«Мексиканец». Лучшие бои Хулио Сезара Чавеса

В блоге «Бей в кость» избранные моменты карьеры легендарного Джей Си.

«Во всем зале один Ривера сохранял спокойствие. По темпераменту, по крови он был самым горячим, самым страстным из всех, но он закалился в волнениях, настолько больших, что эта бурная страсть толпы, нараставшая, как морские волны, для него была не чувствительнее легкого дуновения вечерней прохлады».

 Хулио Сезар Чавес – Марио Мартинез. 13.09.1984

Оберните комнату полиэтиленом, наденьте халат, как у Декстера Моргана и только после этого нажимайте кнопку play. Это рубка, сумасшедшая неземная рубка, уносящая вас в чертоги удовольствия. Судя по тенденции последних лет, однажды это запретят, но мы должны оставить нашим внукам хотя бы воспоминания.

Этот бой больше всего напоминает более брутальную версию боя Барреры с Моралесом. Два агрессивных, жестких, увертливых, быстрых панчера сошлись друг с другом. Парни еще довольно молоды – Чавесу 22, Мартинезу 19. У обоих за плечами уже довольно много поединков, но при этом юношеский максимализм к тому времени еще никуда не девался. Если у них и был план на бой, то к концу первого раунда его не стало. Удары с обеих рук, с любого положения и под любым углом, расчетливые панчи и многоударные комбинации, убийственные заряды в голову и по печени. С каждым раундом удары более опытного товарища все больше сказываются на здоровье Мартинеза, и с каждым раундом это все больше начинает сказываться на действиях боксеров. В то время, когда Марио проводит один удар, Хулио Сезар проводит комбинацию, а то и две. В самом конце восьмого раунда, когда находящийся у канатов Чавес ныряет под правую руку Мартинеза, а затем при помощи чудовищной серии вынуждает того последовать к середине ринга начинаешь понимать всю иррациональность происходящего. После того, как Чавес заперев в углу своего противника, начинает его избивать так, что кровь хлещет фонтаном, а тот не падает, последние нити, связывающие этот ринг с реальным миром, рвутся. Нотку здравого смысла  в это безумие вносит рефери, который сразу по окончании восьмого раунда решает прекратить бойню. Забыл сказать, что после этого Хулио Сезар Чавес впервые становится чемпионом.

«Я чувствую в нем первобытную силу. Это дикий волк, гремучая змея, приготовившаяся к нападению, ядовитая сколопендра!».

 Хулио Сезар Чавес – Роджер Мейвезер. 07.07.1985

Хороший ли это бой? Елы-палы, да здесь Мейвезера мутузят. Конечно хороший. Разумеется это не тот Мейвезер, который находясь в преступном сговоре с гражданином Филиппин Мэнни Пакьяо спер 300 миллионов долларов, но все же наблюдая данный поединок где-то внутри приятно теплеет.  

Если говорить серьезно и перестать вспоминать племянничка, а рассматривать Роджера, как самостоятельную единицу, то приходится признать, что боксером он был довольно хорошим. В этом бою он даже умудряется это показать. Он отлично работает ногами, держит Чавеса на расстоянии вытянутой руки, пробивает хорошие джебы, хлестко бьет издали, после резких ближних атак грамотно уходит на дистанцию. К сожалению, для Роджера и его болельщиков все это пиршество мысли и боксерского искусства заканчивается после первого же серьезного удара, который наносит Чавес в подбородок Мейвезера.  Да и бокс по большому счету тоже заканчивается. Боксеры уходят с ринга. Чавес уступает свое место гепарду, а Мейвезер раненой газели.  Жертва  пытается убежать, но хищник  в один прыжок преодолевает половину ринга и настигает свою цель. Животные способны биться до последнего вздоха, так что мы, разумеется, увидим безуспешные попытки газели подняться и убежать.

«Черт знает, какой удар у этого мексиканца!».

 Хулио Сезар Чавес – Эдвин Росарио. 21.11.1987

Знаете, что отличает хорошего боксера агрессивного стиля (инфайтер, если вам так угодно), от просто боксера агрессивного стиля? Мастерство. Искусство атаки, это вам не просто махание руками в надежде на шальной удар. Хороший инфайтер, это в первую очередь человек способный нанести те удары, которые необходимы в определенной ситуации. Удары должны быть, кроме того, что идеально исполненными, но и соединены в серии. Реакция должна быть молниеносной, инстинкты развиты, как у дикого животного. Сила удара должна быть разрушительной, а голова каменной.  Кроме всего прочего хороший инфайтер, это человек бесстрашный и немножко сумасшедший.

Откуда я это знаю? Хулио Сезар Чавес во время боя за звание чемпиона в легком весе с Эдвином Росарио мне это рассказал. А точнее показал. Показал, как нужно навязывать ближний бой, как прищучивать бегунков, как вышибать мозги из болтунов. До боя Эдвин Росарио обещал, что отправит своего соперника обратно домой в гробу. После боя он сам чуть не  составил компанию жмурам.

Когда ты видишь, что не существует бойцов с в твоем дивизионе способных противопоставить твоей ударной мощи хоть что-то, а Sports Illustrated выходит с заголовком «Возможно лучший боксер мира» и твоей фотографией на обложке, то нельзя оставаться прежним.  Именно после этого боя, как говорит сам герой он сел на алкогольно-кокаиновую диету и возомнил себя непобедимым. Черт побери, а он ведь таким и был. 

«Временами пропадает по целым неделям. Советов он не слушает. Тот, кто станет его менеджером, наживет капитал; да только с ним не столкуешься».

 Хулио Сезар Чавес – Роджер Мейвезер. 13.05.1989

Как я уже говорил, Роджер Мейвезер был хорошим боксером. Он это доказал. После всех своих невзгод, после избиения в первом бою с Чавесом, после нокаута от рабочей лошадки ринга Пендлтона, после унижений от молодого Уитакера он не отчаивался. Собравшись с силами, Родежер поднялся в первый полусредний и принялся колотить людей. Заполучив пояс по версии WBC, и защитив его четыре раза, он приобрел нехилую репутацию и прозвище «Мексиканский убийца».  Хулио Сезару Чавесу видно не понравилось, что его любимая груша превратилась в чемпиона, да к тому же чемпиона бьющего мексиканцев, поэтому он отказывается от поясов в легком весе, тоже переходит в первый полусредний и бросает вызов американцу.

Мейвезер настолько хитер и тактически грамотен, что в первом раунде позволяет попасть по себе всего девять раз. Но каждый из этих девяти ударов, это плевок в душу любителям «умного» бокса. Каждый из этих девяти ударов, это причина призадуматься. Но у Роджера думать не получалось, потому что страх, осевший в его голове после этих девяти ударов вытеснял все остальное. Он перепробует  многое: бегать, выкидывать удары с дистанции, отходить к канатам, принимать стойку «филадельфийская раковина», спасаться в клинчах. Чавес же ничего не придумывал. Он просто постоянно шел на соперника, резал углы и бил. Чем больше он бил, тем медленнее становился его соперник, а он начинал попадать все чаще.  Все что мы видим после третьего раунда, это бой мужика и трусливого цыпленка. Мейвезер истерит в перерывах между раундами, чуть ли не отрывает руки Чавеса в клинче, ввязывается в размены после гонга. Не смотря на то, что бой проходит в США его поведение начинает раздражать еще не привыкшую к подобным перфомансам публику. Его освистывают, а его команду забрасывают посторонними предметами. Перед выходом на одиннадцатый раунд Чавес призывает Мейвезера встать с табуретки, но страх сильнее любых уговоров. Не завидую людям убиравшим ринг после данного поединка, особенно человеку убиравшем в углу «Мексиканского убийцы». 

«Его противник жаждал клинча».

 Хулио Сезар Чавес – Мелдрик Тейлор. 17.03.1990

Легендарный бой. Быть может один из лучших продуктов индустрии развлечений 20го века. Все мы знаем сюжет этого произведения искусства. В главных ролях: Хулио Сезар Чавес, Мелдрик Тейлор, Ричард Стил. Режиссер: Дон Кинг. Жанр: героический эпос, боевик, драма.

Мелдрик Тейлор на протяжении всего боя демонстрирует вершину боксерского искусства.  Если бы бокс был бесконтактным видом спорта, а удары нужно было только обозначать, то американец уже давно бы выиграл поединок за явным преимуществом.  Если бы против Мелдрика Тейлора в тот вечер дрался бы любой другой боксер, то у того другого не было бы шансов. Если бы Ричард Стил не остановил поединок за две секунды до финального гонга, то … Хорош! Никаких «если бы» быть не может. Это все равно, что придумывать альтернативные финалы к известным фильмам.

За десять «проигранных» раундов Хулио Сезар Чавес избил своего соперника до неузнаваемости. Цезарь с первого раунда не играл в эту детскую забаву под названием «спорт». Он никогда в нее не играл. Его задача во всех своих поединках была не переиграть соперника, не нанести больше ударов, и не набрать больше очков. Его задача была в том, чтобы сломать, уронить и покалечить соперника. Тем, кто не верил, что ему удастся проделать то же самое с Мелдриком Тейлором, пришлось принять эту истину после одиннадцатого раунда, особо непонятливым после незаконченного двенадцатого раунда.

После боя принято делиться впечатлениями и говорить о том, что нужно было делать боксеру проигравшему схватку. Советы вроде: больше движения ног, больше ударов по туловищу, больше комбинаций, бла, бла, бла. Интересно, а что можно было посоветовать любому боксеру, выходившему на ринг против Хулио Сезара Чавеса образца 1990 года? По-моему Мелдрик Тейлор делал все, что было возможно, и делал это прекрасно.  Но его это привело к кровотечению почек, разбитой лицевой кости и повреждениям мозга.

«Несмотря на ураганный натиск, ему не удалось вывести Риверу из строя, а Ривера умудрился среди этого вихря, этой бури ударов положить Дэнни».

 Хулио Сезар Чавес – Грег Хауген. 20.02.1993

Мексиканцы народ своеобразный.  Они создают наркокартели, отрезают головы своим врагам и поклоняются смерти. На что рассчитывал Грег Хауген, перед боем поливая грязью национального героя Мексики и называя его победителем Тихуанских таксистов непонятно. На что рассчитывал Хауген выходя на ринг вокруг которого собрались 130.000 отмороженных мексиканцев под «Born in the USA» Спрингстина понятно еще меньше. Быть может Грег  экстремал, у которого пункт быть отметеленным обозленным Хулио Сезаром Чавесом на глазах у рассерженной толпы стоял между восхождением на Эверест и прыжком на тарзанке с моста «Золотые ворота». Если это так, то он исполнил задуманное.

Драка получилась что надо. Уже после нокдауна в первом раунде стало понятно, что Чавес может вырубить соперника, когда пожелает. Но Цезарь хотел помучить обидчика. Он принялся бить соперника нанося максимальный вред здоровью, но при этом пытаясь не отправить того в спасительный нокаут. Хауген, будучи парнем с характером пытался переломить ситуацию, выбрасывая редкие серии. Зрелище на потеху публике продолжалось до пятого раунда. После того, как Чавес снова уложил Хаугена на пол, а затем принялся избивать у канатов, Джо Кортес сжалился над своим соотечественником и остановил бой.

То, что происходило в течение пяти раундов, было лишь частью того, что происходило в тот вечер на стадионе «Ацтек» в Мехико. Там были провокации до начала боя, 132.247 зрителей, «Born in the USA» под свист толпы, отказ Чавеса пожимать руку перед началом схватки, примирение после ее окончания, да даже прическа Дона Кинга, виднеющаяся из-за канатов. Ну и конечно памятные слова, которые произнес избитый Хауген: «Они, должно быть, были жесткие таксисты». Все это вместе сложилось в одно из лучших боксерских шоу за всю историю. Двадцатого февраля 1993 года культурный феномен под названием бокс был на своем пике.

«Глаза Риверы пылали злобой, и на приветствие Дэнни он даже не ответил. Он терпеть не мог всех гринго, но этого ненавидел лютой ненавистью».

P.S.: Двадцатого февраля 1993 года карьеры одного из самых зрелищных нокаутеров мирового бокса тоже была на своем пике. Одержав победу в двух следующих боях, он установил рекорд, который вряд ли удастся кому-то  повторить. На момент боя с Пернеллом Уитакером его послужной список состоял из 87 побед и модных нынче ноликов в графе поражения и графе ничьи. Ну, а дальше, как говорит усатый мужик из телевизора: «Уже совсем другая история». 

В тексте использованы отрывки из рассказа Джека Лондона «Мексиканец».

Автор Keith Moon Jr.