Пастор-бегун Тельковский о велозаезде на 1000 км в поддержку политзаключенных: «Это послание людям по ту сторону, чтобы они знали, что не забыты»
Чемпион Беларуси в беге на 5000 м среди юношей, политбеженец из Беларуси, пастор Тарас Тельковский рассказал в интервью «Зеркалу» о том, как решился и каким был его велозаезд на 1000 км вдоль западной границы Беларуси в поддержку узников совести.
«Я непрерывно тренируюсь с 1999-го. Пусть у меня нет специальной выносливости, которая нужна для велосипеда, но есть общая выносливость. Знаю, мое сердце работает, как у десяти лошадей. Мне показалось, сделать что-то вдоль западной границы Беларуси очень символично. Это простое послание людям по ту сторону, чтобы они знали, что не забыты. Мы не перевернули страницу, не выбросили их из сердец. Стал думать, как эту задумку реализовать. И хотя я люблю бегать, решил, что проехать нужное расстояние на велосипеде дастся меньшей кровью.
Спустя 430 километров и сутки езды почувствовал, как мой желудок остановился и больше не готов принимать энергетические напитки и гели. От жары голова закипала, я начал уставать. И хотя тело было готово работать, психика затормаживалась, внимание плохо фокусировалось. А потом как будто мои биологические часы переключились и у них начался новый день. Я встряхнулся и уже по территории Польши с большего ехал нормально.
Мы остановились в гостинице города Семятыче, который был на пути. Поспали пять-семь часов, и с рассветом я проехал оставшиеся 150 километров. Я, кстати, удивился, насколько сон восстанавливает. Казалось, готов ехать и ехать. Единственное, пальцы на ногах онемели и пятая точка нуждалась в трансплантации.
Люди, которые хотели и еще хотят помочь, пишут мне в Instagram, и мы связываем их с семьей. Я их лично знаю, но, думаю, озвучивать имена сейчас не очень безопасно. Девушка – молодая мама, которой пришлось уехать из Беларуси и нужно поднимать двоих детей. Это было бы непросто и в своей стране, а в чужой еще в несколько раз сложнее. Мне кажется, у многих складывается ложное впечатление, что раз о политзаключенных говорят, значит, у них и их близких все вопросы закрыты. Но по факту происходит много бесед и мало практических действий, хочется это исправить. Понятно, невозможно объять весь мир, но, мне кажется, можно помогать всем, начиная с помощи в одной истории», – сказал Тельковский.