«Тренер называл нас «колченогие гандбольные уродцы». Байки экс-игрока сборной Беларуси

Это сейчас в чемпионате Беларуси 6 клубов и явные лидеры не имею никаких проблем в матчах с аутсайдерами, а ведь были времена, когда каждый матч шел «кость в кость». Вспоминаем их вместе с правым полусредним «Витязя» Антоном Ладутько.

Про первые шаги в карьере

Мой брат перепробовал различные виды спорта, пока не остановился на гандболе и заодно не затащил меня в мир ручного мяча. Это был 1999-й год, тренировались вместе с братом. Потом его перевели в другую группу, одному ездить из Масюковщины на Восток стало скучно, и на некоторое время я ушел в футбол. Был вратарем, даже за сборную города успел поиграть.

В этот момент у брата начало получаться в гандболе. Он много рассказывал интересного. Да и если честно, не нравилось мне в воротах. Решил вернуться, и с 2001 года и по сей день гандбол – неотъемлемая часть моей жизни.

Про “Аркатрон”

В то время “Аркатрон” возглавлял тренер нашего спорткласса Николай Жук, и уже с 16 лет нас начинали подпускать к команде. В основном, мы, конечно, таскали мячи. На тот момент “Аркатрон” был чемпионом Беларуси, конкуренция была запредельная. Удалось поиграть с Денисом Рутенко, Костей Яковлевым, Юрой Громыко, Виталиком Коженевским, Мишей Нежурой.

Чемпионат был значительно сильнее. Сейчас команды состоят в основном из молодых игроков, тогда же в любой команде играли взрослые мужики. В каждом клубе были опытные лидеры. Проходных матчей в чемпионате не было: аутсайдеры выходили и давали бой лидерам. Мы могли выиграть и 10, и 15 мячей, но просто никогда не было: в раздевалке сидели с синяками (смеется). И это я уже не говорю про СКА и БГК, которые всегда были очень хорошо укомплектованы.

Про дисциплину

“Старики” дисциплинировали. Когда в раздевалке сидели такие ребята, как Миша Нежура или Андрей Крайнов, одного их взгляда хватало, чтобы вести себя, как подобает, на площадке. Ошибки бывают у всех, но если ты “включал дурака”, тебе в раздевалке в жестком формате рассказывали, что так делать не надо. Не оправдываю это, но молодежи важно пояснять какие-то вещи, надо объяснять, как должна играть команда. Нас учили уважать труд друг друга.

У нас был очень импульсивный тренер. Николай Жук – мужик мировой: жесткий, но справедливый. Каждый матч нам прилетало “на орехи”. Те выражения, которыми он описывал нашу игру, до сих пор забыть не могу (смеется). “Колченогие гандбольные уродцы” – это самое мягкое, что могло быть.

Но я прекрасно понимаю, что тренер должен быть жестким. У нас такой менталитет, что нами нужно управлять, над нами нужно стоять. Ведь у детей же как: тренер отвернулся – и никто не делает упражнение. В наших реалиях это оправдано.

Про “Викторию-Регию”

В 2007 году с командой института физкультуры мы поехали в Польшу на чемпионат Европы среди студентов. У нас была очень сильная команда. Из Словении приехал Сергей Горбок. Хватало и других сильных игроков. Тот же Вадим Лисица, наш нынешний “витязь” Костя Грибов.

Тот чемпионат мы выиграли. В автобусе отмечали победу и во время празднования председатель “Виктории-Регии” Аркадий Гургенович Мовсесов предложил перейти к ним. Условия были хорошими. К тому же это команда университета, в котором я учился.

Не скажу, что финансовые условия сильно отличались. Да и коллектив в “Аркатроне” был прекрасный. Но мне хотелось больше играть, а в то время безальтернативным первым номером у нас был Сергей Шилович, поэтому меня ставили и на угол и в центр и даже налево. Времени хватало, но на своей профильной позиции я играл не так часто, как хотелось бы.

Про левшей

Вообще, тогда проблем с левшами не было. Помню один тур чемпионата. Тогда травмировались Вадим Лисица и Валера Семиошкин. Играли таким составом: на правом углу Витя Винник, на полусреднем Доманцевич, в центре – Сергей Яковлев, я на позиции левого полусреднего, а на левом углу – Сергей Кучуро. Пять левшей одновременно на площадке.

В общем, проблема левшей мне не кажется глобальной. Да, кто-то не заиграл. Возможно, так происходит потому, что у нас всегда на этой позиции был железный первый номер. Сейчас это Сергей Шилович, до этого был Андрей Курчев. Вторые-третьи номера не получали должного внимания, всегда тасовались.

Про Шевцова

За сборную у меня 10 матчей. Впервые попал в заявку главной команды страны в 2006 году. Играли с украинцами в Бресте. Меня тогда взяли “на конец лавки”. Впервые одел форму сборной, было большой честью. Для меня было важно почувствовать эту атмосферу, понять, какой это уровень.

В сборной удалось поработать под руководством Мироновича, Свириденко и Шевцова. Спартак Петрович – это плоть от плоти школа СКА, это система, принесшая много побед нашему гандболу. Его знают все.

Свириденко и Шевцов – тренеры новой формации, большей частью люди с европейским менталитетом. Юрий Анатольевич так точно. Он идет в ногу со временем, его команды всегда играли в самый современный гандбол. Неудивительно, что сборная при нем добивается больших успехов. Тот факт, что он живет в Германии, играет на руку национальной команде. Немцы – законодатели мод в мировом гандболе, все новинки идут именно оттуда.

Шевцов опережает нашу реальность. Когда мы начинали с ним работать, было заметно, что его мысли намного впереди наших. Причем не на два и не на три шага. Некоторое время у него ушло на то, чтобы подтянуть наш уровень организации работы, профессионального взгляда на игру.

Насколько я могу судить по рассказам ребят, Юрий Анатольевич никак не изменился. Он все так же остается голодным до побед, до каждого мяча. Он всегда был очень требовательным: если ты проигрываешь 10 мячей за минуту до конца матча, ты обязан проиграть 9. Никогда не опускал руки.

Про новые правила

Все изменения в современном гандболе (7 на 6, замена без “манишки”) направлены на увеличение зрелищности. Хотя гандбол и темповой вид спорта, всеми этими правилами его ускоряют. Никто не любит тягучий гандбол. Если бы матчи заканчивались со счетом 5-4, трибуны были бы пусты.

Правила подстраиваются под маркетинг. Зрители хотят видеть много атак и много голов. Это законы рынка. Их надо принимать. Кстати, ведь у нас в чемпионате в 2005 году хотели ввести обсуждаемое сейчас ограничение времени на атаку. Наверное, это было бы правильно. Гандбол стал бы более динамичным, появилось бы много нестандартных ходов, на тренировках бы отрабатывались домашние заготовки.

При этом стоит понимать, что это не упрощает жизнь защите. Сейчас играют не люди, а машины. С одной стороны увеличивается количество поспешных бросков, но и уровень атаки при этом растет.

Про Кипр

Кипр – это трагедия нашего гандбола [в 2010 году Беларусь участвовала в квалификационном турнире к чемпионату мира и уступила киприотам 30:31]. Наверное, не до конца всерьез воспринимали их сборную. Хотя и мы ведь приехали не в оптимальном составе. Очень много травм было. Где-то не настроились должным образом. Киприоты же вышли как на последний бой и наказали нас.

В раздевалке была гробовая тишина. Долго. Даже пришедший Шевцов ничего не смог сказать. По глазам было видно, что у него шок. Все молчали. Говорить было нечего, а поверить было сложно.

Спасибо Юрию Анатольевичу, он смог нас собрать, нашел подход к каждому, сплотил команду. Фарерцев мы обыграли, швейцарцев нужно было побеждать с разницей под десятку. Шевцов тогда разобрал их полностью и мы в ослабленном составе бились, в первом тайме выиграли три мяча, но на концовку сил не хватило.

Про Мовсесова

Аркадий Гургенович – человек, который сделал для белорусского гандбола очень много. Своеобразный, горячий, взрывной, но всегда помогал ребятам. Не знаю ни одного вопроса, с которым к нему приходили и уходили без ответа. Он держал клуб за счет харизмы, желания, любви к гандболу. В БГУФКе всегда была хорошая команда. Университет располагает хорошей базой. Там есть все, что необходимо для подготовки: залы для тренировок, тренажерный зал, стадион, бассейн, баня.

Уход из жизни Аркадия Гургеновича – трагедия. Без этого человека гандболу в БГУФКе тяжело. Надеюсь, новый ректор [судья международной категории Сергей Репкин] как человек гандбольный возродит былые традиции.

Про “Машеку”

Клуб в Могилеве в мое время был серьезным. Тогда чувствовалась разница между региональными клубами и столичными. Если в столице сосредоточены более затратные клубы, то в регионе были по три-четыре команды в разных видах спорта. На всех хватало и внимания, и финансов.

Условия были замечательные. Директором тогда был Морозов – человек, который вникал во все вопросы. Когда я приехал подписывать контракт, через час у меня уже были ключи от квартиры.

Сейчас, конечно, условия там похуже. После кризиса уровень зарплат упал раза в два-три. Тогда были премии, квартирные, могли получить какие-то средства от спонсора, например, ко дню дорожника. Немного, но было приятно. На выезд отправлялись за день до игры.

Главная проблема, по которой мы все это потеряли, – отсутствие таких энтузиастов, как, например, Левин в Новополоцке. Человек, который делал все для существование клуба в регионе. Все же я считаю, что гандболом должны заниматься люди, которые искренне любят этот вид спорта. Мовсесов, Левин [Сергей – развивал гандбол в Полоцке и Новополоцке], Радьков [Михаил – основатель гандбольного клуба «Колос» в Горках] – вот те люди, которых сейчас не хватает.

Про уход из “Машеки”

В Могилеве у меня оставался год контракта, когда в стране случился кризис. Стоит отдать должное могилевчанам: они пытались выйти из этой ситуации и выполнить все свои обязательства перед игроками. Мы поговорили по-человечески и они меня отпустили даже при наличии контракта. Единственным условием было то, что не перейду к конкурентам.

Ко всему прочему тогда решил жениться, связывал свою жизнь с Минском. Понимал, что нужно уходить в другую жизнь, обустраиваться, находить “гражданскую” работу.

Про момент, когда решил приостановить карьеру

В 24 года мне предлагали перебраться в Гожув. Я уже подписал контракт, пошел в консульство и мне отказали в визе. В итоге я уехал в Могилев. Уже позже услышал, что моя проблема не была единичной. По слухам, игроков до какого-то возраста просто не отпускали из страны, особенно без компенсации.

После Могилева нашел “гражданскую” работу, на которой мне платили больше, чем платили бы, останься я в гандболе. Считаю, если ты можешь заработать вне спорта больше, чем играя, и ты продолжаешь, это бегство от реальной жизни. Ведь у нас не тот вид спорта, которым можно обеспечить себе старость. Разве что в топ-клубах можно заработать много.

Мне нравится, как поставлен процесс в финском “Риихимяки”, во многих прибалтийских клубах: полдня работаешь, полдня – тренируешься. Это позволяет и добиться какого-то материального благополучия, и получить профессиональные навыки.

Отчасти соглашусь с Леонидом Ивановичем Бразинским, который всю жизнь говорил, что в Беларуси не должно быть профессионального спорта. Должен быть студенческий. Если ты вырастаешь из чемпионата Беларуси, тебе нужно ехать за границу. Мы плавно к этому приходим. Команды в основном молодежные. Кто где-то выбился, всегда может пойти наверх, в более сильный чемпионат.

Про нынешнюю жизнь

Сейчас я работаю в политехническом колледже. По университетским меркам моя должность соответствует заведующему кафедрой. Где-то ищу подработки. Стараюсь уделять много времени семье.

Но от спорта так отойти далеко не смог. У меня спортивная семья. Брат – мастер спорта, отец – мастер спорта Советского Союза, был баскетболистом легендарной команды РТИ, а мама немало потрудилась для этого, пережив кучу наших травм и передряг.

Про отношение к результатам

Мы в “Витязе” очень серьезно относимся к матчам. Иногда даже слишком. Не могу сказать, что мы ночами не спим, но лично мне каждое поражение седых волос добавляет.

Ты привыкаешь показывать определенный уровень. Если проигрываешь СКА или БГК, то это одно дело, когда проигрываешь 16 мячей “Кронону”, это совсем другое. Мы проиграли безвольно. После игры был очень серьезный разговор. Всех поражение зацепило. Проигрывать нужно с честью и достоинством. Стыдно.

Про “Витязь”

Как-то мой друг Дима Бабкевич рассказал, что при нархозе есть такая команда “Витязь”. На тот момент она была любительской, можно было приходить побегать, мяч побросать, с ребятами пообщаться. Там же и познакомился с Сашей Опейкиным.

Со временем подобралась вполне серьезная команда. Опейкин решил поставить все на более высокий уровень. В 2012 году мы сыграли в чемпионате. Скажу, что выступили неплохо: и тот же “Гомель” цепляли, и “Аркатрон” обыгрывали.

Потом играли в Балтийской лиге, чемпионате города. Сейчас вернулись в чемпионат Беларуси. Команда хорошая, коллектив прекрасный. Наверное, мне всегда везло именно на дружные коллективы. На свадьбу пришли 160 человек, из которых добрая часть – спортсмены: из разных команд, из разных сборных. Это о многом говорит.

Про семью

Что для меня значит семья? Это самый простой вопрос (улыбается). Всё, реально всё! Мама, Папа, Брат, жена Полинка, ну и конечно моя главная победа в жизни – дочка Алёнка. Это те люди, которые примут меня любым, всегда поддержат и поймут. Они всегда рядом.

Мама с Папой, конечно, натерпелись с нами с Братом. Лучшие родители, пример для меня. Брат у меня больше, чем просто Брат, он ещё и лучший друг. Полинка – моя опора и поддержка в любой ситуации. Ну а Алёнушка моя – это вообще вся моя жизнь, мой трепет и самые лучшие эмоции в моей жизни. Я всех их очень люблю и буду стараться быть для них не просто лучшим, а лучше, чем вчера.

Фото: личный архив Антона Ладутько, ГК «Витязь».