня впервые выпустили на поле в матче с «Оресой» из Любани. Я сразу два забил. Дядьки из команды зауважали. Не пихали, ничего такого, подсказывали. Никакой дедовщины.

Взял Абрамович Лукашенко за гланды и поднял так, что у того ноги от земли оторвались: «Я ж сказаў. Гэта маладзечненскіе пацаны!»

А вот в «Молодечно» нас пытались как-то воспитывать. Смешно получилось. Федя Лукашенко, Рома Левицкий, Серый Кабельский – ребята из минской «СДЮШОР-5», которых себе выписал Боровский. Их дополняли старики молодечненские – Коля Абрамович, Виталя Козяк, Саша Вяжевич. И вот приходим мы с братом на первую тренировку. Коля Абрамович – вратарь – говорит: «О, нашыя малые, маладзечанскiя! Малайцы, давайце! Чуць што, гаварыце мне». А говорит так породисто, с трасяночкой. Здоровый, сто килограммов веса, ростом под потолок. Авторитет. Вообще непререкаемый. Кольку все боялись.

Минут через десять в раздевалку заходит Федя Лукашенко. Сам еще салапет. На четыре года только нас старше. Но со старта начинает на понте: «Так, малые, мячишки схватили и накачали их». И все бы нормально, но это услышал Коля Абрамович: «Так, ты чаго тут маладзечненскіх пацанов трогаешь?! А?! Паплыў?! Што ты мне тут расказываешь?! Не стануць яны мячы браць!» Федя такой: «Какое «не станут». Все они станут». И тут Коля не выдержал… Взял он Федю за гланды и поднял так, что у Лукашенко ноги от земли оторвались: «Я ж сказаў. Гэта маладзечненскіе пацаны!» И опустил на землю :). Правда, мы ж нормально были воспитаны с братом. Взяли все, накачали. Без проблем. Но с Колей мы действительно ничего в команде не боялись.

Помню, когда уже перешел в минское «Динамо», приехали в Молодечно на Кубок. Стоим в предбаннике. Ждем выхода на поле. Поравнялись с Колей. Здороваюсь: «Привет, Коля, ну, что, как дела?» А он стоит, настроенный весь, уже заведенный: «Малы, усе нармальна». А потом правой рукой как даст мне по яйцам с размаху… Как же, блин, было больно. Хорошо попал – у меня аж слезы выступили. Я ему: «Ты, что, дурак!» Он молчит. – «Ну, сука, я тебе, бл##ь, два забью!»

Начинается игра. Первый тайм 0:0. Второй тайм 0:0. Они отбиваются, мы атакуем. Дополнительное время. Принимаю мяч – и с разворота как дам Коле между ушей – 0:1! Во второй тайме дополнительного убегаю от защитника и качу Коленьке между ног – 0:2! И только бегу и кричу: «Коля, два!» И пальцами показываю :). Абрамович потом вспоминал: «Малы, ну, ты маладзец. Сказаў – сделаў». Легенда. Хлопец простой, добрый. Отличнейший человек.

Мы с Колей вместе в одном номере жили. Не удивляйся, с братом редко селились. И вот для «Молодечно» пробили базу в Воложине. Думали, на сборы съездим. Но оказалось, там совсем беда. Ни помыться, ни потренироваться. Пока решали, что делать, нас расселили. Мы с Колей в одном номере. Телевизор смотрим. А раньше же пультов не было. Приходилось вставать и переключать каналы. Коля: «Малы, не в абіду, пераключы на втарой». Встал – переключил. Пять минут прошло. Коля: «Малы, давай на трэці». Встал – переключил. В итоге Коля принялся меня гонять. Я говорю: «Коля, за##ал, смотри этот канал. Не дергайся. Больше я переключать ничего не буду». И ушел куда-то.

Прихожу минут через 20. Коля лежит в том же положении. Но смотрит другой канал. А лицо довольное. Переключить ничего не просит. Подозрительно. И тут смотрю, он берет швабру, которая стоит около кровати, и тянется ею к телевизору. Чик – переключил канал. Поставил швабру на место. Смотрит. И я, оказывается, не нужен :).

Еще из времен молодечненских, конечно, хорошо помнится Боровский. Это сейчас смотришь матчи и видишь, что он покрикивает. А раньше этого вообще не было. По крайней мере, на нас с братом Сергей Владимирович голоса не повышал. Наоборот. Помню, заедешь на базу за день до матча. Боровский вызывает. Берет фишечки и начинает показывать, как правильно передвигаться. Вот такие персональные теоретические занятия. Честно, приятно. Я после думал о внимании Боровского: «Если такой человек проявляет ко мне интерес, значит, я чего-то стою в футболе. На какого-нибудь топора он бы не стал тратить свое время»…

Получать приз лучшему футболисту Беларуси я ездил на электричке

А потом за нами приехал Щекин из Минска. Родителей быстро уговорил. Мы с Мишкой сели на электричку – и поехали в Минск. Ну, да. В «Динамо» на электричке. Смешно вспоминать. Но больше не на чем было. И это еще ничего. Получать приз лучшему футболисту Беларуси я тоже ездил на электричке.

Отпуск уже. 1996 год. Мне звонят: «Володенька, тебя признали лучшим футболистом. Можешь приехать в федерацию футбола?» А федерация тогда находилась на Кирова. Возле вокзала. «Хорошо, во сколько?» – «В девять начало». – «Нет вопросов». В итоге мама разбудила меня в шесть утра, и я пошел на электрон.

Добрался до федерации. Девять утра. Исполком. Кто-то говорит: «Ну, начнем с приятного. Вот у нас тут лучший футболист Беларуси – Владимир Маковский. Давайте поздравим». Юрий Курбыко вручил мне статуэточку. Щелк – фотография для газеты. И все. Мне говорят: «Ну, Володя, ты, наверное, уже можешь быть свободен. У нас тут свои дела». – «Ну, хорошо». В 9:10 я освободился.

В руках статуэточка. Не поверишь, пластмассовая. Купил себе на вокзале пакет. Сунул туда презент от федерации. В 10:30 сел на электричку, положил пакет на верхнюю полку – и поехал в Молодечно. Вокруг бабки про огороды свои разговаривают, а я с чествования – домой. Классно было. Вот тебе и лучший футболист Беларуси 1996 года.

Это ж уже динамовские времена. Счастливые. Вспоминаю и улыбаюсь все время. Виталя Володенков всех стал веселить со старта. Так гонял Варивончика с Майоровым, что они чуть не вешались. У Малого юмор своеобразный. Утворит что-то – и пацаны, давай ему пихать: «Малый, блин, да когда ты уже повзрослеешь?» А Виталя непосредственный до жути. Плюс мимика смешная. Послушает, помолчит, а потом: «Слышите?.. Что вы мне тут рассказываете? Да идите вы на х##!» Те от неожиданности, конечно, сильно удивлялись. Но потом начинали гнаться за Малым.

Стандартная картина для Стаек тех лет. Заходишь в корпус. Бежит Малый, а сзади за ним несутся Майор с Вариком. Догонят, надают люлей – уходят. Думают, Малый успокоился. Он хитрый. Молчит. Проходит два дня. Снова начинают Витальке пихать: «Малый, ты чего?!» А Малый сделает лицо типа «Кто ты, блин, такой?» и отвечает: «Чего?... Да идите вы на х##!» И понеслась по второму кругу.

Один раз Володенков всех довел. Мы после завтрака гуляли по Стайкам. Традиционно всей командой. И вот шли через мост. Ха-ха-хи-хи, как обычно. А Малый до того выдал реакцию на какой-то стеб Варивончика. Улыбнулся так загадочно и сказал: «Слышишь, Варик, ну ты и шлюха :)». Старики в итоге сговорились устроить Витале темную. Поймали его Хацик, Качуро, Валик, Лухвич – и за ноги. Раскачали и скинули с моста в озеро. Посмотрели, как он окунулся, – и отправились назад как ни в чем не бывало. А Володенков выплыл потом на берег, разделся до трусов и пошел голый на базу. Знатно поржали.

Виталик, конечно, иногда бесил. Но в коллективе такие нужны. Помню, во время кросса он сорвет крапиву и бегает за пацанами. Догонит и как даст крапивой по жопе :). Шишками еще в нас бросался. Нет, ты представляешь? Мало того, что кросс тяжелый, так еще и надо спасаться от обстрела :).

Вообще, на базе нас с Мишкой поселили в комнату к Саше Лухвичу. Авторитет неоспоримый. Но жили нормально. К тому же почти не пересекались. У всех были свои дела. Приходили только ночевать. Плюс Лухвич тусовался с ребятами постарше. Качуро, Журавель, Хацкевич, Белькевич – вот их компания. Но к нам, младшим, ребята хорошо относились. Даже к Володенкову :).

К Малому попозже подселили Серегу Ковальчука. Виталя куражился по полной. Серый сидит, читает что-то. К нему подлетает Володенков и резко начинает орать на ухо: «Ааааааа!» – Кова: «Малый! Да за##л ты!» – «Закрой рот, манда слепая!» Понимаешь, то есть логики в юморе вообще нет. Но когда тебе рассказывают, ржешь и не можешь остановиться :).

Поржать в команде все любили. Ребята из бригады постарше никогда не запрещали. Самым спокойным среди них был Валик Белькевич. Он вроде весь такой в себе, но беседу всегда мог поддержать. Я вот вспоминал недавно, как мы отмечали юбилей БАТЭ. Был организован праздничный матч. Борисов 90-х против сборной Беларуси 90-х.

После игры поехали на банкет к Байдачному в «Ямайку». Общее настроение мимо меня прошло. Ну, повспоминали. Но как-то не так. Вышел на улицу подышать. Следом за мной Валик: «Вовка, рад тебя видеть. Как ты? Что ты?» Я тогда в Микашах играл. Рассказал. Валик своими новостями поделился: «Перестраиваюсь. Тренировать буду… Но, слушай, как же я рад видеть-то тебя». И так тепло мы с ним поговорили… Мне запомнилось. Белькевич очень добрым был…

Щекин кричит в бровки: «Козел молодечненский! Отдай ты этот пас!»

И знаешь, я незадолго до недавних событий хотел его набрать. Недели за две до смерти. Спрашивал у Кирилла Савостикова, не изменился ли номер Валика… И не успел. Сейчас себя немножко корю. Все повторял: «Надо позвонить Валику. Надо. Надо». И не успел…

Щекина еще надо вспомнить. Легенда. Мужик очень душевный. Поехали мы как-то в Литву на товарищеский матч. Только-только вернулись с Кубка Содружества. А меня там лучшим игроком признали. Я весь такой уверенный. Вообще все отлично. И вот мы играем. И я чуть ошибся в одном эпизоде. Щекин тут же в бровки: «Козел молодечненский! Отдай ты этот пас!» Ну, на самом деле бывает. Футбол – штука грубая. Я привыкший. Но в тот раз меня как-то задело. Честно, прям ощутил обиду. В принципе, я по карьере с тренерами почти не ругался. Но тут не сдержался и крикнул Щекину: «Слышь, иди ты на х##».

Мрак… Сейчас страшно подумать. Я потом прокручивал мысль, что неправ тысячу раз. Но вроде замяли. Мы победили. Матч закончился. А я хожу сам не свой. Понимаю, что виноват. Надо было промолчать… Вернулись из Литвы. Выходной. После собираемся возле касс стадиона «Динамо». У Щекина там был кабинет. Появляется Пудышев: «Вова, иди, там тебя Щекин зовет».

Я захожу в кабинет. Там Хвастович и Щекин. Иван Григорьевич: «Володя, а что это такое? Что это ты меня на х## посылаешь?» Ну, я такой: «Иван Григорьевич, я как бы не хотел… Но я что, сыграл плохо? Мне просто обидно было, что вы меня козлом молодечненским обозвали… Простите, конечно…» И тут Щекин неожиданно: «Понял, Вова, молодец! Вижу, эмоции есть, характер есть. Давай, иди, готовься. Но чтобы больше такого не было». – «Я вам обещаю». И ни разу мы больше с ним не поспорили.

Говорю же тебе, я в своей жизни мало с кем из тренеров ругался. Хотя бывало. Вот Морозов такой в Полтаве работал. Честно, гандон редкостный. Кто-то может не согласиться. Но это мое личное мнение.

Поехали как-то с «Ворсклой» на сбор в Турцию. Двухнедельный. Три дня тренировок – выходной. «Едем в город». Ну, поехали. Опять три дня тренировок – выходной. «Едем в город». Туда же. Ну, поехали. Еще три дня тренировок – выходной. «Едем в город». Да сколько можно? Я, Мишка, Серый Онопко (младший брат Виктора), Доценко и Першин решили остаться.

Выходной. Мы пива выпили по бокальцу, по два. Заказали катерок. Поплавали, крабов с рыбкой покушали. Пивка еще выпили. Вернулись в гостишку. Полежали в джакузи – и в номер. Разморило нас. Легли спать. И тут из города приезжает команда. Морозов видит, что пятерых нету, и говорит: «Тренировка!»

Нас же в Полтаву отправили в аренду из киевского «Арсенала». И чего-то Морозов невзлюбил нас со старта. Вот и пытался подловить. А тут такая возможность. Тренировка, в общем. Мы же всего полчаса поспали. Как сейчас помню, семь вечера. «Пошли!» – «Ну, пошли». Оказались на поле. Я более-менее двигаюсь. Принимаю мяч и тут нога поехала – упал. Он сразу свисток. Выстроил команду: «Братья, выйдите!» Мы вышли. Человек сразу: «Они отчислены потому, что пьяные!»

И главное, вызвал не пятерых человек, которые не поехали с ним в город, не одного меня, который поскользнулся, а нас с братом. Ну, травля. Чистейшая. Стопроцентная. Нам с Мишей три дня не разрешали тренироваться. Только кушали вместе с командой. После прилетели в Украину. Морозов интервью дал: «Да братья – алкаши!» И в том же духе…

Я даже горбылей про Бохнюков не помню. Потому что они сами – горбыли ходячие

Знаешь, я вот только недавно тренировать начал. И уже понимаю, что так с людьми нельзя. Команда – это ж атмосфера, это ж химия. Пацаны тебе результат дают. Мир футбольный маленький. Человечнее быть надо. А тут… Он, помню, перед выходными говорил: «Все могут ехать домой. Только братья остаются на базе. Будем с ними в игру играть. Дрочишь-дрочишь, а потом кто дальше пырснул, тот и победил». Вот так и жили.

Ты пойми, я человек добрый. Но когда люди творят чернягу, молчать не могу. Братья Бохно – тоже великие люди. Пиарю их чуть ли не в каждом интервью. Они такой славы не заслуживают. Правда, читал недавно слова какого-то парня, который хвалил тренировочный процесс Бохнюков. Вот читал и ни хрена не понимал: какой может быть тренировочный процесс у Бохно? Люди, которые возвращаются в «Гранит» спустя некоторое время, рассказывают мне, что там годами ничего не меняется.

Я даже горбылей про Бохнюков не помню. Потому что они сами – горбыли ходячие. Посети игру как-нибудь, послушай. Мы когда в Бресте играли, Валера (тренер) мог выйти к бровке и начать кричать на пацанов: «Б##, кобылы е##ные!»

А его брат, Андрей, который был директором клуба и играл в центре защиты, все хвалился: ни одной желтой, все 32 матча в составе, все от первой минуты до последней… Привозил так, что партнеры выли. С Бохно в центре защиты играл Валера Тарасенко. Страдал бедняга. Все понимали, что Андрейка – слабое место, вот и грузили в его зону мяч. Андрей порет, из-под него забивают, а меняют Валеру. На 19-й минуте. Очень неприятное событие. А почему меняют? Потому, что не страхует Андрейку. Андрейка ж великий. А Тарасенко на баню.

Пацаны шутили: «Если бы в «Граните» играли Рио Фердинанд, Джон Терри и Андрей Бохно, кто-то из них сидел бы в запасе… Либо Рио Фердинанд, либо Джон Терри». Понимаю, Бохно – тренер, ему и решать. Но собрать команду из таких людей и вылететь с тогдашними финансами – это надо умудриться.

Да, сейчас они снова идут в высшую лигу. Но нужно понимать, что пацаны едут в Микаши за бабками. Там по меркам первой лиги реально хорошо платят. И в вышке с баблом проблем не было. Я тогда получал три штуки. Правда, братья все равно остались должны мне денег. Вообще, эти два клоуна кидают на бабки по жести. Спроси у ребят, они подтвердят…

Валера теперь, когда видит меня, сразу же разворачивается и идет в другую сторону. Это ведь ненормально. Да, я не святой. Но если он хотел меня поймать за пьянку, то сделать это в их деревне было нереально. На выходных мы ездили в Минск, и пили пиво там. Потому что в Микашах у Бохнюков агенты на каждом углу. Сдадут только так. Это низость, я считаю.

Помню, как-то братья сказали: «Надо коллектив сплачивать». Купили пива, водки, вина, а потом сидели и смотрели, кто из пацанов сколько пьет. Представляешь? Смотрели, чтобы потом, чуть что, предъявить ребятам… Но деньги есть. Пацаны терпят Бохнюков, чтобы заработать… Дай Бог братьям здоровья. Видишь, хоть обсудить кого есть. С ними веселее жить. Хотя считаю, Бохнюки меня кинули. А больше вроде нигде не кидали. Ни в Минске, ни в Баку, ни в Киеве.

– Считается, что в Киеве вам с братом сорвало башню.

– Я бы не сказал. Просто мы не дотерпели. Приехали такие из минского «Динамо», два красавца. Мы же чемпионы Беларуси. Мы же лучшие. А Валерий Васильевич Лобановский посмотрел на нас: «Ну, да – неплохие пацаны. Будут играть. Но не сейчас. Сидите пока в «Динамо-2». Прямо он этого не говорил, но после мне стал понятен принцип. Игроки у Лобановского дозревали. А я взбрыкнул. Типа лучший футболист Беларуси. Какое «Динамо-2»?! Вот и снизил к себе требования.

Люди же не знают сути, но говорят: «Маковских убрали из Киева потому, что бухали». Обидно. Да, мы выпивали. Но не в ущерб работе. Дискотеку и пиво после тура для молодых футболистов пока никто не отменял. Это есть у всех. У нынешних игроков – тоже. Не вижу ничего плохого, если это не продолжатся на следующий день.

Едем в такси. В карманах пять однокомнатных квартир в центре Минска и ни одной гривны.

Да, наша с братом проблема возникла из-за отсутствия терпения. Валерий Васильевич нас проверял, а мы обиделись и начали тренироваться на полшишечки. Сами виноваты. Говорят, мы с братом пьяные каждый день по Киеву ходили… Знаешь, самоубийц, которые бы в недельном цикле Лобановского позволяли себе бухать, в команде не было. А после матчей можно было позволить дискотеку, девочек и пиво. Гормоны через край, денег вагон. Тысяча долларов – зарплата. Тысяча – премия. Плюс подъемных 50 штук.

С ними, кстати, связана смешная история. Нам обещанное долго не отдавали. Мы все ждали-ждали. Потом я через администратора напросился на прием к Лобановскому. Напрямую обратиться побоялся. Нам организовали встречу. Прихожу: «Валерий Васильевич, такая ситуация: у меня как бы подъемные прописаны. Можно их как-то забрать?» – «Тебе еще не дали?!» – «Нет». А эта тема для Лобановского была очень важна. Насколько я знаю, Валерий Васильевич, когда вернулся в команду, первым делом сказал Суркисам: «Сделайте пацанам хорошие условия, чтобы я потом с них спросить мог. Чтобы у них не было вопросов по быту. Чтобы они не могли прикрываться нефутбольными вещами».  

И вот проходит неделя. Провели игру. Отправились с братом в гости к Хацику. Там же заночевали. Утром звонит администратор: «Вас хочет видеть Григорий Михайлович Суркис. Через сколько приедете?» – «Час-полтора». – «Хорошо». Очухались, прилетаем к Суркису. Он спокойно так: «Я вам что-то недоплатил?» – «Ну, да». – «Ну, действительно да. Подъемные я вам должен. Сейчас отдам». Залазит в сейф и из него на стол раз-два-три-четыре-пять пачечек. Мы их держим в руках, боимся отпустить, стоим. А Суркис смотрит на нас и говорит: «Ну, вы хоть деньги-то спрячьте».

А у нас в тот день баня была. Мы прямо из кабинета Сурскиса поехали туда. У Мишки в куртке три пачки. И у меня – две. В карманах пять однокомнатных квартир в центре Минска и ни одной гривны :). Так в бане потом бегал через каждые пять минут в раздевалку. Смотрел: на месте ли деньги :).

В Киеве у нас было все. Могли себе позволить расслабиться. Но не на буднях. Вот тебе наш график. Будни тренируешься, потом играешь, потом можешь пить пиво. Почему нет? Пиво мне не мешало, ни у кого ведь не возникало вопросов к игре, которую я показывал. А тут начинаются всякие истории.

– Одна из самых популярных – о том, как вы с братом жарили шашлыки на балконе, растапливая мангал паркетными досками.

– Хорошая история. Люблю ее :). Дело было в Полтаве. Я поехал в сборную, Мишаня остался. Мы снимали частный дом. Втроем с Серым Леженцевым. У Сереги был знакомый полковник милиции. Пацаны решили позвать его. Плюс директора мясокомбината местного. Женщину. Она мяса принесла. Подумали шашлыки сделать. Ну, отлично.

Правда, дождь шел. Ребята ничего сухого, чтобы костер организовать, долго не находили. Потом вспомнили: в доме два сломанных стула. Забрали реечки от них. Сделали костер. Мангал при этом прикрывали зонтиком :). Несколько реек не догорели. Мишка их на участке забыл. После приехала хозяйка – увидела головешки, подняла вой, мол, мы стулья ей спалили. Мол, шашлыки жарили внутри дома. И позвонила начальнику команды. Тот набрал в Киев. И закрутилась история.

Теперь легенда гласит, что мы жарили шашлыки на балконе. И все почему-то думают, будто это происходило в Киеве в квартире. Но дело в том, что в нашем частном доме в Полтаве даже не было балкона…

У меня теперь принцип простой: главное, что все живы и здоровы

Сделав круг по командам, к нам с Мишей эта история возвращалась в самых разных видах. Это для футбола нормально. Я тебе объясню. Вот смотри, так же, как мы сейчас, за столом сидят игроки. Но их не двое, а, допустим, шестеро. И пьют они не американо с латте, а пиво или что крепче. Каждому хочется показать себя перед собеседниками. Один где-то слышал интересную историю. Вот и преподносит ее с такими подробностями, чтобы всем было смешно. Ребята запоминают, после рассказывают в других компаниях. История обрастает подробностями. Вот и получается на выходе, что братья Маковские (хотя на самом деле один брат) в Киеве (хотя на самом деле в Полтаве) жарили шашлыки на балконе (хотя на самом деле на лужайке) своей квартиры (хотя на самом деле жили в частном доме). И погнали :).

– Еще одна история: просыпаетесь вы с братом в своей киевской квартире–в одной комнате цыгане поют, в другой горит костер из паркета…

– Ага, и медведи этих цыган еще через костер прыгают, как на Ивана Купалу :). Хорошая история. Первый раз от тебя слышу. Хотя цыган для нас с братом однажды вызывали. Встретились как-то с Серегой Мизиным, попили пива. Мизя говорит: «Братья, вы уезжаете сегодня. Но я вас просто так не хочу отпускать. Вы такие классные. Можно, я для вас что-нибудь сделаю?» – «Можно».

И все – сидим дальше. Через час в кафе заходят цыгане. Две девушки, чудак с гармошкой и медведь на привязи. Маленький такой, потешный. Мизя вызвал. Они спели три-четыре песни. Мизя: «Братья, я вас развеселил?» – «Красавец, спасибо».

Честно, я в этой жизни всякой ерунды про себя наслушался. Мол, я алкаш и т.д. Ну, ладно. Если кому-то удобно считать меня алкашом, пусть считает. Честно, раньше сильно переживал. А теперь у меня принцип простой: главное, что все живы и здоровы. Я ж не дурак, вижу, что вокруг хватает людей, которые от меня не отворачиваются и уважают на протяжении многих лет.

Знаешь, Киев, за который меня многие поливают, я всегда с любовью вспоминаю. Нас ведь в одно время с Кахой Каладзе подписали. Жили рядышком в гостинице. Они с братом – в одном номере, мы с братом – в другом. Каха русского вообще не знал. Мы у него спрашивали: «Каха, дорогой, кто ты по гороскопу?» Он гордо отвечал: «Я – Кахабер Каладзе!» Классный пацан. На недавнем матче памяти в Киеве встретились. Сам подошел, обнял нас с Мишкой: «Как вы, братья? Как Беларусь?» Каким был простым и добродушным, таким и остался. Несмотря на то, что сейчас является министром энергетики Грузии.

Южане вообще интересные. Мне вот понравилось в Азербайджане. К нам хорошо относились. Жили на базе. Там два крыла. В одном располагался второй вратарь команды. Азербайджанец. Имя – Давуд. И вот однажды он перед тренировкой повесил носки сушиться на калорифер. Повесил и забыл. Приезжаем обратно – а из окон дым. Сгорели носки. А вместе с ними и все, что было в комнате :).

Играли с большим количеством добрых ребят. Этого иногда не хватает

Вот еще вспомнил. Бегали как-то в Киеве отрезки. 200, 400, 600, 800, 1000, 1200 метров. И потом обратно. Это одна серия. А всего их было три. На республиканском стадионе бегали. Каждые 50 метров тебя с секундомером контролирует тренер. Пробежали. Кто-то упал, кто-то лежит и рыгает, кто-то нашатырь требует, кто-то настолько обессилел, что даже не может попросить помощи.

Чуть-чуть отошли. Доползли до раздевалки. Сидим. Заходим Валерий Васильевич и обращается к Диме Михайленко: «Дима, ну, расскажи, что ты почерпнул из этого упражнения?» Димка давай умничать: «Оно, Валерий Васильевич, развивает скоростно-силовые качества футболиста, повышает выносливость».

Лобановский слушал-слушал, а потом перебил: «Дима, неправильно. Слушай, ты вот последние метры добегал с опущенной головой, еле дыша. Так нельзя! Упражнение, которое мы делали, должно научить тебя простой вещи: когда игрок бежит последний отрезок, то должен поднять голову, улыбнуться и пересечь финиш с бодрым видом!» Сил у нас не было, так что все попадали со смеху.

Еще мне из Киева помнятся люди. Коллектив был очень дружным. Играли с большим количеством добрых ребят. Этого иногда не хватает. В последнее время вокруг завистников стало слишком много. Когда тебе хорошо, люди страдают. Когда х..во, радуются. Вот это неправильно. Проще надо быть. И это касается не только футбола.

Фото: facebook.com, Надежда Бужан, Иван Уральский