Один из лучших тайцев в истории Украины – о гибели соперника, генах Игнашова и о том, как победил Боньяски

Вы вряд ли слышали об этом бойце, но он очень крутой, в том числе и потому, что ездил готовиться в Минск.

Сергей Архипов родился и вырос в Крыму, там же начал заниматься единоборствами. Был одним из первых украинцев, кто поехал в Таиланд и смог завоевать золотую медаль чемпионата мира. В 2000 году по приглашению Андрея Гридина попал в минский клуб «Чинук», где проходил сборы перед поединком с известным голландцем Реми Боньяски. В последующие годы Архипов будет регулярно приезжать на подготовку к белорусскому тренеру. 

Сейчас Сергей живет в родном Севастополе, где успешно тренирует подопечных в собственном зале. 

Ниже – его большой интервью о длинном спортивном пути.

 *** 

– Я не был белорусским спортсменом, просто недолго тренировался у Гридина и защищал флаг «Чинука». Представлял его, но был капитаном сборной Украины, выступал за нашу сборную, хотя у меня и был контракт с Андреем Сергеевичем. 

С единоборствами познакомился еще в школе. До армии занимался несколькими направлениями типа каратэ, айкидо, ушу, но на слуху было, что тайский бокс – элита единоборств. В армии, как и все, смотрел фильмы с Ван Даммом – «Кикбоксер», «Кровавый спорт» и тому подобное. После армии сначала вернулся в секцию айкидо, и там один мой товарищ увидел, что я бью коленями, и познакомил с парнем, который жил и тренировал в Симферополе. Я сам из Севастополя. Я-то до знакомства с ним думал, что занимаюсь тайским боксом, но потом понял, что это была пародия. Поехал я к этому человеку, естественно, он меня избил в спарринге, потом сказал, что у меня – не тайский бокс, надо нормально тренироваться. Начал три часа на электричке в Симферополь ездить, три часа обратно, полтора часа тренировка – и так два-три раза в неделю. Возвращался поздно вечером, шел пешком бог знает куда домой, залечивал все шишки и гематомы, делал компрессы, и на следующее утро опять на учебу или на работу. Тогда автобусов особо не было, в те старые советские времена ходила электричка по три часа – так и ездил. Потом на турнире по кикбоксингу Памяти героев Севастополя увидел сборную Одессы по тайскому боксу. Они дрались по правилам кикбоксинга, но все были в тайских шортах, да и тайская манера отличается от кикбоксерской. Подошел к тренеру той команды – им оказался Рычко Виталий Иванович, тогдашний президент украинской федерации тайского бокса. Он меня познакомил с тренером по тайскому боксу – на тот момент это был Винничук Анатолий Куприянович – и сказал, что он будет развивать тайский бокс, ходи к нему, занимайся, выступай на соревнованиях. И я начал ходить, тренироваться, и где-то через год поехал на первый открытый чемпионат Украины по тайскому боксу в Одессу. Первый бой у меня был, кстати, с учеником Андрея Гридина Зеленевским Андреем. Тогда победил и даже не знал, что это уже опытный боец, на тот момент чемпион СНГ. Просто я, наверное, очень сильно хотел победить. Тот турнир в итоге выиграл.

- Что особенного было в тайском боксе для вас, что вы стали им заниматься?

– Эффективность. На тот момент я считал, что лучше тайского бокса ничего нет. Решил попробовать. Меня же на первой тренировке парень-тренер избил, но через год, уже став чемпионом мира, я его легко разбирал в спарринге. Но все равно понимал, что мне еще учиться и учиться. Таких, как я, вообще называют фанатами. Думаю, тренироваться, как я тогда – по три тренировки в день, без тренера, – мало кто может. Проводил по две-три тренировки в день. Утром бег 10 километров, днем тайский бокс, вечером бокс, а еще стал вести занятия по тайскому боксу.

Сергей Архипов – второй справа. Слева от него – Андрей Гридин. 

- Что было потом?

– После чемпионата Украины поехал на чемпионат мира в Таиланд и выиграл его. Тоже, наверное, новичкам и дурачкам везет :). Притом выиграл в супертяжах, хотя весил 89 кг. Когда шел на взвешивание, пил два-три литра воды, чтобы меня не сняли с боя. Пить не хотелось, но понимал, что надо. Так весил 91-92,5 кг. 

- Гридин рассказывал, что тогда в этом весе и тайцы боксировали.

– Да, боксировали, но их быстро выбивали – в моем весе таец проиграл первый бой англичанину. Тайцы хороши в маленьких, максимум в средних весах. 71-75 кг – это выше крыши. Иначе это маленького роста, но толстые ребята. Ногами бить могут, но не более того. 

- Как тогда в Украине финансировались эти поездки?

– Все ездили за свои деньги. Не было понятия государственной поддержки или еще чего-то. Александр Куприянович тогда нашел деньги, повез меня на чемпионат мира, и я выиграл. На второй чемпионат мира – на тот момент это был Кубок короля – я уже сам нашел деньги. 

- Дорого стоила такая поездка?

– Всегда поездки в Таиланд обходились где-то в тысячу долларов. Билеты туда-обратно – 700-800 долларов плюс долететь до Киева или до Москвы. От государства не было никакой поддержки, это не возвращалось, но после того, как я пропустил чемпионат мира, уже будучи двукратным чемпионом, меня стали возить за деньги федерации. Тогда появилось несколько тяжелых ребят, и меня закинули в вес до 91 кг. И когда первый раз дрался на чемпионате мира по IFMA, проиграл и стал третьим, в финале тогда победил Алексей Игнашов. Леша выиграл у шведа, которому я проиграл. Там такой равный бой был, но отдали туда. У меня медалей за второе место нет в принципе. Я мог проиграть сразу первый бой, мог до третьего места дойти, но если выходил в финал, то всегда выигрывал. Вот тогда, наверное, меня и заметил Андрей Сергеевич Гридин. 

Сборная Украины на чемпионате мира по муайтай в Таиланде.

- Как вы познакомились с Гридиным?

– Мне позвонили и предложили драться с Реми Боньяски. Я тогда не знал, кто это и что это. Поехал в Минск, сам нашел клуб «Чинук», он тогда в подвале находился. Зашел туда, и Андрей Сергеевич так по-простому встретил. У него тренировка как раз шла, он дал мне стопку кассет и сказал: «Смотри!» У них там гостевая комната была с видеомагнитофоном, и пока Гридин тренировал, я смотрел бои Боньяски, изучал, какие ошибки он допускает. Первое, что Андрей Сергеевич сказал, когда зашел: «Давай рассказывай, что насмотрел». Мы так посидели, подумали, как будем под него готовиться. Обычно когда готовишься с человеком, не делаешь каких-то особых выводов: человек и человек, тренер и тренер. Ты просто понимаешь, что тебе нужно тренироваться и драться. Но с Андреем Сергеевичем все было немного иначе. Он отнесся ко мне с большой теплотой. Мало того, что он меня тренировал, так еще и водил на все концерты. У вас в Минске проходила «Ночь пожирателей рекламы», выступал Государственныйсимфонический оркестр Беларуси, на концерт группы «Аукцион» меня возил, на выставки. Объяснил мне, что боец должен уметь не только драться, но и быть образованной, разносторонней личностью. 

- Почему поехали тренироваться именно к Гридину?

– Потому что было приглашение от него. Тогда с Боньяски должен был драться белорусский боец Андрей Дудко, но он отказался по какой-то причине. Искали замену и нашли меня. Мне, как и любому молодому бойцу, нужны были деньги, и я поехал драться.  

– Много предлагали?

– Не помню, если честно. По-моему, около тысячи долларов. 

– Жили в Минске за свои деньги?

– Не помню, жил я за свои деньги или федерация помогала, настолько все давно было. Такие мелочи уже забылись. Помню только, что первые несколько поездок жил в Минске у молодой семьи, хорошие ребята. Потом мне снимали квартиру.

- Можете как боец объяснить, что в «Чинуке» было такого особенного, что его называли кузницей чемпионов?

– За кузницу чемпионов не скажу, потому что и в России, и в Украине были свои чемпионы, свои школы тайского бокса, а у Андрея Сергеевича – своя. Но у него мало того, что школа – у него все друг с другом дружили, что ли, общение было такое, что все как семья были. Это трудно объяснить. Своя школа, своя манера преподавания. Я очень много почерпнул в клубе и как тренер, и как спортсмен. У меня до сих пор система подготовки белорусско-украинская :).

- Вас легко приняли в эту семью? 

– Может, я и чувствовал себя легионером, но там все люди настолько адекватные, что мне было очень уютно: и Лешка Игнашов, и Дима Пясецкий, и Юра Булат, и Сергей Карпин, и Серега Гур. Тогда из России начал приезжать Саша Устинов, Женя Орлов. Мы с ними жили в одной квартире по двое-трое, когда готовились к соревнованиям. Естественно, вместе везде гуляли, ходили в кино, вместе тренировались, в футбол гоняли, на позитиве все всегда было. У Андрея Сергеевича, естественно, своя манера преподавания, своя школа. Не знаю, чем он берет и как воспитывает чемпионов, наверное, своей любовью и преданностью единоборствам. Для меня он звезда среди тренеров. 

- Сейчас можете вспомнить, как проходил бой с Боньяски?

– Это был хороший турнир с сильными бойцами в клубе «Реактор». Тогда еще Виталик Ахраменко и Леша Игнашов выиграли. Теперь не помню тех переживаний, но, естественно, волновался, потому что у меня это был второй или третий профессиональный бой всего. Боксировали мы по правилам тайского бокса, но без локтей. 

Тогда я старался не принимать это близко к сердцу, но все равно волновался, знал, что Боньяски – звезда, уже на тот момент чемпион мира среди профессионалов, у него куча боев. Тем более он крупнее меня: выше на шесть см и килограммов на пять-шесть тяжелее. Просто из-за того, что он чуть подсаживается на ногах, мы смотрелись одинаково, но он все же выше. Реми сам по себе мощнее, смотрелся, как атлет, а я молодой пацан. Ну, был я чемпионом мира по любителям, но сколько нас таких? Трудно сказать, тяжело или не тяжело было. Для меня было достаточно сложно в плане физической подготовки, потому что именно пять раундов по три минуты с минутным перерывом я боксировал первый раз, да еще с таким соперником, с которым ну никак не расслабишься. Он мне напрочь отбил ногу своим лоу-киком, после боя у нас обоих поднялась температура. Было непросто, в общем :). Знаю, что я выиграл четыре раунда и пятый проиграл. Естественно, победу отдали мне. У него было несколько тактических ошибок, которые мы с Андреем Сергеевичем увидели. У Боньяски очень мощный лоу-кик, и даже если он в блок попадает, такое ощущение, что тебя бревном ударили – и это одна из его ошибок. Он ногу оставляет на противнике, как бы продавливая ее, но при этом нога чуть-чуть зависает, ее можно подхватить и сбить его с ног, что я, в принципе, и делал. Он у меня несколько падал на канвас, и это на судей очень сильно повлияло.

*** 

- Правда, что в «Чинуке» вы приходили до начала тренировки сборной и тренировались самостоятельно?

– Правда. Еще приходил на вторую тренировку, когда все отдыхали, и сам тренировался. Чувствовал, когда мне нужно остановиться и когда не нужно. Я был меньше соперников. Уже говорил, что первый чемпионат мира выиграл с весом всего 89 кг, а у меня соперники были по 100-120 кг и каждый удар – тяжелый удар. Если пропущу или, например, устану в третьем раунде, меня просто забьют, так что я должен хорошо дышать. Поэтому вторая тренировка была не столько на технику, сколько функциональной. Я делал круговые тренировки и тому подобное, то есть работал над физической формой, заменял где-то свой недовес тем, что мог дышать все три-четыре-пять раундов в отличие от крупных ребят.

- Сами расписывали себе программу?

– Что-то сам, что-то почерпнул, работая в Севастополе с тренерами по боксу. Я не самоучка, очень много в меня вложил Андрей Сергеевич, со сборной Украины по тайскому боксу тоже занимался. Плох тот тренер и спортсмен, который не развивается. Что-то берешь у других, подбираешь под себя и работаешь. Если видишь, что дышишь и бьешь или нокаутируешь, значит, это работает. 

- Лучший боец, с которым вам приходилось тренироваться?

– Сложно сказать. Наверное, Леша Игнашов. Вообще, если брать белорусскую школу, тут все один к одному. Нету одного лучше или хуже, но самый титулованный, естественно, Леша. Он был на тот момент действительно яркой звездой, и не просто по любителям, а по профессионалам. 

- Что такого было в Игнашове, что он стал звездой?

– Не знаю, это надо у Андрея Сергеевича спрашивать. Ты просто под каждого спортсмена подстраиваешься. Мне не легко было с Лешей работать и не тяжело, тем более спарринги – это не настоящие бои, работа не в полный контакт. Где-то я его ударил, где-то он меня. Леша очень сильный в клинче был. На мне он тоже сильно набегался, научился в клинче работать. У него, может, что-то есть на генном уровне. Он очень умный боец, очень видящий, мог поменять тактику прямо во время боя: один раунд работает по одному, а тут раз – и на следующий раунд совсем по-другому. Это, наверное, где-то свыше дано. 

- Что за турнир был с вашим участием в Ледовом дворце? 

– Там была восьмерка. Два боя выиграл, в финале проиграл Леше Игнашову. Честно говоря, как любые пацаны, в первом раунде мы оба не хотели бить. В какой-то момент я к Леше подошел и сказал: «Давай уже драться, а то нас освистают». Мы начали более-менее драться. Леха меня тогда победил. Так получилось, что ни я, ни он не били по-настоящему.

- На вас как-то повлияло то, что вы тренировались больше Игнашова, но все равно ему проиграли? 

– Да никак не повлияло. Я просто тренировался и все. Когда Леша закончил и перестал быть звездой, я еще семь раз чемпионат мира выиграл, а было вообще такое, что за один год выиграл два чемпионата мира. В последний год стал чемпионом мира по IFMA и чемпионом мира по WAKO и еще выиграл Кубок Арбата. Может, на тот момент, когда выиграл два чемпионата мира, я и Лешу победил бы. Когда мы с ним дрались, я был молодым пацаном, который выиграл всего лишь один чемпионат мира, у которого не было таких данных, такого тренера – я же не мог постоянно жить в Беларуси с Андреем Сергеевичем. У меня всего этого не было. Да, Леша тогда выигрывал, но проходит время, и кто-то становится слабее, а кто-то сильнее. Еще вопрос, кто бы выиграл сейчас.

- Игнашов – самый сильный ваш соперник?

– Нет, каждый соперник по-своему сложен. С Боньяски тяжелее было драться, с Устиновым тоже было тяжелее. Я еще раз говорю: не соперник делает бой, а ответственность за бой и все, связанное с этим. Бывают более тяжелые бои с менее титулованными соперниками. 

- Что сложного было в Устинове?

– Он ростом 204 см, а я – 190 см, и весит он намного больше. Вот у нас в последнем поединке была разница 37 кг. Как вы думаете, это большая проблема? Это очень большая проблема :)! Саша – хороший спортсмен. Выигрывал за счет роста, трудолюбия. Он же просто хороший мужик. 

- Сколько раз за всю карьеру вы приезжали тренироваться к Гридину?

– Даже не скажу точно. Два или три года я фактически по пару месяцев сидел в Минске. Всегда все заранее планировалось. Звонил Андрей Сергеевич и говорил, что такой-то бой, такой-то соперник. Приезжал в Минск, мне снимали квартиру – я там жил и тренировался. Потом ехал на бой и возвращался из Минска или в Одессу, или сразу в Севастополь. 

- Чем вы занимались, когда были в Украине?

– Тренировал. Получал высшее профильное образование, учился в университете. 

- На деньги, которые тогда платили за бои, можно было прожить?

– Очень тяжело :). Платили немного совсем, поменьше даже, чем немного. Но я же еще был тренером, мне платили заплату небольшую в 300 долларов в федерации, потому что я много выигрывал на чемпионатах. Как было, так было, я не думал о том, платят много или мало. Тогда просто боксировал. 

- Гридин по этому поводу говорил, что сейчас у бойцов что-то вроде психологии проституток – все думают о том, сколько заработают.

– Я считаю, что все идет свои чередом, и людей тоже понимать надо. Нельзя на людей что-то говорить такое. Не мы такие – жизнь такая. Мы были такими, сейчас какие-то другие, да и бог с ним. 

- Как вы заканчивали карьеру?

– Последний год был у меня очень тяжелый, у меня бабушка умирала от рака. Тогда было два чемпионата мира подряд с разницей в два месяца. Один в Алмате – по IFMA, а другой – в Украине по WAKO. Поставил себе цель выиграть два чемпионата мира. До этого выигрывал две Европы, но два чемпионата мира – никогда. И так получилось, что тогда же выиграл Кубок Арбата в Москве, провел два боя, победил в них, приехал в Украину, когда сборная готовилась к чемпионату мира, отдохнул два дня и начал проходить сборы вместе со всеми и в итоге стал чемпионом. Неделю отдохнул, и снова поехал на сборы ко второму чемпионату мира. Финальный бой как раз был с Устиновым Сашей. Я был настолько опустошенный из-за этих сборов постоянных и боев, что шел на ринг как будто поесть: у меня не было адреналина, я ничего не боялся, просто зарабатывал очки как машина. Когда нет адреналина – это плохо, неправильно. Я просто себя измотал. У меня чуть позже был бой с Женей Орловым в клубе «Арбат», который я выиграл и закончил драться. 

- Помните момент, когда проснулись и поняли, что вы больше не спортсмен?

– Два раза такое было. Первый раз, когда после боя в Полтаве погиб парень, которого я ударил коленом. Тогда решил, что не хочу драться. Это был мой первый профессиональный бой. Мы оба были чемпионами мира по любителям, только я был чемпионом мира в супертяжах, а парень – в 86 кг, но весили мы почти одинаково: он где-то 88 кг, а я 91-92 кг. 

После боя он не пришел на банкет, на следующий день мне сказали, что его в больницу увезли, а еще через день стало известно, что он умер. Естественно, я тогда был в шоке и вообще ничего не хотел, хотя от меня требовали тренироваться. Дальше было несколько турниров, но я всех послал на фиг – не хочу. Полгода прошло, ничего хорошего, никаких хороших эмоций – парень погиб, у него жена молодая осталась. Все равно винишь себя, хотя понимаешь, что твоей вины нет и ты сам мог быть на его месте. Ходил как в воду опущенный. 

Второй раз то же самое. Как я уже рассказывал, после двух чемпионатов мира и Кубка Арбата, которые я выиграл за два месяца, просто устал, это было чересчур. Ко мне журналисты подбегают после боя: «Как вы себя чувствуете? Кому посвящаете победу?». Я сказал, что посвящаю бабушке. «Она будет рада?» – «Она умерла». Развернулся и ушел. Бабушка умерла в тот день, когда я выиграл Кубок Арбата. Она меня очень любила и мне казалось, что я так хорошо провел этот финальный поединок с беларусом Вазновичем – настолько чувствовал этот бой, настолько видел каждый удар и чувствовал каждое движение противника, – благодаря тому, бабушка мне отдала свои последние силы. После этого боя я закончил со спортом. 

- Чем стали заниматься?

– Тренировал. У меня были чемпионы Украины, победители Кубка Украины. Мне было, чем заниматься, чем зарабатывать. Может быть, меня и хотели вернуть, звали, мол давай, но я уже не хотел. Этот адреналин есть у каждого спортсмена, вот, может попробовать, все же мы адреналиновые жадины, но, наверное, все-таки в какой-то момент надо остановиться. 

Сейчас у меня один из лучших залов в Крыму. Много беларусов к нам приезжает, ученики Димы Пясецкого, например. Гридин мне уже лет пять обещает приехать, но никак не приедет :). Отличный зал, отличные условия, у меня очень сильная детская сборная. Есть уже и чемпион мира в зале – он стал чемпионом у вас в Беларуси в весе до 75 кг. Он тогда в финале нокаутировал португальца. Это мой спортсмен Григорьев Ваня. У меня есть действительно хорошие ребята.

- Что вы говорите спортсмену, если он очень много и упорно тренировался, но все равно ничего не добился?

– Вы знаете, я не верю в такое: чтобы тренировался и ничего не добился. Такое может случиться в каких определенных эпизодах, но это редкость. Если человек добросовестно трудится, то у него не может ничего не получиться. Трудолюбие в спорте многое значит, гораздо больше, чем талант.  

- Объясните, как всю жизнь заниматься одним и тем же и не потерять интерес?

– Не знаю :). Все говорят, наверное, что выбирать профессию надо по любви. Конечно, от тренерской деятельности тоже устаешь, потому что это очень нервная и неблагодарная профессия: вкладываешь все силы в ученика, а он просто развернулся и ушел, или родители звонят и говорят, что он больше не будет заниматься, и ты думаешь, зачем все это делал. 

С детьми мне нравится работать. Нравится смотреть, как у них глазки горят, когда они тренируются. Есть и неудачи, но есть и победы, после которых ты понимаешь, что стоит продолжать тренировать. Эти эмоции, когда сам не дерешься, но их надо чем-то заменять. Я много знаю, много умею, и родители и дети ко мне хорошо относятся. Получаю удовольствие от работы. Бывает, надо перезагрузиться, и тогда я улетаю в Таиланд или еще куда-то, где никто не может дозвониться и никто не дергает. Потом приезжаешь и с новыми силами обратно в зал. 

- Вы в Таиланд уезжаете тренироваться или отдыхать?

– Я всегда тренируюсь, каждый день, а то и по два раза в день. Я до сих пор в хорошей форме, вешу столько же, как и тогда, когда с Игнашовым тренировался.  

- Когда видите новости, что тот же Боньяски снова будет боксировать, вам самому не хочется выйти в ринг?

– Да можно, а смысл? Кому мне что доказывать? Адреналин? Для меня адреналин – это мои дети, которых нужно тренировать. Мне надо еще силы найти, чтобы их вытянуть. В России очень тяжело выиграть чемпионат и попасть в сборную, это не Украина и не Беларусь – тут все гораздо тяжелее за счет количества спортсменов, а значит, тренироваться и тренировать нужно сильнее. Поэтому желания драться сейчас у меня нет. Такие желания у меня пропадают в Таиланде, потому что там и так дерешься каждый день. Я там тренируюсь с профессионалами, боксирую с ними – и нормально. Бывает, что начинаешь так драться, что как будто в профессиональном поединке участвуешь. В своем зале я часто со своими учениками стою в парах. Я с вашим Юрой Булатом разговаривал, он тоже говорил, что стоит в парах со своими ребятами по 10-15 раундов. Еще и гоняет их :). 

Считаю, свое уже отбоксировал, но все равно не расстаюсь с этим видом спорта. Просто кто-то относится к тайскому боксу как к спорту, а для меня это без преувеличения – Путь.  

Фото из личного архива Сергея Архипова.