Брата Дроздовской и адвоката Граблевского семь часов продержали на допросе в ДФР КГК. Последнего раздели догола
Адвокат Олег Граблевский рассказал о том, как он и основатель Офиса по правам людей с инвалидностью Сергей Дроздовский провел семь часов на допросе в департаменте финансовых расследований комитета госконтроля.
«Мой день 02.02.2021. Приехал в ДФР КГК обозначенному времени 9.30. я, Сергей и два адвоката. Я пошел спросить, как нам заехать на коляске. Поднялся на третий этаж на лифте. Обозначил свое присутствие дежурному. Дежурный позвонил кому-то и сказал, что инвалиды приехали. Спустился человек, сказал, пойдемте со мной на четвертый этаж. Сергея и адвокатов к вам проводят.
Завели меня в комнату с надписью 1 отдел. Там находилось два человека. Мне сообщили, что мы пока ждем, когда привезут технику, а пока поговорим.
Разговор начался в мягких тонах. «Понимаете, Олег Валерьянович, Вы нарушали законодательство. Вот прямо сейчас решается по вам вопрос. И если Вы расскажете об их, то поедете домой, а нет – вынуждены Вас этапировать на Володарку. Оттуда вы выйдете через пять лет в лучшем случае».
В таких же мягких тонах, но багровых, я ответствовал: понимаете, если бы вы действительно хотели разобраться, вы бы разобрались и без меня. Поинтересовался, где мой адвокат, и какой у меня статус.
Мне было сказано, что адвоката мы съели, а статуса у вас нет, вы сами пришли. Окей парни, говорю я, пошел тогда домой. Как вошел – так и выхожу. И иду к выходу. Это около 10.00. Мне говорят: «Стоять, я тебе сейчас уйду».
Окей, парни, а вот с этого момента, вы меня незаконно удерживаете. Вот мой договор с адвокатом, дальнейший разговор только в его присутствии.
Забегает мужчина. Ты у меня через 10 минут запоешь соловьем, раз не хочешь говорить.
Вырывает у меня договор с адвокатом и кричит, что он поддельный – ты и тут всех ###### (обманул).
Парни, говорю я, в израильской армии, если человек попадает в плен, по инструкции положено говорить все, что знаешь. Главное – сохранить жизнь. Я вам все расскажу, потому что воспринимаю угрозу как реальную. Они подуспокоились и заулыбались, совсем другой разговор!
Стал им цитировать конвенцию, читал лекцию минут десять. Потом они поняли, что это не то. И говорят, что ты нам обещал рассказать все, что знаешь. Да, обещал рассказать все, что знаю, но не сейчас, а в присутствии адвоката. Ответили: «Откуда ты такой борзой взялся, я тебя сейчас #### (ударю).
Я говорю: «Парни, вы достаточно сегодня наговорили для Володарки для себя. Все, что вы говорите, траслируется в общий доступ, я все же пойду домой и подымаюсь».
Меня схватили. Зафиксировали. И стали раздевать. Раздели догола. Прощупали, общупали, прозвонили все, что можно. Отобрали часы. Приказали сесть голым на стул. И смотреть только на уголок стола.
Я сказал «Ребята – идите на ### (куда подальше). Спокойно оделся. Они опешили, часы вернули. Сказали: «Ну борзый нам попался». В дальнейшем, а это до 16.30, мы сидели молча. Периодически заходил агрессивный человек в кожаной тужурке и пытался что то говорить – но я посылал и его. Так раз пять.
Около 16.30 мне сказали: «Риши, что отказался от объяснений». И дали распечатанный бланк, где указано что я ознакомлен со статьей 27 Конституции и претензий не имею.
Я сказал, что статья Конституции мне неизвестна. Мне ее зачитали (право на отказ от объяснений). Я сказал, что не воспринимаю информацию на слух. Мне ее распечатали. Я сказал, что не понимаю содержание – поясните по терминам.
Они поняли, что я издеваюсь. Сказали: «Ай, напиши сам как хочешь, только напиши». Я все написал: и про раздевание и все-все, что тут уже в контексте пыток и бесчеловечного обращения.
После чего мне сказали быть свободным и уходить. Я сказал: «Нет ребята, вы же хотели поговорить. Давайте поговорим, вас же что-то интересует». Сказали: «Иди отсюда». Дал себя уговорить и ушел.
Адвокатов все это время к нам не пускали», – рассказал Граблевский.
Напомним, Дроздовский – инвалид-колясочник. Родная сестра Сергея Татьяна Дроздовская – чемпионка мира в парусном спорте и единственный незабаненный член исполкома НОК – исключение на ОИ ей выдали из-за статуса действующей, несмотря на 42 года, спортсменки. Она одна из первых подписала провластное письмо.
