«Курненина заклевали так, что он оказался в могиле. Меня травили те же люди». Георгий Кондратьев – о работе в сборной
Полтора года молчания позади.
Полтора года молчания позади.
– Что думает тренер, когда уходит из национальной команды?
– Я искренне хотел, чтобы у сборной все получилось. Вот честно. Когда удача на твоей стороне – получается все. Только отвернется – ничего не выходит. В спорте многое зависит от фарта. У каждого тренера в карьере случается фиаско. Посмотрите, какой неудачный год выдался у Жозе Моуринью. Разве он плохой тренер? Конечно, нет. И в сборной Беларуси под моим руководством были приятные моменты, хорошие матчи.
Прежде всего, это игра с Францией в Гомеле, когда уступили 2:4. До второго пропущенного мяча смотрелись очень прилично. Многое получалось. Ребята выполняли установку, здорово двигались. Потом случился пятнадцатиминутный провал. Наверное, парни сами не могут объяснить, как так вышло. Начали допускать глупые ошибки и растеряли преимущество. Еще вспоминается хороший по качеству игры матч с Испанией, когда на выезде проиграли 1:2. В той встрече Пике, имея карточку, сыграл рукой в штрафной на 44-й минуте. За это ставится пенальти и показывается красная, но судья не заметил. За весь матч у испанцев было всего три удара в створ, но мы пропустили дважды. Вновь проиграли из-за глупейших ошибок. Обидно, ведь мы показывали хорошую игру.
– В этих матчах отсутствовал фарт?
– Тот же Сергей Веремко говорил, что в жизни не совершал столько ошибок, сколько случилось в том отборе. Или взять встречу с Украиной. До 82-й минуты соперники не нанесли ни одного удара в створ. Можно посмотреть статистику «InStat». После пробили два раза – два гола. Первый рикошетом от ноги Саши Мартыновича залетел в девятку. Или вспомнить матч со Словакией. При счете 1:1 Юра Жевнов провожает мяч руками, думая, что он летит мимо, но тот отскочил от штанги и попал точно на ногу сопернику – 1:2. Еще вспоминается выезд в Грузию. У соперников не было ни одного полумомента до тех пор, пока трое наших защитников не столкнулись в собственной штрафной. Такая же ситуация на выезде с финнами. У них не было ни одного момента, тут раз – забиваем в свои. Потом Финляндия приехала в Гомель. За первый тайм мы нанесли 20 ударов. У них один в ближний угол – гол. Может показаться, что все сваливаю на невезение, но удача почему-то отвернулась от нас во всех решающих матчах. Вроде, в товарищеских все в порядке. Обыгрывали Армению, которая в тот момент занимала 35-е или 36-е место в рейтинге ФИФА. Побеждали Японию, Израиль на выезде. Демонстрировали неплохое качество игры. Все хорошо, но как только наступала пора официальных матчей, в наши ворота залетало абсолютно все. Наверное, и мне, и ребятам нужно было через это пройти.
– Получается, оставили всю удачу, работая с молодежной сборной.
– Давайте разбираться. Кто-то говорит о везении, когда на Евро Исландия обыграла Данию, и мы вышли из группы. В чем тут фарт? В том, что исландцы вышли побеждать, а не отбывать номер? Или говорят о матчах с Италией за право попасть на Евро. На выезде с итальянцами мы играли даже лучше, чем в Борисове. У соперников не было ни одного момента. Мы владели мячом, но пропускали из-за собственных ошибок. Где был фарт, когда мы победили в Борисове со счетом 3:0? Все атаки были грамотно разыграны и привели к голам. Хотя нам немного повезло при счете 0:2, когда нападающий итальянцев перебрасывал вратаря и попал в перекладину. При этом все равно считаю, что по делу обыграли Италию.
Разве нам сопутствовала удача перед матчами Евро в Дании? Перед началом турнира у меня выпали Нехайчик, Гордейчук, Юрченко и Рекиш. Четыре крайних нападающих оказались либо травмированными, либо не готовыми. Где тут удача? Пришлось отправлять на фланг Багу и в срочном порядке вызывать Перепечко. Или где удача была в матче с Данией, когда мы забили первыми, а через минуту в наши ворота ставят «хозяйский» пенальти?
– Разве молодежке не повезло в «бронзовом» матче с чехами на том Евро?
– Гол Филипенко – это его отличное исполнительское мастерство после классной подачи с фланга. Здесь все закономерно. Согласен, в концовке матча чехи попали в перекладину, но у нас было больше моментов. Полностью переиграли чехов во втором тайме, хотя по рейтингу та сборная Чехии была первой командой Европы.
– Хорошо, а что случилось в полуфинальном матче против испанской молодежки?
– У них толком не было моментов. Гутор ни разу не упал. Чуть-чуть не дотерпели в концовке, не доработали. Видимо, подустали обороняться. Тяжело сохранять концентрацию, когда защищаешься практически весь матч, ведь тогда у испанцев была мощнейшая команда. Все-таки проиграли ту встречу по делу, но наши ребята были большими молодцами. Тогда они показали 110% своих возможностей.
– Ребята из вашей молодежки в дальнейшем сумели реализовать свой потенциал?
– Если судить по национальной сборной, то там играет немало моих ребят: Гутор, Поляков, Веретило, Филипенко, Сиваков, Драгун, Гордейчук, Нехайчик. Сюда можно добавить Брессана. Может, эти футболисты не достигли каких-то заоблачных высот, но они выступают на хорошем уровне. Уверен, ребята принесут еще много пользы национальной команде. Они подходят к своему пику. 27-28 лет – лучший игровой возраст.
Самое обидное, что рассчитывал на этих ребят, когда работал в национальной команде. После матча с Грузией Брессан перешел в «Аланию» и потерялся. Исчез игровой тонус, начались проблемы. Старался ему помочь. Вызывал в сборную, даже когда он был не готов. Делал это, чтобы в клубе видели, что он востребован. Паша Нехайчик и Миша Сиваков находились в поиске. В той ситуации они не могли помочь сборной. Честно говоря, очень надеялся на Юрченко. По своему таланту он был самым сильным из той молодежки. Бог дал Вове многое, но в силу различных обстоятельств парень этим не воспользовался. Наверное, Вова уже и не раскроется. Понимаешь, когда я работал в сборной, многих ребят, на которых я рассчитывал, преследовали неудачи. Посмотрите, как сейчас заиграли Нехайчик, Сиваков, Брессан. Повторюсь, нужно было пройти эту школу. Надеюсь, дальше все будет нормально и у ребят, и у меня.
– В 2011 году вы были героем, когда вывели молодежную сборную на Олимпиаду. В 2015-м практически все болельщики начали сомневаться в вашей квалификации…
– Я был готов к этому. Слышал много критики. Меня постоянно спрашивают об отношении к прессе. Я нормально к ней отношусь. Хоть за последние годы меня пинали больше чем кого-либо. И что? Я же все равно продолжаю общаться с журналистами. Просто есть люди, которые не критикуют, а натурально травят. Этого я понять не могу. Я искренне переживал за результат, которого не было, но отдельные люди меня просто добивали. Зачем так делать? Юру Курненина заклевали так, что он оказался в могиле. Причем это сделали люди, которые ничего не достигли ни как тренеры, ни как игроки. Человека довели до такого состояния… Меня травили те же люди, которые травили Юру. Не будем называть фамилий. Ну как можно относиться к этому? По большему счету, за такие дела нужно бить морду. Стараюсь просто не замечать таких людей и проходить мимо.
– Подписывая контракт в федерация, вы наверняка знали, что в случае неудач вас будут критиковать…
–Я искренне думал, что у меня в сборной все получится. Хотел что-то сделать для белорусского футбола. Думал, что успехами сборной можно повернуть народ лицом к футболу. Возглавлял команду не из-за денег или какой-то славы. Я же не принимал сборную, которая пять раз выигрывала чемпионат Европы и дважды играла в финале Кубка мира. Шел в сборную, которая ни разу не пробивалась на топ-турнир. Прекрасно понимал, как будет трудно, но был уверен, что все получится. Не срослось, поэтому присутствовало огромное разочарование.
Сейчас мне обидно за то, что происходит с футболом у нас в стране. Мекку отечественного футбола стадион «Динамо», где творилась наша история, превращают в легкоатлетический комплекс. Ну как так можно? Может, я большой романтик? По сути, после выхода молодежки на Олимпиаду отношение к футболу в стране не изменилось. Доводилось читать, что мы плохо выступили на Играх в Лондоне. Я так не считаю. Сыграли очень прилично. В первом тайме матча с Египтом не дали сопернику создать ни одного момента. Потом снова пятнадцатиминутный ступор – пропускаем три гола. В этой встрече у египтян было всего три удара в створ ворот.
– Чего той команде не хватило на Олимпиаде?
– Все-таки костяк сборной, которая пробивалась на Олимпиаду, составляли ребята 88-го года рождения, а на Игры поехали парни 89-го. Многие из них впервые играли на таком уровне. Конечно, они волновались, допускали ошибки, но до сих пор считаю, что могли цепануть ничью с бразильцами. Эх, ладно. Мы первые из стран на постсоветском пространстве, чья команда вышла на Олимпиаду. Однако после Египта начались разговоры, мол, зачем нужно было туда выходить с такой игрой.
– Тогда вас поймали на слове, мол, вы обещали взять на Олимпиаду тех, кто завоевывал туда путевку. В итоге на Игры отправились Корниленко и Брессан.
– Если быть откровенным, планировал взять на Олимпиаду Драгуна, Сивакова и Нехайчика. Правда, Паша и Миша тогда были абсолютно не готовы. Я не мог везти таких людей на Игры. Из всех ребят 88-го года рождения на тот момент к Олимпиаде был готов Филипенко. Егор заслуживал право поехать на Игры, но мне нужны были люди в атаку. Тем боле тогда в молодежке Шуканова хорошо смотрелись Политевич и Кузьменок. Наигранная пара. Нехайчик, Сиваков и Филипенко отпали. Это жизнь. Суровая жизнь. Вот и все объяснение. Посчитал, что будет неправильным звонить ребятам и сыпать соль на рану. Кстати, во время Олимпиады Егор, играя за БАТЭ, получил серьезнейшую травму. По-моему, у него полетела пятая плюсневая кость. В тот момент подумал, что, наверное, наверху нужно было, чтобы Филипенко не ехал. Такое повреждение случается, когда организм переутомлен. Представляешь, что началось, если бы Егор получил травму на Олимпиаде.
– Еще о ваших заявлениях. Многих футболистов задели ваши слова на последней пресс-конференции в качестве главного тренера сборной…
– Я сказал, что класс футболистов сборной Словакии выше, чем у наших. Это же правда. Посмотрите, Гамшик забил 79-й мяч за «Наполи». В тот момент Словакия была на мощнейшем подъеме. Команда обыграла Испанию, Украину. Тогда их футболисты были сильнее наших. Это же правда. Зачем на нее обижаться? На той пресс-конференции один из журналистов задал мне вопрос: «Кто виноват, когда команда играет неудачно? Тренер? Тренер и футболисты или сами игроки?» Я сказал, что всегда виноват тренер. Я не винил ребят. Всего лишь сказал, что класс игроков сборной Словакии выше нашего.
Тем более нужно учитывать мое состояние в тот момент. Я только что сказал ребятам в раздевалке, что ухожу в отставку. Может, тогда мой язык и мозг работали не совсем синхронно. Я имел в виду только то, что за сборную Словакии играют более сильные исполнители.
– После проигрыша словакам вы заходите в раздевалку…
– И сказал ребятам: «Спасибо за работу». Никто из парней ничего не говорил. Была гробовая тишина. Мне кажется, они предполагали такое развитие событий. После этого я ушел на пресс-конференцию. После моих слов поднялся такой шум, но я ничего не читал. Позвонила дочка: «Папа, только не заходи в интернет». Послушал ее. До сих пор не читаю в СМИ о себе. Зачем? Все равно ничего хорошего не напишут. Кому нравится читать о себе гадости? Зачем лишний раз расстраиваться?
– После этого вы попали в больницу?
– Было дело. В этом мало приятного. Хорошо, навещали друзья. Заходили Саша Храпковский, Игорь Ковалевич. Прекрасно понимал, что это временные трудности, которые нужно пережить. Надо было перетерпеть. Конечно, плохо себя чувствовал, не спал ночами. В голову лезло очень много мыслей. Может, нужно было сделать так? Может, так? Наверное, надо было выпустить этого? А того поставить на другую позицию? Может, не нужно было играть в пять защитников? Это не самоедство, а анализ. Правда, когда анализируешь пропущенные нами мячи, понимаешь, что дело совсем не в тактике.
– Кстати, почему при вас национальная команда играла в пять защитников?
– Игра испанцев и украинцев строится на забросах во фланговые усы. Например, в сборной Украины правоногий Ярмоленко располагается слева, а Коноплянка справа. Это делается для того, чтобы человек обыграл соперника и рабочей ногой отправил мяч по хорошей траектории в дальний угол, поэтому выставляли против этих команд трех центральных защитников. Нужно было перекрыть зоны. Один встречает, второй страхует, а еще помогает опорный полузащитник. На «Борисов-Арене» украинцы не произвели ни одного удара в своем стиле. Если бы играли в два центральных защитника, просто не успевали бы перекрывать соперников.
– Согласитесь, игра в пять защитников не очень зрелищна. Зрителям хочется атакующего футбола…
– Играть в атакующий футбол с Испанией или Францией – это самоубийство. Хотя мы забивали и французам, и испанцам. Чтобы играть в атакующий футбол, нужны соответствующие исполнители. Говорить всегда легко. Молодежкой мы играли в атаку. В Австрии забили три, Албании четыре, Азербайджану четыре.
– Футболисты нашей «националки» часто говорили, что при Кондратьеве в сборной не было нужной атмосферы.
– Каждый говорит так, как ему хочется. Атмосфера в команде была абсолютно нормальной. Никто ни за кем не следил. Если кому-то нужно было отпроситься в город, я всегда отпускал. Понимаешь, когда нет результата, начинается копание в грязном белье. Саше Глебу показалось, что не было нужного микроклимата. Может, он обиделся на то, что я не поставил его в состав. Недавно встречались с ним. Поговорили, посмеялись. Он не держит на меня зла. Я тем более не обижаюсь на него. Это самое главное. Когда тебя гложет обида, можно наговорить глупостей. Я тоже вспыльчивый человек. На эмоциях могу много чего наговорить. Главное, не делать гадостей. Бывает, скажешь что-то, а потом жалеешь. Ну, сказал Саша. Ладно, но у меня другое мнение на этот счет.
– В сборной вам часто приходилось проявлять эмоции?
– В национальной команде я ни разу не повысил на кого-то голос. Может, где-то стоило поговорить на повышенных. Старался спокойно донести свои мысли до ребят. Все люди разные. Кто-то веселится не по делу, кто-то, наоборот, замкнут в себе. Я отношусь ко второй категории. Все держу внутри. Стараюсь не выплескивать эмоции. Может, сборную оценивали по мне. Часто слышал, что команда Кондратьева была унылой. Это миф. Мы с ребятами прекрасно ладили, шутили. Еще говорят, что при мне команда была закрытой. По-моему, при мне мы были самыми открытыми. Журналисты приезжали в «Robinson Club», брали интервью у ребят. Никого их не гонял. На тренировках фотографы выбегали на поле, чтобы сделать кадр, но перед каким-то матчем сделали занятие закрытым, так поднялось столько шума...
– По-вашему, тренер национальной команды должен быть медийной личностью?
– Если есть результат, никто не будет обращать внимание на то, как ты говоришь.
– Вы в чем-то разочаровались, когда работали с национальной командой?
– Заметил, что белорусы очень завистливые люди. Терпеть не могу это качество. Не знаю, как нам его искоренить. Может, зависть уже у нас в крови? Как-то одна наша команда играла с зарубежной. Смотрю, на трибуне один тренер открыто болеет за наших соперников. Подхожу: «Зачем ты болеешь против наших?» Он в ответ: «А что, я должен болеть за этого тренера?» Представляешь, даже среди тренеров существует нездоровая конкуренция. Сработай лучше своего коллеги, а не желай ему поражения. Как так можно? Не могу этого понять.
Еще один пример. Мы с молодежкой взяли «бронзу» на Евро, так многие белорусы говорили: «И что? Игры-то нет». Мне же звонили знакомые из Дании и поздравляли с медалями. Они больше радовались за нашу команду. Раньше такого не было. Люди относились к футболистам добрее. Как только в спорте появились большие деньги, начался негатив. Каждому хочется ездить на красивой дорогой машине, но не каждый может на нее заработать. Люди не понимают, что для этого нужен талант и много труда. Обычный человек думает: «За что это ему? Я за свою жизнь столько денег не заработаю, сколько футболист за месяц». Правда, мне бы очень хотелось, чтобы все белорусы зарабатывали по пять тысяч евро: и футболисты, и заводчане. Увы, мне не под силу это изменить.
– Вы считаете себя состоятельным человеком?
– Нет. Я не играл во времена, когда футболисты зарабатывали большие деньги, и никогда не выбивал себе условия. Соглашался на то, что давали. У меня язык не повернется сказать: «Дайте больше». Мне и так делают хорошие условия. Как можно просить еще больше?
– На какие деньги вы жили в этом году?
– Я не бедный человек. Голодать не буду. Так что все было в порядке.
– Вы не жалеете, что решили возглавить национальную команду?
– Нет. Эта работа научила меня не обращать внимание на людей, которые желают тебе зла. Стал намного крепче в психологическом плане. Меня уже нельзя обидеть словом, начал спокойнее относиться к критике. Получил колоссальный творческий опыт. Все-таки большое дело играть против Дель Боске и Дешама.
– Это стоило подорванного здоровья?
– Я бы не сказал, что оно у меня подорвано. Да, пришлось полежать в больнице. Сейчас с моим здоровьем все нормально. Как говорил Карлсон: «Я крепкий мужчина в самом расцвете сил». Понимаешь, мне не хотелось кого-то обманывать в сборной. Как только понял, что не получается, – сразу ушел. Даже если бы сыграли вничью с Украиной и Словакией, все равно бы подал в отставку. Чувствовал, что-то идет не так. Всю команду не поменяешь, значит, должен уйти тренер. После неудачной игры с Люксембургом появилось предчувствие: «Что-то не то». Невозможно объяснить причину этого чувства.
– Может, тогда стоило уйти после матча с Люксембургом?
– У человека всегда есть надежда. А может, дальше все пойдет хорошо? Вдруг матчи со словаками и украинцами все перевернут? Не получилось.
– Какое предчувствие было у вас перед тем, как возглавить «Минск»?
– Есть предчувствие, что все будет хорошо. Ведь жизнь – как тельняшка. Черная полоса закончилась. Сейчас обязательно должна наступить белая.
Фото: Надежда Бужан, Дарья Бурякина
