«Зашибись, блин, пошутили». Александр Глеб – об интервью журналу SoFoot

Никита Мелкозеров пытается разобраться в истории про идиотов из числа турецких тренеров, гребаный СССР и виски в «Dozari».

В пятницу на Offside.by появился перевод публикации из французского журнала SoFoot.

Александр Глеб: «Благодаря мне все эти придурки узнали, где на карте находится Беларусь»

Статья о карьере Александра Глеба напичкана довольно яркими подробностями. Безусловно, классный и топовый текст. Правда, оставляющий сомнения. Нет, все как бы знают, что старший Глеб способен жечь. Но степень откровенности удивляет и в некоторых местах отдает конкретным безрассудством. Мы созвонились с Глебом следующим утром, чтобы прояснить ситуацию.

– Весело живете.

– Ну, да, блин, – не грущу. Спокойно себе живу, никого не трогаю. А тут раз – тащи. Лежу на массажном столе. Смотрю – сообщение пришло. Ну, пришло и пришло. Там ссылка. Друг, который ее прислал, пишет: «Исправь название». А там что-то про придурков, которые благодаря мне узнали, где находится Беларусь... Я думаю: «Че за название? Интервью вроде давно не давал». Мы же общались с французом еще в прошлом году. Так что я успел забыть о нашей встрече. В общем, кликнул по ссылке и... Немножко охерел, если честно :). Аж напрягся. Массажист сразу почувствовал: «Алекс, что случилось?» – «Война, друг, война, блин! Белорусов обидели».

– Как все было?

– Мы действительно общались с французским журналистом. Он позвонил предварительно, сказал, что прилетит. Ну, окей. Человек прилетел. Встретил его. Пригласил на завтрак. Поговорили так непринужденно. Обо всем по чуть-чуть. Честно, очень легкая, ненапряжная, позитивная беседа. Но парень передал ее так, будто я скомандовал ему: «Садись, дружище. Сейчас буду рассказывать тебе горькую историю своей спортивной жизни. Поплачусь хоть кому-то». Ерунда какая-то. Понимаешь, я уже нажалелся о своих спортивных ошибках. Со временем все осознал. Период раскаяния давно пройден. Теперь я живу на позитиве. Стараюсь получать удовольствие от каждого дня. Прошлое не тянет на дно. Было и прошло. А в тексте француза мое настроение передано так, будто у меня остался только один выход – вернуться в Беларусь и повеситься на какой-нибудь березе...

Как бы я сказал журналисту «гребаный» на английском? Griobanniy?

Блин, вообще косяков в тексте море. Даже люди, которые только слышали обо мне, легко их найдут. Если честно, в этом интервью можно к чему хочешь доколупаться.

– Вы говорили про гребаный СССР?

– Да не, бред это все. Какой гребаный СССР? Я говорил журналисту, что да, родился я в Союзе, что батю забрали на работу в радиоактивную зону. Какой гребаный СССР? Я говорил, мол, советское детство – лучшее, что может быть у ребенка. Нынешним детям остается только завидовать. А тут гребаный СССР!

– На каком языке вы общались?

– На английском.

– Слова «б###ь» в нем, кажется, нет.

– И «гребаный». Как будет «гребаный» на английском?

– Надо гуглить.

– Вот и я не знаю. Как бы я ему сказал «гребаный» на английском? Griobanniy? А по поводу самого популярного русского слова, то если в моей речи и проскакивало что-то такое, то в варианте «бля». Да, есть у меня такая привычка. Не до конца заменил на «блин». Но полностью «б###ь» не говорю почти никогда... А в тексте все это передано, как будто за столом Сергей Безруков сидит. Вот сейчас выпьет водки, скажет «б###ь» и пойдет обнимать березу. Да, блин, нормально все со мной – на позитиве я.

– «В кафе Глеб заказывает солидный завтрак. Закуривает сигарету, что-то вроде местного Vogue».

– Я никогда не скрывал этой своей привычки. Но, конечно, не особо в восторге, когда меня описывают курящим и жующим омлет. Потом, типа «Алекс начинает краснеть, когда мы касаемся темы сборной». Я последний раз краснел в 16 лет на выпускных экзаменах. Сижу и нормально общаюсь с человеком... «И все-таки Глеб тихонько подмечает, что у него есть небольшая склонность к алкоголю». Тоже непонятно. Он задал вопрос о водке. Я честно ответил, что чай мне нравится больше. Водку я вообще не воспринимаю как продукт. Пиво могут выпить, вино, виски. Еще парень вписал в текст казино «Шангри-Ла». Слушай, я там никогда в жизни не был. Вот ни разу. А француз отыскал там какого-то моего знакомого бармена.

– «Виктор, парень с голубыми глазами и квадратным подбородком» – это кто?

– Можно было бы, конечно, пошутить очевидным образом, правда, лучше не стоит :). Если серьезно, не знаю я, кого он там нашел. Понимаешь, я пока читал, с одной стороны, злился, а с другой смеялся не в себя. Потому что небылиц описано очень много. Мне до сих пор смешно. Ситуация: приехал француз в Минск и ходит по барам. «А вы знаете, кто такой Александр Глеб? Был он тут? Пил? Что пил?»

Я же не футболист из 90-х. Я так пить не могу. И вообще, таких футболистов больше нет. Они уже ушли в историю

Можно, конечно, по всякому чудить. Но вечеринки в «Дозари», которые якобы закатывали братья Глебы, – это финиш. Мне вообще кажется, заведение уже должно платить мне за рекламу :). Правда, я там года два как не был.

– «Я наблюдал за Глебами. И это правда, что они вдвоем пили больше, чем вся остальная команда вместе взятая».

– Слушай, я могу позволить себе расслабиться и чуть выпить в выходные. Но по здоровью я далеко не советской закалки. Посмотри на мою конституцию. Если я выпью в два раза больше остальной команды, то мне кранты, я умру прямо в клубе. Два бокала – и спокойно отдыхать. Я же не пить прихожу, а посидеть со знакомыми, музыку послушать, расслабиться. Приехать в Минск и нажраться – офигенный, блин, отдых. Если бы я беспробудно бухал, как многим кажется, то в жизни бы не добился права играть в «Арсенале» и «Барселоне». Я же не футболист из 90-х. Я так пить не могу. И вообще таких футболистов больше нет. Они уже ушли в историю.

– «Когда мы вернулись ровно в 12, то встретили Глеба купающимся голым в бассейне отеля с какой-то полькой. Или словенкой». Было?

– Момент такой был. Но произошел не со мной. В истории фигурировал бывший игрок БАТЭ, который уже закончил карьеру. Не хочу называть имя человека. Француз же просто исковеркал историю о нас с Сашей Федоровичем. На сборе в Польше старики подорвались гулять. Молодежь тоже. И я, естественно. Я же за любой кипиш. Саша вернулся, увидел, что я не сплю. Вот и прописал мне в фанеру. Это все знают. А в тексте француза очень много нестыковок. Вот про жизнь в двухкомнатной квартире на Червякова. Это не так. Мы жили в малосемейке. Это однокомнатная квартира.

– «Благодаря мне все эти придурки узнали, где на карте находится Беларусь». Как по-английски будет «придурки»?

– Если б я знал. Меня в школе слову «придурки» по английски не учили :). И, конечно, такого слова я не произносил. Никогда не позволю себе так оскорбительно отзываться о ком-либо. А сказал я буквально следующее: благодаря мне эти необразованные иностранцы узнали, где на карте находится Беларусь. Да и то – слово «необразованные» было использовано в шутливой манере.

– «Говорят, что белорусы – алкоголики. Но те, кто так говорит, не были в Германии. Я никогда и нигде не пил так много пива, как там».

– Тоже классный момент. Я никогда не видел, чтобы кто-то пил так же много пива, как немцы. Француз же приехал подготовленным. Откуда-то из белорусских медиа узнал одну из версий моего отстранения от сборной. Типа бухал, вот Кондратьев меня и погнал. Ну, я стал развивать тему. Сказал, мол, если посмотреть, кто и сколько пьет, то немцы опережают белорусов.

– А где больше пьют?

– Да везде. Но не пьют, а расслабляются. Позволяют себе поехать в клуб и отдохнуть. Во всех моих командах мы собирались компаниями и ездили чуть потусить на выходном.

– Как это происходит в больших клубах, в «Арсенале», например?

– Так же, как и в Беларуси. Победили, настроение нормальное, после игры: «Ну, что: сегодня идем?» – «Идем». – «Сколько нас?» – «Нормально». – «Встречаемся через два часа». И все.

– Кто вас организовывал в Лондоне?

– В основном Фламини и Фабрегас. Они моложе меня. Я тогда уже женат был. Пацаны меня уговаривали: «Ну, Алекс, ну, пойдем, ну, пожалуйста». А мне же надо было у жены отпроситься – целый процесс :). Но я старался не отказываться. В этом нет ничего плохого. И вообще, не надо думать, что футболисты отдыхают в клубах только в Беларуси. В Англии этого тоже полно. Причем отдыхают не только футболисты. После соревнований всех спортсменов колбасит. Все равно не спится. Вот и идешь тусоваться. Там за общением расслабляешься. А по поводу залетов... Ну, все мы люди. Просто человеку непубличной профессии за это ничего не будет. А человека публичной профессии после станут активно обсуждать. Это данность. Просто надо быть аккуратнее.

Уходить в международный судебный процесс – это не один день мороки. Нечего мне делать больше

И вообще, я надеюсь, что все уже поняли мою позицию. Больше говорить об отдыхе футболистов и отношении к этой теме общественности мне не хочется ни с кем и никогда.

– «Однако турецкие тренеры – идиоты. Они заставляют нас делать пробежки вокруг поля и дают простейшие тактические установки».

– Бред! Я не употреблял слово «идиот». Я говорил очевидные вещи о квалификации турецких тренеров. На мой взгляд, они уступают специалистам из топовых чемпионатов. И вообще, я еще не настолько выжил из ума, чтобы называть людей, с которыми мы работаем, идиотами.

Француз, бравший у меня интервью, очень-очень долго не выходил на связь. После обнаружился: «Алекс, у нас юмористически-молодежный журнал». – «Юморист ты мой, почитай перевод, который появился в Беларуси». – «Не знаю, кто там и что переводил, но, Алекс, ты что?! Во Франции всем все понравилось!» – «Я вообще слабо понимаю, что ты написал про идиотов». – «Говорилось, что турецкие тренеры слабее тех, с которыми ты работал раньше». – «Так и пиши: «Слабее». В общем, веселуха. Стали общаться о вычитке, о которой уславливались. «Почему, – говорю, – текст на сверку не выслал?» – «Наш журнал так не делает, Алекс. Мы же шутили и над Рибери, и над Роналдо. И проблем не было». – «Так они родом из других стран. Ты с белорусами не шути». – «Алекс, что мне сделать, чтобы загладить наш конфликт?» – «Напиши опровержение. Опубликуй его в вашем журнале». – «Ну, у нас это не принято. Хочешь, я тебе письмо напишу с извинениями?» А зачем мне это письмо, если можно было просто прислать текст на вычитку и обойтись вообще без всяких извинений.

Весь мир высылает тексты интервью на визирование, весь мир в случае необходимости публикует опровержения. А мне попался какой-то особенный журналист. Переписывались вчера так, что едва мозоли себе не натер. Парень типа не во Франции находится. То-се, какие-то странные оправдания, не может на связь выйти. Пишу ему: «Так Viber себе заведи!» Хорошая штука, а в Беларуси придумали.

– Слушайте, вас ведь давно так не имели.

– Ну, да. Это, конечно, вопрос моей слишком большой доверчивости. Люди привыкли, что вот у нас все хуже, чем на Западе. Типа они все там такие обязательные и исполнительные. Мы очень легко поговорили с тем французом. Вроде, не касались никаких неприятных тем. Я думал: «Если по заводке ляпнул чего, так на вычитке подредактирую. Тем более мы о ней договорились». В Беларуси и России у меня никогда не возникало подобных проблем. А француз: «Это ж joke». Зашибись, блин, пошутили.

– Как на ваше интервью отреагировали турки?

– Вчера первым делом предупредил пресс-атташе клуба о том, что возник такой вот косяк. Он обещал отслеживать ситуацию. Сам я, если честно, не собираюсь предпринимать каких-то дополнительных действий. Уходить в международный судебный процесс – это не один день мороки. Нечего мне делать больше. Некоторые твои белорусские коллеги мне говорят: «Это скотство, такое нельзя оставлять без внимания!» На эмоциях я вроде собирался судиться. А потом встал утром и подумал: «И что я подам? Что я по большому счету могу сделать? Устроить себе геморрой?» Просто неприятно. Я не против общения с журналистами. Мне нравится давать легкие и веселые интервью. При этом я не стесняюсь высказывать свои мысли. Но всегда очень аккуратно подхожу к оскорблениям. Это просто недопустимо. А тут... Хотя это ж не смертельно.

– Вы вообще беспокоитесь о своем имидже в Беларуси?

– Я не скажу, что прям забочусь об этом и трясусь над мнением общественности, пытаясь продумывать наперед возможные последствия каждого своего поступка. Я человек. У меня есть свои слабости. Есть косяки. Иногда случаются ошибки. Я, конечно, о них сожалею, но стараюсь не загоняться. Все равно полностью положительных людей нет.

Люди пишут, будто я звездный... Ну, пусть пишут. Лишь бы было какое-то внимание к нашему футболу

А что до мнения общественности, то задевают меня (и то чуть-чуть) слова, мол, Глеб зазвездился. Про мою звездную болезнь пишут только люди, которые меня не знают. Я никогда в жизни не ставил себя выше кого-то, всегда общался со всеми на равных. А люди пишут, будто я звездный... Ну, пусть пишут. Лишь бы было какое-то внимание к нашему футболу. А если кто-то искренне поддерживает меня, то спасибо большое. Это приятно. Честное слово. Я все равно люблю Беларусь. Планирую вернуться домой после завершения карьеры.

– Как вам, кстати, в сборной играется при новом тренере?

– Я такого Хацкевича раньше, блин, не знал. Мы ж играли вместе, по-дружески общались. А теперь Александр Николаевич изменился. Затюкал меня по полной программе. Так душит, что страшно :). Хотя на самом деле мне по кайфу. Хацкевич дает свободу, но способен включить строгость, когда надо. Он момент чувствует и контролирует коллектив. Мне очень приятно, что мы с первого матча показали свою способность играть в футбол. Обидно, поздновато решились на перемены. Но будем верить в лучшее. И меньше общаться с французскими журналистами :). Я ж оптимист, на жизнь нормально смотрю.

Фото: Надежда Бужан