Анна Бонд: «Хоккеисты дерзкие. Футболисты на этом фоне выглядят совсем интеллигентами»

Новая ведущая проекта «БАТЭ on air» и совесть белорусского шоу-бизнеса рассказывает Никите Мелкозерову о закодированных клоунах, бутсах Родионова и хоккейных застольях.

Антресоль, маркетолог, лесбиянки

– Как вы стали сотрудничать с БАТЭ?

– Вообще, раньше я не сильно фанатела футболом. Но после БАТЭ стал привозить в Минск звездные команды. Вот благодаря этому я и втянулась. Затем случился первый опыт нашего сотрудничества с БАТЭ. Я провела один из прошлогодних выпусков программы «БАТЭ on air». Понравилось. В нынешнем году поступило предложение стать постоянной ведущей проекта. Ненавязчиво, непосредственно, без сильной смысловой нагрузки, которой и без того полно в белорусском телевизоре, знакомить людей с футболом и футбольным клубом БАТЭ. Я согласилась. У нас не будет привязки к конкретным матчам. «БАТЭ on air» не станет рассказывать и показывать, кто, сколько, кому и как забил. Для этого есть специализированные отчетные программы. Мы же по формату много легче. Вот в первом выпуске познакомили людей с «Борисов-Ареной».

Есть еще кое-какие идеи. Так что будем дальше работать. Мне нравится.

– Чем запомнился первый опыт работы с БАТЭ?

– Звонок из Борисова: «Можете приехать и посмотреть?» – «Ну, могу…» Тем более арены к тому моменту я не видела. Увидела. Порадовалась. Там есть все. И все для людей. Даже детская комната. Я, узнав, чуть-чуть пошутила: «Еще бы детскую комнату милиции – тогда вообще будет полный пакет услуг». Хотя, если серьезно, даже не верится, что в Беларуси есть такое сооружение. По красоте перекрывает все возведенные в стране хоккейные дворцы, вместе взятые.

В общем, мне предложили. Я поехала. И оказалось, что надо вести программу, быть таким отважным и вездесущим спецкором. Очень, конечно, неожиданно. Да, мне дали специальный листик с примерными инструкциями. Но все равно я мало что понимала из происходящего вокруг. Оттого в первой нашей программе у меня были очень настоящие эмоции.

Вот прямо все удивляло. Просто все: поле, болельщики и, конечно, знаменитый Виталий Родионов, о котором я до нашей встречи ничего не знала. Говорю: «Может, вы мне майку подарите?» – «Майку, – отвечает, – не могу. А вот обувь – пожалуйста». Снял такой бутсы, отдал их мне. Я почему-то до последнего была уверена, что бутсы у меня заберут сразу же после выключения камеры. Но нет. Никто и ничего не забрал. Бутсы оказались мне по размеру. Стоят теперь в коридоре. Я их специально не прятала в антресоль. Живут себе спокойно. Захожу в квартиру, вежливо говорю бутсам «Здравствуйте, Виталий» и иду по своим делам.

Все очень серьезно. Настолько, что меня даже пустили в раздевалку футболистов. Под абсолютнейшим страхом смерти

Да, Родионов понравился. Понимаете, у него энергетика добрая. Это важно. Потому что я подходила к некоторым другим футболистам БАТЭ. И они оказывались либо малоразговорчивыми, либо совсем неразговорчивыми. А Родионов, увидев меня, расплылся в любезности, что не всегда делают мужчины. Вы думаете, красивым женщинам всегда везет? Извините за скромность. Так вот, таким женщинам везет далеко не всегда. Иногда их тоже могут послать далеко-далеко. А Виталий оказался дружелюбным. И бутсы подарил. Дядя, кстати, недавно был в гостях. Увидел подарок Родионова. Сказал: «Храни эти бутсы. Скоро они огромных денег будут стоить!» И знаете, я серьезно отнеслась к дядиным словам.

В общем, все очень серьезно. Настолько, что меня даже пустили в раздевалку футболистов. Под абсолютнейшим страхом смерти. Честно, я потом так боялась, что они проиграют… Ужас просто. Вся распереживалась. Но, слава Богу, БАТЭ победил «Славию» со счетом 1:0. Мне сразу же полегчало. Вот она, сила спорта.

– Как вы относитесь с суеверности спортсменов?

– Она правда есть?

– Правда.

– Нормально, ведь я тоже во многом суеверный человек. Просто любое суеверие не должно выходить за рамки здравого смысла. Знаете, перед походом в раздевалку БАТЭ женская интуиция сигнализировала, что я отправляюсь в обитель мужчин и создаю прецедент. Вот поэтому и волновалась. Хорошо, что ребята потом победили и в матче со «Славией», и в матче с «Динамо», и в матче с «Гомелем». Значит, все нормально. И я ни в чем не виновата… Надеюсь.

– Какие суеверия есть конкретно у вас?

– Никогда не хвалю работу, пока она недоделана до конца. Даже если ощущения будут подсказывать, что все отведено/отснято/отговорено нормально, не позволю себе никакой положительной оценки. Вперед никогда не забегаю. Такое вот суеверие. Конечно, перед любой работой стараюсь настроиться. Мысленно помолиться. Задор-то нужен. Поесть еще, кстати, желательно. Давно поняла: голодной работается очень тяжело. В отсутствие еды оперативная память обрабатывает данные гораздо медленнее. Хотя это, кажется, уже не относится к суевериям. Это привычки. Одна из них, кстати, заставляет отключать телефон во время работы. Чтобы, не дай Бог, вдруг не поступило никаких плохих звонков. Хорошие звонки – это, конечно, хорошо. Но в моей жизни были опыты, когда мы за день писали залпом три-четыре программы. И вот после первой или второй раздался неприятный звонок. Он меня, конечно, прибил так, что работать дальше стало невозможно.

О, кстати, еще не мешает зайти в помещение с правой ноги. И оказавшись в новом месте, загадать желание. У меня они всегда исполняются. Желание, которое я загадала, впервые оказавшись на «Борисов-Арене», тоже сбылось.

– По количеству заморочек вы похожи на футболистов.

– Знаете, я ожидала, что вы отметите нашу схожесть с футболистами по другому критерию. Есть же все-таки распространенные стереотипы о спортсменах. Вот мне всю жизнь говорили: «Спортсмены – они такие». Я слушала и задавалась вопросом: «Такие» – это какие?» Глупые, что ли? Просто есть мнение, что человек, который посвящает все время одному конкретному делу, тратить себя на другое никак не может. Вот отсюда и стереотипы.

Наверное, пока у нас в стране нельзя быть геем-маркетологом футбольного клуба

Правда, мне хочется верить, что наши спортсмены читают что-то интересное и глубокое, много всего смотрят и самосовершенствуются. Что, как и в любой другой профессии, в футболе есть умственно активные люди. Помните, раньше существовал стереотип о качках? Будто они все тупые. Но оказалось, и среди них есть умные люди.

Кстати, когда начала работать в «БАТЭ on air», стала интересоваться ребятами из команды. И пока знающие люди говорят мне об игроках БАТЭ только хорошее.

– Чем вы еще интересовались?

– Спросила как-то: «Скажите, пожалуйста, есть ли геи среди футболистов? Может, в БАТЭ имеются в наличии?» Знающие люди ответили, что не имеются. Ну, окей. Хорошо. Хотя геи имеют право на существование. Я нормально отношусь к геям, трансам и лесбиянкам. Тех же геев много среди моих друзей. А в БАТЭ геев нет. В БАТЭ играют настоящие мужчины. Я верю. Это хорошо.

– Слышали зимнюю историю про белорусский футбол и несостоявшегося маркетолога?

– Слышала. Что вам сказать по этому поводу? Могу сказать очевидное: наверное, пока у нас в стране нельзя быть геем-маркетологом футбольного клуба. Может, в Европе это и хорошо. У них ведь там все давно на самотек пошло. Там нормально, когда папу зовут Вася, а маму… тоже зовут Вася. Ничего страшного, главное, что семья полная. Вот. Правда, я пока не могу с этим смириться. Безусловно, вокруг нас иногда живут люди, которые предпочитают однополую любовь. Ну, и пусть себе живут. Только не надо навязывать свои убеждения всей гетеросексуальной общественности. А так, ну, не приняли человека на работу – ну, и ладно. Думаю, Европа его приютит как гей-беженца.

К тому же история о маркетологе дает всем нам повод задуматься о зле, которое из себя представляет интернет. Вот человек из-за глобальной паутины лишился хорошей должности. В интернете действительно ничего не утаишь. Поэтому надо проявлять бдительность.  

Шпрехшталмейстер, утята, госнаркоконтроль

– Вы не самая невостребованная в стране ведущая.

– Ну, да. У меня есть телевизионные проекты. Вообще, я отработала их много всяких разных. И работала почти везде, кроме телеканала ОНТ. «Лад», БТ, СТВ. Нашумевший конкурс «Мисс Минск», думаю, все помнят. Как оказалось, я была наименьшим злом в том проекте. Ну, и помимо всего этого удовольствия у меня есть основная работа – Цирк «Дзіва». Я менеджер по пиару. Понимаете, ребенок мой подрос. Времени на самореализацию хватает. Вот я его и использую. Хотелось бы верить, что с пользой.

– И зачем вам «БАТЭ on air»?

– Всегда интересно делать новую работу. Новая работа – новая аудитория. Плюс «БАТЭ on air» – это про спорт. А я человек, который ведет здоровый образ жизни... Ладно, очень старается вести здоровый образ жизни :).

Не могу сказать, насколько дорого оценивается мой нелегкий труд. Это коммерческая тайна

В общем, «БАТЭ on air» – это новая работа, которая, считаю, может принести мне новые мысли, новые эмоции и новых людей. Грех от этого отказываться. У меня вообще такая творческая манера, что я предпочитаю не возобновлять старые проекты. Есть же выражение «Брось, а то уронишь». Вот потому к новым и отношусь отлично. Ну и, безусловно, мне нравится социальная направленность «БАТЭ on air». Чем ближе к народу, тем лучше. Плюс, естественно, ЗОЖ и все такое.

– Вы, наверное, слышали, что народ у нас злой.

– Да. Я же по городу езжу. Но хочу вам сказать главное: всех злых людей гарантированно обезоруживает улыбка. Даже водителей, которые не хотят тебе уступать дорогу, или водители, которых ты счастливо подрезала пару секунд тому назад. Бывает видно, его прям распирает от желания наорать. Но улыбка избавляет человека от негатива. Оп – и все ушло.

– Вряд ли кто-то поверит, что вы стали вести «БАТЭ on air» от любви к ЗОЖу.

– Да, скажут, что БАТЭ заплатил мне полбюджета города Борисова. И знаете, так и есть. Я очень дорого стою. Ладно, это все юмор :). Правда, я все равно не могу сказать, насколько дорого оценивается мой нелегкий труд. Это коммерческая тайна. Как я потом буду договариваться об оплате с новыми партнерами, если все узнают, насколько сумасшедшие деньги мне платит БАТЭ :)? Люди же испугаются. Мне этого пока не надо.

Тем более работа может приносить не только заработок, но и удовольствие. В случае с «БАТЭ on air» я совместила два в одном. К тому же иногда, честное слово, я даже могу работать бесплатно. Да, я такая. Порой, по просьбам друзей, участвую в их проектах на безвозмездной основе. Ничего страшного. Подобное участие может принести мне новые эмоции, новые знакомства и новых людей. Это отлично.

Более того – сейчас я с головой ушла в некоммерцию. Учусь на режиссера видеофильма в Академии искусств. Занимаюсь всякими творческими шутками. Вон социальные ролики делаю, интервью, портреты.

Клип, кстати, собираюсь снимать. Все на безвозмездной основе. Такая вот студенческая взаимовыручка. «Давай ты у меня сегодня побудешь актрисой, а завтра я снимусь в твоей работе». – «Давай».

Сделала, кстати, недавно ролик про зависимость от мобильных телефонов.

Поместила в кадр своего сына-подростка. И вот что важно: когда мы в Академии защищались перед приемной комиссией, я сильно удивлялась. Сильно удивлялась потому, что наша группа (14 человек) и другие группы придумали много хороших, круто скреативленных роликов. А работа довольно сложная, хронометраж-то ограничивается 30 секундами. В общем, я смотрела и думала: «А где все это? Почему по телевизору крутят такие неинтересные социальные ролики, если вот здесь ребята придумывают стоящие вещи?» Искренне не понимаю. В общем, год осталось учиться – и будет у меня вторая специальность. По первому образованию я культуролог-менеджер.

– Объясните, чем вас увлек цирк?

– Я уже 13 лет в этой сфере. Так вышло, что мой будущий муж оказался артистом цирка. Он и ввел меня в работу. Я освоила несколько жанров. Клоунада – начало работы. Иллюзия – меня пилили/кромсали/прокалывали. А в составе конно-акробатического номера даже стала лауреатом международного конкурса. Входит в пятерку сильнейших в мире.

Нет ничего более страшного и скучного, чем закодированный клоун. Потому что хороший клоун пьет

Понимаете, просто я всегда ставила перед собой цели и шла к ним. Сейчас, правда, у меня нет цели. Ну, так получается. Хотя на самом деле очень хочется обрисовать себе что-то такое яркое и стать по-настоящему одержимой какой-то идеей. Может, переосмысление жизни началось? Или это люди вокруг настолько устали, что изменилась творческая атмосфера?

Хочется реально чем-то загореться. В 15-16-20-25 лет это проще. Видишь яркую цель – и идешь к ней. Я, например, когда была юной, совершенно не думала, что стану работать на телевидении. Но после судьба стала открывать мне двери. Одну за одной, что в телевидении, что в цирке. И вот тогда я обрисовала все эти цели, которых мне захотелось обязательно достичь. Доказать коллегам с ТВ, что я могу не хуже даже без соответствующего образования. Доказать артистам в цирке, что я на что-то способна, пусть и пришла с улицы. И вот когда на сцене манежа вручили приз за конно-акробатический номер, пришло ощущение восторга: «Я это сделала! Мы это сделали!» Спасибо моему сенсею! Это действительно сильная эмоция, ради которой стоит стараться.

Только не надо думать, будто сейчас я не очень серьезно вкладываюсь в БАТЭ. Все профессионально, все на уровне. Просто хочется загореться чем-то еще более глобальным.

– Многие не хотят цирк из-за нежелания смотреть на животных, которых мучают.

– Давайте подумаем: вот как можно замучить слона, который весит три-четыре тонны? Если вы будете истязать животное таких размеров, оно рано или поздно отомстит. С лошадьми то же самое, пусть они и считаются покладистыми. Понимаете, животные, которых мучают в цирке, – одно из самых больших заблуждений современного общества. Люди порой пытаются докопаться до сути не самых важных для себя вещей, не замечая происходящего вокруг. Вот ситуация: на скамейке изнемогает бомж. Реакция прохожих? Абсолютное большинство проходит мимо. Зато практически все представители этого абсолютного большинства жалеют животных. Люди не носят меха и шкурки, а потом делают ремонт и в угоду сохранения новых обоев выгоняют из дома некогда любимого кота.

– Что чувствует человек, которого пилит иллюзионист?

– Боль душевную :). Знаете, меня больше протыкали. Я редко участвовала в классическом номере с пилой, суть которого известна любому школьнику. Меня прокалывали пиками. 32 горящих пики – и насквозь. Одним движением. Правда, как-то случилась неполадка, после которой я решила, что пора завязывать. Мы сидели в ящике с партнершей. Ящик маленький. Плюс пространство съедают пики. Мы сидим в боксе головами наружу. Неподвижно. И тут технику заклинило. Смотрю, а на пике, которая вышла из ящика висит ткань от костюма. Подумала: «Это звоночек». Всем, думаю, понятно, что ткань на пике могла быть моей или партнерши кожей. Честно, я даже не представляю, как оказывать первую медицинскую помощь в подобной ситуации. Бокс с пиками – сложный механизм. Его долго разбирать…

И таких случаев было много. Аппарат замыкает, а ты горишь головой к зрителям, скукоженное тело внутри, и ничего не можешь сделать. Горит и горит – жди, пока огнетушитель принесут. 30 шоу в месяц. Или сто шоу за три месяца нон-стопом. И постоянно в тебя летят пики – тынь-тынь-тынь-тынь. Получается, что секрет исполнения номера тебе известен. А еще тебе известно, что механизм может дать сбой. И результатом такого сбоя станет потерянная жизнь. Пики-то проходят в миллиметрах от тела. Поэтому у меня и начался страх. С фокусами в цирке я пока завязала, не выступаю. Могу заниматься только ведением программ. Быть шпрехшталмейстером или конферансье как у нас говорят :).

– Правда, что все клоуны вне работы грустные?

– Правда. И нет ничего более страшного и скучного, чем закодированный клоун. Потому что хороший клоун пьет. Судьба его, как правило, тяжелая. Смешить людей – это очень трудно. Это практически нереально. Знаете, когда я работала «Ночь с Анной Бонд», то использовала фриковый стиль и много веселилась. Хотя в жизни веду себя по-другому. Моя мама, кстати, была в легком шоке от подачи, когда увидела один из выпусков. Но ей понравилось.

Вот почему все думают, что женщина не может выпить водки?

При этом, несмотря на всю дурость записываемого материала, я вызывала совершенно искренние симпатии некоторых людей. Они подходили на улице и благодарили меня. Честно, до сих пор считаю, что не делала чего-то суперстранного в том проекте. Просто наши люди боятся выражать эмоции из-за чьих-то мнение, осуждений, слов, каких-то странных стереотипов. А мне лично все равно. Да, есть люди, мнение которых ценно. Но в целом все равно. Плюс по головам я никогда не прыгала и не прыгаю. Может, поэтому Бог и ведет меня такой интересной жизненной дорогой.

– Объясните мне связь между закодированным клоуном и проектом «Ночь с Анной Бонд».

– Погодите, сейчас доведу логику. Все внешнее веселье на публику, которое ведется на максимальных мощностях, высасывает человека изнутри. Честно, когда мы закончили проект «Ночь с Анной Бонд», я совершенно отчетливо поняла, что у меня больше нет сил. Выдавать каждую неделю фонтан эйфории было весело. Это автомат. Камера включается – погнали. Но после 50 выпусков стала ощущаться усталость. Самого мерзкого изматывающего изнутри свойства. Поэтому я и понимаю клоунов. Заставить смеяться цирк на полторы или четыре (есть такие залы в России) тысячи очень сложно. Особенно для гастролирующего клоуна. Ведь юмор в Беларуси, Японии, Америке, Германии совершенно разный. Плюс бесящий момент: ты выходишь на манеж и видишь людей, у которых в глазах читается: «Ну, давай, рассмеши меня!» Вот от такого внутреннего напряжения клоуны и начинают пить.

– Какие у вас отношения с алкоголем?

– Знаете, наверное, как у всех. Когда надо, я могу серьезно сконцентрироваться на работе и вообще не думать о развлечениях. Но когда я выполняю свою работу, достигая поставленной цели, то заслуженно расслабляюсь. Могу сходить в ресторан или клуб. Пропустить там пару коктейльчиков. Или водки пару рюмок выпить.

Вот почему все думают, что женщина не может выпить водки? Вчера был юбилей Саши Манышева (учредитель компании «Корпорация развлечений» – Tribuna.com). С выступлением Сергея Шнурова. А где Шнуров, там и водка. И вот сегодня мне звонят девочки и говорят: «Ой, Боже, голова так болит, так болит, что прям раскалывается, ай-ай-ай». – «Милые, что вы пили?» – «Вино, виски, шампанское». – «Видите, а я вчера выпила водки. И сегодня встала с хорошей и ясной головой. Потому что продукт чистый, натуральный, и это важно!» Вот. В конце концов, что может быть лучше бабушкиной самогонки? В деревне под шкварку. С банькой. Это здорово, на самом деле. Красивый благородный напиток, который не надо опошлять неправильный восприятием. Раньше представители светского общества позволяли себе рюмочку водки в обед. В красивой рюмке – для аппетита. Оттого водка и называлась столовой.

Вина хорошего Беларусь все равно не производит. Не пить же культурной девушке плодово-ягодное. Вот я и пью водку, когда есть хорошие настроение и повод. Тем более от вина мне спать хочется. А от водки пошалить. И это прекрасно.

– Как вы относитесь к тому, что спортсмены пьют?

– Знаете, я сильно удивилась тому, что спортсмены курят. Честно, лично не видела. Но спросила знающих людей, которые рассказывали мне об отсутствующих геях, про никотин, и они сказали, что спортсмены действительно могут курить. И как спортсмены после бегают? Понимаете, вот я любитель. Я иногда смотрю со стороны на футбол и думаю: «Вы же почти пешком ходите?» Может, это все от сигарет? Хотя слышала, в Европе почти все футболисты курят. Но не надо брать с них пример. В Европе они там еще и наркотики употребляют, говорят. Поэтому я рада, что белорусский госнаркоконтроль работает жестко.

– Вы как-то неровно дышите к Европе.

– Дышу я хорошо. Просто всегда провожу анализ. А он делается зачастую на основе сравнения. И с кем нам себя сравнивать, если не с европейцами? С россиянами? Это не лучший пример, вы сами понимаете. В России сейчас тяжело все. Поэтому и беру для рассмотрения другого ближайшего соседа – европейцев. Американцы-то далеко. Да и у них своего бардака хватает.

Игроки БАТЭ вышли из автобуса – наушнички, глаза серьезные-пресерьезные – и тип-тип-тип за тренером, как утята за мамой-уткой

А алкоголь в спорте, если продолжать наш увлекательный разговор, хорош в качестве средства нейтрализации соперника. Помню, как то в Madison завезли самых отборных моделей города-героя Минска. Прямо одна в одну. Все замечательные. К ним добавили каких-то иностранных хоккеистов. Ребят изначально привели просто отдохнуть, покушать, посмотреть на народ. Но после заработало наше хлебосольное гостеприимство и в ход пошел алкоголь. Ребят так закрутили, что они после проиграли нашим. Лично мне приятно.

Вообще, хоккеисты со стороны кажутся менее скромными, чем футболисты. Кстати, два года вставала в шесть утра и водила своего сына на хоккей. Бесполезно. Выходит на лед – ревет-ревет, ревет-ревет. Ушел играть на пианино. Хорошо получается, Мать рада. Так вот, хоккеисты намного более дерзкие, чем остальные спортсмены. Может, от агрессивности, которая происходит на льду. Может, еще почему. Футболисты на этом фоне выглядят совсем интеллигентами.

А ребята из БАТЭ вообще все какие-то слишком скромные. Это я про жизнь. Вот вышли перед матчем со «Славией» все из автобуса – наушнички, глаза серьезные-пресерьезные – и тип-тип-тип за тренером, как утята за мамой-уткой. Ну, у меня такая ассоциация. Надеюсь, никто не обидится.

И когда автобус с командой приехал на стадион, меня сразу же предостерегли: «Не задавайте им никаких вопросов!» – «Да не буду я, успокойтесь». Меня потом еще раз предупредили. Благо затем из автобуса вышел Бага-тренер и улыбнулся. У меня аж отлегло, подумала: «Не так все страшно. Наш человек». Так что пока для меня БАТЭ – это Родионов и Бага-тренер. Остальные все злые какие-то и недоступные. Или это они на меня так странно реагируют. Не знаю. Главное, что Родионов и Бага-тренер улыбаются. Улыбаются – и хорошо. Кстати, мы знакомы с Багой-отцом. Он когда-то работал в цирке. Встретились на футболе. Оказалось, его дети хорошие игроки.

– Вы когда-то сказали, что Виктор Гончаренко по темпераменту вялый.

– Конечно. У нас один раз с ним было «здрасьте-до свидания», так что лично мы, конечно, не знакомы. Но со стороны Гончаренко кажется мне именно вялым. Хотя, говорят, вполне себе может быть зверем.

– А как вам темперамент нынешнего тренера БАТЭ?

– Симпатичный тренер. С таким же темпераментом. Наверное. Вроде не вялый. Вообще же, хочется, чтобы он приводил команду к победам. От этого и будем строить мнение.

Джинсы-мальвины, толстушечки, Солодуха

– После победы в конкурсе Metropolitan top model вы могли уехать работать заграницу.

– Могла. Вячеслав Зайцев забирал меня в свое агентство. Имелось предложение от французов. Но я решила строить личную жизнь. И вряд ли имею повод для сожаления. Теперь в моей жизни хватает и другого творчества.

А что до моделей, то сейчас в индустрии все поменялось. Раньше это Кейт Мосс со всеми вытекающими последствиями–кураж, алкоголь и т.д. Недавно, кстати, читала интервью одной топовой заслуженной модели, говорит: «Скучно сейчас в модном бизнесе,  Все в наушничках, тихие, скромные, книжечки читают, ждут выхода на подиум. А в 90-е работа моделью предполагала определенные образ жизни и статус». Наоми Кэмпбелл там, Синди Кроуфорд – это приемы, рок-звезды, романы. Теперь все иначе.

Модельный бизнес не дает новых ярких лиц, которые могли бы стать витриной профессии на 20-30 лет. Понятие «модели» вообще перестало существовать. Икон больше нет, другое время. Раньше требовались точеные девушки ростом 170-180 см. Сегодня же моделью может быть любая более-менее симпатичная девочка. Вот недавно в одном белорусском журнале вышла фотосессия с голыми толстушечками. Девочки прикрываются какими-то сумочками. Мне кажется, красиво. Потрясающая работа.

Если результат есть, надо платить. И платить много. Неважно в каком виде спорта: футболе, бадминтоне, триатлоне, бобслее или волейболе

Вообще, чтобы вы понимали, я не копнула модельный бизнес глубоко. Мой первый выход на подиум состоялся в 16-17 лет. Конкурс парикмахерского искусства. Название глубоко поэтическое – «Золотой подснежник». Очень масштабный смотр-конкурс. Меня тогда измалевали боди-артом и такой отправили на сцену. В итоге наша команда взяла Гран-при. Осталось даже фото, стою я вся такая голышка на сцене и радую людей красками на теле.

Точно знаю, что в свои годы зарабатывала больше нынешних моделей. Когда тебе платили 50 долларов, можно было пойти и купить туфли, джинсы-мальвины, ну, и кожаный пиджачок какой на секонде за десять долларов. После этого что-то еще оставалось на не самую плохую жизнь. А теперешние модели готовы работать бесплатно, чтобы только оказаться увиденными. Сейчас в Беларуси если и есть модная жизнь, то крайне слабенькая. Хотя это странно. Красивых девушек в стране много, а рынка нет. И конкуренции, соответственно, тоже. Ведь молодежь-то вся какая-то вялотекущая по большей части. Все же поглощены интернетом. Посмотрите вокруг, здесь wi-fi халявный, все и сидят в телефонах. Люди перестали видеть друга друга и общаться. Вот я сегодня телефон забыла и хорошо себя чувствую. Вас хоть вижу. Не возникает желания куда-то лезть, что-то проверять.

– Не жалеете, что отказались от Москвы с Парижем?

– Часто после думала, что бы могло измениться, согласись я на работу моделью не дома. Правда, когда понимаю, какой багаж накопила здесь за свой небольшой период жизни, становлюсь довольной. Для совершенно простой девочки, средней из трех сестер, которая прыгала со всеми во дворе в резинки, моя карьера – довольно хорошее достижение. Ведь белорусская жизнь позволила познакомиться с, допустим, Элеонорой Езерской. Она прекрасно ко мне относилась. Честно, никогда не могла подумать, что смогу общаться с Александром Тихановичем и Ядвигой Поплавской. А они крутые. Как-то брала интервью у Киркорова и других звезд и поняла, что жизнь мне улыбается. Главное – ей улыбаться в ответ и не печалиться.    

– Работа моделью может как-то привлечь умную женщину вроде вас?

– Умную? Вы находите :)?

– Нахожу.

– Приятно. Знаете, если у меня родится дочь, а она обязательно родится, то при наличии красоты и фактуры я отправлю ее в модельный бизнес. Это рынок, в который можно окунуться и заработать реально хороших денег. Естественно, уехав отсюда. И я готова посвятить часть совей жизни, чтобы вывести собственного ребенка на серьезный уровень этой профессии. Она может приносить серьезные доходы. Такие же серьезные, какие зарабатывают спортсмены.

– Как считаете, семь-десять тысяч долларов – адекватная зарплата для футболиста из чемпионата Беларуси?

– Если результат есть, надо платить. И платить много. Неважно в каком виде спорта: футболе, бадминтоне, триатлоне, бобслее или волейболе. А что до стереотипа об общей тупизне моделей, так он легко разбивается о жизнь. Бабушка в деревне может иметь три класса образования, полученного в церковно-приходской школе, но при этом быть умной и совершенно мудрой. Образование не всегда что-то дает. Тем более нынешнее.

Недавно, кстати, задумалась об этом. Сын – школьник, вот и задумалась. У нас все довольно активно плачутся о снижении уровня образования, которое когда-то было одним из самых сильных в мире. Понимаете, просто раньше учитель шел в профессию, осознавая свое призвание. Человек получал удовольствие от процесса, болел за каждого ученика и гордился успехами выпускников. Желание увидеть конечный результат и понимание смысла осуществляемой работы – важный момент для каждой профессии.

Соберешь зал – звезда. Нет – можно срифмовать слово «звезда».

Я понимаю, что сейчас дети не воспринимают учителей, вроде как не авторитет, нет уважения. И учителя, видя это, откровенно забивают на учеников, которые зачастую живут лучше их. Вот и получается какая-то неестественная борьба. Учитель вряд ли захочет участвовать в ней за три-пять миллионов, которые получает от государства. Вот и опускает руки. Поэтому надо возрождать старые традиции советской школы. Нельзя прийти в профессию, чтобы в ней просто перекантоваться. А такое происходит везде. Люди получают образование в университете имени Максима Танка, а потом идут по распределению учить, чтобы поставить галочку. Неправильно это.

– Кто из представителей белорусского шоу-бизнеса удивил вас больше всего?

– Мне Виталий Карпанов нравится. Приехал из деревни. Проблемы с дикцией у человека дичайшие. Но пробился своей головой через все преграды. Старается. Пить, мне показалось, бросил. Правда, сразу же после этого утратил кураж. Но это мы снова возвращаемся к теме закодированных клоунов. А она грустная. Лучше не надо… Так, кто еще из белорусских звезд меня удивил.

– Извините, а фраза «белорусские звезды» имеет смысл?

– Конечно, у нас есть звезды. «Песняры», «Сябры», «Верасы». Наши мастодонты, которые продвигали белорусскую музыку не только на советском пространстве. А сейчас, если говорить о молодежи… Вы же понимаете, что ни у кого не получается выстрелить. Получается, только если кто-то сбегает в Москву.

Есть такой Макс Корж. Подольской вон как-то повезло. Дакота замуж, говорят, собирается. Песни пишет для русских звезд. Они покупают. Но как певица девушка подзаглохла. Дима Колдун тихой сапой тянет груз своей карьеры, звезд с неба не хватает, но вроде получается. А кто здесь… Я знаю Галю Шишкову, Аню Шаркунову.

– Это звезды?

– Я бы не сказала, хотя Аня делает качественный продукт. Вот смотрите, есть понятие «мировая звезда». Европа, Англия, Америка выдают очень много материала. Но далеко не все артисты пробиваются. Ведь для успеха в шоу-бизнесе требуется любовь публики. А белорусский шоу-бизнес – это так: девушка захотела петь, вот и начинает это делать. И записывает себе песни и клипы, несмотря на реакцию народа. Зачастую же выходит так, что девушка просто травит этот народ, который поставлен в незавидное положение необходимостью радиостанций крутить в эфире определенный процент отечественной музыки. Хотя на самом деле тест на звездность проводится очень легко. Звезда определяется способностью собрать зал. Соберешь – звезда. Нет – можно срифмовать слово «звезда».

Солодуха после Коржа пошел собирать «Минск-Арену». Пошел и надорвался, бедный. Не собрал

Здешние артисты тупо делают свою работу. И главный вопрос состоит в следующем: когда же ребята начнут думать, для кого они делают эту свою работу? Потому что пока делают для себя, а не для зрителей. И если артисты не поменяют мышления, полных залов не будет. Никогда.

– Мы с вами работаем в очень похожих сферах.

– Правда? Соболезную.

– Взаимно. Как вы реагируете, когда слышите: «Теледива Анна Бонд»?

– Че-то передергивает, если честно. Не люблю, когда мне оды поют. Когда я в народе, когда слышу приятные вещи, понимаю, что это от души. И это приятно. А все эти «звезды» и «дивы» коробят. У меня лично пока не тот профессиональный уровень, чтобы быть теледивой.

– В Беларуси это возможно?

– Нет. В стране, грубо говоря, пять республиканских каналов. У нас нет рынка, который бы предполагал жесткую конкуренцию между каналами. Взять ту же на этот раз Россию, несмотря на все проблемы соседей. Каналы борются за зрителя между собой. Подобный расклад предполагает совершенно другую терминологию. Там действительно есть звезды. Рейтинговая ведущая, на которую можно делать ставку, – это про Россию, не про Беларусь. Там можно купить лицо и начинать снимать передачу не важно о чем, справедливо рассчитывая на успех. У нас же все по-другому, по-хутарковому. Оттого становится скучно. Может, потому я и пошла учиться. Чтобы попытаться что-то поменять самой.

– Что такое популярность по-белорусски?

– Захотел, снял клип – и погнал. Но это не человеческая популярность. Если говорить о человеческой популярности, то сегодня в Беларуси люди (за редким исключением) не идут ни на одного нашего артиста и не платят за него рублем. Ну, кто-то собирает там бары. Ну, ладно. Вот Солодуха после Коржа, артиста отсюда, но не здешнего, пошел собирать «Минск-Арену». Пошел и надорвался, бедный. Не собрал. И я достоверно знаю, сколько билетов из озвученного количества он действительно продал. В три раза меньше заявленного. Остальных нагнали. Понимаю, конечно, что Саша – главный фрик нашей эстрады. Но мне самой от него уже дурно становится. Не знаю, кто у Солодухи менеджер. Просто человека пихают куда угодно. И в «Граффити» на барную стойку. И бабочкой в телевизор.

– Лично вы чувствуете себя популярной?

– Бывает, меня узнают. Приятно, что часто узнают дети. Помню, пошла на «Комаровочку» однажды. Вижу, бабулечка сидит. Кензу, петрушечку продает, укропчик, редисочку. Я подошла, стала спрашивать, выбирать. Она: «Ой, деточка! А ты не эта Анна Бонд, случайно? Что-то мне твой голосок знаком». Говорю: «Я это, да». Она: «Погоди, сейчас дам тебе другую!» И полезла под прилавок. Достала мне оттуда свежую зелень. В общем, выделила как-то из общего ряда.   

Фрики, трынькать, тополя

– В каком-то интервью вы говорили, что отказались от Москвы и Парижа из-за мужчины и патриотизма.

– Примерно так.

– Что такое патриотизм в вашем понимании?

– Это когда ты после гастролей приезжаешь домой и понимаешь: «Хорошо, что тут тихо. Хорошо, что нет такой трагедии, как на/в Украине». Еще патриотизм – это понятие, которое в нашей стране часто путают с политикой. Хотя все просто на самом деле. Это элементарная любовь к своей Родине. Умение наслаждаться районом, в котором ты вырос, и проклятие в адрес ЖЭСа, который повырубал все тополя, бывшие свидетелями твоего детства.

– А вы с какого района?

– Тракторный завод. Боевой район. Всегда считался самым зеленым. А теперь какой-то голый. Я страдаю по этому поводу.

И знаете что, думаю, в ближайшее время мы станем ощущать и ценить патриотизм сильнее. Сегодня в Беларуси никто и никому не запрещает хорошо жить. Просто для этого надо много и тяжело работать. Правда, в данном отношении есть кое-какие проблемы. Люди, которые сейчас оканчивают институты, странно воспринимают действительность. Девочка приходит в профессию и говорит: «Я юристка, я хочу получать много. За 500 долларов я никуда не пойду работать. Что это вообще, блин, такое?»

По нашему законодательству ребятам нужно оформлять ИП, чтобы получить право идти и играть в переход. Что за бред?

Проработать несколько лет для создания имиджа и накопления опыта – это уже нет, этого никто из молодых сейчас не догоняет. Все хотят всего и сразу. А если сразу не получается, никто ничего не делает. Но это упрощенная версия взгляда на белорусскую действительность.

– Что вам не нравится в современной Беларуси?

– Мне хочется, чтобы люди мыслили свободнее, чтобы им давали возможность доводить свои дела до конца, чтобы действительно не препятствовали. Вот социальные ролики. Почему классные студенческие работы не пускаются на телевидение? Хочется, чтобы чиновники поддерживали все начинания людей. А то наша бюрократия убивает. И кстати, хочется, чтобы не было разделения на чиновников и людей. Потому что нужно какое-то взаимодействие. А то люди стали жить в своих коробках, за пределы которых уже не выходят. Телефоны и соцсети, несмотря на все имеющиеся плюсы, их и создают.

– За что вас, кстати, блокировали в Facebook?

– Иногда я публикую фотографии эротического содержания. Не свои. Просто репощу чужие. И вот однажды я разместила снимок Вивьен Вествуд. Абсолютно голой. С, извините, раздвинутыми ногами. Рыжесть на снимке была видна везде. Женщине 70 лет, если кто-то не знает. Я просто восхитилась ее смелостью.

И в Англии Вествуд вхожа в Королевский дворец. Вот это взаимодействие в стране. Понимаете? Хочется, чтобы в Беларуси фрикам тоже не мешали фриковать. Чтобы музыкантам не мешали играть в переходе. Если в минских подземных переходах появится возможность остановиться и послушать Баха, буду только за. Как впрочем, и не откажусь кинуть молодым рок-н-рольщикам пять-семь-десять тысяч белорусских рублей на сигаретки/минералку/пиво/чаек. Они же дарят мне музыку. Почему это надо запрещать? Это вообще нельзя делать. Правда, по нашему законодательству ребятам нужно оформлять ИП, чтобы получить право идти и играть в переход. Что за бред? Дайте современным детям потрынькать на гитаре. Пусть попробуют.

Я хочу, чтобы на Комаровке сидел баянист и рвал меха ото всей души. Вот будет идти какая-нибудь бабушка и кайфанет, услышав песню про Катюшу. Это же прямая и элементарная забота о гражданах. Зачем ее запрещать?

Знаете, мне понравился итальянский опыт публичных уличный тренажеров. Пока студенты отсыпаются после вчерашнего, на них занимаются бабушки и дедушки. Тусуются вместе. У пожилых людей появляется возможность общаться. Помните, как раньше было. У нас во дворах стояли беседки. Стол для домино был обязательным. Это создавало атмосферу. Дворы реально жили. А теперь… Ну, посмотрите вокруг, покрутите головой, все в телефонах. Мне кажется, наше общество таким макаром скоро себя потеряет.

Хотя да – соцсети важны. У меня через них вся работа идет. Правда, из-за любви к искусству и обнаженной Вивьен Вествуд мне сперва вынесли предупреждение. Сообщили, мол, еще два – и все. Но потом все же случилось второе предупреждение. Решила пошутить. Запостила на странице Саша Ярославцего фото двух качков в кружевных трусах. Ну, одетые же мужчины. Все культурно. Правда, Саша пожаловался на меня. И фэйсбучное сообщество долго определяло степень морального вреда, который я нанесла Ярославцеву. 30 дней бана в итоге. Представляете?! Теперь я очень осторожна в Facebook. Перед тем, как запостить хотя бы кусочек чьей-то груди или ягодицы, десять раз сомневаюсь.

– В продолжении темы фриков: почему вы считаетесь верховным троллем белорусского шоу-бизнеса?

– Кто это придумал? Вот кто? Я вообще в шоке! Почему? Я тоже слышу такие слова про себя. Слышу и не понимаю: откуда? Если я говорю то, что думаю, говорю людям правду в глаза, почему они считают, будто я верховный тролль? Почему у нас правду принимают за какой-то троллинг? Я не знаю. Просто я говорю то, что думаю. Я так чувствую. Жизнь одна, зачем ее проживать лицемерно, придумывая в голове какие-то схемы? «Ах, вот я скажу так, но надо подумать, что по этому поводу подумают люди и какой эффект это произведет». Бред! Да говори ты, как есть. Я лично так и живу. Честно, просто и по-человечески – к самой себе и окружающим меня людям. От этого мне, наверное, легче, чем остальным. Остальным, которые называют меня троллем. Хотя странно. Я же вроде милая. В общем, миру мир, спорту спорт, любви любовь, все будет хорошо, скоро выборы.   

Фото: facebook Анны Бонд