Основатель крупной IT-компании катается на лыжах, ходит на яхте, управляет байком, самолетом и мотивирует на ЗОЖ своих сотрудников
Расспросили Романа Медведева, как он всё успевает.
Расспросили Романа Медведева, как он всё успевает.
Роман Медведев – заметная фигура на белорусском IT-рынке. В середине 1990-х, окончив РТИ (ныне БГУИР), он уехал в Калифорнию работать программистом, когда это еще не было мейнстримом. В 1998-м он основал в Сан-Франциско компанию VRP Consulting, которая на данный момент имеет офисы в США, Польше, Беларуси, России, Нидерландах, Великобритании и Германии и насчитывает более 500 сотрудников. Компания Медведева нередко сотрудничает с мировыми брендами. Так, в VRP Consulting подготовили для Facebook систему рекрутинга новых сотрудников, создали мобильные приложения для VIP-клиентов Mercedes-Benz и систему отчетности для дилеров Volvo по всему миру.
Но побед глава VRP Consulting достигает не только в бизнесе, но и над собой. Перебравшись в США, Роман со временем так прибавил в весе, что даже не хотел на себя смотреть в зеркало, ни разу не мог подтянуться на перекладине. В итоге несколько лет назад он усердно стал заниматься в тренажерном зале и буквально за полтора года сбросил 18 килограмм. Сейчас Роман живет и работает в Минске. В интервью он рассказал, как поддерживать себя в отличной форме и, главное, как совмещать спорт и управление крупной международной компанией.
– Сейчас многие молодые люди после 25 лет осознанно приходят к тому, что спорт – это неотъемлемая и важная часть жизни. А когда у вас начались с ним отношения?
– С подросткового возраста. До этого я был совершенно неспортивным мальчиком. Не толстым, но на грани. Из-за этого слышал от одноклассников насмешки и девочек, естественно, тоже не интересовал. Я тогда в основном читал книжки, перечитал буквально всю домашнюю библиотеку от Александра Дюма до Сомерсета Моэма. Гонять мяч во дворе меня не приглашали – был не того формата.
Но как-то раз двое моих друзей пригласили меня в качалку, находившуюся в обычном подвальном помещении на пересечении улиц Менделеева и Уральской. В конце 1980-х такие «спортивные залы» были достаточно распространены. Помещение было маленькое. Наверное, меньше, чем кухня в нашем офисе. Стены были заклеены огромным количеством постеров еще молодого Арнольда Шварценеггера, Си Си Кэтч и других певиц того времени, которые молодых ребят своими формами привлекали больше, чем голосом. За символическую абонентскую плату можно было походить в этот подвал, потягать там железо и позаниматься на турнике. Тренер был, но, скорее всего, либо алкоголик, либо какой-то уголовник. К нему никогда никто не заходил, и он ни к кому не выходил. Все были предоставлены сами себе.
Я выполнял достаточно простые упражнения: жим штанги, отжимания на брусьях и подтягивания. Все. Никаких изысков в виде TRX (тренировки с отягощением – Tribuna.com) и кроссфита тогда в помине не было. Делали то, что делали, и нам было хорошо. Там я прозанимался около года и, к удивлению, стал замечать, что пошел результат. Если до этого со скрипом подтягивался лишь раз и был худшим в классе, то теперь мог десятки раз. Я даже не считал.
Поступив в РТИ, понял, что на зал времени уже не хватает, и придумал себе другую тему – бегать по улице. Чтобы вы понимали, в 1990-м на улице не бегал никто. Если сейчас на тротуарах можно увидеть и велосипедистов, и любителей норвежской ходьбы, то тогда меня считали полным идиотом. Тогда не было нормальной формы, и я бежал, по сути, в рубашке и трениках, что выглядело достаточно комично. Но, несмотря на это, бег давал мне возможность держать себя в форме и не заплывать. И это при том, что институт был айтишным и нагрузка в учебе была большая. Взял за правило бегать двадцать минут и не по графику. Чаще всего на пробежку выходил после обеда и вечером, независимо от погоды. Мороз, жара, дождь – всегда бежал. За полчаса с твоим телом ничего не случится – не растаешь и не развалишься. С тех пор прошло много лет, но привычка бегать каждый день осталась.
– РТИ был спортивным институтом?
– Нет. Я учился на программном обеспечении, и лишь кто-то с потока иногда собирался, чтобы поиграть в футбол. А про тренажерку или бег вообще ничего не слышал. Подобное не было принято.
– Как дальше развивалась ваша дружба со спортом?
– После отъезда в Сан-Франциско в 1995-м на спорт забил полностью. Подумал, дескать, вот мой шанс заработать деньги, построить компанию, и я ушел в работу. Думал, если захочу, то легко смогу вернуться к занятиям. И так сложилось, что очень себя запустил. Еще полтора года назад весил на 18 килограмм больше, нежели сейчас. И вид у меня был не товарный совершенно.
– Забросив спорт, стали налегать на пиво, пиццу и другой фаст-фуд?
– Я не ел много, но в Америке это не помогает. К сожалению, там можно вообще ничего такого не есть, но тебя все равно разнесет. Любую встречу или разговор сопровождает еда: завтраки, ланчи, ужины... Пусть это будут даже овощи и фрукты, но ты все равно все время их ешь. До позднего вечера. И так каждый день. Причем порции всегда большие. Ну, один раз пересилил себя и все не съел, второй… На протяжении долгих лет в тебе все накапливается, и от этого никуда не уйти. Вес начинает потихоньку расти.
– А в США перед вашими глазами не было ЗОЖ или массового спорта?
– Там это бизнес, который вовлекает в себя. Ты за деньги покупаешь продукты, ешь их, набираешь вес, а потом за те же деньги пытаешься его сбросить. И так каждый день. Человек просто пытается балансировать между количеством набранных и потраченных калорий.
В Калифорнии, где я жил, здоровый образ жизни пропагандируется. Но основные направления – это качественная еда и какие-то спортивные мероприятия. А о том, что нужно есть меньше, говорят лишь немногие. Да, качество еды хорошее, но если съешь в два раза больше калорий, чем потратишь, то хорошая пища никак не поможет. Все равно разнесет. Кроме того, ввиду инклюзивности общества в США нет открытого порицания ожирения или людей, которые себя запустили. Приведу пример. Если в наших старых мультфильмах полный мальчик всегда был плохишом, то в американских – хорошим, положительным персонажем. Чем толще, тем обаятельнее и привлекательнее. И хоть не самый спортивный, но любим всеми. Такой образ прививается детям с самого рождения, и им не кажется, что быть в два раза толще, чем они есть, – это плохо. Красивые качки – это своего рода антигерои. Тощие и худые в кино чаще исполняют негативные роли.
Если ты попытался в Америке раз в год сходить в тренажерный зал, то ты уже молодец и классный. И неважно, что при этом поправился на 20 килограмм. Это никого не волнует. Процесс более важен, нежели итог. Никто не давит и никого не подталкивает к тому, чтобы напрячься и действительно что-то сделать. Хочешь заниматься – занимайся, не хочешь – тоже молодец.
– Много ли в США тренажерок, сколько людей занимается в них?
– Там в основном работают фитнес-залы. Да, появились небольшие качалки для силовых упражнений, но они очень маленькие и разбросаны по городу. Это тенденция последних пяти лет, и увидел ее я лишь в Сан-Франциско.
Фитнес-залы – это все тот же бизнес. При них обычно работают рестораны. Получается, что ты теряешь калории и тут же их восполняешь. Или наоборот.
Залы посещает очень малый процент населения. Кто-то пришел, руками помахал, походил по дорожке… Достаточно редко вижу того, кто реально бежит, так как это уже упражнение, которое требует определенных усилий. Чаще туда ходят раз в месяц ради спа-процедур. Придут, галочку себе поставят и уйдут.
– С ваших слов Америка получается какой-то антиЗОЖной страной.
– На поверхности ЗОЖная, но результат никого особенно не волнует. Какого-то эталона внешнего вида – стройный и подтянутый – там нет, и ты делаешь все в меру понимания того, как должно быть в твоем теле. Тренеры есть, залы – тоже, но за годы жизни в Америке я не увидел огромного количества желающих заниматься спортом.
– А есть ли спорт в «Кремниевой долине»?
– Нет, но я видел студентов, которые бегают по улицам. В Пало-Альто тепло, есть дорожки, по которым можно пробежаться. Но массовым явлением я это все равно бы не назвал. Какие-то активные виды отдыха вроде походов в горы там практикуют, но в большинстве своем походы заканчиваются в пивной или в пиццерии.
– Что случилось с вашей былой физической формой?
– Запустил себя. Но помнил, что когда-то пообещал себе форму вернуть. Как-то с приятелем пошел в Минске в ресторан. И под бокал вина зашел разговор о тренере, который помог достичь этому приятелю нужной физической формы, это был Сергей Масло. Меня это заинтересовало, и я попросил с ним познакомить. Тем более с тренером никогда прежде не занимался. С этого все началось.
– Хорошо. Но почему вы пошли на эти изменения в себе? Что стало триггером? Вы хотели вновь превратиться в красивого мужчину, который будет нравиться женщинам, станет красивым лицом своей компании?
– Наверное, повлияло все вышеперечисленное. Конечно, любому мужчине хочется нравиться. Я помнил себя таким, когда начал много работать и перестал заниматься собой. И я помнил, что лет 20 назад дал себе установку вернуться к прежней форме и доказать, что я могу. Когда стал больше времени проводить в Беларуси (с 2018 года – Tribuna.com), заметил, что люди здесь внешне более стройные, нежели в США. И контраст моего внешнего вида с былым на фоне того, что я увидел здесь, стал еще резче. В совокупности это и стало триггером.
– Как себя воспринимали психологически? Вас отталкивало то, что видели перед собой в зеркале?
– А я не смотрел на себя в зеркало. Серьезно, старался этого не делать. Только во время бритья и других процедур, но на это уходили, грубо говоря, три секунды.
– В каком состоянии подошли к тренировкам?
– Да я, образно говоря, ходил с трудом. Вы повесьте на себя лишних 18 кг – и поймете, о чем я говорю. Это неприятно и тяжело. Ничего особо делать не мог.
В занятиях в зале мне все как-то сразу понравилось. Удивило, что практически все время первой тренировки было посвящено разминке, и я даже не понял, в чем дело. Пришел заниматься, а по сути ничего не делал: помахал руками, ногами, прошелся по дорожке, и половина тренировки прошла. Как оказалось, в этом был смысл. Тело готовится, оно разогревается, и ты ничего себе не ломаешь.
Мой тренер очень четко подходит к построению программы и не дает расслабиться. Строгий. Что мне нравится, мало разговаривает, дает много заданий. Я начал тренироваться с двух или трех дней в неделю, а сейчас работаю практически каждый день.
– Расскажите, как выглядит ваша стандартная спортивная неделя.
– Тренируюсь практически каждый день по два раза в день. Первая тренировка с тренером. Начинается она всегда в одно и то же время, что неплохо дисциплинирует. Каждый день посвящен отдельной группе мышц, и за неделю прокачивается практически все тело. Работаю на тренажерах, с гантелями, с резинками, иногда добавляем определенные элементы из кроссфита, с весом. Его выставляет тренер, внимания не обращаю. Заканчивается все в зале обычно растяжкой.
Есть у меня и своя тренировка – работаю на турнике и бегаю по пять или десять километров дома на дорожке. Кроме того, один раз в неделю занимаюсь комбинацией TRX и околойоговскими упражнениями. Это статика и растяжка, чтобы тело не застывало.
– Когда только начали заниматься, не было желания бросить? Дескать, умираю, не нужен мне этот зал – ухожу.
– Нет. Даже если бы я умирал, все равно бы не ушел. Еще раз спасибо Сергею Масло. Он сразу понял, с чем имеет дело, и предложил работу с такими нагрузками, с которыми мне комфортно. Поначалу немного напрягся, но не перегорел.
– Что из нагрузок вам больше всего не нравилось?
– Статические упражнения на ноги. Безумно неприятно. Ты стоишь в очень неестественной позе, перенося весь вес на одно колено, и тебе в этот момент тренер на плечо может гирю повесить. Это очень странно, но ты привыкаешь. Все нормально. Йога мне вообще не заходит, но это все равно нужно делать, чтобы твое тело растягивалось.
– Сколько подтягиваетесь сейчас?
– Подтягиваюсь ежедневно. Сначала делаю широким хватом три подхода по десять раз, потом жим на трицепс три по пятнадцать и узким хватом делаю три подхода по десять. Все это выполняю за двадцать минут. А за раз могу выполнить 15 или 20 подтягиваний.
– Неплохо. Больше, чем в юности?
– Нет, но это достаточно хороший результат, потому что еще два года назад я ни разу не мог подтянуться.
– Когда вы заметили, что стали терять в весе?
– Через год. Сначала окрепло тело, но вес оставался на месте. А когда поменял свое питание, стал активно терять в весе. Ежедневно должна складываться примерная картина по калориям и балансу углеводов и жиров. Если этого не будет, то ты не похудеешь, мышцы не будут расти, а кости не станут крепкими. А я первый год тренировался и ел как попало. После первого месяца результат был, а потом все. И успехов никаких не было бы, если бы я не перешел на правильную еду.
Мы с тренером долго говорили о питании, я сказал, что сам не готовлю, хожу по ресторанам, день не ем, а вечером съедаю кусок мяса. По калориям вроде бы все было правильно, но все равно питался не так, как надо. В итоге он посоветовал мне службу доставки, которая утром привозит еду на день, разложенную по порциям. Да, не каждый может себе такое позволить – уходит 45 рублей в день. Но эта еда качественная по своему составу и соответствует количеству калорий, которые нужно потреблять в день.
– И что в меню?
– Моя мама редко готовила. И я не привык к кулинарным изыскам, поэтому мне неважно, что есть, но еда всегда разная. К примеру, привозят рыбу, куриное мясо, говяжий язык. На обед – крем-суп, щи, уха или борщ, а на вечер обычно остается салат. Ужин у меня всегда очень легкий. Каждый день в рационе присутствует зелень.
– А как с жареной пищей?
– Я ем практически только то, что мне привозят, больше ничего. Этого достаточно на день. Я никогда не бываю голодным, и мне всегда всего хватает. В день я примерно потребляю 1700–1800 калорий, но вечером могу позволить себе съесть какой-то фрукт или выпить с друзьями бокал вина, так что допускаю еще лишних 400 калорий в день на всякие случайные вещи.
– От какой любимой еды пришлось отказаться?
– Пельмени и стейк. Картошки, как и хлеба, тоже практически нет в моем рационе.
– Как ощущаете себя в нынешней форме?
– Понимаю, что есть куда стремиться. Но если учитывать, что работы меньше не стало и моложе тоже не стал, то результат хороший. Я ощущаю легкость, уверенность в том, что делаю правильные вещи со своим здоровьем, внешне тоже приятно изменился. Теперь ношу одежду, которую раньше не мог или просто не хотел.
– Пришлось выбросить что-то из шкафа?
– Боюсь выбрасывать вещи, чтобы не сглазить. Но не использую практически ничего из того, что носил два года назад. Остались лишь двое брюк, которые могу надеть.
– Что нового добавили к своим физическим нагрузкам в последнее время?
– Возобновил пробежки. Пробегаю на дорожке дома за раз минимум пять километров хорошим темпом. Они никак не отвлекают меня от повседневной жизни, во время занятий могу по телевизору что-нибудь посмотреть. Кроме того, решил поэкспериментировать с полумарафоном в Минске, и получилось неплохо. Для начала я пробежал его дважды в зале, чтобы понять, выдержу ли подобную нагрузку, а потом – на улице. Чувствовал себя абсолютно комфортно. Мой результат – два часа и тридцать минут. Это медленный и комфортный бег. Теперь хочу пробежать марафон целиком. Правда, пока не знаю когда. К этому забегу уже нужно серьезно готовиться вместе с тренером и диетологом.
– Почему не бегаете в городе?
– Улица в городе – это зло. Это загазованность и пыль. Это здоровья не прибавляет.
– Минск приспособлен для занятий массовым спортом?
– Да, но речь не про центр, где я живу, а про парки Победы и 50-летия Октября, где когда-то бегал. Абсолютно прекрасные места для пробежек.
* * *
– Знаю, что вы увлекаетесь горными лыжами и пилотированием самолета. Откуда такие увлечения?
– Моя история с самолетами началась еще в детстве – занимался в ДОСААФ авиамодельным спортом. В момент, когда всех начали приглашать полетать на планере, меня забраковали по зрению: линз тогда еще не было, а в очках никого к полетам не допускали. Тема была закрыта, но нереализованная детская мечта осталась. А когда жил в Америке, появилась возможность отучиться на частного пилота, но работа занимала буквально все мое время. И только где-то четыре года назад я начал учиться в небольшой школе в Лос-Анджелесе. Меня обучили летать, взлетать, садиться, прокладывать маршрут. Примерно 200 часов налета у меня уже есть. В США я летал на чешском Sportstar, а в Беларуси, в Мачулищах – на австрийском Diamond. Но просто полеты меня вряд ли уже устроят. Меня теперь интересует высший пилотаж – умение выполнять в небе определенные фигуры. Это очень серьезное дело, требующее регулярных тренировок.
Горные лыжи – это единственный доступный вид лыж, который есть в Калифорнии, поскольку долгой зимы там нет и низкая температура только в горах. Горнолыжный курорт Скво-Вэлли на озере Тахо находится недалеко от Сан-Франциско, и за два часа быстрым ходом до него можно было добраться и покататься. Аренда там недорогая, и мы компаниями здорово проводили время. Так я и втянулся. Там очень красиво. В 1960-м в Скво-Вэлли проводилась зимняя Олимпиада, и лыжные трассы, спуски мирового уровня там сохранились до сих пор. Катайся – не хочу.
– Речь идет о скоростном спуске?
– Можно было могулы делать, а можно было просто катиться вниз на максимальной скорости, как это делали некоторые туристы.
– Что для вас опаснее – полеты на самолете или горные лыжи?
– Конечно, горные лыжи. Во-первых, ты максимально зависишь от того, насколько натренирован, а во-вторых, многие риски связаны с тем, как хорошо освещена поверхность, ты просто можешь не заметить лед. Я в этом году катался недалеко от Лос-Анджелеса, поскользнулся и достаточно болезненно упал, потому что под снегом оказалась ледяная корка, которую из-за отсутствия солнца увидеть было невозможно. После такого тебя несет, и ты сделать уже ничего не можешь. Также «встреча» с теми, кто летит с горы со скоростью в 60 километров в час – это опасно.
– Чем при самых неоптимистичных раскладах могло закончиться это падение?
– Безвременной кончиной. А так при таких падениях многие люди ломают ноги и руки. Особенно это неприятно для тех, кто в возрасте: заживает все это очень долго. Были у меня и другие неприятные моменты во время катания, но все, слава Богу, обходилось ушибами. Однажды связку растянул, но это случилось сто лет назад. Я стараюсь кататься аккуратно и без рисков.
– Как семья относится к такому экстриму?
– Участвует. Мои дети Лев и Лиза еще маленькие, но на лыжи мы их уже ставили. В Америке вообще принято учить детей кататься с трех лет. И прикольная картина, когда ты, взрослый мужчина, пытаешься нащупать что-то на этой горе, а дети, бесстрашные и бессмертные, с нее скатываются, как мячики.
– Слышал, что вы увлекаетесь еще и мотоспортом. Это исключительно любопытства ради, или хотите себя в соревнованиях попробовать?
– Для меня это в первую очередь спорт, а не просто покатушки по городу, чтобы показать себя. В мотоспорте не только ощущаешь серьезную физическую нагрузку, там нужно еще и думать, смотреть по сторонам и быть максимально сконцентрированным. Заниматься я начал с нуля в школе Keymoto у Дмитрия Евхименко. Еще год назад не сидел на мотоцикле, а теперь чувствую себя прекрасно. Сейчас был небольшой перерыв, а так тренируюсь несколько раз в неделю. Ни в коем случае не скажу, что профессионал, но чувствую себя уверенно. Выбираю себе сейчас два мотоцикла. Один для тренировок, а второй – для души. Скорее всего, это будут Kawasaki Ninja и Ducati Panigale.
– В байкерской тусовке не бывали?
– Не моя тема. Меня не привлекает показушность. Я единоличник, в командных видах спорта никогда не принимал участия. Привык все делать сам. И если я выбрал мотоцикл, то речь идет о личных соревнованиях.
– Хотите поучаствовать в соревнованиях по шоссейно-кольцевым мотогонкам в Беларуси?
– В Беларуси негде тренироваться и соревноваться – колец нет. Есть одно на Боровой, но его скоро закроют, так как земля, судя по всему, уходит под застройку. Был разговор о том, чтобы скинуться с ребятами и построить трек, но пока дальше разговоров дело не зашло. Чаще всего наши парни ездят на соревнования в Испанию и Италию, где все приспособлено и по климату, и по инфраструктуре, и по качеству дорог.
– У вас нет желания вложиться в мотоспорт и основать свой клуб?
– Пока рано даже думать об этом. Ведь ты вкладываешь не только деньги, но и передаешь свой опыт. Пока у меня этого опыта нет, так что и к такому шагу я не готов. Но если я пойму, что это мое, то буду готов пойти на такой шаг. А сейчас я бы вкладывался в авиаспорт. Мне это интересно.
– Ваши занятия спортом обходятся в круглую сумму?
– Все, за исключением управления самолетами, очень недорого. Программисту со средней зарплатой это вполне по карману. Единственное, что накладной может быть доставка еды.
– Что еще хотите попробовать из спорта?
– Вновь прыгнуть с парашютом. Это красиво и очень интересно. Впервые прыгнул двадцать лет назад, когда был бесстрашным и бессмертным. Мой школьный друг оказался в Калифорнии, и мы, не знаю, дураками были, решили прыгнуть с парашютом. Один глупость сказал, а второй поддержал, побоявшись дать задний ход. Помню, что было ощущения полного сюрреализма. Та ситуация, когда сравнивать было не с чем. Невесомость. Пять километров высоты. Рядом летели еще инструкторы, но мы все равно были сами по себе. Все. В какой-то высоте мне нужно было не забыть раскрыть парашют.
* * *
– VRP Consulting – достаточно спортивная компания. У вас есть любительская команда по мини-футболу, ваши сотрудники участвуют в полумарафоне и посещают тренировки по боксу. Внедрить ЗОЖ в жизнь сотрудников – это была ваша установка?
– В любой компании есть инициативные ребята, которые любят поиграть в футбол и поплавать в бассейне. Наша – не исключение. Так что со своей стороны я просто поддержал любую групповую активность. Наша задача – сотрудников объединить, сдружить в том числе через спорт. Но ведь он разным бывает. Мы, к примеру, яхтингом начали заниматься, и это оказалось очень интересным занятием, мы каждое воскресенье выходим на Минское море. Мы также арендуем футбольную площадку, на зарплату взяли тренера. Кроме того, у нас есть тренажерный зал, который находится на первом этаже нашего офиса, и мы постоянно обновляем для него оборудование.
– А кто предложил коллективно заниматься йогой на вашей открытой площадке?
– Кто-то из ребят. А почему бы и нет? В теплое время года мы занимаемся на улице, у нас есть прекрасная терраса, а в зимнее переходим в наш зал. Насколько знаю, ребята не против. Да и в целом по спорту вопросов у них не возникает.
– Транслируете ли вы свое увлечение спортом сотрудникам вашей компании?
– Пытаюсь нашего руководителя отдела втянуть в спорт, но пока с переменным успехом :). Если я и рассказываю что-то ребятам, то не просто так, а с целью вовлечения. Своим примером хочу им сказать: «Ребята вы видели меня пару лет назад, вы знаете, что я сделал, и все это происходило на ваших глазах. А теперь попробуйте сделать все это сами. Вам понравится».
– Упитанный и неспортивный программист, который преимущественно сидит за компьютером, поглощая жареную картошку с колой, – это стереотип для Беларуси?
– Думаю, да. В силу генетических особенностей, режима и культуры питания люди у нас так не раздуваются, как в Америке или в Германии. Есть норма приличия, после которой любой человек начинает обращать на себя внимание. Или на него кто-то начинает обращать, после чего становится некомфортно. Так что для Беларуси это, слава Богу, стереотип, а для Америки – нет. Но, опять же, я замечаю, как ребята, отработавшие несколько лет в IT-сфере, начинают полнеть. Сразу это не совсем заметно, но ручки становятся слабенькими, висит животик. Кто-то курит, а кто-то пьет, и ничем хорошим это не закончится.
– Что вы можете им посоветовать?
– Советую заниматься чем-то в свое удовольствие. Пусть это будет пеший поход на работу в одну сторону или поездка на велосипеде, работа в зале, но это должно быть связано с физическими нагрузками. В период профессионального расцвета заниматься спортом регулярно в больших объемах непросто, так как все внимание концентрируется на работе. Да, времени хватать не будет, но 15-30 минут в день для такой активности можно найти любому человеку.
– А как это делать загруженному руководителю компании или фирмы?
– Любой человек, который занимался тайм-менеджментом, понимает, что времени в течение дня достаточно. Все разговоры, что, мол, я так загружен, не могу даже прогуляться – так себе оправдание. Нужно помнить о том, что много времени теряем, не осознавая этого. Например, проводишь ненужную встречу. Кажется, ты что-то делаешь, а по итогу толку от этого никакого. Так потрать полчаса на что-то полезное для себя, проведи эту встречу на улице, прогуливаясь по парку с коллегой. Повторюсь, полчаса в день на какую-то физическую активность найти можно.
ФОТО: Ксения Деревяго и из личного архива Романа Медведева