Ольга Василюк: «На переговорах в «Спартаке» Червиченко повел себя странно: стал зачем-то перечислять цены предметов из своего кабинета»
Супруга форварда брестского «Динамо» Романа Василюка Ольга вспомнила визит в Москву вместе с мужем на переговоры по поводу перехода в «Спартак».
«Наше самое темное время – это Москва, «Спартак». Там, где большие деньги, светло не бывает.
...В июле 2001-го Рома окончательно рассорился с Владо Петровичем. Серб навез в Мозырь непонятных соотечественников. А его тренировки, по рассказам мужа, были настолько смешными, что на них можно было являться с семечками в кармане. Рома уверял, что так и делал. Однажды все оборвалось его заявлением: все, больше здесь не останусь, собираемся, уезжаем. Едва вернулись в Брест, как нам принялся названивать из Москвы Грозный, помощник Романцева. Рома отвечал, что в «Спартак» не хочет. Он склонялся к параллельно возникшему варианту самарских «Крыльев». Однако по телефону нажали еще из «Славии»: или в «Спартак», или вообще никуда.
На переговоры в Москву Ромка предложил отправиться вместе. Приехали. Все круто. Встретили на вокзале. Отель. Оплаченный ужин. Визит в офис к президенту Червиченко. Но тот повел себя как-то странно. Стал зачем-то подробно перечислять цены предметов из обстановки своего кабинета. Наверное, хотел впечатлить возможностями. Потом предложил выбирать: подъемные или квартира. Естественно, жилье подходило нам больше. Предложили на Старом Арбате. С окнами на дом, где раньше жил Пушкин. Александр Сергеевич. У той квартиры, впрочем, оказался непонятный статус. Вроде и наша, но в ней оставались прописаны еще какие-то люди. И сохранялось постоянное ощущение опасности. Отчего-то запомнились слова Ромы после первой прогулки по Москве: какой ужас, не хочу здесь жить – лебеда на клумбах! Это был большой неуютный город. Пустота. И предчувствие чего-то страшного.
...Через полгода зимой, во время «Кубка Содружества», разболелся голеностоп. Ему сказали: играй через боль. А как играть, если бутсу вообще не обуть? Стали делать уколы. Не помогло. Ромка, когда остается без футбола, становится другим. Замыкается в себе и молчит, не ест, не пьет. И только спит без конца. Фактор капающей при этом зарплаты значение для него утрачивает.
Совершенно. В итоге он в обход клубных докторов проконсультировался у хирургов и лег на операцию в ЦИТО. Помню, приехали туда с Настей его проведать. Он выехал в инвалидном кресле, такой беспомощный. И нам навстречу – спартаковский доктор по фамилии, кажется, Васильков. Этот врач мало что не спросил, как дела. Он даже не поздоровался!
Летом на время чемпионата мира весь «Спартак» отправился в Турцию на семейный отдых. Нас не позвали. Рома очень обиделся. Я села за руль – мы поехали в Брест, отогреться. На душе было скверно, все на грани. Рома вернулся в Москву к приезду команды. Его вызвали в клуб: почему не поддерживал форму самостоятельно, не тренировался? Придумали невыполнение каких-то контрактных обязательств и забрали ту арбатскую квартиру. Представляете, заперли, будто заложника, в клубном офисе, пока я в Бресте оформляла у нотариуса согласие на продажу жилья и отправляла его по почте. Был конец рабочего дня, счет шел на минуты. Едва успели...» – сказала Ольга Василюк.
