Марек Зуб: «Для поляков Беларусь едва ли не самая закрытая страна в Европе. Если у вас что-то случилось, то ничего хорошего»

Главный тренер «Шахтера» – о поляках, китайцах и белорусах.

Свою тренерскую карьеру Марек Зуб начал на родине, однако имя сделал в Литве. За два с половиной года под руководством поляка «Жальгирис» выиграл все в стране (два чемпионства, два Кубка и Суперкубок) и дошел до раунда плей-офф Лиги Европы. Потом был годичный опыт в Китае и юрмальский «Спартак». С «красно-белыми» Зуб поработал всего полгода, после чего перебрался в Беларусь. В июле тренер сменил у руля «Шахтера» Олега Кубарева и сейчас адаптируется к нашей стране. 

– Я был на одной из тренировок «Шахтера». Вы держались слегка обособленно. Сложно вживаетесь в новые условия?

– Беларусь для меня страна совершенно не похожая на те, в которых работал раньше. Самое сложное – граница. Я привык, что паспортный контроль надо проходить, только когда летишь куда-то далеко. Но у вас это надо делать постоянно. После открытых европейских границ подобное слегка непривычно, но если я хочу здесь жить и работать, надо подстраиваться. На адаптацию накладывает отпечаток и время, в которое случился приход. Подобные перемены в разгар сезона никогда не проходят гладко. Нужно время, чтобы познакомиться с ребятами, окружающими, страной. Поэтому да, немного сложно.

Я всего пару недель в Беларуси, но уже заметил, как проявляется белорусский менталитет. Считаю, немного начинаю вас понимать. Белорусы – очень спокойные люди. Спокойствие – это вообще первое слово, которое вертится на языке, когда речь заходит о вас. Белорусы смотрят на все вокруг как бы из отдаления, не выпячиваются и не выходят вперед. Ждут, пока кто-то начнет двигаться. Присмотрятся немного и только потом решат: идти следом или еще немного подождать. Считаю, по жизни это очень хороший подход. Возможно, поэтому каждому иностранцу, который попадает в Беларусь, легко. Он не чувствует давления, злости или агрессии. Все вокруг спокойно.

Но если говорить про футбол, то из-за этого спокойствия вашим игрокам не хватает агрессивности и ментальной силы. Поляки, например, более открытые люди, они значительно легче идут на контакт. Это проявляется даже в голосе. Мы говорим громче.

– Поляки и белорусы братья?

– У нас есть давняя поговорка: «Поляк, белорус, русский и украинец – братья». Но я нечасто слышу, чтобы в Польше говорили, что наши народы братские.

Поймите, для поляков Беларусь едва ли не самая закрытая страна в Европе. Мы имеем очень мало информации о том, что у вас происходит. И еще меньше о том, что происходит что-то хорошее. Чаще всего приходят новости о каких-то политических ситуациях. Если в Беларуси что-то случилось, то ничего хорошего.

– Когда соглашались на переход в «Шахтер», думали о том, что работать придется в закрытой стране?

– Нет. Первое, о чем подумал: «Далеко ли от дома :)?» Четыре года тому назад я принял решение уехать в Литву. От Вильнюса до Варшавы  500 километров. Потом Китай – 10 тысяч километров и 15 часов на самолете. Позже была Латвия, а сейчас – самая короткая дистанция. Об остальных вещах не думал, хотя и понимал, что жизнь здесь немного другая, нежели в Прибалтике.

– Покидая Литву, вы отметили, что вам удалось поменять представление о поляках.

– Да, удалось, но не в масштабах всей страны. Переубедил лишь небольшое количество литовцев, которые работали рядом. Все-таки Польша и Литва ближе друг к другу, чем Польша и Беларусь. Это исторически так. И очень часто поляки смотрят на литовцев с позиции превосходства и надменности. Мол, мы большие, нас больше, а вы… Очень часто поляки произносят: «Вильно – наш город».

– Белорусы иногда тоже говорят что-то подобное.

– Это так :). Однако литовцы с этим не согласны. И поэтому напряжение бывает. Когда попал в Вильнюс, чувствовал это. Но мне удалось изменить ситуацию. Когда уезжал, мне сказали: «Марек, благодаря тебе мы стали немного иначе смотреть на Польшу и поляков».

– Часто слышал, что поляки – хитрые люди, которые легко могут обмануть.

– Когда жил в Польше, никогда об этом не задумывался. Да и дома трудно услышать о себе что-то такое. Но когда уезжаешь за границу, все меняется. И я не в первый, не во второй и не в третий раз слышу подобное. Часто говорят, что мы хитрые…

– И очень любите деньги.

– А кто их не любит?!

Я – не хитрый. Но тот человек, который стоит рядом со мной, вполне может быть таким. Подобные мнения возникают после определенных случаев у конкретных людей, а потом превращаются в стереотипы. Обманул кого-то поляк, значит, все хитрые. Но не стоит обобщать.

Раз уж говорим о поляках, расскажу мнение, которое услышал в Латвии. Оно меня шокировало. Один мужчина сказал, что мы европейские белые цыгане! Можете себе представить? Поляки – цыгане. Был очень удивлен. Все же знают, что цыгане это народ без страны, кочевники без крыши над головой. Это главная причина, по которой они так себя ведут. Им нелегко выжить. Но где поляки, а где цыгане?! Попросил человека объяснить, почему он так считает, но тот замялся.

– В Китае про поляков ничего не говорили?

– Нет :). Китайцы очень точные и прямолинейные люди. И пусть это немного забивает креативность, они очень сильны ментально. Верят, что их страна и их нация самая великая. И по численности населения, и по экономике. Народ очень любит футбол и ждет (и верит тоже), что через несколько лет их сборная станет чемпионом мира, а Китай будет хозяином соревнований. И самое интересное, что в последнем нет ничего невозможного. Президент щелкнет пальцами и 10 стадионов будут готовы за два года. И не простых стадионов, а самых невероятных. Возможности огромные!

Мне понравилась культура. По Китаю понятно, как много лет существует человечество. Видно, что они всегда были впереди. Мы еще за бизонами с палкой бегали, а они уже почти в космос летали, настолько продвинутой была цивилизация. Впечатлила Великая китайская стена. Ее посещение было обязательным для меня. Я всегда хотел увидеть ее своими глазами и насладиться эпохой. Очень интересно узнать, как это было построено и зачем. Я прошел по стене 10 километров и был в диком восторге.

– Самая странная вещь, которую видели в Китае?

– Слышал, но не видел, что есть рестораны, где едят обезьян и убивают их прямо перед посетителями. Была возможность пойти в такое заведение, но мне было неинтересно. Просто удивило, что такое есть. Такая вот у людей культура.

– Говорят, китайцы ужасно ведут себя за столом.

– Повторюсь, такая культура. Когда они встают из-за стола, то на него и под него страшно смотреть – очень грязно. К этому надо привыкнуть и мне, европейцу, было сложно приспособиться. Но Китай страна контрастов. Можно найти рестораны наивысшего уровня, где все как в музее. Палочки лежат в специальных местах и полный порядок, будто в космосе.

При этом к иностранцам китайцы относятся без проблем. Не заметил никакой враждебности. Проблема была только с языком. Местные хоть и учат в школах английский, но совершенно не говорят на нем. Кстати, это еще одна особенность нации. Для них важнее иметь что-то, чем нормально этим пользоваться. Вот пример. У многих IPhone, который просто «надо меть». Надо всем показать, что есть «яблоко», а полностью возможности трубки никто не использует.

Так же и с английским языком. Китайцы знают правила, но не хотят говорить. Не практикуются и не развиваются. А для языка это очень важно. Выучил два слова – используй, а не жди, пока выучишь полный словарь. У китайцев же другая позиция. Один стесняется, другой считает, что это ему не нужно, а третий вообще уверен, что это я, приезжий, должен разговаривать на его языке.

Поэтому во время работы существовал приличный языковой барьер. Я не понимал, правильно ли переводит переводчик. Доносит ли он до футболистов все, что я требую. Я даже несколько раз менял переводчиков. Первый хорошо знал английский, но ничего не понимал в спорте и футболе. Второй как бывший футболист отлично разбирался в тонкостях игры, но слабо знал язык. Когда проанализировал сезон, понял, что из-за трудностей перевода до игроков дошло процентов 40 того, что я им давал. И я остался доволен. На строну уходило очень много информации, но могло и больше. Может, все-таки стоило учить китайский?

– Вы вроде бы пытались.

– Едва приехал, сразу загорелся этой идей. Начал учить и решил, что через месяц сделаю футболистам сюрприз – проведу установку перед тренировкой на китайском. Накануне занятия целую ночь учил необходимые три-четыре задания. Вышел утром перед ребятами, начал говорить и вижу – никто не реагирует. Вообще! Оказалось, что из-за произношения они слышали только набор звуков. В китайском очень много деталей. Например, был у меня игрок по имени Люле. Чтобы обратиться к нему, нужно было произносить имя с определенной интонацией. Чуть ошибешься – он даже голову не повернет, так как будет считать, что зовут другого.

После такого провала забросил свои попытки. Тем более казалось, что руководство клуба не очень хочет, чтобы я учил язык и имел хороший контакт с игроками. Несколько раз просил, чтобы нашли учителя, но руководители постоянно уходили от ответа. Это было очень странно. Всегда считал, что лучше когда у тренера связь с игроками, чтобы иметь возможность оперативно подсказывать без переводчика. Может, боссы боялись, что я что-то такое расскажу футболистам.

– Что они за еду работают, а вы – за деньги?

– С деньгами в клубе было все в порядке. За год работы парни сменили старые машины на новые.

– Откуда ваша любовь к языкам?

– Это скорее мотивация. Я никогда не учил язык просто так. Наверное, только в школе, где сперва 7 лет был обязательный русский, а потом 4 года английский. Я учу, когда мне надо. Первый иностранный язык, который выучил, был французский. Я уехал в Бельгию и чтобы задержаться там подольше, выучил. Испанский освоил иначе. Уже тренером работал в клубе, который собирался подписать несколько испаноговорящих ребят из Америки. Им надо было помочь в адаптации, и я за месяц до их прилета начал учить испанский. И когда парни прилетели, смог с ними объясниться. Им было очень приятно, и они легче освоились.

У меня свой метод. Изучаю определенные, чаще всего базовые, слова и начинаю говорить, постепенно расширяя словарный запас. Правильно или нет говорю, не так важно. Главное не бояться общаться и использовать как можно больше слов. А когда понимаю, что уже свободно общаюсь, беру специальные книги или записываюсь на курсы, чтобы подтянуть грамматику и уложить язык в голове.

– Испанский, английский и французский языки в целом похожие. А вот русский обычно для иностранцев очень сложный.

– Учить, а точнее вспоминать, русский начал с февраля этого года. С того момента, как приехал в Латвию. Давалось это дело легко благодаря трем факторам. Во-первых, учил язык в школе. Во-вторых, русский похож на польский. А в-третьих, я родился возле границы с Украиной – всего в ста километрах от Львова. Эти города многое связывает. В том числе и речь. И когда попал в русскоговорящую среду, знания всплыли. С каждым днем я говорил все лучше и лучше.

– Зачем вы литовцев заставляли учить английский?

– У них у самих есть мотивация. Вот у китайцев нет цели уехать играть за границу. Им достаточно собственной «вышки» и сборной. А Литва – маленькая страна. Литовцы смотря на Польшу и Германию как на paradise. Они хотят уехать. И я постоянно говорил ребятам, что английский откроет им ворота в Европу. И, я вам скажу, прогресс был. Были ребята, которые сперва боялись даже слово сказать по-английски, а через два года уже бегло разговаривали.

– Читал, что вы еще и литовский освоили?

– На банкете после первого сезона даже выступил с небольшой речью на литовском. У нас был шикарный год: выиграли чемпионат, Кубок и Суперкубок страны, в Лиге Европы дошли до раунда плей-офф. И мне захотелось сделать парням приятное. Две недели учил речь и повеселил всех своим литовским. В отличие от Китая меня на этот раз поняли, но потом я сказал: «Ребята, извините, но литовский учить не буду». На английском разговаривает весь мир, а на литовском всего миллион человек. 

– В «Шахтере» пока не заставляете игроков говорить по-английски?

– Я здесь всего две недели :).

– Значит, планируете?

– А почему нет? Тем более я работаю на двух языках. Но для меня важно не только чтобы белорусы говорили по-английски, но и чтобы иностранцы говорили по-русски. Тогда будет сплоченность. Мне один парень сказал: «Коуч, я понимаю, что вы говорите. Я учил английский в школе, но, извините, говорить на нем не буду. Мне это неинтересно. Не заставляйте». Окей, говорю, но мы посмотрим еще :).

– Не Денис Лаптев случайно?

– Нет, а почему он?

– Очень на него похоже, если честно. Вы назвали Максима Бордачева тихим оружием. Из-за этого над ним в команде подшучивают.

– Все плохо меня поняли. В быту Макс тихий, немногословный и спокойный человек. Но когда выходит на поле, переключается и становится оружием. Он жесткий и неуступчивый. Может «убить» соперника. Я это и имел ввиду.

– Говоря об «Астане», вы отмечали, что слабое место казахов – правый защитник Игорь Шитов, который мог оказаться в «Шахтере». Случись такое, он бы играл у вас?

– Не все то, что говорит тренер перед такими матчами, так и есть на самом деле. Просто я очень сильно рассчитывал на своего парня, который играл на левом фланге атаки. Чтобы я ему ни говорил, главную работу сделают журналисты, которые напишут, что тренер «Спартака» считает Шитова слабым. Мой парень почитает и воодушевится. Но это не значит, что Шитов действительно плохой игрок. Просто в последних матчах «Астаны» он не выходил в стартовом составе, а был вторым. А раз так, то он слабее других игроков. Вот и все.

– Правда, что в детстве вы хотели стать ксендзом?

– А откуда вы это знаете?

– Прочитал в одном интервью.

– Ну, знаете, один ребенок в 10 лет хочет быть летчиком, другой пожарным, а кто-то ксендзом. Я был министрантом (прислуживающий ксендзу во время мессы – Tribuna.com) при костеле. Был очень близко… Но хорошо, что не пошел. Это не моя жизнь :).

– Тем не менее, в некоторых командах вас называли Ксендз.

– Может, пару раз кто-то и называл, но прозвище не закрепилось.

– Из-за веры вы ведь поздно попробовали алкоголь.

– Дома отец выпивал очень редко и меня так же воспитывал. Когда я начал серьезно заниматься спортом, алкоголь мне был не нужен. Впервые его попробовал в 26 лет на свадьбе друга. Выпил бокал шампанского. Потом уехал в Европу и узнал, что такое вино. Научился не только пить, но и чувствовать вкус, различать разницу между винами. Мне это понравилось. Я люблю выпить бокал вина, пообщаться с людьми. В этом есть свой кайф. И я вам скажу, что ни разу в жизни не был пьяным!

– Правда, что сожалеете о том, что попробовали вино так поздно?

– Да.

– Ваш бывший партнер Александр Клак говорил, что из-за того, что вы не пили, в командах считали вас не очень компанейским и слегка недолюбливали.

– Я читал его слова. Я не чувствовал, что ко мне относятся как-то не так. Тем более я всегда был с ребятами во время посиделок. Я был единственным трезвым и развозил их по домам. Так что им был нужен такой человек.

А еще Клак сказал, что если бы я пил, моя карьера сложилась бы иначе. Вообще, трудно предположить, что если бы я чаще выпивал с ребятами стакан водки или вина, то сделал бы карьеру лучше. Скорее спился бы :).

– Игрокам «Шахтера» будет позволено пиво после игр?

– Я против такого, чтобы футболисты были трезвенниками. Они люди. Молодые люди, которым нужно отдыхать. Только надо понимать: когда, с кем и сколько. Я буду находить возможности, чтобы мы периодически собирались командой за бокалом пива, вина или кока-колы и разговаривали. Хотя кола хуже, чем вино или пиво :). Другое дело, что дома я не смогу контролировать парней. Один остановится на бокале, а другой возьмет еще литр пива, а третий придет домой под утро с тяжелой головой. Многое зависит от человека.

– Вы очень спокойны и интеллигентны. Но считается, что нашим футболистам нужен тренер, который заставляет.

– Я предлагаю игрокам то, что для них будет лучше. Не хотите сейчас, поймете позднее. Но пока я тут тренер, надо идти за мной. Если не заходите в тот же поезд, что и я, – остаетесь на перроне.

Я тоже кричу и умею ругать игроков. Но даже сэр Алекс Фергюссон говорил, что крик в раздевалке и на поле работает всего один-два раза за сезон. Когда постоянно кричишь, игроки перестают воспринимать слова.

Вспомнил историю из Китая в тему. Через три месяца попросил директора клуба рассказать, как на меня реагируют игроки. Оказалось, китайцы считают, что я много кричу и бегаю по полю. Я громко говорил на английском, чтобы меня понял переводчик, а игроки уловили интонацию. Они же думали, что я их постоянно ругаю. На мой вопрос «Почему такое поведение тренера удивляет?» директор рассказал про типичного китайского тренера. Это такой человек, который имеет вокруг себя 6-7 помощников, бегающих по полю. Сам же стоит в центре поля с серьезной миной и никогда не улыбается. Если тренеру что-то не нравится, он подзывает помощника и передает через него указания игроку. Если ничего не меняется, тренер приглашает к себе футболиста и бьет по морде. Так вот, китайцы думали, что если я и так постоянно кричу, как же я их буду бить.

– Солигорские футболисты отмечали, что вы пока на них не кричали.

– Нет? Ну и хорошо, что так думают. Признаюсь, пару раз ребята уже заставляли повысить голос. Видимо, не заметили. Но ничего :).

Фото: Кирилл Павлович, eurosport.onet.pl, delfi.lt, przegladsportowy.pl, rp.pl.