Как в Беларуси создают профсоюз футболистов: выиграли дело Мукама, Минюст отказал в регистрации, но Вергейчик не против
Рассчитывает быть наравне с АБФФ.
Рассчитывает быть наравне с АБФФ.
Рядовой уход полузащитника Эрвейна Мукама из БАТЭ превратился в скандальную историю. Агент Валерий Исаев наехал на футболиста, но получил резкий ответ от Александра Сверчинского, обвинившего специалиста в махинациях с трансфером.
Сверчинский выступил не просто так. С сентября прошлого года он возглавляет Белорусскую ассоциацию футболистов, создание которой инициировал сам. И Мукам один из его клиентов. BelPFA выиграла дело француза в третейском суде. Также помог профсоюз Ростиславу Шавелю, Павлу Круку, Терентию Луцевичу и Станиславу Сазановичу. Всего же в ассоциацию вступило более 100 футболистов.
Андрей Масловский встретился с экс-футболистом «Минска», минского «Динамо» и «Ислочи» и поговорил о создании ассоциации футболистов, ее работе, будущем агента Исаева в свете истории с Мукаком, проблемах с Минюстом при регистрации и ситуации в стране, сложившейся после президентских выборов.
Об окончании карьеры игрока
– Еще играя за «Минск» в 2018-м, у меня возникал серьезный диссонанс между ожиданием и реальностью от карьеры. Мне было 27 лет. Я не получал зарплату четыре месяца, ездил на тренировки на троллейбусе и играл при пустых трибунах. Это явно было не то, о чем я мечтал, начиная играть в футбол.
Когда я вернулся из Армении в Минск [летом 2018-го Сверчинский перешел в «Гандзасар» – Tribuna.com], то остался без команды на три месяца. Это позволило спокойно и честно оценить свое будущее в качестве футболиста и прийти к выводу, что оно меня явно не устраивает. Я перестал романтизировать футбол и понял, что, когда закончу карьеру в 35 лет, буду ездить на поддержанной БМВ и иметь квартиру в кредит. Жизнь придется начинать с нуля: получать какое-то образование и заниматься, возможно, совсем нелюбимым делом. Буду ли я счастлив в этом будущем – большой вопрос.
Мне не было страшно заканчивать. В жизни уже происходили определенные события, которые ломали привычный ее уклад. Я уже понимал, каково это лишиться чего-то любимого и был готов. Родных просто поставил перед фактом. Считаю, что если мой выбор делает меня счастливее, значит всем близким от этого будет только лучше. Я лишь сказал им, что хочу большего, чем может предложить мне белорусский футбол.
На решение о завершении карьеры повлияло еще и то, что у меня на руках оказалось несколько тысяч долларов после выигранного спора в ФИФА против «Гандзасара». Я решил не проесть их, а инвестировать в IT – заняться тем, что меня снова будет вдохновлять каждый день [Сверчинский основал IT-компанию «Alex Sverch Football Promotion Group MB» – Tribuna.com].
Мне повезло познакомиться с разработчиками (в прошлом тоже футболистами) Костей Еременко и Сашей Нарожновым. Мы загорелись идеей разработать систему, которая не только поможет футболисту найти клуб без участия агента, но и позволит игроку, клубу, агенту и юристу собрать контракт «в онлайне». Это ускорит процесс переговоров, потому что сейчас все очень затянуто.
Мы начали создавать продукт, который можно будет представить на конференции футбольных стартапов. 2019-й я провел в поездках и конференциях. Год погружался в это – и сейчас мы готовим новую версию приложения, которое должно выстрелить.
О том, что случилось в Армении
– Это была классическая история, когда отношение руководства к тебе резко меняется, если нет результата. Все проблемы начались, когда мы неудачно начали сезон: вылетели в квалификации Лиги Европы и не могли победить в семи матчах чемпионата. Через три месяца после подписания контракта на базу приехало руководство и сообщило, что хочет расторгнуть контракт со мной и еще тремя легионерами. Кто-то согласился, но я сказал, что подумаю.
Решил заступиться за себя и предложил выплатить компенсацию за несколько месяцев, потому что не мог перейти в третий клуб за сезон. Руководство «Гандзасара» это не устроило и на меня разными способами начали оказывать давление. Сначала запретили добираться до тренировочного поля со всеми на клубном автобусе, а потом вообще отстранили от тренировок с основой. Однажды меня просто не пустили в автобус с командой. Пришлось ехать до поля на такси. Была даже ситуация, когда тренер запретил водителю клубного автобуса везти меня на базу. Он стоял на парковке и ждал, чтобы все уехали, а я остался. В итоге ребята его обманули: сделали крюк и вернулись. Они были в шоке от поведения руководства.
Такой цирк продолжался неделю. А потом у боссов, видимо, закончилось терпение. Как-то во время тренировки (я наматывал круги вокруг поля) меня пригласили на беседу с финансовым директором и другими руководителями. Я тренировался индивидуально и засекал время бега, поэтому в руке был телефон. По пути в подтрибунку включил камеру и начал записывать видео. И не зря. Когда сел за стол, мне показали документы и сказали, что там указано, будто бы я употреблял спиртные напитки. Что есть показания свидетелей и тренерского штаба. Мне предложили подписать расторжение контракта, а если откажусь, то документ обнародуют. Узнает об этом и наша федерация. Я сказал, что это всего лишь красивая история, в которую никто не поверит. Тем более нужны реальные доказательства. Тогда директор клуба подошел ко мне и, замахнувшись, сказал на армянском: «Я разобью тебе нос». Я предложил успокоиться: «Вы можете меня бить, но это вам не поможет. Мой агент уже в курсе и юристы тоже». На самом деле, мой агент особо не шевелился и давно перестал давать дельные советы. Я лишь пытался сделать вид, что за мной хоть кто-то стоит. На это директор клуба ответил: «Я поимею и твоего агента, и тебя».
Понял, что говорить больше не о чем, и думал лишь о том, чтобы видео, которое я записал, сохранилось. Когда вернулся на поле, первым делом скинул его всем близким. Молился, чтобы был интернет (стадион за городом) и видео дошло. Мне действительно повезло: на камеру зафиксировал и момент угрозы, и всех действующих лиц.
Созвонился с родственниками и мы приняли решение, что оставаться в таких условиях дикость. Но я понимал, чтобы уехать, нужна уважительная причина. Зафиксированные на видео угрозы и оказались той причиной. Поехал в милицию и подал заявление, но она была местная. Следователь и представленный мне переводчик явно были предвзяты и не хотели резонанса. Они составили протокол, в котором не указали ни слова про угрозы, хотя видео им показывал. Я отказался подписывать документы и ушел.
Так вышло, что рядом с тем местом, где я жил, был офис юридической компании. Я зашел туда, рассказал ситуацию, и уже на следующий день следователь той же милиции писал нормальный протокол в присутствии моего юриста и независимого переводчика. После того, как протокол был составлен, отправил заказное письмо о расторжении контракта на почту клуба и уехал домой. В Минске обратился к знакомому спортивному юристу, который помог составить иск в ФИФА и выиграть дело.
О юридическом образовании
– После инцидента в Армении понял, что хочу знать свои права, чтобы больше не чувствовать себя беспомощным в аналогичных ситуациях, поэтому перевелся из БГЭУ в БГУ на юридический факультет. Делал это осознанно и с огромной мотивацией. Пришел с большим азартом, но уже на втором курсе забрал документы. То количество времени, которое проводил на лекциях, не сопоставимо с качеством и количеством знаний, которые получал. Мне было 28 лет. Позволить себе потратить четыре года на сидение за партой я не мог, в отличие от молодых студентов, которые учились со мной. Мне нужны были знания в спортивном и трудовом праве, которые я смог бы примерить уже завтра, а вовсе не аттестат.
В итоге занялся самообразованием и параллельно стажировался у одного из лучших спортивных юристов СНГ. Он каждый день делился со мной опытом. За что я ему очень благодарен.
В течение следующего года выиграл процесс против агента Дениса Жукова, защищая Мукама, несколько исков в ФИФА и заседание в Комитете АБФФ по статусу и переходам по незаконному увольнению Сергея Русака «Смолевичами». Но, честно говоря, я не вижу себя юристом. Для меня это скучно. Но пока моих знаний будет достаточно, чтобы быть полезным для футболистов, буду помогать им. Юриспруденция для меня скорее хобби, чем профессия. Скоро придется сосредоточиться исключительно на IT. Это то, ради чего я действительно заканчивал свою карьеру.
О появлении ассоциации
– Когда вернулся после очередной IT-конференции в Минск, мне позвонил мой друг Эгидиус Вайткунас – литовец, с которым играли в «Минске». Он рассказал, что вместе с Арунасом Климавичусом создает в Литве профсоюз футболистов. Мне стало интересно. Съездил в Вильнюс, узнал о профсоюзе подробнее и увидел огромный потенциал в том, что мы сможем не просто помогать футболистам в Беларуси, но и влиять на регламенты. И даже оспаривать решения клубов и федерации на международном уровне. Это могла быть действительно большая игра и хорошая возможность создать «дом футболистов», благодаря которому их мнение наконец будет услышано.
Я рассказал об этом Артему Рахманову и мы решили, что точно попробуем это осуществить. Нельзя упускать возможность сделать мощную организацию принадлежащую самим футболистам, которая сможет их защитить от проблем, с которыми сталкивались не только мы с Артемом, но и сотни других белорусских игроков.
Мы активно развиваем два направления – юридическое и учебное. За юриспруденцию отвечаю я и наш главный юрист Валерия. Когда я объявил о создании профсоюза, она сразу предложила свою помощь. Уже по резюме стало понятно, что она суперэнергичный человек и талантливый юрист. Знает два языка – испанский и английский. Для меня это был подарок. Объем ее работы поражает. Утром она может написать иск в ФИФА, в обед представить игрока в АБФФ, а вечером поучаствовать в юридическом международном вебинаре. Ее коммуникабельность позволила к 22-м годам иметь огромную сеть контактов среди лучших юристов мира и представителей ФИФА. Это то, что сейчас нам нужно как никогда. Правда, скоро она уедет на обучение в магистратуру в Европу. В глубине души, я очень надеюсь, что она вернется и продолжит нам помогать :).
Мне очень хочется, чтобы наш профсоюз воспринимали как организацию, которая заботится о футболистах. Мы обязательно придем к тому, что будем помогать игрокам даже с адаптацией после карьеры, потому что этот период самый сложный в жизни футболиста. Наша задача показать заканчивающему игроку альтернативу. Это может быть курс спортивного права, IT-сфера или курсы для начинающих тренеров. Кстати, в Англии немалая часть действующих тренеров пришла учиться на тренера именно после вводного курса от профсоюза игроков. И в этом направлении мы уже готовы. Юрий Владимирович Шуканов уже разработал курс для желающих стать тренерами, где каждый сможет ознакомиться с базовыми знаниями в тренерской области и понять, готов ли он идти на курсы для получения категории в АБФФ. Более того, он придет туда уже подготовленным.
Мы также договорились сделать и онлайн курсы для действующих игроков, которые не могут присутствовать на семинарах (сборы, отдаленность от Минска), но у них есть желание обучаться. Я очень верю в это направление и надеюсь, что мы осуществим эти инициативы уже в ближайший год. Это очень сложная задача, но Юрий Шуканов умный специалист. Он много внимания уделяет деталям. И ребята, которые работали с ним в федерации, говорили, что он обучал и действительно давал знания. И то, что такой специалист не востребован сейчас в федерации, для нашей организации подарок.
О регистрации в Минюсте
– С регистрацией пока есть определенные сложности. Мы же не общественное объединение «Патриоты Беларуси» [эту организацию зарегистрировали в кратчайшие сроки – Tribuna.com]. Я понимал, что рассмотрение наших документов будет предвзятым, и надо тщательно готовить их к подаче. В первый раз не получилось и нам отказали. Сейчас мы внесли правки, на которые указал Минюст, и подали документы повторно. Посмотрим. Считаю, что отказ в регистрации только подтвердит качество нашей организации. Сейчас все наоборот, такое время.
Фактически оказывать безвозмездную юридическую помощь игрокам мы начали еще в марте прошлого года, потому что предоставлять платные услуги пока не можем. Вот уже год, как мы с Артемом инвестируем свои деньги и верим, что нельзя останавливаться. ФИФА даже отметило, что наш сайт один из лучших среди всех профсоюзов мира. Сейчас ребята [футболисты] включаются и понимают, что это социальный проект, который нужен нам всем. Они оказывают финансовую поддержку, но как будет формироваться наш бюджет, в случае регистрации или отказа в ней, пока сложно сказать. Мы готовы к разному развитию событий и уже связывались с представителями FIFPro – Международной федерации ассоциаций профессиональных футболистов. Там в курсе нашей ситуации и готовы поддержать в любом случае. Мы верим, что FIFPro оценит нашу работу и в будущем не позволит нам исчезнуть из-за финансовых проблем.
FIFPro больше интересует количество вступивших в нашу ассоциацию игроков и деятельность, которая у нас достаточно высокая по сравнению с остальными профсоюзами Европы. Пока в наших списках 122 футболиста. Думаю, многие еще не решились вступить из-за непонимания, что же конкретно это изменит в их жизни и чем это поможет остальным.
Мы решаем не только ежедневные проблемы футболистов – контракты, невыплаты и так далее. Мы их голос. Сейчас хотим получить признание FIFPro. Когда соберем достаточное количество футболистов, получим официальный статус и сможем вести равный диалог с АБФФ.
FIFPro предоставляет футболистам возможность обсуждать то или иное спорное решение федерации или руководства клуба не в раздевалке, а за столом переговоров. Но только, если футболисты объединятся и создадут профсоюз. И чем больше там будет игроков, тем сложнее их мнение игнорировать. Как это работает объясню на примере профсоюза литовских игроков. Наши соседи обратились в FIFA, когда в стране хотели возобновить чемпионат в период пандемии. FIFA отреагировало и обязало федерацию сперва провести тестирование на COVID-19 всех футболистов, и только после этого вернуться к играм. Мнения наших игроков по этому моменту никто не спрашивал. Отвечать на вопрос все равно некому.
Об истории Эрвейна Мукама и его агентов
– У нас много успешных кейсов, но этот получился самым резонансным. Сначала выскажусь по Валерию Исаеву. У меня нет антипатии к нему. Я знаю, что работа агента требует колоссальных инвестиции. В том числе и временных. И они не всегда в итоге оправданы. Но в то же время я должен и буду реагировать на некорректные высказывания и действия в сторону футболистов. Сейчас вопросом его участия или неучастия в этой схеме занимается федерация. Все необходимые документы уже передал по запросу АБФФ.
Что касается самого дела Мукама, то о том, что белорусский агент направил французу иск на десятки тысяч долларов, узнал от знакомого футболиста. Он сказал, что Мукаму не к кому обратиться. Почему БАТЭ этим не занялся, я подозреваю, но пока озвучивать не стану. Чуть позже, вполне возможно, будет известно о новых неожиданных персонажах в этой грязной истории.
Был в подобной ситуации, поэтому без лишних вопросов ответил, что постараюсь помочь. Это было мое первое дело, и я осознавал огромную ответственность за результат. На кону были деньги, которые игрок мог потерять по глупости. Я изучил агентский договор и нашел там нестыковки с реальной картиной. В итоге мы выиграли дело. Тогда был откровенно счастлив победе, но гораздо больше радовался за Мукама. Он был словно на крыльях. Ощущал, что за него заступились, когда у него возникли проблемы. Он очень добрый и обаятельный парень. Мы до сих пор поддерживаем дружеские отношения. И, самое главное, теперь он всегда скидывает мне договор на проверку перед тем, как его подписать.
О реакции на ассоциацию АБФФ и клубов
– Конечно, у нас уже есть и будут появляться враги. Я к этому готов. Согласись, если в магазине поставить охрану, то ворам это вряд ли понравится. Но мы не помеха для порядочных организаций и личностей. Возьмем агентов. Когда общаюсь с ними лично, привожу пример, что когда перед игроком будет задолженность по зарплате, не им придется конфликтовать по этому поводу с руководством клуба, а нам. Агенты понимают, что это выгодно для их бизнеса.
Со стороны же клубов пока реакции нет. Хотя, конечно, вряд ли «Торпедо-БелАЗ» или «Городея» были довольны, что мы помогли Ростиславу Шавелю и Игнату Сидору избавиться от компенсации за их подготовку и обучение. С другой стороны, каждый новый такой случай повысит грамотность и игроков, и клубов. Последние адаптируются и в дальнейшем будут вовремя уведомлять молодых игроков о намерении продлить с ними контракт. Они станут следить за этим. В общем, те кто хочет, чтобы наша лига развивалась, понимают, что профсоюз полезен.
Что касается федерации, то на мое удивление [первый заместитель председателя АБФФ] Юрий Вергейчик отреагировал положительно. Встречались по моей инициативе. Когда я объявил о создании профсоюза, в первый же день на вступление нам отправили заявки более 80 футболистов. Понял, что мы абсолютно точно будем существовать и на следующий день попросил нашего общего знакомого организовать встречу. Мне было важно посмотреть на его реакцию и ознакомить с нашими инициативами по улучшению регламента. Важно было не допустить лишних слухов, которые обычно появляются из-за незнания ситуации. Я хотел познакомиться.
Сложно пока сказать, получится ли у нас выстроить рабочие отношения с федерацией, но это не в приоритете для нас сейчас. Мы – независимый профсоюз и нам гораздо важнее поддержка FIFA и FIFPro. Мы намерены отстаивать права футболистов. Сейчас мы будем заявлять о своих инициативах. Например, у нас есть вопросы по лицензированию: не устраивает, что клубы его проходят с многолетними долгами.
О ситуации в стране
– Моя жизнь навсегда разделилась на до и после 9 августа. В этот раз надежда на перемены прослеживалась в глазах даже самых пессимистичных людей. Отсюда и большое разочарование после оглашения результатов выборов. Мне кажется, нас слишком дерзко обманули. И это все ощутили. В этот раз люди не просто хотели правды, они готовы были ее требовать. Но никто не ожидал, что следующие три дня будут настолько страшными.
Не вижу смысла рассказывать истории о том, куда я ходил и где попадал под газ. Все это ничто по сравнению с теми, кто остался инвалидом или погиб после этих событий. Я точно навсегда запомню эмоции 12 августа. Рано утром мне позвонил лучший друг, находившийся все эти дни в эпицентре событий. Он просто плакал в трубку. Говорил, что идет война, но многие об этом не знают, потому что нет интернета. Рассказал, как вез парня с тремя пулями в животе, а в это время коммунальщики убирали следы. А люди выдвигались как ни в чем не бывало на работу. Я не мог сдержать слез. Это казалось страшным сном.
Пока мы с ним разговаривали, включили интернет. Люди начали просыпаться и делиться информацией. Потом мою девушку подруги добавили в чат, где они решили собраться на тот первый женский марш на Комаровке. Это был глоток воздуха. И именно с того момента мы снова обрели надежду, которая живет в наших сердцах до сих пор.
О молчании футболистов
– Давай для начала не будем отделять футболистов от граждан. Футболисты – это люди, с теми же страхами и предрассудками. Вот почему я не жду и не ждал от них кардинально другого поведения по сравнению с теми же рабочими на заводах. Мы увидели массовый отток рабочих с предприятий? Нет. А это, между прочем, было бы действительно радикальным ударом для действующей власти.
Говорить или нет – это выбор каждого. Выходя с футбольного поля и снимая майку, ты становишься гражданином, который по конституции может высказывать свое мнение. Да, футболисты упустили шанс стать народным видом спорта на ближайшие 20-30 лет. Но могу с уверенностью сказать, что они не прогнулись и это уже достойно. Знаю, что в раздевалку одного клуба заходило руководство и предлагало подписать провластное письмо. Мол, если ребята это сделают, то с премиальными и всем остальным проблем не будет. На что парни сказали: «Не надо». Человек ушел и больше к этому не возвращался. У нас есть футболисты, которые делают все, что могут в тех рамках, в которых существуют. И такого жесткого хейта они не заслуживают. Конечно, это и близко не претендует на героизм, но как минимум свидетельствует о наличии принципов, через которые футболисты не готовы переступить. У нас есть плохой пример – вид спорта, который даже не сопротивлялся.
Фото: dinamo-minsk.by, fcbate.by, rukh.by
