«Бага мне написал эсэмэс: «Колюня, психанул, что ли?» Первое интервью Ходасевича после ухода с БТ
Большой разговор.
О планах возглавить АБФФ, идеологии на ТВ, заказных материалах и не только.
Журналист и футбольный комментатор Николай Ходасевич начал весну с крутых перемен в жизни. На прошлой неделе он объявил об уходе с «Белтелерадиокомпании», которой отдал десять лет, и вскоре на личном Youtube-канале сообщил о желании баллотироваться на пост председателя футбольной федерации.
Закрыв все вопросы на телевидении, Ходасевич дал первое большое интервью за последние пять лет. В первой части рассказ не только о председательских целях, но и о свободе слова на БТ, о заказных материалах, о странных отстранениях от эфира и о новой работе.
– В последние дни ты поставляешь топовые новости. В конце прошлой недели объявил об уходе с «Белтелерадиокомпании», а в понедельник заявил о намерении участвовать в выборах руководителя АБФФ. Давай начнем разговор с самого актуального. Когда решил идти на выборы, и для чего тебе это надо?
– Я готовил второй выпуск программы на Youtube-канале и решил заявить о намерении поучаствовать в выборах. В первую очередь меня интересовала общая реакции публики. Сегодня вторник, и в целом реакция положительная. Понятно, сейчас никто особенно не вникает в детали, но и я сказал лишь об одном тезисе. О том, что особенно наболело и никак невозможно сдвинуть с места.
Все-таки предвыборная программа или программа развития футбола в моем представлении – это серьезный анализ настоящего и конкретные методы построения будущего.
– Какие важные аспекты войдут в твою предвыборную программу?
– До работы над цельной программой нужно получить возможность подать документы. Там ничего сложного за исключением одного пункта – тебя должны делегировать [члены АБФФ]. Здесь пока есть вопросы.
– Уверен, что твоя инициатива с выборами вызвала в федерации, мягко говоря, легкое недоумение…
– Думаю, это естественная реакция.
– Ты представляешь себя в роли человека, который сможет выбивать деньги на развитие футбола?
– Представляю себя в роли человека, у которого нет такой необходимости. Спасать клубы, выбивать деньги – благородное дело, но разве что-то меняется у тех, кого спасли? Можно сравнить такую помощь с дозой, без которой не может жить наркоман.
– Абстрагируемся от твоей кандидатуры. На твой взгляд, кто может стать председателем?
– Я думаю, что в нашей истории все очень просто. Наверняка никакой полемики [на выборах] не будет. Придет человек, которого нам представят как единогласного кандидата, и Сергей Николаевич Румас сдаст пост. Для меня важен не тот, кто придет, а с какой программой. И как эта программа будет работать. Может, я чего-то не досмотрел и не оценил, но не помню ни одной предвыборной программы в публичном доступе, по которой мы бы потом сверяли работу председателя. Для меня выполнение программы, адекватная реакция на злободневные события важнее, нежели персона, которая руководит АБФФ. Люди, которые придут, должны реалистично определить проблемы и работать над ними. Но насколько они готовы этим заниматься без популизма – большой вопрос.
– Давай коротко. Чем тебе запомнились восемь лет Румаса и Сафарьяна во главе федерации?
– По этому вопросу к интервью не готовился, поэтому в общих чертах и навскидку давай отметим определенные моменты. Мы так или иначе дошли до продакшна нашего чемпионата в интернете. Сделали то, что можно было сделать пять лет назад.
Национальный стадион не построен. На это есть свои причины. Наверное, экономического плана. И это касается всей страны, а не конкретно федерации. Система строительства манежей в областных центрах с 15-летним опозданием все-таки запущена. Что еще можно отметить? Искусственные поля по программе УЕФА у нас стелятся. Подросло прекрасное поколение игроков, и сборная, пройдя итальянцев в стыках, взяла бронзу на молодежном чемпионате Европы и сыграла на Олимпиаде в 2012-м.
За эти восемь лет мы, как могли, сокращали и расширяли чемпионат. Мы получили детальный анализ, почему у нас становилось в разное время 12 или 16 команд? Как это сказалось на уровне футбола? Посещаемость увеличилась? Что глобального еще произошло? Снижение уровня мастерства молодежи? Так у федерации будет ответ: «Мы не готовим молодежь. За них отвечают в ДЮСШ». Да, появилась академия при АБФФ, но ее плоды оценить сейчас очень сложно. Для этого нужно время, если она продолжит существовать. Перечисляю то, что врезалось в память. Все остальное для меня было рутинно и буднично.
– Какое у тебя отношение к действующей футбольной власти?
– Спокойное. Восемь лет позади. Садись, анализируй, делай выводы, изучай и хороший, и плохой опыт.
* * *
– Главный слух последних дней: Ходасевич покинул телевидение из-за слова б###ь в эфире «Беларусь 5». Правда в этом есть?
– Нет. Меня даже за это никак не наказали. На следующий день набрал Евгений Перлин и предложил произошедшее обыграть в эфире передачи «Макаенка, 9». Я согласился. Современный выход из ситуации.
Хотя десять лет назад меня, возможно, выгнали бы за такой несчастный случай. Произошел технический сбой. Ответственные за него были наказаны. Я находился в прямом эфире, должен был пойти рекламный блок, но он не появился... Однако я все равно не снимаю с себя вины – в студии так выражаться нельзя. Это показатель профессионализма, расслабился в полночь. Но мой уход не имеет никакой связи с этим инцидентом.
– Ты давно обдумывал решение покинуть БТ?
– Отвечу так: жесткая усталость накапливается, по сути, каждый сезон. Когда раньше прибегал на финиш в ноябре или декабре, чувствовал такую дикую усталость, что на протяжении многих лет, чтобы перезагрузиться, делал одну простую вещь: уезжал из страны на две или три недели, не читал спортивные новости и не смотрел футбольные трансляции. Я просто на определенное время выпадал. Мне нужно было время, чтобы абстрагироваться и сменить окружение. Поэтому я купался, кушал, отдыхал, смотрел кино, читал книги и никак не касался своей работы. Первые пять лет из десяти [на Белтелерадиокомпании] так оно и было.
Может, мне тяжело давалось. Но потом пришел опыт, стало чуть легче. На фоне усталости мысли о том, что нужно сменить все, появлялись чуть ли не ежегодно. В прошлом году такая мысль тоже пришла в голову, но я дал себе время отдохнуть, отвлечься от всего и привести мысли в порядок. Однако после нового года поступило интересное предложение. Я его рассмотрел, проанализировал и согласился. Для себя решил, что одно дело закончилось, а теперь можно начинать другое.
– Но, слушай, раньше ты отдыхал и возвращался в работу. Сейчас произошло все иначе. Какие причины подтолкнули покинуть телевидение?
– Собственный психологический фон. Я уже был готов покинуть телевидение, и в этот момент поступило предложение. Считаю, эти два фактора ключевыми.
– Предложение тебе поступило в начале феврале. Получается, обдумывал его месяц?
– Ну, я не думал о нем ежедневно, анализируя и взвешивая. Во-первых, были некоторые нюансы по переговорам [c новым работодалем], и на них тоже ушло определенное время. А во-вторых, я продолжал выполнять весь свой объем работы на «Белтелерадиокомпании» и записывал пилот программы «Время футбола», зная, что, возможно, уйду. Просто понимал, что закончу работу, мое место займет кто-то другой, и проект будет продолжен. Я ни на что не забивал, ничего не бросал и не впадал в состояние философствования. Просто занимался своей работой и параллельно время от времени вел переговоры.
– Когда о твоем желании узнало руководство канала?
– В понедельник (25 февраля – Tribuna.com). Я пришел на работу, сходил на планерку, после которой зашел к директору телеканала Павлу Булацкому и поделился тем, что принял решение покинуть телевидение. Попросил его войти в мое положение. Меня поняли и отпустили.
– Какой была его реакция?
– Удивление. Мне так показалось. Это было неожиданно для всех, так как я никому не рассказывал, что даже собираюсь уйти. Кроме родных и близких об этом никто не знал. И в тот день, когда написал заявление и запустил процесс расторжения контракта, коллеги, конечно, были дико удивлены – посыпались эсэмэски и сообщения.
– Булацкий пытался уговорить тебя остаться?
– Пытался. Мы поговорили с ним минут 15 или 20, он приводил примеры из своей личной жизни, когда самому приходилось принимать какие-то решения, и предложил еще неделю подумать. Но, понимаешь, если бы я зашел обсудить свой возможный уход, то это был бы другой разговор. Я же пришел с готовым решением, и мне было важно, чтобы меня поняли.
– От кого прилетела самая неожиданная для тебя реакция?
– Я уже давно общаюсь с главным тренером БАТЭ Алексеем Багой. Я пришел в журналистику, когда он играл за молодежную сборную. Мы, по сути, почти ровесники. И он мне прислал эсэмэску: «Колюня, психанул, что ли?» Ответил: «Нет, не психанул. Все нормально». Своеобразный жест поддержки. У Алексея Баги все хорошо с чувством юмора и житейской позицией. Я его очень хорошо знаю, и это было в его стиле. Но написано было не только с юмором, но и с каким-то волнением. Писали мне многие. И я признателен людям за участие и интерес, все ли у меня хорошо.
– Кто-то из коллег отреагировал негативно, мол, чувак, а как мы дальше без тебя?
– Как показывает практика, фраза «незаменимых нет» действительно работает. За последнее время на телеканале «Беларусь 5» появляется все больше новых людей, которые через эфиры, ошибки набираются опыта. В конце концов, как за эти пять лет прилично вырос Влад Татур! Он может выступать в качестве первой скрипки в разных творческих направлениях. Я закрывал новости, но сейчас на них работает Гена Войтович. Когда принимал решение, понял, что все позиции закрыть можно. Считаю, это нормальное расставание и для меня, и для канала. Я ушел не после двух выпусков программы, и нужно что-то срочно менять. Считаю, все органично сошлось.
– Как ты воспринял то, что тебе предложили прокомментировать Суперкубок?
– В пятницу я собирался подписывать обходной лист, а тут раздается звонок: «Что ты завтра делаешь?» – «Ничего. Суперкубок буду смотреть» – «Так давай ты его прокомментируешь». Я не думал об этом, и для меня это было удивительно. Ведь какой-то парадокс. Получается, тебе подписывают обходной, чтобы завтра ты прокомментировал матч, не будучи комментатором канала «Беларусь 5». Просто я так был поглощен новыми мыслями, что даже не подумал, что это реально, и я смогу в дальнейшем оставаться сокомментатором, как это происходит с экспертами. Но, с другой стороны, как тебе сказать… Всю свою работу, связанную с футболом, я считаю удовольствием. Она не перестает мне приносить радость, поэтому для меня не было никакой разницы в том, посмотрю матч за Суперкубок с трибуны или прокомментирую его. Проблемой это для меня не было.
Как мне матч? Хороший. БАТЭ приберег некоторых исполнителей, но был, тем не менее, мотивированным. Автогол в ворота борисовчан – дело случая. Мне кажется, игра шла к ничьей. На данный момент это были два равных соперника. Кто-то был мотивирован больше, а кто-то меньше. Но, тем не менее, количество желтых карточек намекает на то, что это была заруба. Я не знаю, что будет с минским «Динамо», но противостояние Бреста и Борисова – продолжение того, что уже накапливалось. Образовывается новое класико, и то, что оно завершилось победой «Динамо»… Без удачи никуда. Особенно в таких матчах. БАТЭ перенесет это поражение легко, Бресту было бы гораздо сложнее. Этот трофей важен для Лички и для некоторых игроков «Динамо». Сейчас немножко разные весовые категории у команд. Брест пока только идет по пути Борисова, а БАТЭ как сильный и состоявшийся клуб может позволить себе проиграть.
– Комментировал с мыслью, что это особенный эфир?
– Ты знаешь, как обычно. У меня не было, и нет ощущения, что я с чем-то простился. Ну просто нет! И если завтра мне кто-то наберет и скажет:«Давай обсудим какой-нибудь матч. Зайди к нам в студию», то почему бы этого не сделать. Не думаю, что это было большое прощание с ТВ. Это скорее переход в новую реальность, когда акцент в творчестве смещается в другую сторону.
– Куда ты все-таки уходишь?
– По соглашению сторон я пока не могу афишировать название нового места работы.
– Это не пресс-служба?
– Не футбольный клуб и не пресс-служба. Речь идет о развитии проектов, которые будут появляться на различных медиаплощадках. Скажем так, это агентство. Через какое-то время о назначении объявят. Сейчас же идет процесс становления. Я лишь могу добавить, что мне именно сейчас нужно было принять решение, чтобы не въехать в новый сезон на телевидении, а потом кого-то подвести.
– По поводу ухода тебя не вызывал на разговор председатель «Белтелерадиокомпании» Иван Эйсмонт?
– Нет. На прошлой неделе все готовились к «Большому разговору» с президентом, поэтому у него [Эйсмонта] на меня, думаю, просто не было времени, его не было на работе. Не он даже подписывал приказ на увольнение, а его заместитель.
* * *
– На БТ ты пришел в 2008 году, покинув «Столичное телевидение». Слышал, что в те времена на СТВ была непростая обстановка, из-за чего ушли многие сотрудники. Связан ли был твой уход с микроклиматом?
– Суть заключалась в одной простой вещи. На СТВ была программа «Столичный футбол», которая дала мне путевку в жизнь. Мы находились в плотном контакте с Игорем Евгеньевичем Коленьковым, царство ему небесное. Он был руководителем проекта, и мы с ним долго разговаривали, как программу можно видоизменить. Мы не сходились во мнениях. Он видел программу определенным образом, и я не имел права ему перечить и влиять на проект по этическим соображениям. Мог что-то предлагать, но последнее слово было за Коленьковым. Это один момент. А что касается второго, то нужно было шире себя реализовывать. «Столичное телевидение», к примеру, предлагало занятость в новостях и в проекте. Но любой журналист, который работает в спорте на телевидении, в определенный момент захочет себя попробовать в качестве комментатора. Такой возможности на СТВ не было. И когда у меня появилось такое желание, возник вариант с БТ, где я его мог реализовать. Сделать проект о футболе таким, каким я его вижу, и попробовать себя в комментаторстве. Это был переход на другую платформу, где имеется больше возможностей. И он состоялся лишь по этой причине.
– СТВ для тебя было тотальным творчеством?
– Таких примеров в Беларуси нет. И, может быть, не будет. Это был шанс проявить себя. Александр Зимовский, Владимир Шпитальников и Зинаида Рунц пришли на СТВ и сделали большую ставку на развитие спортивного контента. И ради этого начали собирать сырой материал из студентов и стали с ним работать. Беспрецедентный случай в истории белорусского телевидения. В нашей дирекции была лишь одна молодежь. Нас брали сырыми, и, как в детском саду, начинали рассказывать, как есть из ложечки и куда ходить. Но это было не в теории, а на практике, что вообще просто охренительно! Реально. Я пришел третьекурсником и попал в волну создания «Столичного футбола», а через год у меня была еженедельная баскетбольная программа. Позже я стал ведущим того же «Столичного футбола». На СТВ доверяли, давали шанс, объясняли и направляли, правили тексты, помогали выпутываться из ситуаций, в которые ты влез. Это была тотальная забота и очень комфортные условия.
– На БТ было иначе?
– Конечно. Переход был очень сильный. На СТВ работала маленькая дружная команда, в которой все друг друга поддерживали, мы обсуждали и спорили. А тут я пришел во взрослый коллектив комментаторов. Со временем начал делать «Время футбола», но не помню, что был негатив, что вот, мол, пришел какой-то чувак со стороны и запускает что-то свое. Я достаточно хорошо влился в коллектив. И я ведь тоже приходил в благодатное время, когда на БТ вернулись Зимовский, Шпитальников и Рунц. Чувствовал поддержку, и мне продолжали доверять. Зинаида Александровна, когда уходила с СТВ, говорила, что футбол – вид спорта №1, и на БТ можно сделать другую, не такую как «Столичный футбол», программу.
– За эти десять лет ты сумел выжать из этой передачи максимум?
– Был перманентный поиск телевизионного формата. Мы стартовали с очень обычных и простых выпусков на 26 минут, а дальше пытались увеличить хронометраж и стать разнообразнее. Экспериментировали с форматом, была попытка создать ток-шоу, в котором акцент делался на участниках. Пытаясь отыскать лучшее, мы и прожили десять лет.
– Вы создавали контент, старались приглашать в студию и записывать интервью с интересными людьми, но за десять лет программа так и не пришла к какому-то интерактиву. Ты просто включаешь российский «Матч» и сразу ощущаешь колоссальную разницу. Все упиралось в деньги?
– И в деньги, и в людей, и в технические возможности, и в количество времени, которым обладаешь. Помимо проекта я вел выпуски новостей, делал сюжеты на «Итоги недели» и комментировал. На дистанции все это прилично сказывается, а идеи нужно генерировать с чистой и довольной головой. А потом их реализовывать без спешки и в кайф. Поэтому «Время футбола» по многим причинам последние годы давало некий базисный продукт.
Николай Ходасевич в эфире «Времени футбола» вместе с Олегом Страхановичем.
– Вспомни свою крутую идею, которую не удалось осуществить в рамках «Времени футбола».
– Нам не удалось осуществить своевременного перехода на качественное производство. Чем крута студия «Матч ТВ»? Летящая камера, офигенные декорации, графика, отображающая футболистов, тактические расстановки, анализ и перемещения игроков. Я бы не сказал, что стильно одетые гости на диванчиках выдают что-то супергениальное. Они просто и бодро работают по теме. Мы точно так же работаем, однако их предмет – российскую премьер-лигу – смотрит больше людей, нежели белорусский чемпионат. И это создает ощущение, что говорят о чем-то важном и существенном. Ну, не было у нас возможности купить нужную технику, чтобы разбирать матчи, а не указкой показывать. Мы отстаем именно в техническом плане. В это нужно вкладываться, идти в ногу со временем и реализовывать идеи.
– Ты чувствовал, что ваш проект интересен зрителям?
– Сейчас все в интернете, но телевидение в стране по-прежнему смотрят. И есть категория людей, которая хочет потреблять продукт о белорусском футболе в рамках общедоступного канала. Да, стандартная программа. Такой формат имеет право на существование? Имеет. Нишу закрывает? Закрывает. Можно сделать ее другой? Можно. На любом канале есть базис и творчество. Мы закрывали базис, показывая голы, комментарии тренеров и так далее. На другой уровень не переходили. До творчества я там просто не добрался, возможно, потому что не очень верил, что получится. Но к нему можно прийти, предложив идеи, формат, реализацию. Вперед!
– Почему я об этом спрашиваю. Записи программ стали выкладывать в Youtube, но у них очень скромные просмотры. Во время резонансного ухода Дулуба из БАТЭ ваш выпуск посмотрело всего восемь тысяч человек. Для единственной футбольной программы в РБ маловато.
– Насколько я знаю, «Белтелерадиокомпания» продвижением себя в Youtube и в социальных сетях занялась только сейчас. Причин не знаю, но сейчас занялась. А то, что «Время футбола» появлялось в Youtube, то это исключительно наша факультативная допнагрузка. Чистейший альтруизм. Этого я хотел изначально, потом меня поддержал Влад Татур. Эфир выходил, сохраняли его и выкладывали на канале. Мы занимались этим сами, и было глупо ожидать больших просмотров. Выпуски стабильно собирали по две или три тысячи просмотров. Раскруткой никто не занимался. А для этого нужен человек с образованием или профессиональным пониманием.
* * *
– Слышал, что ты поначалу был скептичен в отношении создаваемого в Беларуси спортканала. Объясни свою позицию.
– Отчасти и сейчас остаюсь при ней. Она мне кажется актуальной. Есть очень простая цепочка. Нам говорят, что мы спортивная нация. Мы должны заниматься популяризацией спорта, и для этого создаем телеканал. Это здорово. Но ошибкой было то, что спорт отправили на одну «кнопку». Мы просто взяли и положили его в одно место, и, по сути, не разбросали людям. А на мой взгляд, должны были это сделать.
Приведу конкретный пример. Матчи хоккейной и футбольной сборной должен показывать канал «Беларусь 1», а КХЛ перманентно может идти на «Беларусь 2». Я считаю, что БГК имени Мешкова могут показывать по ОНТ, а игры всех минских спортивных клубов должны идти на СТВ. Просто свой зритель, например, на ОНТ среди прочего сможет попасть на тот вид спорт, который никогда не видел. Это касается и другого спорта на других каналах. И этот разброс, на мой взгляд, сможет попасть в иную аудиторию. Ведь тот, кто не любит спорт, не будет включать «Беларусь 5», но в ином случае сможет увидеть полный зал БГК. И человек, не знавший о существовании такой команды, возможно, включит и посмотрит следующую трансляцию.
Владимир Новицкий и Николай Ходасевич.
– Хорошая идея. Но, судя по этой логике, тогда спортканал не очень и нужен.
– Почему? Событий ведь очень много. В таком случае премьер-лиги на «Беларусь 5» станет еще больше – эфирное время освободится. Свой контент тоже на спортканале остался бы. К примеру, теннис, хоккей, волейбол, чемпионат Беларуси по футболу и так далее. Качественного спорта так много, что хватит на всех.
– За пять лет мнения своего не изменил?
– Если есть финансовая возможность, то канал должен работать. Просто не нужно в одном месте концентрировать весь спорт.
– Как ты отнесся к тому, что загнулся проект футбольного канала на базе «Сетанты»?
– Всегда занимал позицию, что чем больше у нас футбольных программ на любых каналах, тем лучше. Это работает на популяризацию и развитие спорта. Я остаюсь при этом мнении.
– Если верить Владимиру Бережкову, БТ якобы не очень хотела такого конкурента.
– Ну, если это действительно так, то хотелось бы знать резоны. Какие они? Из-за рекламодателей? По-моему, у нас и так достаточно слабый рекламный рынок, чтобы появление канала могло ощутимо ударить по кому-то. Конкуренция? Я думаю, что «Белтелерадиокомпании», холдингу с такими возможностями и штатом, глупо чего-то опасаться. Причин не знаю. На БТ об этом не спрашивал.
* * *
– Задам примерно тот же вопрос, что и в интервью с Валерией Филяевой. Подписывая десять лет назад контракт с «Белтелерадиокомпанией», ты прекрасно понимал, что попадаешь в корпорацию – идеологический рупор власти. Место, где идеология тоже связана со спортом. Ты с этим соглашался или тебе было пофиг?
– В 2008 году мне было абсолютно пофиг.
– А сейчас?
– За эти десять лет я прочувствовал ту или иную степень ответственности за идеологию, которую несет государственный канал.
– Объясни.
– Есть акценты. И это глупо отрицать. Если ты государственный канал, то выполняешь свою госфункцию. Вступает это в конфликт с твоей логикой, принципами, или не вступает – решать тебе. У меня не было ситуаций выбора – туда или сюда.
– Хоть однажды за это время тебе предлагали сделать идеологически выверенный материал?
– Ни разу. Мне неоднократно предлагали в этой жизни написать или заказную статью, или снять такой же сюжет. Отказывался. Потому что делать на заказ – это предавать себя. И если бы мне сказали, дескать, там все плохо, а ты иди и сделай так, что, наоборот, хорошо, встал бы вопрос выбора. Но мне, наверное, повезло. Такого вопроса не было. Можно посмотреть все мои материалы, сюжеты и проанализировать их. У тебя есть примеры, которые вызывали бы ко мне такие вопросы?
– Нет, но к некоторым коллегам они есть.
– Жизнь коллег меня не очень интересует. В свои первые годы на «Белтелерадиокомпании» я вообще не задавал никаких вопросов, а потом просто становился мудрее, взрослее, и понимал, что белорусское телевидение просто делает свою работу. Ее будут выполнять эти люди или другие, которые придут на смену. Неважно. Есть функция, которую БТ будет выполнять. Равно как частный канал, содержащийся на деньги олигарха. Эти понятия равнозначные для меня. Если человек преследует свои интересы, то и его канал их будет преследовать. Во всем подобном я не участвовал. А то, чем занимаются другие, – это их вопросы и зона ответственности.
– Ты сказал про заказные материалы. Каких видов спорта это касалось?
– Футбола, естественно.
– Попиарить себя предлагали топовые клубы?
– Речь, скорее всего, шла не о клубах, а о людях. Это был разный вектор работы. Можно ведь было просто вбросить мнение, поддержать кого-то или раскрутить футболиста, добавив ему вистов.
– О каких деньгах шла речь?
– В Беларуси есть большие деньги?
– Для среднестатистического белоруса тысяча долларов уже очень большие деньги.
– Такие деньги не предлагали. Меньше. Но я бы не согласился в любом случае. Подобное не люблю. Если шагнешь на эту тропу, то пойдешь по ней дальше. Приведу пример. Лучше я буду искренне симпатизировать, свято верить и даже ошибаться, что «Витебск» замечательно развивается во всех аспектах, нежели буду говорить это за деньги.
– Когда последний раз обращались с такой просьбой?
– Такое редко бывало. Не на потоке. За десять лет было три-четыре случая. Причем все это было полунамеками. Ну, а что? Люди преследовали свои цели. Такие тенденции идут к нам из России. А там подобное, наверное, стало в порядке вещей. Может, кому-то другому [у нас] предложили, и он это сделал. Откуда я знаю?
– Давай закольцуем тему идеологии. Эти десять лет на БТ были для тебя свободными в плане творчества?
– Свободой в плане творчества и ограничением в плане возможностей. Я имею в виду технические ограничения в реализации идей. При этом, наверное, дико везло в жизни. Сколько за десять лет я говорил о проблемах в нашем футболе? Неоднократно. В частности, это касалось АБФФ, конфликтов с Анатолием Анатольевичем Капским. Я работал на БТ, вступая в какие-то противоречия с футбольной системой. И эта система никогда не давала запросов на БТ, чтобы уняли сотрудника. За это я благодарен, потому что компенсировал телевизионные ограничения в производстве реально качественным контентом в интернете, газетах или на радио.
– Тогда объясни, почему время от времени ты пропадал из эфира? Как часто это происходило?
– Это было в первый год на «Беларусь 5». Все было обставлено как нарушение дисциплины. Были следующие моменты. Канал выстраивался по каким-то законам существования, а я был человеком, который думал, что все окей и делай, что хочешь, создавай волну, твори. Мне, к примеру, говорили: «Нельзя выкладывать видео на Youtube». Не понимал, но отвечал: «Хорошо» Однажды «Трибуна» готовила материал, попросили выложить в Youtube видео из программы на две минуты. На телевидении об этом узнали, и узнали, кто сделал. Кто не прав? Я не прав, потому что ослушался. Вот и не обижайся – отдохни.
– Сколько отдыхал?
– Неделю, потом две недели и чуть позже – два месяца. В разные периоды времени.
– Какая провинность по логике БТ была самой жесткой?
– Когда отстранили на два месяца. Я заранее не поставил пресс-службу в известность об интервью «БелГазете» (материал вышел 11 августа 2014 года под заголовком «Во, поперло! «Еврокубки стали отдушиной» – Tribuna.com). Раньше был большой спрос у коллег на мои комментарии. Тогда прошла серия еврокубков, мне позвонили и попросили сжато подвести итоги выступления клубов. Я на диктофон наговорил все свои мысли, текст вышел, но на тот момент до нас настойчиво доводили, чтобы мы согласовывали любое общение с пресс-службой БТ. В общем, произошла тяжелая степень недисциплинированности – на два месяца освободили от «Времени футбола» и эфиров, чтобы знал корпоративные правила. Все это до меня довел директор канала.
– На два месяца оставлять без эфиров одного из ведущих авторов за интервью, в котором нет никакой крамолы… По-моему, это смешно.
– На тот момент для меня это был страшный удар. Вот ты сам сказал: одного из ведущих авторов отстранили от эфира. Для меня это была дичь. Психологически чувствовал себя так, что меня взяли и уничтожили. Но в тот же момент понял, что это урок. Есть правила игры, которые принимаешь или нет. А коль согласился, нарушил, то отбывай наказание.
– Это был один из самых сложных эпизодов за время работы на БТ?
– Самый сложный. На дней десять уехал к друзьям в Москву, чтобы просто не загоняться. Один из них Егор Климович, снимавшийся в «Движении вверх», второй – Дима Рубежный. Он сейчас продюсером работает. Я смотрел, как снимаются сериалы, общался с актерами. Это было хорошее времяпрепровождение. А потом вернулся и начал на досуге заниматься разными проектами. В то время я пытался донести Сергею Сафарьяну, как нужно выстроить интернет-трансляции – не прокатило. Именно тогда родилась концепция баскетбольного «Слэм-данка», которая и сейчас идет на канале. Еще родилась футбольная программа, ее вел на «Прессбол-ТВ» Алексей Богданович. Мне ее вести не разрешили на Макаенка. Все. Я был в творческих процессах, а потом вернулся в эфир.
– К тебе тогда не пришло ощущение, что являешься винтиком, которым не дорожат, и который в любой момент могут заменить?
– Именно тогда и пришло это осознание. У меня было представление о мире, что когда ты работаешь, это отмечают. И у тебя есть определенные привилегии, если чего-то достигаешь в медийном пространстве. Представление перестало работать, когда понял, что за некое детское непослушание с тобой могут сделать, что захотят. Я извлек урок и снял розовые очки, в которых пребывал до того времени.
– Как тебе работалось с Павлом Булацким?
– Естественно, после всех этих отстранений тесного контакта не было. Я был просто журналистом, автором программы «Время футбола» и комментатором. Занимался своими делами, он – своими.
Павел Булацкий.
– Чаще понимали друг друга или нет?
– Мы два амбициозных человека, которые могут по-разному смотреть на вещи. Приведу пример. Я очень хотел, чтобы мы два чемпионата мира в 2014-м – по хоккею и футболу – на телевидении провели просто уау! С приглашенными гостями, массовкой, диванами, обсуждениями, песнями, плясками и весельем. Но, как понимаю, руководство посчитало, что у нас недостаточно для этого людского ресурса. Хотя канал только тогда родился, и большие проекты могли бы добавить ему интереса и рейтинга. Считаю, у «Беларуси 5» такого проекта до сих пор нет.
– И все же твой уход вызван плохими отношениями с Булацким?
– Я бы не назвал их плохими. Но и не буду отрицать, что они были холодными. В последнее время видел, что на меня не делается ставка на канале «Беларусь 5». Были выбраны новые люди, чтобы делать там погоду. Понял, что пора собираться. Так бывает, руководитель строит проект по своему усмотрению. Кроме того, я провел на БТ десять лет. Считаю, это достаточно приличный срок для того, чтобы попробовать себя в чем-то новом. Ну и тут появились перспективы, о которых уже говорил.
– Ты явно что-то недоговариваешь.
– Все приходит с опытом. Когда покидал СТВ, дал интервью об уходе. И тогда сказал фразу, о которой жалею до сих пор. Я произнес: «Я ухожу со студенческого телевидения». Знаю, что этим обидел людей, которые остались на «Столичном телевидении». Не имел права так говорить. И теперь, когда ухожу из «Белтелерадиокомпании», то, во-первых, не собираюсь выносить на показ грязное белье, а во-вторых, не хочу жалеть через какое-то время о сказанном. Зачем повторять одни и те же ошибки?
– Что будет дальше со «Временем футбола»?
– Может, уже не будет программы с таким названием. Должна появиться передача с совершенно другим форматом. Планировалось, что это будет микс обзора тура с дополнительными актуальными вещами в последний игровой день. Если его утвердят, то там Влада Татура нужно ставить ведущим. Но как все будет, я не знаю.
– Ты покинул махину, где платят стабильную зарплату, и идешь в совершенно новый проект с пока еще неизвестными перспективами. Это разве не авантюра?
– Может быть.
– Что с зарплатой?
– Пока она будет на уровне моих лучших месяцев на телевидении. Но перспектива развития мне понравилась. К тому же сходу договорились, что могу заниматься любыми другими собственными проектами. Это было важно, потому что мыслей, идей накопилось достаточно, силы есть. Был нюанс – на телевидении убедительно рекомендовали понизить активность на других площадках, включая даже Youtube.
