Tribuna/Футбол/Блоги/На вулiцы маёй/У Комаровского кубики на прессе, жена-красавица и прическа, как у Брюса Уиллиса. Поговорили с ним об этом и резком старте «Ислочи»

У Комаровского кубики на прессе, жена-красавица и прическа, как у Брюса Уиллиса. Поговорили с ним об этом и резком старте «Ислочи»

Лидер «волков» хорош в первых турах.

19 мая 2019, 15:22
9
У Комаровского кубики на прессе, жена-красавица и прическа, как у Брюса Уиллиса. Поговорили с ним об этом и резком старте «Ислочи»

На старте сезона полузащитник очень хорош – вынес БАТЭ, потрепал «Шахтер».

Дмитрий Комаровский – один из тех, на кого Виталий Жуковский делает ставку в новой «Ислочи». Полузащитник в команде с 2016 года и каждый сезон проводит лучше предыдущего – 4 (3+1) очка, 5 (2+3) очка, 11 (8+3) очков. Нынешний чемпионат пока для хавбека складывается очень даже: после 8 матчей в активе два гола и четыре результативные передачи. Неплохо удалось проявить себя в Кубке страны. В четвертьфинале гол Комаровского помог выбить БАТЭ. Кроме того забивал Дмитрий в полуфиналах против «Шахтера».

В интервью Андрею Масловскому футболист рассказал о переменах в «Ислочи», брутальных матчах против «Шахтера», родительском воспитании, рельефном прессе и переменах в супруге после того, как она стала работать.

– Уже несколько недель меня мучает вопрос. Я был на игре против «Слуцка» и видел, как за первые 15 минут вы растранжирили четыре верных момента. Что происходило у вас в голове?

– Честно скажу: ничего особенного не происходило. Понимал, что это какое-то невезение и нехватка мастерства. Да и моменты не были совсем уж стопроцентными. Пожалуй, за исключением эпизода, когда Карпович простреливал. Вот тогда у меня было достаточно времени, чтобы забить с первого касания. А все остальное… Я делал так, как видел и думал в тот момент. И в другой раз, окажись в такой же ситуации, поступил бы так же.

Понятно, я был расстроен, что не забиваю, но игра продолжалась: шла всего 18-я минута. Признаюсь, больше переживал, что получим ненужный гол в свои ворота. И мы его получили. Очень хорошо, что потом выправили ситуацию и победили.

– Сразу после финального свистка подбили мяч вверх. Выплеск эмоций?

– Мне хотелось забить, а я и не забил, и голевую не отдал. Немного расстроился. Но это быстро прошло. Эмоции от волевой победы перевесили.

– Как на вас в принципе влияют запоротые моменты?

– Стараюсь по ходу матча об этом не думать. Не использовал – и не использовал. Пока есть время до конца матча, стараюсь играть. Нет такого, что я на первой минуте запорол верняк, а потом 89 минут меня не видно.

Сейчас стараюсь анализировать матчи постфактум. Если команда выиграла, могу подумать о промахах какое-то время, но без особой зацикленности на эпизоде. А вот если команда проиграла, если идет полоса неудач, тогда просматриваю свои моменты, разбираю эпизоды. Ну и настроение не очень хорошее обычно. И оно таким может быть до следующей игры. Но это только внутренние переживания, которые не переносятся на окружающих. Сейчас не переносятся.

– А что было раньше?

– Когда семьи не было, будущая супруга все время говорила, что после неудачных матчей со мной вообще невозможно разговаривать. Настолько явно я показывал свое недовольство. Наверное, это было от неумения контролировать себя. Сейчас не вижу ничего хорошего в том, чтобы так вываливать свои эмоции на окружающих. Нужно уметь оставлять их при себе. Мои эмоции после игр не должны влиять ни на кого. Будь то дом или где-то еще. Поэтому сейчас все спокойно.

Помню, с «Нафтаном» играли против «Шахтера» в финале Кубка. Я тогда был намного моложе и очень амбициозно ко всему относился. И вот в финале я при счете 1:0 в нашу пользу на 90-й минуте не реализовал выход один на один. Почему-то тогда очень расстроился. И выигрыш Кубка для меня был не столь эмоциональным. Не было такой радости. Я тогда неправильно осознавал ситуацию и значимость трофея. А по итогу я так один кубок и выиграл.

– Вас заботит собственная статистика?

– Мне это не суперважно, но важно. У меня нет такого: пускай команда выигрывает, а у меня не будет голов или передач. Передачи я тоже держу в уме. Потому что чем сильнее линия атаки в команде, тем больше количество голевых пасов. По сезону статистика неплохая, но в чемпионате пока нет голов – надо забивать (интервью состоялось до игры против «Энергетика-БГУ», в которой Комаровский забил первый мяч в чемпионате – Tribuna.com). Надеюсь в ближайшее время пополнить свою статистику.

– Я привык играть много. А раз ты много играешь, ты обязан приносить команде пользу не только самим фактом нахождения на поле, прессингом или чем-то еще. Ты должен еще и забивать.

– На старте сезона «Ислочь» идет в топе. Все вроде бы неплохо.

– Все неоднозначно. Да, мы идем вверху, но мы для этого и тренируемся. В чемпионате сыгран всего месяц с небольшим. И определяющий отрезок для нас будет только сейчас – впереди важные игры. Понятно, что все матчи важные. Но одно дело провести несколько игр и оказаться вверху, другое – стабильно там быть на дистанции. Это намного сложнее.

Считаю, мы не на сто процентов показали, что можем. Я вижу огромный потенциал для нашего роста, но есть много факторов: травмы, удача и так далее. И все зависит от нас. С каждой тренировкой, с каждой игрой нам нужно прибавлять.

Начало чемпионата я бы оценил положительно, но без эйфории. «Мешает» Кубок. От того, как все закончилось, есть разочарование и какая-то недосказанность. С одной стороны обыграли БАТЭ, хорошо смотрелись с «Шахтером», но с другой – в первой игре с «горняками» вели 2:0, а сыграли 2:2, во второй дважды отыгрывались и проиграли только в дополнительное время. Не хочется искать отговорки, что мы сражались, но не получилось. Считаю, мы в чем-то не доработали.

– Чтобы не было недосказанности, должна была случиться серия пенальти?

– Мы должны были играть в финале. Ну как должны... «Шахтер» заслужил это по праву. Мы же должны были приложить еще больше усилий, чтобы проходить в финал. И мы имели для этого все шансы. Вот так отвечу.

– Немного удивило то, какими ровными получились и кубковые, и чемпионатный матч против «Шахтера».

– А ведь есть еще один момент, о котором многие забыли в свете наших удачных игр. Из-за травм мы не можем рассчитывать на двух основных игроков – Быченка и Патоцкого. Если разделить команду по персоналиям и добавить этих ребят, то я вообще не вижу, в чем мы уступаем «Шахтеру». Весь вопрос в психологии, в голове. «Шахтер» – большой, солидный клуб с историей. Он выигрывал чемпионат, Кубок страны, постоянно участвует в еврокубках, имеет хорошее финансирование. И при выходе на поле нужно было сопоставить себя именно в этом. И тренерский штаб постоянно говорит ребятам, что мы не слабее, и что авторитет и имя нужно зарабатывать на поле. Поэтому для меня наша равная с Солигорском игра откровением не стала.

– Много шуму наделала история с нелегитимными заменами в дополнительное время ответного матча Кубка. Согласились бы переиграть?

– Я – да. Мы же проиграли :). Вот если бы выиграли, считал бы, что переигрывать не правильно. Но мне было бы очень интересно посмотреть на то, как повело бы себя руководство федерации, если бы мы не сделали свою замену. По букве закона – это грубое нарушение. Если же отталкиваться от игры, то на ход событий замены не повлияли – «Шахтер» выиграл честно.

– Рубилово в чемпионатном матче – реванш за Кубок?

– Мы говорили с ребятами, что слово «реванш» нужно убрать. Старались об этом не думать, но мне кажется, в подсознании что-то такое сидело. Была эмоциональная нагрузка из-за вылета из Кубка. И первый тайм показал, что мы эмоционально уступили. А вот во втором была другая игра: у нас было достаточно моментов, чтобы выиграть.

– Виталий Жуковский говорит, что Сергей Баланович не должен был уходить с поля «живым». Все было очень жестко?

– Нет. Мне кажется, это все эмоции Виталия Леонидовича. Установок ломать кого-то не было. Но, думаю, и Баланович повел себя неправильно, показав определенные жесты скамейке запасных. Думаю, он это делал на эмоциях, но за такие случаи раньше в чемпионате давали дисквалификации.

Но футбол был мужской. Сзади никто никого не бил, а жесткие стыки были с обеих сторон. Мне очень понравились эти матчи в плане эмоциональности и борьбы. Не понравилось только то, что мы дважды проиграли.

– Статистики подсчитали, что в последние годы команда, набравшая после пяти туров 12 очков, на финише сезона была в тройке.

– В команде никто об этом не думает. Да и сейчас серьезно об этом рассуждать смешно. Во-первых, прошло всего семь туров. А во-вторых, когда-то подобные штуки прерываются. Хотя, конечно, такая статистика для нас – хорошо. Но чтобы она подтвердилась, нам надо работать.

– Зимой Жуковский рассказывал о революции, которую он задумал в «Ислочи». Верили в то, что это сработает?

– Революция – громкое слово применительно к этим процессам.

– Ну, почему? Жуковский отказался от игроков, которые несколько лет были знаковыми для «Ислочи», ругался с символом команды Александром Холодинским, вызывал на себя гнев руководства. Очень похоже.

– Осенью знал, что Виталий Леонидович хочет обновить команду, но в этом нет ничего революционного. У него было понимание, что мы топчемся на месте. Когда «Ислочь» впервые вышла в высшую лигу, был эмоциональный подъем, и команда в первом круге шла вверху. Но два последующих года были тяжелыми. И на фоне этого Виталий Леонидович и решил что-то изменить.

Считаю, у тех ребят был шанс чего-то добиться, но так сложилось, что что-то не получилось. Мне кажется, это [обновление] правильно. Команда – живой организм. Она должна жить, должны вливаться новые люди, нужно проверять свои идеи и потом смотреть, где проблема: в идеях или людях. Это нормально. Вот и говорю, что не считаю это революцией. Это нормальный процесс.

– Жуковский хочет набрать 50 очков. Верите в то, что это возможно?

– Не знаю. Надо сыграть первый круг и посмотреть, как все будет. А сейчас я могу наговорить, что угодно. Понятно, что я думаю, что мы можем, но кто знает, как пойдет.

***

– Ваш отец – бывший военный. Как так получилось, что вы не пошли по его стопам, а стали футболистом?

– Я никогда не думал, что могу стать военным. Папа служил в армии, пока мне не исполнилось семь или восемь лет, а потом перешел на другую работу. И он никогда не говорил, что мне нужно служить или идти по его стопам.

– Почему он ушел из армии?

– Если честно, даже не спрашивал. Но раз поменял работу, значит, что-то не устраивало.

– Как жили военные в начале 90-х?

– А как ребенку это можно понять? Вроде все нормально было. Мы с сестрой были довольны. Сказать что-то плохое о своем детстве не могу. Нормально нам было.

– Но жили в коммуналке.

– Для меня тогда это было нормально. Я в другой квартире не жил.

– Дома была армейская дисциплина?

– Не знаю, насколько армейская или нет – не ассоциирую папу с армией. Все было, как в любой семье. Обычное воспитание того времени, но без особой строгости, переходящей в деспотизм. Мы знали, что можно делать, а что нет.

– Ремня с бляхой боялись?

– Как и любой ребенок :). Но, по-моему, меня ни разу не били ремнем. Хотя мама иногда волновалась, что поздно возвращаюсь. Да и я довольно рано уехал из дома. В 14 лет жил в Могилеве, в 16 – в Борисове, в 18 – в Москве. Я не ходил по дискотекам с 15 и до 20 лет. Да и не лезло такое в голову.

– Курить иногда и раньше начинают.

– Попробовал лет в 20, выкурил пару сигарет – и все. Не понравилось. Мне не нравятся ни кальян, ни сигареты. Не идет: дышать тяжело.

– Отец заставлял вас делать зарядку. Как это происходило? Выводил рано утром на улицу и гонял?

– Мы ходили вместе. Он всегда говорил: «Тебе потом понравится». Но че-то так особо и не понравилось. Хотя я много раз то бросал, то снова начинал.

Обычно выходили, делали небольшую пробежку, пару раз подтягивались на турнике, качали пресс и отжимались. Все занимало минут 15. По идее зарядка должна была разбудить организм, но как-то я не особо просыпался. Просто чтобы сбегать на зарядку, мне приходилось вставать на полчаса раньше. Значит, и ложиться раньше. А если какой-то футбол по телевизору, все равно не ляжешь спать. В итоге недосыпал, и первые уроки ходил сонным.

По замыслу отца, я должен был ходить постоянно, но я филонил :). Хотя когда приехал в Могилев учиться в РУОР, появилась привычка бегать по утрам. Вставал раненько и бегал по темным улочкам. И нормально себя чувствовал.

– Говорят, зарядка укрепляет организм. Чувствовали? Может, стали больше всех подтягиваться в классе?

– Физически я себя всегда нормально чувствовал и больше всех отжимался. А вот подтягивался немного – около десяти раз.

Мне кажется, зарядка очень хороша для ребенка. Особенно если ты качаешь пресс и подтягиваешься. Детские мышцы хорошо все «запоминают». И потом намного проще во взрослом возрасте браться за себя. Даже если ты себя запустил, вернуть тонус легче.

– Был период, когда себя запускали?

– Нет. Пока таких проблем не было :).

***

– Как в вашей жизни появился футбол?

– Это все отец. Он лет с четырех начал меня тренировать. Занимались на стадионе неподалеку от дома. Папа находил время каждый день и целенаправленно меня тренировал.

– Понимал, какие упражнения вам нужны?

– Он где-то играл в свое время и кое-что понимал. Конечно, профессиональных знаний у него не было, но меня отец чувствовал и понимал, когда и что дать. И у меня никогда не было проблем со спиной или ногами. Мы никогда не бегали просто так. Все было с мячом, на коротенькие взрывы, ускорения. Мне эти занятия не очень нравились, но они давали толк.

– Почему не нравились?

– Во-первых, все было в достаточно требовательной форме. А во-вторых, не все получалось. А когда у меня что-то не получалось, не нравилось это делать. Мне и сейчас не нравится делать то, что не получается.

– Отрабатывать в обороне?

– Ну, это моя обязанность: надо делать :). Тогда я просто не до конца понимал, что мне это действительно нужно и поэтому были...

– Конфликты?

– Ну, какие конфликты могут быть с отцом? Просто он ко мне относился не как к ребенку, с которым просто вышел поиграть во дворе. Были серьезные требования. Просил играть в касание, правильно принимать мяч. Я иногда злился, но у него хватало терпения заниматься дальше.

– У него была цель сделать из вас футболиста?

– Да. Он видел, что мне это нравится, и помогал. По итогу именно отец дал мне толчок.

– Некоторые родители очень давят на своих детей. Сам видел, как папа во время игры требует от восьмилетнего мальчика непременно забить или накрутить чуть ли не полкоманды. Как ваш отец смотрел за матчами?

– Абсолютно нормально. Поддерживал, но не было такого: «Ты должен забить пять мячей! Все остальные дети – никто! Ты один лучший. Мяч никому не отдавай!» Наоборот, он меня, может, где-то чуть-чуть переучил с игрой в одно-два касания и игрой в пас. В белорусском чемпионате это не всегда помогает. У нас любят индивидуальностей.

– Рассказывали, что вы тренировались с отцом, даже когда играли в московском «Торпедо» и приезжали в Оршу в отпуск.

– Было и такое. Я понимал, что если у меня неделя выходных, то не буду ее проводить лежа на диване. Тем более делать дома особо нечего было. И я скажу, что надо было еще более профессионально относиться к подобного рода тренировкам и извлекать еще больше пользы, чем я извлекал. Папа свое время тратил регулярно и безвозмездно, а я максимум не выжал.

Молодой футболист должен тренироваться постоянно. А рядом должны быть люди, которые будут говорить, что это норма, что так правильно. Конечно, все зависит от того, чего хочет игрок. Если выступать в чемпионате Беларуси, то, может, и не надо вкалывать дополнительно. Если хочет уехать хотя бы в Россию, то без этого, скорее всего, уже не обойтись. А если в Европу, то надо только работать, питаться, отдыхать и снова работать. Это догма.

– Когда вы это поняли?

– Раз не получилось уехать за рубеж и там заиграть, то поздно понял.

– Мне говорили, что вы много тренируетесь и сейчас. В Солигорске, например, тренеры выгоняли вас со стадиона после тренировок, чтобы не перетруждались.

– Да, гонял Иваныч. Я оставался после тренировок: ставил вратаря и бил. А когда до игры оставалось мало дней, Журавель говорил: «Заканчивай, а то ноги будут неготовы». Но это было нечасто. Так что, скорее всего, меня немного приукрасили твои рассказчики :).

Но тренировался я много – это факт. Тем более когда в Солигорске появилась база. Это вообще здорово! Помню, когда в БАТЭ был, в Дудинке жил вместе с Артемом Радьковым. Так мы постоянно ходили на поля. Приезжали с игр и шли бить по воротам, отрабатывали передачи и так далее. Если живешь на базе, то там нечего делать, кроме того что тренироваться. Молодым надо понимать: если ты не будешь это делать, это будет делать кто-то другой. И тогда этот кто-то другой и будет играть.

– Пацаны в том же Солигорске в приставку играют.

– Можно и в нее иногда. Я раньше тоже играл. Потом на длительный период забросил, но недавно купил себе Sony. Иногда после игр, когда спать не хочется, могу поиграть пару часов. Это лучше, чем просто сидеть, гонять мысли или лазить по интернету.

– Как жена реагирует?

– Нормально. Я в основном ночью зависаю. На выходных или просто так после тренировки мы в приставку не играем :). Я не сторонник свободное время, когда можно что-то сделать или куда-то сходить, убивать на это. А вот как способ снять эмоции – вполне.

– Во что играете?

– У меня только ФИФА и еще одна игра «Дожить до рассвета».

– Это шутер какой-то?

– Не, интерактивное кино. Ты будто фильм смотришь и по ходу дела выбираешь варианты развития событий. И игра подстраивается под то, что ты выбрал. С женой играли около месяца. Очень удобно: не надо сидеть и постоянно жать на кнопки.

– Жене нравится?

– Сидит, смотрит, нажимает на кнопочки :).

– Выходной экс-динамовца Юрия Габовды обязательно включает пару часов, когда он выполняет какие-то упражнения. Из чего состоит ваш выходной?

– Если у меня один или два дня отдыха, то я ничем не занимаюсь. Если больше, то на третий день пробегусь, сделаю пресс, поподтягиваюсь. Но без фанатизма: лесенки не раскладываю и с мячом никуда не выхожу. Мне просто не хочется этим заниматься в выходной. Нам же не просто так тренеры дают отдых. Если бы был холостой и жил на базе, где есть бассейн, сходил бы поплавал.

Так что обычно мы в выходные гуляем с семьей.

– Пару лет назад всех поразили ваши фотографии с голым торсом из сауны и с рыбалки…

– Ну, прям-таки всех.

– В нашей редакции ваш пресс точно обсуждали. Насколько тяжело такой рельеф достигается?

– Я вообще редко ходил в тренажерный зал и еще реже работал там над мышечной массой, но в один из отпусков решил походить основательно. И все довольно быстро «прорисовалось». Думаю, это детская мышечная память. Если мальчик с детства будет отжиматься, качать пресс и подтягиваться, то намного проще в сознательном возрасте все это развить.

– Как много времени вы сейчас проводите в тренажерке?

– Каждый день минут по 10-15 перед тренировкой. Кстати, в «Ислочи» многие ребята так делают. В этом плане у нас прогресс. А в отпуске хожу два раза в неделю.

– Следите за питанием?

– Я не профессионал по части еды: ем все, что хочу и практически всегда. Но если часто есть чипсы, бургеры из «Макдональдса» и другую вредность, то, конечно, будет плохо.

– Пяток бутербродов на ночь можете съесть?

– Бутерброды не люблю, а вот овощной салат – спокойно. Я в принципе ем поздно – часов в девять обычно.

– Вам важно, чтобы на прессе были «кубики»?

– Я как-то не придаю этому значение.

– А супруга?

– Наверное, ей нравится :). Девочкам в принципе такое нравится.

– Кстати, как вы познакомились с Екатериной?

– Мы были шапочно знакомы еще до того, как начали встречаться, но она была с другим молодым человеком. Однажды я приехал из Москвы в Могилев и случайно на улице встретил того парня. Разговорились и в процессе беседы выяснилось, что они больше не вместе. И я понял, что раз такое дело, можно разговаривать. Так совпало, что в тот же вечер мы встретились в клубе «Метро» и стали общаться. Правда, до свадьбы встречались больше восьми лет.

– Она знала, что вы – футболист?

– Да. Но она до сих пор в футболе ничего не понимает. И мне это нравится. Я не люблю, когда жены влезают и объясняют мужьям, чуть ли не как он должен играть. У нас как-то так повелось с самого начала, что она ничего не понимает, и это нормально :).

– Важные решения по карьере с супругой обсуждаете?

– Всегда сам. Да и не было у нас таких решений, что нужно выбирать между «Спартаком» и «Локомотивом». Все спокойно.

– Отъезд в «Ротор», например.

– Я сам принимал то решение. Пришел домой и сказал: «Есть предложение из Волгограда. Если все будет нормально, поедем».

Кстати, Екатерина сама на машине доехала из Могилева до Волгограда меньше, чем за сутки. Хотя я говорил, чтобы остановилась и переночевала, но она не послушалась – приехала с красными глазами :). Назад уже я был за рулем – это тяжело. Так что жена выносливая.

– До 29 лет она нигде не работала, а затем, как признавалась, почувствовала в себе тягу и пошла работать. Что в ней поменялось после этого?

– В плане поведения не поменялось ничего, но я вижу, что Екатерина стала самодостаточной. Она может сама отвечать за свои поступки, строить планы. Она занимается делом, которое ей нравится. Кроме того, у нее получается. Я за нее очень рад.

– У вас общий бюджет или ее деньги – только ее, а ваши – общие?

– Нормально у нас все :).

– И последний вопрос. Когда вы решили отказаться от волос и превратиться в Брюса Уиллиса?

– Ой, у меня на затылочной части растут белые волосы. И когда они отрастали, эта часть выделялась. Раньше постоянно маскировался: делал мелирование, красился. Но со временем волосы испортились, поредели. Однажды мне все надоело, и я подстригся под ноль. Сейчас мне нравится. По-другому себя уже не представляю. Да и если отращивать, придется снова что-то делать с макушкой. А мне уже не хочется.

Другие посты блога

Все посты