«Учредители приехали разбираться, почему у Жуковского сорвало башню». Тренер «Ислочи» – о кадровой революции в клубе
«Волки» хотят стать лучше.
«Волки» хотят стать лучше.
Три года подряд «Ислочь» финиширует в середине турнирной таблицы и в декабре 2018-го главный тренер команды Виталий Жуковский отметил, что хочет выйти на новый уровень и бороться за высокие места.
В отпуске «волки» вплотную занялись кадровой перестройкой. Команду покинула группа футболистов, вместо которых пришли новички, способные сделать «Ислочь» сильнее.
В интервью Андрею Масловскому Жуковский рассказал, почему решил затеять революцию и как проходили переговоры с игроками, а также признался, почему с недавних пор старается быть менее эмоциональным на пресс-конференциях.
– Как провели отпуск?
– По-настоящему удалось отдохнуть только в первую неделю нового года. А остальное время работал: мы сейчас много чего делаем в клубе.
– Листал ваш инстаграм и не нашел фотографий с зимней рыбалки. Не ходили?
– Очень хотел порыбачить, был уверен, что поеду, но не вышло. Понимаешь, отпуск не доставляет удовольствия, когда у близких есть проблемы со здоровьем. Это не отпуск, а нервотрепка.
Да и я больше летний рыбак. Зимнюю не очень люблю и выбираюсь на нее очень редко. В позапрошлом году ведущая программы «Получи леща» попросила – я и сходил. В этом году не вышло – работа.
– Чем занимались?
– Сейчас клуб активно развивает детско-юношеский футбол. Можно сказать, мы его создаем. А в такое я всегда пытаюсь окунаться. Детей у нас много, появляются качественные тренеры, с которыми надо найти общий язык, чтобы не испугать нашими мыслями. Недавно открыли еще один филиал. И это только часть той системы, которую хотим выстроить. Белорусские топовые клубы следят за различными школами по стране и отбирают талантливых детей. В том числе и у нас. Хотим это исправить. В наших планах создать в Минском районе порядка 10 филиалов, где бы занимались мальчишки с 6 и до 9 лет. Так мы убьем двух зайцев. Мальчишки будут считаться ислочскими, и вместе с родителями начнут ходить на наши матчи. Вот тебе и прирост болельщиков. А то они кроме Лиги чемпионов ничего не видят :).
Заниматься дети будут три-четыре раза в неделю, а мы будем отслеживать. В какой-то момент со всех филиалов соберется одна команда из самых талантливых пацанов, и с ними будет работать уже тренер школы «Ислочи». Чем больше детей на раннем этапе, тем богаче будет выбор тренера.
Ну и значительную часть времени занимался переговорами с футболистами. И могу сказать, что это самое нервное межсезонье в моей тренерской карьере. На начало зимы контракты закончились у 15 человек основного состава. Кого-то мы отпускали, с кем-то хотели продлить, но многие стали в позу.
– Из-за чего были сложности?
– Мнение некоторых ребят было таким: мы уже много лет в команде и заслуживаем улучшения условий. Я это понимал и уважал их за мнение, но видел развитие команды иначе. Считал и считаю, что для решения серьезных задач и борьбы за более высокие места нам нужны ментально сильные игроки, которые ранее боролись за более высокие места и могут повести за собой. А для этого нужны определенные затраты. Вот и случилась конфронтация с ребятами. Да такая сильная, что пришлось вмешиваться учредителям. Они заехали в офис и стали спрашивать, почему я пошел на этот шаг, и почему в некоторых моментах со мной не согласен даже Владимир Пинчук.
Объяснил, что если выделим сумму, которую требуют футболисты на продление контрактов, сильнее не станем. Стать сильнее сможем только за счет вливания новых сил. А пока в команде совет да любовь, пока часть ребят коллегиально будет решать, кому сколько получать, движения не будет. И я пошел на осознанный конфликт, потому что понимал – так надо для роста клуба. «Ислочь» – смысл моей жизни. Я всегда этим крыл. И в течение наших 10 лет всегда кто-то хотел улучшения условий только потому, что он был частью истории.
Схожий момент случился еще во время выступления в финале Кубка Регионов УЕФА в 2013-м. Тогда «Ислочь» уже играла в первой лиге, но в Италию на финал ехали в основном те ребята, которые к тому времени уже за нас не играли, но которые год назад выводили команду в финальный раунд. Из перволигового состава было всего 5-6 игроков. В общем, перед поездкой собрал всех и сказал: «Ребята, у нас есть команда первой лиги. Там очень сложная ситуация и мы не знаем, как нам выжить. За участие в Кубке Регионов нам полагаются деньги. Мы их можем потратить на перелеты, экипировку, хороший отель. Просто растратить, в общем. Но есть другой вариант: мы поедем на автобусе и жить будем в эконом-классе. Зато солидную часть суммы привезем назад, и команда сможет выжить». И тогда все согласились и сказали: «Мы – за клуб».
В Италии сделали большое дело – взяли «бронзу». И вот тут риторика ребят, которые уходили, поменялась. Пошли разговоры: «А почему так?! Вы строите команду, а мы уходим. И это ваши проблемы!» Ситуация была очень серьезная, ругались всю обратную дорогу. Когда выходили из автобуса, кто-то робко у меня спросил: «Леонидыч, мы хоть общаться будем?» – «Конечно, ребята, будем». И когда эти парни пришли на 10-летие клуба, они поняли, что я тогда был прав. Что если бы тогда раздербанили деньги, ничего этого не было бы.
И сейчас ребята, которые тогда оставались в команде и понимали, что деньги помогут выйти на новый уровень, вдруг стали мыслить иначе. И я тоже встал в позу. Понимал, что если чуть-чуть расслаблю булки, по ним в итоге и получу. Вот пришел Криштиану Роналду в «Ювентус». Мог после этого Кьеллини сказать президенту клуба: «Я столько лет в команде, а у меня зарплата меньше!»? Мог. И по-своему был бы прав. Но исходя из стратегии «Ювентуса»– нет. По крайней мере, я так вижу. В «Ислочи» схожая ситуация.
И, слава Богу, до некоторых стало доходить и контракты стали потихонечку продлеваться. Но к тем, кто до конца стоял на своем, мое отношение не поменялось. Я их уважаю за мнение. Но и у меня тоже есть мнение. Я многим ребятам помогал становиться футболистами, которых узнавали в высшей лиге.
– С кем был самый сложный разговор?
– Тяжелее всего было общаться с Сашей Холодинским. Предложил ему контракт, он отказался его подписывать и уехал. Две недели не выходил со мной на связь. Я в отместку, когда мы должны были встретится, не выходил на связь еще две недели. Когда позже встретились, сказал ему: «Саша, ты почувствовал, что это такое? А когда тебя 15 человек так игнорят?» – «Да, почувствовал». И его осенило только сейчас – сегодня мы заключили новый контракт. В глубине души он понял, что был немного не прав. Сказал Саше: «Я всегда буду за, если ты куда-то перейдешь. Но надо прийти в клуб, пригласить меня, Владимира Ананьевича [Пинчука] и объясниться, но не так». Думаю, он меня понял. И я рад, что остался.
Я сейчас обо всем этом спокойно говорю, и все будут думать, что все легко далось. Но на самом деле история меня если не подкашивала, то прилично выбивала из колеи. Я понимал, что надо новый клуб строить, а тут такое. Поэтому и говорю, что подобного отпуска никогда не было. Я так по ходу сезона не уставал.
– В декабре вы говорили, что клуб принял решение бороться за более высокие места. Как происходил этот разговор с руководством?
– Он как раз и состоялся когда начались споры по контрактам. Обычно мы еженедельно собираемся с учредителями в офисе, чтобы решить текущие вопросы. А в этот раз они приехали узнать, почему у Жуковского сорвало башню. Сказал: «Я хочу, чтобы команда была лучше. Давайте попробуем. Если не сделаем и войдем в сезон с тем же составом, с нашими заслуженными ребятами, гарантирую, что ничего не изменится. Я не могу быть на 100 процентов уверенным, что будет лучше, но так хотя бы есть шанс».
И говоря о том, что надо становиться лучше, я даже не место конкретное имел в виду, а набор 50 и более очков за сезон. Если перейдем этот барьер, то поднимемся на определенный уровень, поднимем класс команды и получим возможность пригласить другого уровня футболистов. А мы три года в высшей лиге финишируем в середине таблицы. Были 7-ми, 11-ми, 10-ми. Набираем в среднем около 35 очков. Надо перейти через этот барьер, но это тяжело.
– Что еще нужно для преодоления рубежа, кроме качественных футболистов?
– Качественная подготовка. У нас нет своей базы и своего стадиона, но в прошлом году были хорошие условия. В том числе за это спасибо руководству «Минска», на чьем стадионе мы тренировались, за то, что шли нам навстречу. И я считаю, что мы довольно качественно подготовились к сезону.
– Даже футболисты отмечали.
– Меня это и расстроило. Готовились лучше, чем всегда, но стали чуть хуже эмоционально. Для меня это большая проблема. И после сезона сказал ребятам, что хоть в целом год и вышел средним, но для меня он был неудачным. Футбол – это страсть. А я кинулся в учебу, другие ребята из тренерского штаба – тоже. Мы забыли, что футбол – это эмоции, коллектив. Я раньше мог собрать ребят у себя на даче, или вытянуть на какое-то мероприятие. Сейчас этого не было. Я говорил, что это не важно, но при анализе сезона понял, что это иногда это важнее, чем определенные знания. Поэтому такие «революционные» разговоры у ребят и начались: я их немного отпустил от себя.
– У меня есть мнение, почему у команды вышел тяжелый сезон в плане эмоций. В первый год были эмоции от выхода в «вышку». Во второй – злоба и стремление отыграть «-7» очков, а сейчас не было раздражителя.
– Ты прав. Не хватило раздражителя. Зарплата была вовремя, премиальные платились, подготовка хорошая, тренировочный процесс правильный – начали попадать в определенные режимы. Все было так, как пишут в книжках.
– Это шаг к большому клубу.
– Согласен. Но это спорт, которому нужны стресс и перемены. А у нас было очень много правильного. Хотя футбол в какой-то степени неправильный вид спорта. Например, создаешь в игре много моментов, должен забивать и побеждать, но не забиваешь, пропускаешь шальной мяч и проигрываешь. Иногда нужны неправильные вещи, которые взбодрят команду. Когда мы 4 месяца жили без зарплаты, выходили голодные и бились, и при большом отставании в очках все равно остались в высшей лиге. А сейчас все хорошо. Вот и получается, что когда хорошо, нам только хуже.
– Когда вы это поняли?
– После побед над БАТЭ и «Шахтером». Как мне кажется, у ребят была собственная мотивация, которая в определенный момент переросла в помощь друг другу. И это привело к хорошему результату. Однако с командами пониже классом возникали проблемы. Там не было такой мотивации и ребята не могли так подстраховывать друг друга. Нести ответственность надо не только за себя, но и за партнера.
По белорусской ментальной традиции: как стало получаться, стали расслабляться. Я этого совсем не ожидал. «Ислочь» не привыкла к спокойствию. У нее всегда был страшный спортивный стресс. Но не в этом году. Поэтому пришлось его сделать зимой.
– Приглашение серьезных игроков требует серьезных финансов. «Ислочи» есть, где брать деньги?
– Диких вливаний нет, и командный бюджет не увеличивается космически. Дай бог, прирастет на 10-15 процентов. Дело вот в чем. В нашем ростере было 24 футболиста с примерно равной зарплатой. Сейчас мы планируем немного уменьшить число игроков, чтобы высвободить деньги.
– А слухи говорят о том, что «Ислочь» предлагает игрокам солидные условия.
– Я тебе расскажу, откуда это. Я и руководству об этом говорил. Когда мы постоянно прибедняемся, что у нас все плохо, что нет денег – люди нас сразу перестают рассматривать и воспринимать всерьез. Надо менять философию. Поэтому, сейчас, когда у меня спрашивали про деньги, я пару раз исключительно для веселья, называл завышенные суммы. Ну и пошли звонки. И мне стало приятно. Вообще у нас страна – вентиляторная шахта. Я ее так называю. Накидываешь туда и ждешь.
Скажу честно, мы готовы были некоторым футболистам предложить и две, и три ставки. Я полторы недели не давал прохода Егору Зубовичу и другим ребятам. Просил, помогите, а мы сделаем для вас все, что угодно.
– Почему Егор выбрал «Динамо»?
– Это у него надо спросить. Но мы почти договорились. Совсем немного не хватило возможностей.
– При этом, говорят, у Александра Макася условия выше, чем были в «Динамо», а Алексей Янушкевич получил еще и неплохие подъемные.
– Значит, в минском «Динамо» все так плохо :). Что касается подъемных Янушкевича, то пусть это останется на совести того, кто тебе это наговорил. Леша – простой парень. При встрече сказал ему: «У меня только одна ставка, помоги. Собираются нормальные ребята». И зарплата у него обычная. Ничего такого не просил.
– В сферу ваших интересов входит и Сергей Концевой (интервью было до подписания контракта с защитником – Tribuna.com).
– Да, но есть определенные нюансы. Разговариваем. Кроме того изучаем и других белорусов. Легионеров пока не подписываем, но просматриваем. До 15-20 января надо определиться с белорусами, потому что потом их на рынке не будет. И от того, каких белорусов подпишем, будем отталкиваться при подписании иностранцев.
– Милевский вернулся в брестское «Динамо», но ведь мог оказаться в «Ислочи».
– Да, мы общались с Темой под Новый год. Я ему сказал: «Ждем тебя».
– Это было серьезное предложение?
– Ну как сказать. Поздравляли друг друга с новогодними праздниками, и я сказал, что контракт готов, нужно только подписать. Артем меня всего на год младше, и я его помню по юношам. Он сидел на лавочке молодой скромный, а я ему сказки рассказывал :). Хороший парень, воспитанный. Совсем не такой, как о нем пишут. У него много положительных качеств.
– Еще был слух, что «Ислочь» общалась о переходе с братьями Глебами.
– Я же говорю – вентилятор :). С Сашей иногда пересекаемся. У нас общее любимое дело – рыбалка. Моя семья с любовью относится к его семье. Мы иногда встречаемся и поднимаем этот вопрос. Я Сане давно сказал, что ждем его всегда. Контракт составлен еще три года назад и его надо только подписать, как будет готов.
Но я куда больше хочу, чтобы он помог сборной. А то опять нас «пенсами» называть станут. Это нормально, но я всегда спорю. Вот взять Близнюка и Шагойко. Приезжаем на стадионы – болельщики им хлопают, любят. Они помогают создавать атмосферу праздника. Но нет, у нас начинают паспорта открывать и считать средний возраст. Да какая разница, сколько лет футболисту, если он еще может дарить людям эмоции! Мы об этом много говорим, но относимся без уважения. Я убежден, что эти ребята останутся в футболе и будут нашей молодежи помогать становиться футболистами и личностями. А то у нас некоторые команды берут по 8-10 юных легионеров и хвастают, что у них молодая команда. А деньги отдают чужакам.
Хотя перед сезоном понял, что в команде перебор с возрастными игроками. Сказал им: «Ребята, если не будете проходить в состав, будем расставаться. Нас много. Это ненормально». Ну и все.
– В итоге летом ушли Близнюк, Кирильчик и Осипенко. А самый старый – Шагойко – остался. Чем он лучше остальных?
– Пока Шагойко держит темп. Но я тебе скажу, что после ухода ветеранов, в коллективе начались определенные проблемы. Чувствовал, что нет мужика, который способен держать раздевалку.
Этой зимой мы очень хотели видеть у себя трех ребят до 24 лет. Даже были готовы им переплачивать, но парни сами не пошли – побоялись. И пока нам сложно цеплять таких ребят. Но 50-очковый рубеж позволил бы.
Сейчас к основе подтянулись 7 дублеров. Понятно, что по ходу дела парни будут отпадать, но кто-то зацепится. Если хотя бы парочка попадет в обойму, буду в ладоши хлопать. Кроме того, мы с ног до головы проштудировали первую лигу. Один из тренеров каждый тур ездил на матчи первой лиги, смотрел за игроками, изучал инстат.
– И?
– И никого! Из «Славии» ребята к нам не пойдут. А из «Белшины» подписали Кирилла Сидоренко, который держал уровень на протяжении сезона. Забил «Неману» в Кубке, хорошо смотрелся против той же «Славии».
– По ходу прошлых сезонов неоднократно говорилось о строительстве базы «Ислочи» в Большевике и стадиона в Заславле. На какой стадии эти проекты сейчас?
– В последнее время в клубе немного изменилась организация работы. Раньше я всегда ходил на различные переговоры к руководству района, но в последнее время перестал. Теперь переговоры ведут директор клуба Мельников и учредители. До меня доносятся только отрывочные сведения, которые не хочется ретранслировать. Одно знаю точно – клуб выкупил землю в Большевике, и сейчас там ведутся проектные работы. Надеюсь, в скором времени начнется строительство здания, стадиона и парочки искусственных полей. А если еще и мини-гостиницу удастся построить – будет отлично. А по Заславлю ничего не знаю. Разговоры идут на разных уровнях, но я в них не особо вникаю. Для меня главное база. Добавится еще стадион – буду рад. В Минском районе новый глава – Иван Иванович Крупко. Он всегда приглашает на встречи, интересуется делами команды и вообще хочет развивать спортивную инфраструктуру в районе.
– Говорят, «Ислочь» прирастает женской командой. Для чего вам это нужно?
– Ну, «Ислочь» – она моя :). А если серьезно, то переговоры ведутся, но без меня. Во-первых, я не компетентен. Во-вторых, меня никто не просил. Хотя когда-то я говорил, что нам нужен женский футбол.
– Это как-то скажется на финансировании основного состава?
– Мы сверстали бюджет на мужскую команду и не пересекаемся с другими тратами клуба. Если у руководства есть возможность содержать еще и женскую команду, то я только за.
– Женская «Ислочь» создается на базе команды РГУОР, которую курирует Сергей Сафарьян. В свое время у вас с ним были сложные отношения из-за дела о договорном матче. Как вы теперь общаетесь?
– Тогда каждый отстаивал свои интересы. Сафарьян отвечал за АБФФ, я – за клуб. И когда нашла коса на камень, начались перепалки. Но мы оба вели себя честно по отношению друг к другу. Да, какое то время после между нами были прохладные отношения, но потом начали приветствовать друг друга, справляться о делах и напряжение ушло.
– Сейчас общались?
– Нет. Последний раз виделись несколько месяцев назад.
– В 21 туре «Ислочь» проиграла «Неману» 0:6. На пресс-конференции вы сказали, что проблемы команды может решать уже другой тренерский штаб. Реально могли тогда уйти?
– Я тогда сказал, что возможно решать будет кто-то другой. Я понимал, что руководство дало многое, чтобы команда стала лучше, а мы, бл#, выходим и 0:6… В первом круге я в конфликте пошел за ребят. И мне было обидно, что они потом за меня не пошли.
В этот момент я тоже понял, что в коллективе есть проблемы. И в этом была моя вина, как главного тренера. Когда выходили в «вышку», был очень сплоченный коллектив. В тот год проиграли лишь однажды – 0:4 «Городее». Был не наш день, но мы проиграли с уважением друг к другу. Были и удаления, и жесткая игра – мы прилично «побили» городейских ребят. И «Неману» не должны просто так проигрывать. Залетает мяч у соперника, а у тебя не идет – будь мужчиной. А вышло – ху#к и в кусты.
– Что делали после той пресс-конференции?
– Позвонил Володе Пинчуку, но не стал играть на чувствах руководителя, не стал спрашивать «Может, мне уйти?», а сказал: «Чувствую ответственность перед вами. Мне стыдно. Постараюсь сделать все, чтобы исправить ситуацию. В лепешку разобьюсь, но постараюсь». Потом мы выдали хороший отрезок – обыграли «Шахтер», БАТЭ, сыграли вничью с «Лучом» и стало полегче.
– Ему вы не сказали об отставке, а сами о ней думали?
– Если бы он попросил – ушел бы. Но я верил, что меня поддержат и не укажут на дверь после 0:6. Куда больше было опасений, что могу потерять работу в 2017-м, когда долго не выбирались из минуса. Но тогда руководство меня поддерживало. Сделало это и сейчас. Да и тот же пример «Городеи» перед глазами. Команда неудачно стартовала, но руководитель перетерпел и не стал увольнять тренера.
Хотя каждый год кто-то приходит [к руководителям] со стороны и хочет меня выгнать. И я Пинчуку говорю: «Володя, если люди положат на клуб пару миллионов долларов и будут настаивать на моем уходе, соглашайся. Я уйду счастливым, пожму всем руки, всех обниму. Но есть одно но! Сперва деньги, а потом стулья. Как только принесут деньги, можете сказать Жуковскому «До видзення».
– Вы один из тех тренеров, которые хорошо говорят на пресс-конференциях. Но в конце сезона сказали, что после того, как на ваши пресс-конференции люди стали собираться, как на представления, решили сбавить обороты. После чего это поняли?
– Да жена начала травить. Говорит, я молчу про твои шишечки, но… Дома, бывает, заведусь, начну эмоционально выговариваться, а жена со смехом: «Что, к пресс-конференции готовишься?»
В «Джентльменах удачи» Доцент говорил: «Я всегда чувствую». Вот и у меня так. Почувствовал, что пора немного сбавить. Если постоянно буду говорить одно и то же, то, как бы весело и живо это ни звучало, стану не интересен. Были случаи, когда люди встречают на улице: «В каком вы порядке!» Думаю, сейчас скажут «Какой вы тренер классный!», а они продолжают: «Какие пресс-конференции даешь»! Да, еклмн!
Я человек с юмором и люблю пошутить, но меня легко зацепить. И журналисты это чувствуют. Пришел человек, стоит с камерой, ждет. Надо ему зерна дать, чтобы показал. Не зря же пришел. Но я все равно не выдержу долго. Я очень заводной. Завожусь в два счета. Порой говорю и понимаю: «Что ты делаешь! Это же навредить может». Эмоции помогали, когда не было знаний. Сейчас они появились, и эмоции сбивают. Мне предлагали обратиться к психологу. Но я опасаюсь, что слишком раскроюсь.
– Уровень эмоций в раздевалке тоже снизился?
– Теперь меньше буяню. Во-первых, здоровья больше не стало. Во-вторых, футболисты в команде более высококвалифицированные. Раньше частенько приходилось из-под палки заставлять. Сейчас – меньше.
– Таких историй, как Трачинский рассказывал, уже нет?
– Тогда был наш дебютный год в первой лиге. У меня не было возможностей нормально разбирать матчи, показывать ребятам видео. Собирались за час до игры, и я раздевалке что-то рассказывал. Потом вспоминал прошлый матч, заводился и шумел, так, что уши закладывало. Сейчас такого нет.
Фото: Ксения Деревяго.
