В 17 получал пять зарплат учителя, менял команду за 250 рублей, сам видел зверства в автозаке. Игрок «Крумкачоў» будет строить детский футбол в клубе
Рыжий полузащитник теперь тренирует детей.
Интервью, итожащее карьеру Дмитрия Жданка.
В высшей лиге Дмитрий Жданок дебютировал в 16 лет – в конце 2004-го за «Звезду-БГУ». Однако яркой карьера рыжего полузащитника не стала: пара лет в элите сменились на более чем 10 в первой, где футболист провел 224 матча. Последние годы Жданок выступал в «Крумкачах», а сейчас решил закончить карьеру – незадолго до 33-летия, наступившего 3 марта.
Андрей Масловский встретился с начинающим детским тренером и поговорил о смене статуса, злопамятных Румбутисе и Пигулевском, ситуации с «Крумкачамі», ночи у РУВД в ожидании избитых силовиками партнеров по команде и молчании коллег.
– Как принимал решение закончить карьеру?
– Спокойно. В последний год было много травм. Прошлой зимой четыре месяца мучался с ахиллом. Восстановился, сыграл три игры и снова сломался на четыре месяца. Видимо, организм намекал, что пора успокоиться. Все-таки совмещать футбол с работой по вечерам тяжело. Вот и решил, что надо заниматься чем-то одним. Я тренирую детей. Мне нравится. Поэтому я выбрал это.
Свою роль сыграла и смерть лучшего друга. Мишка Щербаков ушел из жизни совсем недавно [в возрасте 30 лет]. Мы познакомились в Витебске 17 лет назад и по жизни прошли вместе. Последние годы он жил в Польше и мы очень редко виделись, но были постоянно на связи: звонки, мессенджеры. Правда, в последнее время он ушел в себя. Болел. В общем, я решил, что символично будет закончить [карьеру] с ним в один год.
Конечно, было тайное желание светануться в «вышке» вместе с «Крумкачамі». Уйти красиво – сыграть один матч. Но сейчас там строится новая команда. Пришел Дулуб, и ставка все равно делалась бы на других исполнителей. Каким бы ты важным ни был для клуба, нужно объективно смотреть на вещи и давать дорогу молодым.
А я все равно останусь в клубе. Буду заниматься другой деятельностью. Варианты были разные. Даже про спортивного директора разговоры ходили. Пацаны так вообще весь год травили: «О, спортивный пришел». Но клуб пригласил Кубарева, и сошлись на том, что буду заниматься детским футболом. Тем более мне это близко. В теме я довольно давно.
Лет шесть назад, когда играл в «Сморгони», понимал, что скоро надо будет чем-то заниматься. И я устроился в ФШМ. С тех пор набрался опыта по тренировочной работе с детьми, по психологии. Сейчас у меня своя футбольная школа Maximus. В «Крумкачах» буду заниматься всеми возрастами, которые не играют на лицензии. Будем выстраивать систему. Клуб хочет, чтобы в первой команде играли свои воспитанники.
По детскому футболу «вороны» выходят на профессиональные рельсы. Раньше все было обособленно и разрозненно. Системной работы не было. Сейчас попробуем ее сделать. Нам нужны базовые принципы от основы до младших возрастов. Работая в ФШМ, был на стажировке в «Интере». Там как раз такое применяется. Играет первая команда 4-3-3, к примеру, и эта базовая модель «спускается» вниз, модернизируясь в зависимости от количества игроков на поле. Мы хотим выстроить то же самое.
– Как вообще так случилось, что ты в детский футбол пришел?
– В «Сморгони» неплохо общались с Сергеем Гигевичем. Мы вместе пришли в ФШМ. Мне понравилась работа на поле, нравилось объяснять детям, показывать им. Делать то, что со мной в свое время не делали. Хотя мой [детский] тренер [Леонид] Данейко – хороший специалист. Он воспитал много футболистов и дал мне очень многое. Но время идет. Появились новые фишки, которых раньше просто не было.
У [основателя ФШМ Николая] Мурашко начинал с маленьких пацанят. Сейчас в Maximus тренирую их же. Они ушли из ФШМ. Фактически наша школа и появилась благодаря Мурашко. У него тренеры порасходились, а я подхватил и организовал. Плюс у меня есть компаньон – один из родителей. Свой Мурашко? Только он не витает в облаках и не строит наполеоновских планов. Все четко. Сейчас думаем над фишкой нашей школы. Ездим, много встречаемся с людьми.
– Сколько стоят занятия в твоей школе?
– Мы не очень дорогие. В среднем 120 рублей в месяц за 12 тренировок. Это чуть выше среднего по Минску, но зато у нас хорошие поля для тренировок. Мы работаем на «Минске», например. Тренировались и на Семашко, пока [экс-директор РЦОР БГУ Владимир] Пигулевский нас не убрал. Мы даем качество обучения. Нет массовки. Группы по 15-16 человек, с которыми работают два тренера.
– А что сейчас с ФШМ происходит?
– Изначально в школе подобрался классный тренерский состав, который давал результат. Все люди поигравшие: мы с Гигой, Леха Ходневич, Андрей Казарин, Серый Павлюкович. В этом Николай молодец. Подбирать кадры умеет. А потом каждые полгода начались шарахания. То так работаем, то вот так, то этак. Ну и контракты для родителей с сумасшедшими неустойками по 10 тысяч евро. Какой адекватный родитель будет такое подписывать?
Начались и странные подвижки с командами. Всегда было разделение на первые команды, которые сильные, и остальные для массового футбола. Я три года работал над развитием ребят. Мы давали результат – обыгрывали минское «Динамо». Для частной школы это что-то с чем-то. И тут мне говорят: «Нам приносят деньги другие. Давай объединять». В итоге всех детей смешали в кучу, но качество ушло. Сильный должен работать с сильными. И я ушел.
– Давай вернемся во взрослый футбол. Как тебе конфликт «Крумкачоў» и АБФФ?
– Все, что написано на бумаге, должно соблюдаться. Понятно, что мы сами виноваты, проиграв «Слуцку». Да и вообще разбазарили хороший отрыв в семь очков. Надо признать, что соперники в концовке сезона накатили, а мы чуток буксанули и самую важную игру [«Спутнику»] проиграли. Хотя пацаны из «Спутника» потом говорили: «Блин, что мы сделали. Вышли бы и вы, и мы – и все гомельские деньги пришли бы в «Спутник» :)». Впрочем, не исключаю, что «Гомель» прибил бы «Слуцк» в стыках.
Хотя с нами «Слуцк» сыграл хорошо. Мы тоже были хороши, но только местами.
– Честно было, что легионеры играли?
– Думаю, нет. Сам факт участия легионеров в таких матчах, когда у команд первой лиги нет возможности приглашать иностранцев, изначально выглядит нечестным. Плюс все дисквалификации прописаны, но выходят играть ребята, которые должны пропускать. Это неправильно. Когда играем на Кубок, игрок пропускает. Когда стыковой матч – нет. Ну как это?
То же самое и с переходом в высшую лигу. По регламенту написано, что может выходить команда с третьего места, но этого не происходит. Я такого не понимаю. Считаю, это от безысходности все. Все прекрасно понимают, для чего и почему это делается.
– Связываешь с активностью клуба в прошлом году?
– Конечно. Мне кажется, это ни для кого не секрет. Но я этого не понимаю. Играть или нет с «Динамо», выходить или нет на матч вообще – это же не клуб решал. Все шло от нас, футболистов. Потому что коснулось это футболистов: наших ребят избили. Решение принималось легко. У всех были одни и те же мысли в голове. Мы даже в школе тренировки отменяли, просто не могли проводить.
– Клуб подал заявление в УЕФА, где расписали все нарушения федерации, связанные с ситуацией. Как думаешь, выгорит что-то?
– Не уверен. Хотелось бы, конечно, справедливости, но это нереально. Особенно с нашей федерацией. В 2017-м вместе с Гигой и Лешей Ходневичем играли в «Орше». Были на «подъездах» и помогли команде занять 6-е место в первой лиге. Что ж это за уровень футбола, когда команда, где некоторые ребята только на игры приезжают, забирается так высоко? Так вот, «Орша» платила небольшие деньги, но обещала неплохие премиальные, которые в итоге не заплатили. Несколько игроков и главный тренер Юрий Коноплев написали заявления в АБФФ. Выиграли дело, постановление имеют на руках, но денег до сих пор нет. Вот и вся федерация. АБФФ покрывает клубы. Ей не выгодно, чтобы они разваливались.
Может быть, письмо и подействует. Но мне кажется, это произойдет уже после этого чемпионата. Сезон отыграем, и потом АБФФ вынесет какое-нибудь постановление задним числом. Они же не будут посреди сезона менять «Сморгонь» на «Крумкачы». Хотя я уже ничему не удивлюсь :).
– Недавно Виталий Кутузов заявил, что итальянский миллиардер готов вложиться в «Крумкачы». Заживете?
– Ой, не знаю, что тебе сказать. Думаю, все это сотрясание воздуха. Он уже с ФШМ сотрудничал. Впрочем, там, скорее, Мурашко не выполнил все, что обещал, и Кутузов быстро отвалился. Но вообще – почему нет. Раз человек готов вкладывать свои деньги – пожалуйста.
– Чего ждешь от сезона?
– Надо пробиваться по спортивному принципу в высшую лигу. Но, думаю, будут прибивать ребят очень сильно. Ты же знаешь историю с турнира «Белазовец»? Играли с «Белшиной», удалили у нас футболиста и не разрешили заменить. Это ж ужас. Нонсенс. Перед футболистами было стыдно.
Так что, думаю, очень тяжело будет. Тем более в первой лиге подбираются неплохие команды. Топ-5 не затерялся бы в «вышке». А «Сморгонь» – самый слабый участник высшей лиги. Конечно, может, укомплектуются, Ленька [Ковель] поможет, но вообще чудес не бывает.
– «Крумкачы» – особенный клуб в твоей карьере?
– Наверное, да. И не только потому, что последний. Он берет своим антуражем и аурой. Коллективы во многих командах были хорошими. В «Смолевичах» в свое время Юрий Иосифович [Пунтус] собрал хороших ребят. Днями были вместе. Хотя помню, он не хотел меня даже брать. Мне было 23 года, а он все говорил, что я старый. Но в итоге взял, и мы обалденно прошлись по второй лиге. Клуб мне, кстати, должен был денег. [Экс-председатель Смолевичского райисполкома Михаил] Загорцев кричал, что ни копейки мне не даст, но я в итоге выиграл дело в гражданском суде.
Турниры выигрываются не только на полях. Важен и коллектив. Например, когда играли во второй лиге с «Крумкачамі», у нас было одно место в Минске, куда мы приходили после игр. Можно было никому не звонить даже. Ты приходил, зная, что полкоманды там будет. Такой тимбилдинг. Но главное в «Крумкачах» – болельщики. Когда на Семашко с «Рухом» играли при полных трибунах, это было супер. Нигде не встречал таких болельщиков. Я много где поиграл, но это были регионы: Слоним, Орша, Сморгонь. Там какая забава у людей? Пойти на футбол поорать. А тут все интеллигентно.
А еще в «Крумкачах» ощутил то, что на нас все настраивались особо. Ничто не важно, но важно обыграть «Крумкачы». Даже по второй лиге.
– Ты начинал играть в 2004-м в «Звезде-БГУ». Тебе было 16 лет. Отличный старт, но в высшей лиге ты сыграл всего 16 матчей.
– Значит, так надо было. Наш 1988-й год рождения [в футбольной школе «Смена»] был очень хорошим. Миша Колядко, Егор Семенов, Пашка Нехайчик, Миша Сиваков, Егор Филипенко. Когда ездили на чемпионат республики, брали только Серого Усеню [из «Олимпии»] и громили всех. Сильнее нашей команды не было. Но в какой-то момент нас разделили. Часть ребят ушла в БАТЭ, а я с еще несколькими – в «Звезду». Думал засветиться в высшей лиге, а потом развиваться, но получилось иначе. Зато по первой лиге наиграл.
Тем не менее, в высшей лиге я сыграл первым из своих ребят. Фурор произвел, но не попал чуть-чуть в струю. Но я не могу себя упрекнуть, что где-то не так себя повел. Хотя и большие деньги сваливались на меня. Я в «Витебск» приехал, когда там [российский тренер Андрей] Чернышов был. Мне 17 лет, а мне дали столько, что было стыдно в школе классному руководителю говорить, потому что у меня в пять раз больше. Немного голова закружилась, но собрался быстро. И в плане работы не могу себя упрекнуть. Просто так сложились звезды. У каждого своя судьба.
– В «Витебске» ты за основу вообще сыграл?
– Один матч только на Кубок с «Шахтером». Тогда так совпало, что в течение недели проводили две игры с «Шахтером»: сперва в чемпионате, а затем и в Кубке. Я хорошо себя в чемпионатном матче дублеров проявил – забил два и вообще играл нормально, и меня Чернышов оставил на мини-сборе с основой. А на разминке кубкового матча Дима Рубненко сломался, и меня поставили в состав. Сыграл. Такие премиальные были, что просто ужас :).
– На что их можно было в 17 лет тратить?
– На ерунду :). О чем-то глобальном не задумывался.
– Быть в «Звезде» и не пересекаться с Владимиром Пигулевским невозможно.
– Невозможно. Мы до последнего момента общались. Еще летом арендовали у него площадку.
– Ты сказал, он вас с нее выгнал. Почему?
– Все банально. Летом мы каждый месяц переподписывали договор по аренде поля, а потом начали тренироваться его команды, и нам просто не хватило места. Газон там классный, но нет освещения, и вечерами ты не можешь работать: в 20 часов уже темно. Мы ему предлагали установить мачты в счет оплаты за аренду, но он отказался.
Я у него постоянно «нулевичем» был, и когда играл, и когда тренировал. Помню, заходит в раздевалку, мы ему: «Антонович, может премиальные?» – «Гриб вам отсосиновик, а не премиальные!» В этом весь Антонович.
– Как ты встретил новость о его смерти?
– Мне позвонил тренер из РЦОР Руслан Протасеня, который отсидел сутки за то, что пришел на площадь Перемен с красно-зеленым флагом, и сказал, что Антоновича забрали в больницу. А потом через пару дней сказал, что все.
Дотянул сам. Антонович же всю жизнь так. В РЦОР начали болеть – в течение недели то одного в больницу заберут, то второго, то третьего. К нему дважды приезжали врачи, а он им: «Что вы от меня хотите?! Я зимой хоккей, летом футбол». Как обычно, в общем. Но на третий раз, к сожалению, не спасли.
– В 2004-м матч «Звезды-ВА-БГУ» и «Торпедо-СКА» дважды прерывался из-за драки игроков. Участвовал?
– Я не попал тогда в заявку и на трибуне сидел. Жутковато было, но бежать на поле не хотелось. Я же знал, что пацаны молодые у нас, справятся со стариками торпедовскими.
Началось все с того, что один бывший футболист «Звезды», выступавший тогда в «Торпедо», очень жестко подкатился. Пацаны завелись: «Ты год назад с нами был, а сейчас такое делаешь». Ну и началась массовая драка. Помню, как Костя Якубовский держал Диму Камзолова, чтобы тот ни до кого не добрался. А тот так готовился, бегал по кругу и выискивал жертву. Хорошо, что удержал. Потому что если бы Димка догнал кого-то, мог получить приличную дисквалификацию.
За карьеру была парочка подобных историй. Как-то в Орше играли со «Сморгонью». Проигрываем 0:1. Иду в подкат: жесткий, но не грубый. Парень поднимается: «Слышь, пастух кукурузы!» Я разозлился, но себя сдержал. В итоге мы им пять забили и выиграли. Ну и кто после этого «пастух кукурузы»? С футболистом этим мы теперь общаемся.
Вспомнил историю из Узды, где у меня были странные полгода. С НФК выиграли вторую лигу, а я больше всех забил. Пацаны говорили, что на самый жирный контракт наиграл. Но Алексей Кучук и Денис Шунто решили, что первую лигу я не потяну. Ну ладно, ушел в «Узду». Играли в Ошмянах, а там [тренером был экс-арбитр] Антуан Майоров. Он все время подливает этим судьям, это же его сфера. А в тот день у меня утром был матч чемпионата Минска. На стадион в Ошмянах приехал, когда ребята уже выходили из раздевалки. Сел на лавку к ребятам, а они мне: «А чего ты сидишь?» – «В смысле?!» – «Ты в старте». Смотрю на поле, считаю – точно, 10 человек. Как рванул в раздевалку!
«Ошмяны» тогда хорошо шли по сезону. Мы их до 80-й минуты побеждали, но силенок не хватило. Тем более Антуан кричит судьям, а они поддушивают. Борюсь за верховой мяч, выпрыгиваю – и мне разбивают голову, а судья показывает, что я фолил. Разозлился, и когда он проходил мимо, толкнул его в грудь. Меня дисквалифицировали на три игры и оштрафовали на 250 рублей. В итоге за эти 250 рублей случился камбэк в «Крумкачы». Самый минимальный трансфер в истории Беларуси :). Это случилось вскоре после ухода Шунто и Кучука. Мне позвонил [тогда тренер команды Сергей] Казимирович [Кузьминич] и предложил вернуться. В итоге вышло так, что «Узда» заплатила за меня штраф, а «Крумкачы» просто перевели эту сумму.
Сейчас понял, что, наверное, каждая команда, в которой играл, до сих пор что-то должна.
– Почему не выбиваешь?
– Один раз выбил, но больше не удается. В «Сморгони» поставили главным военного. Он нам говорил: «Хлопцы, я военный. Для меня дело чести». Но не платил. И когда потом кто-то из ребят приезжал на игры в составе других команд, его даже на трибунах не было. Хотя мы знаем, что он на все игры ходит.
– Ты рассказал, что толкнул судью. Считаешь себя агрессивным?
– Нет. Но на поле мог дать волю эмоциям. Просто не люблю проигрывать, и когда что-то складывается не по-моему, могу вспылить. Но я очень быстро отхожу. Хотя есть один тренер, которому я очень сильно помог, а он меня из команды убрал. Я очень злился.
– Где такое было? В СКВИЧе, где ты долго не задержался?
– Нет. Хотя там тоже меня убрали. Пришел Боровский и сразу отправил. Вроде и специалист хороший, а пришел и начал юлить: «Вот, у тебя там с сердцем что-то...» Нас проверяют каждый год, в СКВИЧе вообще было качественно, там был Юрий Аркадьевич Свидрицкий – сильнейший специалист, ни одна болячка не пройдет. Скажи, что не нужен, что рассчитываешь на других, это же нормально. Но нет – начинает юлить.
А тренер, о котором я говорил, – это Юрий Пунтус в «Смолевичах». Мы хорошо прошли год, больше сотни [голов] наколотили. Я забил 17 мячей. После сезона Юрий Иосифович приехал ко мне домой на джипе, забрал и повез к себе, чтобы обсудить команду на новый сезон. А летом сказал, что я не нужен. Было обидно тогда. Просто зимой у меня было неплохое предложение из «Нафтана», когда там были жирные времена, но я им отказал, потому что Юрий Иосифович. Остался, но играл мало. Летом меня позвали в «Белшину» на просмотр. Неплохо себя проявил и меня Александр Седнев готов был брать, но тут звонок от Пунтуса: «Ты мне нужен, приезжай». Приехал, сыграл один матч в Полоцке и все – не нужен. Пришлось уходить в «Слоним». Первое время серьезно обижался. Сейчас же виделись с Пунтусом в манеже. Обнялись, поговорили про футбол, про жизнь. И у меня отлегло даже.
– У тебя была возможность уехать играть за границу?
– Да. История была такая, что со мной Пигулевский 10 лет не разговаривал. Через год после моего прихода в «Звезду» Пигулевский вместе с [основателем «Дариды» Владимиром] Делендиком задумали на мне заработать: хотели продать в «Дариду», а потом отправить за границу. В общем, меня отправили на просмотр в «Дариду». Три месяца пробыл в Турции, хорошо себя проявил там и должен был оставаться. Но тут появился агент Сергей Корнеев, который сосватал меня в «Витебск». Говорил, что там очень хорошие условия, что собираются хорошие ребята: «Тебе 17, засветим и поедешь в Россию». Согласился и уехал. Там меня нашел Валерий Исаев. Он тогда с Корнеевым отправлял документы Кирилла Пакулина в Израиль, ну и решил добавить туда и мои. Должны были с Кириллом уезжать в какой-то тамошний «Маккаби». А потом Корнеев заболел и умер. А документы до сих пор, наверное, идут :).
Ну и Пигулевский обиделся, что я не перешел в «Дариду», и 10 лет не разговаривал со мной. А когда все между нами наладилось, говорил: «Ну, что, нулевич, помнишь, был у тебя вариант? Не послушал ты Владимир Антоныча». Кстати, [Людас] Румбутис тоже обиду затаил немного и в «Партизан» меня не взял, когда я просился. Сказал: «Помнишь «Дариду»?»
– 30 августа ты провел ночь у РУВД в ожидании избитых силовиками игроков «Крумкачоў» Сергея Козеки и Павла Рассолько. Почему так поступил?
– После тренировки позвонил [директор] Олег Давидович: «Пацанов забрали». Я тут же начал обзванивать своих знакомых, а Леха Ходневич – своих. Раньше же попал тренер Ренат Шулунов из ФШМ, и тогда ему родители детей помогали. И Леха стал их подключать – Козека же тоже тренер. Потом узнал, в каком ребята РУВД, и поехал. Вопрос даже не стоял. Это же наши ребята.
У милиции собралось много футболистов: [Владимир] Бушма, [Игорь] Рожков, ребята из «Крумок», Николай Мурашко. Стояли и тупо ждали. Говорили о беззаконии, о том, что происходит, о том, что ты не защищен на улице. Ну и надеялись, что парней скоро отпустят. И таких группок у РУВД было много.
Видели, как Сергея увозили в больницу. Такие врачи попались… Выводят человека, сажают в скорую: бах, бах, дверь захлопнулась – поехали.
– Когда потом встретились?
– Пашу увидел первым. Он мой сосед – окна одной из комнат квартиры выходят на его балкон. После тренировки подъехал к нему, справился о здоровье и пошел домой. К Сергею же поехали вечером в день его выхода. Он был в корсете, но без синяков. Это Рассоле набили такой гриб… Да и жопа вся синяя была. И он в таком состоянии еще с «Динамо» хотел играть.
– Козека же тоже.
– Думали сделать так, что он выходит в старте и сразу заменяется. Но потом от этой истории отказались: «Динамо» все-таки.
Вообще мысли были разными. Даже тяжело тренироваться было. Тогда ж в 12 дня проспект останавливался, а у нас тренировка в 11 начиналась. Работаем – и тут гул такой… Мозгами ты уже не на работе. И однажды мы все-таки остановили тренировку. Когда была акция солидарности по [погибшему от выстрела силовиков Александру] Тарайковскому. Просто сказали тренеру, что в 12 стоп. Остановились, похлопали и потом даже не тренировались. Не до этого было.
– Как тебе реакция футболистов на историю с вашими ребятами?
– Никак! Некоторые звонили, говорили, что да-да-да, мы сейчас, но в итоге... Раньше, когда даже в первой лиге были солидные деньги, я бы ребят понял. Но сейчас даже в «вышке» платят такие деньги, что бояться потерять работу – для меня это диковато. Может, я на это смотрю через призму того, что у меня есть что-то за спиной в плане финансов, но для меня странно, что футболисты промолчали. Потом кто-то начал хлопать. Но кто это делал? Те, кто победнее. «Вышка» вся проигнорировала. Почему? Госфинансирование. Именно поэтому федерация не хочет, чтобы «Крумкачы» играли в высшей лиге. Представь, команда, у которой максимальная зарплата полторы тысячи рублей, начнет обыгрывать «Шахтер» и «Динамо», как в первый заход. А с Дулубом такое возможно. И что тогда? Как ты отчитаешься по сборам и всему остальному? Потратил кучу денег, а тебя кто обыграл – ребята за тысячу рублей?
– С чем связываешь молчание футболистов о ситуации в стране?
– Контракты! Только это. Ну и люди, которые вкладывают в футбол, приближены к государству. Бумаги дают игрокам подписывать, чтобы они молчали и так далее.
Мы, например, были готовы, что на следующий день после игры с «Динамо» все останемся без работы, что клуб могут закрыть указом сверху. Мы это обговаривали. Так что каждый выбирает по совести.
– Болельщики тогда очень ждали матч сборной.
– Я тоже чего-то ждал, но не дождался.
– Не меняется отношение к коллегам?
– Меняется только к тем, кто перешел на другую сторону и афишировал это, но среди футболистов таких нет. Ты сам прекрасно знаешь, какое у подавляющего большинства мнение, просто все молчат. Хотя я уверен, что если бы все выступили, все было бы нормально. Была бы Премьер-лига – все могли бы спокойно высказываться, потому что никто бы не зависел от федерации.
– То есть смысла хейтить футболистов ты не видишь?
– Наверное, не вижу. Тем более многие футболисты высказались. Они молодцы. А у остальных свое мнение. Осуждать их не буду.
– Ты ни с кем не разругался из-за их позиции?
– У меня есть друг, с которым мы в «Полоцке» играли. Однажды чуть серьезно не поругались. Он как начал спрашивать: «Вот чего ты выходишь на митинги? Все равно не поможет». И он так жестко начал, что я сразу перевел тему на другое. Потому что могли 15-летнюю дружбу за несколько минут выбросить коту под хвост.
– Какое событие августа тебя поразило больше всего?
– 10-го вечером ехал домой в Серебрянку. Проехал «Гиппо», вижу – в районе «Полесья» люди с горки бегут, а за ними маски-шоу и так далее. Торможу на светофоре. У меня окошко открыто, а рядом автозак, где вместо окон решетка. И я вижу, как туда вчетвером омоновцы буквально запихивают парня и просто убивают его там – швыряют на стенки, лупят. У меня мурашки по коже. А ведь там сто процентов еще и другие люди были. Это была жесть. Я тогда понял, что шутки окончены. При этом за себя страшно не было. Только за родных. Поэтому я жену не брал на акции.
– Капитана «Крумкачоў» Пашу Гречишко жена еле-еле отпускала. Как у тебя?
– Чуть лучше, но я несколько раз ей не говорил, куда иду. Садился в машину и ехал по своим делам.
Я до этого года был совсем аполитичным, хоть и понимал, что в стране не все гладко. Я поездил по минору и видел, как живут люди. Был на заграничных сборах и встречал тех же немецких пенсионеров, которые кайфовали в Турции. А мои родители, отработав столько лет, вынуждены перебиваться. Если такое есть, значит, мы движемся немного не в том направлении. А уже в августе понял все.
– Ты ходил голосовать?
– Нет. Но я был просто уверен, что мы победим. Ну не может человек быть столько лет у власти. Ну ведь можно же было все сделать красиво. Сказать, что уходишь, – и все. Тебя бы благодарили все. А тут…
Сейчас я больше всего переживаю, что с весны возобновятся уличные акции, а с ними – репрессии против людей. Этот геноцид своего народа продолжится. Вводятся такие законы, что ты просто, выйдя на улицу, будешь хуже самого последнего футбольного хулигана. Но общая вера в успех остается. Надеюсь, что все будет хорошо.
Фото: krumkachy.com
