Людас Румбутис: «Сначала показалось странным, что в Беларуси не говорят на беларусском. Потом убедился, что на нем говорят жители провинции»

Беларусский специалист Людас Румбутис вспомнил о переезде из Литвы в Минск в середине 70-х.

– Чем удивил Минск?

– Я офигел от ширины улиц. Проспект Гедиминаса как одна сторона проспекта Ленина. Все в шапках, а в Литве их никто не носил. И, кроме того, я же поначалу хотел отказаться от Минска.

Сказал Юргелевичу: «Как я там буду общаться? Я ведь беларусского совсем не знаю». Тот поразился: «Ты что, совсем дурак? В Минске никто на беларусском не разговаривает!»

Мне это показалось довольно странным, как же так: в республике никто не говорит на родном языке? Но потом я в этом убедился – человек, общавшийся на беларусском, стопроцентно был жителем провинции.

Ну и еще тот же Байдачный... На тренировках постоянно слышал от него: «Но ты, колхозник!» В Литве это самое большое оскорбление. Я поначалу не знал, что делать. А потом понял, что для беларусов и россиян такое обращение – норма.

Хотя они между собой тоже отличались. Все-таки у россиян больше нахрапистости. Ни Байдачный, ни Курненин никогда за словом в карман не лезли. А тот же Серега Боровский, Прокоп или Петя Василевский не такие. Более плавные, что ли. Вначале подумают, а потом только скажут.

С командой тогда работал Евгений Иванович Горянский – в тренировочном плане дядька вообще идеальный. «Ребята, ну давайте выйдем, погоняем в квадраты».

В 1975-м я вместе с «Жальгирисом» был в Польше и купил себе там нормальный прикид – джинсы, рубашку, куртку модную и еще очки от солнца. И вот во всей этой красоте как-то захожу в динамовскую раздевалку, Горянский уже там. «Ничего себе игрок зашел, я на его фоне как колхозник…» С тех пор и его начали называть Колхозником.

А после него пришел Базилевич и как стал всех дрючить… Более профессионального тренера я в своей жизни не встречал. У него все было расписано, расставлено и на все имелось объяснение.

Тренировочный процесс рассчитан на профессионалов – в том плане, что если ты выходишь из отпуска, то должен быть готов. Помню, перед сезоном 1977 года он нас собрал, провели пару тренировок и поехали на тестирование в Уручье.

Три километра в нашей группе бежал Прокоп – он всех обгоняет и последние двадцать метров добегает спиной вперед. Базилевич на него глаза вытаращил: «Ты чего творишь?» А у Саши здоровья было немерено, выносливость от природы просто феноменальная.

Базилевич любил таких. У него тренировки короткие, по часу с небольшим, но очень насыщенные, все на специальную и скоростную выносливость. Ну и таких четыре штуки в день. Последняя в бассейне – там надо было определенное количество метров проплыть, – сказал Румбутис.