«Надеюсь, когда-нибудь приеду в Москву здоровым». Неделя интервью: Сергей Мельник

На чемпионате-2018 третий курс виделся одним из фаворитов, но неожиданно проиграл первакам и занял всего лишь третье место. Мы встретились с капитаном команды Сергеем Мельником и поговорили об этом – а еще о сборной журфака, карьере комментатора, работе на футбольном ЧМ и Кубке без Живицы.

– До Кубка осталось несколько дней. Как настроение?

– Хорошее настроение. Единственное, есть проблемы со сбором команды в полном составе. Теперь я понимаю проблемы прежних курсов, того же Паши Транчонка. По сути, мы лишь однажды нормально собрались. Немножко побегали под дождем, но, в целом, продуктивно. Особо ничего не отрабатывали. В целом, все знают, как играть. Ребята еще раз собирались в субботу, но без меня. У нас уже есть небольшой опыт, поэтому главное собрать команду, чтобы все приехали вовремя. Больше готовимся морально. Как будет на четвертом курсе? Скорее всего, ребята еще больше загрузятся, их ждет распределение. Но надеюсь, все будет нормально. 

– Как мы знаем, на Кубке не сыграет Андрей Живица. Как будете его заменять?

– Хороший вопрос. Честно, точного ответа пока дать не могу. Надеюсь, мы еще сможем собраться и более детально обсудить этот момент. Конечно, заменить его будет очень тяжело, у нас не так много игроков такого уровня. Но попробуем.

– Ходили слухи, что вы подпишете Петра Суковицына, но этого не случилось. Почему?

– Он отчислился и прямо сейчас не сможет нам помочь. Поэтому пока, к сожалению, никаких усилений в команде не будет.  

***

– Ты будешь работать комментатором белорусского футбола. Как решил прийти в эту сферу?

– Вообще, когда я думал, куда поступать, мысль насчет журфака пришла после того, как с мамой вспомнили, что в детстве я любил смотреть телеканал «Лад». Там постоянно слушал комментаторов, когда шли трансляция АПЛ. А по понедельникам были обзоры – вместо того, чтобы ложиться спать, я ими постоянно заслушивался, мне они очень нравились И когда я понял, что в cпорт не пройду по состоянию здоровья, решил поступать на журфак. Получилось пойти на кастинг только на третьем курсе. Немного поработав в белорусском футболе, начал в нем что-то понимать, так скажем, созрел.

– Как ты учился комментировать?

– Очевидно, что для меня это все только начинается, и я еще толком ничего не умею. Но на старте самым сложным было, как бы странно это ни звучало, научиться ясно выражать свои мысли. Раньше никогда таким не занимался, пар на журфаке подходящих у меня тоже не было. За две недели, которые отводили на заявку, я сделал очень много проб, учился заново разговаривать, передавать эмоции с нужной интонацией, как-то дополнять матч сопутствующей информацией. Поначалу было очень тяжело, нужно было научиться мгновенно и всему. Пробовал что–то записать, переслушивал, сбрасывал друзьям, они оценивали. К концу первого раунда удалось записать что-то более-менее адекватное, хотя мне все равно не нравится.

– Как родители и друзья отнеслись к твоей инициативе?

– Родители точно положительно. Один друг меня постоянно подкалывал, что если я пройду кастинг, то он сочувствует зрителям, которым придется выключать звук. Но это стеб, в целом друзья поддерживали, подсказывали, помогали.

Волновался ли? Да, конечно. Очень хотелось все-таки попасть в штат. После выбора жюри мне оставалось только верить в себя, в поддержку. К счастью, это мучительное ожидание закончилось положительно.

– Ты больше видишь себя пишущим журналистом или комментатором?

– Многие люди говорят, что это тяжело совмещать. Но мне хотелось бы и продолжать писать, и начинать разбираться в разговорном жанре.

– Ты работаешь на два спортивных журнала. Как ты к этому пришел?

– В «Спортtime» на меня вышла выпускница журфака. Я предложил несколько тем, сейчас работаю над ними. В основном это материалы с белорусскими легкоатлетами. В «Большом футболе» поговорил с редактором, в итоге сейчас разговариваю с легионерами, которые выступают в белорусском чемпионате – не о футболе: о культуре, кухне их стран, их личных хобби, интересах.

– Насколько сложно после футбола перейти на легкую атлетику?

– Каждое интервью – это новый вызов. Спортсмены в своих видах разбираются гораздо лучше меня, мне приходится серьезно готовиться. В целом через каждый такой диалог узнаешь что-то новое, подводные камни каждого вида спорта. Но после футбола поначалу было тяжеловато – абсолютно все новое. Сейчас уже более-менее разобрался, пошло полегче.

Первое интервью было с ходоком Дмитрием Дюбиным. Очень интересный персонаж попался: когда-то работал в казино между тренировками, но потом начал заниматься более профессионально и занял на чемпионате Европы третье место. Получилось хорошее интервью. Когда ищешь новых спортсменов, никогда не знаешь, будут ли они открыты, расположены к тебе, но в этом случае все получилось.

– Насколько легко говорить с легионерами? Не возникает ли языковых проблем?

– Все индивидуально. Некоторые легионеры говорят по-русски, например Сзоке из «Шахтера», Кантария из «Немана». С [футболистом БАТЭ] Мукамом, например, общались по-английски. Когда мы в Витебске начали говорить с Бруно Фурланом, я понял, что ни по-русски, ни по-английски у него сносно разговаривать не получается, и мы общались через гугл-переводчик: он наговаривал на португальском – система переводила на русский. Мы проговорили два часа, это было непросто, но, я считаю, в итоге получился хороший материал.

Была благоприятная ситуация, когда я общался с [игроком брестского «Динамо»] Габи Кики. Моя знакомая переводила с французского, но не вся футбольная терминология была ей знакома. Габи начал понимать между строк, сам что–то подсказывать. С ним был отличный контакт.

По–моему, лучше всего получилось раскрыть Кантария. Не зря говорят, что грузины – душевные, располагающие к себе люди. С каждым вопросом я понимал, что улучшается «химия», диалог с ним был максимально комфортным. В гродненском кафе он мне салат заказал, предлагал такси вызвать. В конце мы подписались друг на друга в инстаграме.

С кем еще хотел бы сделать интервью? Это секрет. Сделаю со всеми, с кем хочу.

– Расскажи про свою работу волонтером на ЧМ-2018.

– Я работал на управлении объектом, так это называлось. Нас было немного, одно из самых компактных направлений – человек 15, а где-то было и по 500. Мы во время матча сидели в кабинетах, у нас были радиостанции. Мы были посредниками в переговорах между волонтерами, работниками и руководством стадиона. Я отвечал за работу для зрителей, во время матча слушал о таких проблемах, как разлитое пиво, закрывшиеся двери туалета, перекрытый выход. Мне нужно было оперативно сообщить об этом руководству, чтобы они разобрались. У меня был выбор между Ростовом и Волгоградом. Исходил из расписания матчей, Ростов показался более привлекательным, тем более юг России, очень тепло. Самый тяжелый был первый день, когда я после двух автобусов добрался до нашего общежития, заселился в пустую комнату. Никаких знакомств, новая жизнь на целый месяц! Полдня ничего не делал, потом пошел гулять по территории общежития. Там начал играть в волейбол и так влился в компанию. В итоге общались до утра: я рассказывал про Беларусь, они про свои страны, города. Потом уже началось само волонтерство, с ним особых сложностей не возникало. Удалось посетить три матча. На игру Мексики с Южной Кореей получил билет от волонтерского направления – и вот спустя две недели в Ростове ступил на трибуны. Отлично помню этот матч, первое всегда хорошо запоминается. Фантастические эмоции. Помню, с каким восторгом спускался на нижнюю трибуну, оборачивался и видел зеленое море – из Мексики приехало 23 тысячи человек. Мой самый любимый момент – когда мексиканцы забили второй гол в ворота, возле которых я сидел. Я обернулся и увидел, как какой–то мексиканский мужик со всего размаху бросает пол-литровый стакан пива, он летит куда–то в сторону поля и, так скажем, увлажняет мой белорусский флаг в полете. Такое хмельное мгновение, очень сильно запало в память. Все эмоции болельщиков – это просто вау. Отстирал ли флаг? Да, конечно, даже погладил потом.

Еще попал на матч Исландия – Хорватия за свои деньги. Изначально выбирал между матчами Бразилии и Исландии, но понял, что на южноамериканцев уже не успеваю. Ситуация: я нахожусь в центре фан-зоны, там выступает Каста, 15-20 тысяч человек гудят, шумят – связи практически нет. У меня разряжается телефон – я держу его вместе с повер-бэнком и сижу на сайте ФИФА, выслеживаю себе билет третьей категории за 105 долларов, самый дешевый для иностранцев. В один момент я смог его выловить, но понял, что мне не хватает денег на карточке. В итоге мне друг перекинул нужную сумму. Потом меня все время что-то не пропускало к приобретению билета. В последний момент попытки с пятой забронировал место.

– И как тебе игра?

– Это просто фантастика. После Евро-2016 я столько всего перечитал об исландцах, их стране, культуре боления. Я был очень вдохновлен ими – мне хотелось поближе познакомиться. Когда мы с другом рисовали аквагрим, на мне был белорусский флаг, а ко мне подошли двое бородатых мужчин с исландскими и спросили: «Ты что из Беларуси?» Оказалось, они давно следят за нашим футболом и поддерживают белорусские клубы в еврокубках. Были на выездах за БАТЭ в Париже и где-то еще.

Мы с ними раззнакомились и такой компанией из четырех человек отправились на исландский фан-сектор. Оценили стадион – увидели, что исландцы собираются в трех местах. Решили пойти за ворота, потому что там самые душевные ребята. Пробрались мимо стюардов и нашли себе свободные места на фан-секторе. Конечно, для человека, который раньше видел это только по телевизору или на Ютубе, оказаться там и кричать «Ху!» вместе с исландцами – это просто девяностоминутная сказка. Не хотелось, чтобы это представление заканчивалось.

Чемпионат мира – это вау. Это то событие, на которое приезжают люди из разных стран. Они объединены этим праздником, общаются друг с другом, вместе катаются на поездах, идут в фан-зону, гуляют по городу. Когда общался с ребятами из Ростова, они сказали, что у них в городе никогда не было столько иностранцев. По официальной информации, в Ростов приехали 24 тысячи мексиканцев. Когда после матча все они вывалились со стадиона и пошли на берег Дона, там была просто нереальная движуха. Мне кажется, в ту ночь весь Ростов вышел на гулянки с мексиканцами. Они знакомились и познавали новую культуру.

– Что тебе дала это поездка?

– В первую очередь те эмоции, которые невозможно купить. Помимо тех матчей, я был на игре Бельгия – Япония, когда бельгийцы отыгрались с 0:2. Если абстрагироваться от футбола, это, конечно, море знакомых по всей России. Я познакомился с ребятами из Краснодара, Белгорода, Воронежа. Я стараюсь поддерживать общение с этими людьми. Знаю, что мы сможем с ними встретиться, если они приедут на Европейские игры, а если я окажусь в России, всегда могу рассчитывать на их радушный прием. 

– В октябре снова Россия, правда, уже Москва.

– Да, ЦСКА – «Реал». Победа «армейцев», гимн Лиги чемпионов, единственный гол Влашича – это мурашки по коже. Самым сложным было потом попасть в метро. На ближайшую станцию не пустили, пошли до следующей – попасть туда было не легче, но мы просто влились в толпу и каким-то большим снежным комом завалились в метро. Потратили на вход, наверное, около часа.

– На матче «Локомотив» – «Шальке» ты побывал как журналист. Как ощущения?

– Очень хорошие эмоции – побывать на пресс-конференциях, посмотреть, как работают российские и немецкие коллеги. Снова приобрел полезные знакомства. Считаю, это полезный опыт, надеюсь, не последний.

***

– И через несколько месяцев снова Москва – со сборной журфака.

– Стоит отметить, что я второй год подряд ехал с повреждением.На одном из последних матчей в АЛФ я неудачно пошел в стык и подвернул голеностоп, который беспокоил меня вплоть до самой Москвы. Больше всего он расстроил меня, когда я начал разминаться перед первым матчем и понял, что не могу играть в полную силу, потому что мне банально больно. Честно говоря, для меня Москва получилась скомканой. Я очень надеюсь, что когда-нибудь приеду на турнир полностью здоровым и покажу свой максимум. Ладно, наверное, лучше говорить не обо мне. Мы заняли третье место. Наверное, сейчас это наш уровень. Опять проиграли ВШПМ, у которого очень сильный состав. Хотя долго боролись с ними на равных.

Если честно, по эмоциям это очень сильный турнир. Был очень душевный момент, когда после матча за третье место мы собрались возле раздевалки, и каждый высказал свое видение этого турнира и дальнейшего развития журфаковского футбола. Думаю все, кто там был, надолго запомнят это.

– Сильным по эмоциям был матч с Африкой.

– После этого матча, когда мы отыграли два гола за десять секунд и победили в серии пенальти, я многим говорил, что есть такое чувство, будто мы провели весь турнир. По эмоциям тот матч был нереальным. Мы знали, что Африка очень сильная команда. На прошлом турнире она заняла второе место и сейчас повторила свой результат. У нас игра особо не шла. Порадовало, что и за тридцать секунд до конца матча не потеряли веру в себя. Опусти мы руки, ничего этого не было бы. Потом 2:2, феерическая игра Гурина на пенальти, нереальные крики и эмоции. Тогда чувствовался дикий прилив сил. Мы были окрылены этой победы. Нас поддержали и другие участники турнира. Это был очень сильный турнир.

– Что было в Москве помимо футбола?

– Предпочитал добраться до нашего горемычного коттеджа, потому что у меня очень сильно болела нога. Последние дни и вовсе передвигался с трудом. В целом из-за травмы чувствовал себя угнетенно. Но очень понравилось, что в коттедже, в отличие от хостела, не было посторонних людей, а мы могли позвать кого-то из москвичей. Все, что происходило в коттедже, было душевно, прелестно. Ничего отдельного рассказать не могу, но мне понравилось, было хорошо. Думаю, оно останется в головах тех, кто там был. 

– Почему ты назвал коттедж горемычным?

– Во время прошлой поездки в Москву мы жили на Арбате. Нам было очень легко добраться до метро: мы жили буквально в семи минутах от него. Сейчас для этого нам нужно было 25 минут прыгать до метро через сугробы, либо всей нашей дружной минской командой человек из 15 заваливаться в маршрутку и ехать до другой ветки. Было тяжеловато и по утрам, и, конечно, вечером, когда ты весь день играл в футбол, гулял. Тебе хочется как можно быстрее прийти, полежать, отдохнуть, но приходится справляться с трудностями логистики.

В первый день я очень переживал, как доберется до коттеджа Тоня [Хотенко], которая ехала не с нами. Она рассказывала, что очень долго блуждала возле него, но, поскольку не было никаких вывесок, не могла туда попасть. Коттедж был очень классным, но добираться до него было очень тяжело.

– Сейчас произойдет смена поколений. Многие уйдут. Нет ощущения, что следующая Москва может получиться не той?

– Мне кажется, если мы говорим о команде факультета, где кто-то уходит, а кто-то приходит, речь о смене поколений идет постоянно. Не стоит на этом сильно зацикливаться. Понятно, что, скорее всего, этот год будет тяжелее нескольких предыдущих: уйдет Саша Пониматко, вероятно, покинут команду и все четверокурсники, если кто-то из них не поступит в магистратуру. Здесь очень многое зависит от того, как будут проявлять себя перваки и курс, который придет в 2019 году. Мне очень понравилась фраза Саши Гурина. По-моему, он сказал так: «Я верю, что проживу еще как минимум 30 лет, а журфаковский футбол не умрет». Я уверен, все будет хорошо.

– Готов в следующем году поехать в Москву с капитанской повязкой?

– Иногда думаю об этом, но, в целом, вопрос не ко мне.

***

– Это уже шестой турнир для вашего курса. Как изменилась команда?

– Наверное, самое главное, что нам сейчас тяжеловато собираться. Кто-то работает, у некоторых еще какие-то дела, вторая смена – все это накладывает отпечаток. В целом, я знаю, что ребятам нравятся эти турниры, они их ждут. Все, кто играет, очень сильно выросли, начиная от нашего вратаря Ильи Дрантусова. Не буду перечислять всех, но ребята прибавили. Кто-то из них выступал за сборную. Те же Матвей Павлов, Егор Городко, Дима Архипенко. Самое главное, что у них есть желание, прибавились понимание, техника, пас, удар. Круто, что есть такой футбол и что ребята прибавляют.

– Второй год вы одни из фаворитов, но в финале прошлогоднего Кубка разгромно проиграли, на чемпионате уступили первакам. Почему пока что не получается ничего выиграть?

– Когда мы проиграли 1:7, были объективно слабее. Нас перебегали в первые минуты, а потом уже дело техники. Что касается поражения от первокурсников, они были настроены лучше нас. Даже несмотря на то, что парни плохо знали друг друга, за счет собранности у них получилось показать хорошую игру. И, конечно, полкоманды у первокурсников – это Илья Шелег. Ему действительно тяжело забить: это очень быстрый парень, который отлично понимает футбол. Наверное, именно это помешало нам удачно выступить в тех матчах. Сейчас у нас есть новый матч с первым курсом, нам нужно настраиваться на него. Их команда усилилась – будет играть Леша Карпук. По моей информации, они много тренируются, поэтому однозначно стали чуть-чуть сильнее.

Что касается нашей команды, я знаю уровень ребят. Знаю, что они могут сыграть как на нем, так и выше него. Будем надеяться, что все получится.

– Что нужно сделать, чтобы это поражение не повторилось?

– Мне кажется, выйти собранными, мотивированными. Чтобы все проснулись, хорошо размялись, скажем так, побеседовали друг с другом перед матчем. Самое главное – быть собранными по ходу матча, не расслабляться. В прошлый раз мы пропустили из-за глупейшей ошибки. Сейчас нам нужно прибавить концентрации.

– Ты и Андрей Живица выглядите единым футбольным организмом. На поле это ощущается?

– У нас и вправду неплохая химия. Я играю чуть ниже – он бегает по флангам и в центре нападения. Мы можем взаимодействовать, даже находясь в 30-35 метрах друг от друга. Андрей был первым человеком из нашей футбольной катки, с которым я познакомился, поступив на журфак. Уже тогда я понял, что это сильный игрок и, скорее всего, мы с ним станем лидерами курса и будем бороться за капитанскую повязку. Мне свободно играть с ним. Конечно, его отсутствие – это очень плохо.

– А каково играть в одной команде со львом [Дмитрием Архипенко]?

– На самом деле Дима – хороший парень. Он играет неплохо, но, считаю, может гораздо лучше. Главное – его правильно направить. Здесь на пользу идет то, что он живет с Лёней Ребковцом и Сашей Пониматко. Думаю, они очень много ему объясняют в плане понимания игры и постоянно стараются что-то довести. Мы очень сильно рассчитываем на Диму. 

– Какие задачи ставите на Кубок?

– Прямо сейчас для нас важно хорошо сыграть с первым курсом и постараться одержать победу. Нельзя сразу говорить про финал. Самый важный матч для нас – с первым курсом. Дальше пока не смотрим.

– Четвертый курс взял три титула подряд, но вы тоже могли выигрывать эти турниры. Это как-то подстегивает?

– Наверное, самый лучший матч мы провели на прошлом чемпионате, когда сыграли с ними вничью 0:0. Да, у нас были шансы победить. На прошлом чемпионате так точно. Мы тогда и вовсе пропустили один гол. Считаю, у нас была очень хорошая защита. Значит, где-то не хватило в атаке. Всегда тяжело играть с курсом Лёни. Они и сейчас будут фаворитами. Нам нужно больше смотреть на себя. 

Фото: Юлианна Рипинская, личный архив Сергея Мельника.