Экс-биатлонист Сашурин: «С днем рождения, перед первой гонкой на ОИ-1994, поздравили словами «ты обязан выиграть». Такая накачка для дебютанта Олимпиады не прошла бесследно — психологически я не справился»

Экс-биатлонист сборной Беларуси Вадим Сашурин рассказал о том, как сказалась психологическая накачка перед первой гонкой на дебютных для него Олимпийских играх в Лиллехаммере-1994.

«На тот момент я был, кажется, 14-м в мировом рейтинге. По стрельбе — никаких вопросов, как и, в принципе, на протяжении почти всей карьеры. Понимал, что могу быть на Олимпиаде с медалью в индивидуальной гонке, где стрельба особенно важна. Знал, что делать, как раскладывать силы по дистанции. Я ведь потом трижды становился призером чемпионатов мира в этой дисциплине.

За день до старта мне исполнилось 24 года. Вызвал олимпийский штаб. Тогда руководителем НОК был ныне покойный Владимир Рыженков. И весь этот бомонд зачитал мне поздравительную телеграмму от министра обороны, даже, по-моему, что-то от Александра Лукашенко. Текст был такого содержания: «Ты можешь, ты обязан — позади родина». Такая накачка для дебютанта Олимпиады не прошла бесследно — психологически я не справился.

Начинаю надевать экипировку и вижу, что промахиваюсь пальцами мимо перчаток. Я такой: «Ух! Вот же тебе!» Проехал метров 100 и понял, что это будет каторга. На первом же рубеже сделал два промаха. Причем двумя первыми выстрелами. Все — о шансах на высокие места можно забыть. Да, потом сделал большую поправку и закрыл остальные 18 мишеней, но поезд уже ушел, да и бежалось ужасно тяжело на фоне психологического стресса

Моим личным тренером был Юрий Альберс (сейчас член президиума федерации биатлона. — примTribuna.com). Он принял решение не заявлять меня на спринт. Я такой: «Ну ладно. Все-таки 28-е место — неудача». Пришло время бежать эстафету. Я всегда считался надежным звеном в этой гонке, потому что стрелял быстро и точно. К тому же, как уже говорил, высоко шел в общем зачете Кубка мира.

Альберс вызвал меня на беседу: «Пошли, прогуляемся». Рассказал ему про необъяснимую вялость в индивидуальной гонке. Тренер выслушал меня и ничего не сказал. В итоге в эстафету поставили Игоря Хохрякова. Цена того решения, считаю, — олимпийская медаль. Это был исторический шанс, но наш квартет стал четвертым. Хохряков и Александр Попов много проиграли на своих этапах. После того сезона я отказался от Альберса как от личного тренера. Если бы мне не разрешили, то на полном серьезе думал завязывать с биатлоном», – рассказал Сашурин.