«Откровенно, бренд умирает». Щурко – об уходе из «Прессбола» и о том, что творится в газете
«Новых читателей уже не будет, а старые разочаровались».
«Новых читателей уже не будет, а старые разочаровались».
В январе «Прессбол» отметит свое 30-летие. Но к юбилею газета подходит со шлейфом многочисленных скандалов. В 2020-м в издании сменились два главных редактора: Сергей Кайко ушел летом, сменил его Дмитрий Герчиков, который не проработал и полугода, не выдержав давления сверху. На какое-то время «Прессбол» остался без главреда, чего прежде никогда не случалось, а в декабре должность занял экс-корреспондент ОНТ Сергей Лисичкин. Новичок, выдвинутый руководителями Белорусской федерации футбола (федерация владеет половиной акций «Прессбола»), пришелся не по душе коллективу.
Также директор Юрий Орлов объявил о переменах в редакционной политике: писать только о спорте, не касаться нынешних общественно-политических событий в стране, и вообще газета должна «затупиться». Кто не согласен – может уходить.
В итоге сотрудники начали действительно уходить. Но напоследок журналисты определили «Человека года», хотя Орлов был против традиционного подведения итогов. Победили в номинации три девушки как раз на стыке политики и спорта. Руководство газеты отказалось давать об этом материал, в итоге его опубликовал TUT.BY.
Среди тех, кто ушел из газеты, – знаковый для «Прессбола» автор Сергей Щурко. Известность он получил благодаря обстоятельным и доверительным интервью со спортсменами, а также умению генерировать и реализовывать общественно-заметные проекты. В интервью «Трибуне» Щурко рассказал о происходящем в уважаемом издании и о том, к чему оно идет.
– «Прессбол» рисковал в третий раз в своей истории не определить победителя в номинации «Человек года». Однако журналисты, пусть и в тайне от руководства, признали людьми года Елену Левченко, Александру Герасименю и Ольгу Хижинкову. Расскажи, как появился альтернативный выпуск «Прессбола» и как вообще проходил бой за номинацию «Человек года»?
– У нас была летучка, посвященная этому вопросу, в которой принимал участие весь редакционный коллектив. Обсуждали топов вместе с нами и [директор] Юрий Орлов, и [главный редактор] Сергей Лисичкин. Потом директор «Прессбола» объявил, что в этом году победителя в номинации «Человек года» не будет, тем более такое уже случалось. Но, согласись, обойтись без «Человека года» в 2020-м было бы просто верхом идиотизма, в итоге победителя мы все равно выбрали.
Да, знали, что об этом написать в номере газеты не получится, поэтому воспользовались помощью наших коллег с TUT.BY, попросили, чтобы они дали максимальную огласку всему нашему мероприятию.
Почему были выбраны три человека, думаю, объяснять не надо. У всех есть определенные заслуги, все этих девушек знают. И вообще 2020-й – женский год в Беларуси.
– Руководство не догадывалось, что вы готовите альтернативный номер «Прессбола»?
– Нет, откуда? Да и было бы странным, если бы мы делились такими планами с руководством. Мы внутри коллектива сами проголосовали за «Человека года» и решили, что победить должна тройка девушек. По-моему, это справедливо.
– Кто был твоим фаворитом в голосовании?
– Я выступал за выдвижение тройки. Все девушки достойные, ими можно гордиться.
– Можно было выдвинуть в номинанты еще и фристайлистку Александру Романовскую.
– Тогда была бы четверка, а там недалеко уже и до пятерки с Николаем Козеко, до шестерки и так далее. Мы решили остановиться на тройке, в которую включили именно Левченко, Герасименю и Хижинкову.
– Лисичкин и Орлов как-то отреагировали на шаг редакции?
– Честно, не знаю. Мне реакция другой стороны вообще неинтересна. Важна реакция спортсменов, читателей. Как никогда было необходимо, чтобы последний номер газеты в этом году вышел с интервью победителей в номинации «Человек года». В прошлом году это было не столь важно. Тем более признали «Человеком года» гребчиху Екатерину Карстен. На мой взгляд, она так себе победитель. Я бы избрал, скорее всего, [Александра] Зайцева, руководителя брестского «Динамо». Или Александру Герасименю, которая ушла из спорта куда более красиво, чем Карстен – с великолепным проектом «24 Разам», в котором приняли участие не только звезды белорусского спорта, но и тысячи простых белорусов. Но, как говорится, бывают моменты, когда нужно придумать победителя. Впрочем, это такие редакционные вопросы. В прошлом году единодушия не было, а сейчас – совсем по-другому, хотя варианты, кто войдет в тройку, тоже имелись. Это нормально, при голосовании каждый приводит свои аргументы.
– Когда на сайте «Прессбола» в голосовании за «Человека года» безальтернативно побеждала Елена Левченко, ты предполагал, что эту номинацию вообще могут убрать из газеты?
– Об этом пошли разговоры, еще когда к нам впервые пришел Лисичкин. Его представили как нового главного редактора, но он сначала не соглашался, потом, как оказалось, его два часа уговаривали – все, пришли к тому, что он стал главредом. В тот момент он должен был принять твердое решение, самостоятельное, по поводу «Человека года». Лисичкин пошел на четвертый этаж в здании АБФФ, потом вернулся к нам и с убитым видом сказал, что «там не хотят». Лисичкин поступил как настоящий офицер, сказал, что в этой связи не может работать в «Прессболе», и, по сути, ушел. Но удивительным образом вернулся. То ли кому-то удалось сделать невозможное, то ли он сам по дороге «перековался». Не знаю.
Вообще, Лисичкин в этом плане человек удивительный. Чрезвычайно доброжелательно принимает все наши упреки, а их сумасшедшее количество и по руководству газетой, и по написанию текстов, он признает претензии в свой адрес обоснованными, но, видимо, ему привели такие аргументы, которые не позволяют уйти из «Прессбола».
Юрий Иванович, естественно, всячески ратует за Лисичкина, потому что ему не хочется отгребать за все одному. На пару – гораздо интереснее.
– Также на сайте проводилось голосование по определению «Спортсмена года» и «Спортсменки года». Вот только победителями стали не те, кто лидировал в интернет-опросе: Виктория Азаренко, а не Александра Романовская, и Илья Шиманович, а не Артем Королек.
– Безусловно, есть голосование на сайте, но, разумеется, полностью положиться на него нельзя. Журналисты принимают во внимание в первую очередь спортивные результаты, а не личные симпатии. И, на мой взгляд, по спортивным принципам безальтернативным победителем среди парней стал Шиманович, который и мировые рекорды устанавливал, и обновлял национальные показатели. В номинации «Спортсменка года» я голосовал за Настю Шкурдай. Учитывая результаты, которые показывала эта пловчиха на соревнованиях в конце года, было понятно, что если бы состоялся чемпионат мира, она бы очевидно попала в первую тройку. Поэтому я был за нее, плюс мне нравится постоянно растущий потенциал Насти. У нас растет очень классная спортсменка. Большинством же голосов победила Виктория Азаренко, и я этот выбор принял, у нас все демократично.
А вот «Человека года» в газете не было, как ты видел. Опять же, Орлов не захотел.
– Ты застал времена, когда «Человеком года» стал далеко не спортсмен. В 1997 году победил Александр Лукашенко.
– Тут надо разделять некоторые понятия. «Спортсмен года» – это однозначно по спортивным принципам и критериям. А вот «Человек года» – это тот, кто влияет на общество, в том числе на спорт. Честно, уже забыл, почему в 1997-м назвали именно Лукашенко, но я отчетливо помню, как в интервью Владимиру Бережкову он сказал, что наша газета «держит фигу в кармане». Это была правда, фига была все время, а сейчас ее вытащили из кармана и разжали пальцы. Вообще, газета без фиги в кармане – это просто фиговый листок.
– Победители номинации в нынешнем году откровенно порадовали. А были спортсмены или люди из спорта, которые разочаровали?
– Мне непонятна позиция Спартака Мироновича. Не буду осуждать, наверное, с человеком нужно пообщаться, чтобы понять, что у него в голове происходит. Возможно, он слишком много смотрит белорусское телевидение и не имеет иных источников информации. Еще были люди, позицию которых я не понимал, но старался их в какой-то мере оправдать, потому как друзья, с которыми многое в жизни прошел.
– «Человек года» – это фактически твоя последняя работа в «Прессболе».
– Получается, что да. Жалко, что пришлось тексты сокращать. Изначальный объем всех трех интервью с врезкой – 26 тысяч знаков, с людьми можно было поговорить и побольше, но не было возможности так развернуться. С Олей и Сашей говорил я, а с Леной – еще один человек из редакции, Николай Иванов.
– До того не вышел твой текст, который потом оказался на «Трибуне». Как отреагировал на то, что материал не пустили в номер?
– Абсолютно нормально. Понятно, что у Орлова и некоторых других людей неприязненное отношение ко мне, поэтому я предполагал, что мой текст удалят, что и было сделано после того, как его разместили в разделе «Дайджест» на сайте «Прессбола». Его повесил Южик, и Серега меня впечатлил – ну прям борец за свободу и за права человека. Так же боролся и за новость о Хижинковой. Я в таких случаях говорю: «Ну, красава, че» :). Лисичкин на мой текст отреагировал так: «Отличная работа, но ты же понимаешь, у нас не должно быть политики».
Мы все это прекрасно понимаем. И определенная группа журналистов в газете осознает, что долгое время работать там не будут. Все мы взрослые люди, и понимаем, что нечего делать, когда в газете происходят такие вещи.
Знаешь, мне уже позвонило большое количество людей, которые сказали, что они уже просто не будут ни подписывать, ни читать «Прессбол». По сути, этого и добивались определенные лица, делая все это руками Орлова.
Этот человек стоял у истоков «Прессбола», а сейчас становится могильщиком печатной версии. Плюс мы все читали, как он говорил, мол, если кто-то не согласен с редакционной политикой, будет уволен. Юрий Иванович, тогда пиши сам весь номер. Создать бренд очень сложно, а разрушить его, как выясняется, можно за неделю-две. И очень легко потерять доверие людей.
А если откровенно, мне Орлова жаль. Когда в прошлом году Саша Герасименя уходила из спорта, мы с ней сделали проект «24 Разам». Орлов неожиданно проявил неслыханную щедрость, решив, что надо сделать майки для прессболовцев и для читателей, которые примут участие в этом благотворительном беговом мероприятии. Мол, такие мероприятия надо поддерживать – ну зачет же!
Юрий Иванович заболел, когда проходил забег, но я ему майку принес, она до сих пор, насколько знаю, лежит у него дома. Определенно, это такой объединяющий момент. Многие из наших пришли, даже несмотря на то, что бежали мы ночью. Для меня это было настоящее единение и журналистов друг с другом, и журналистов со спортсменами. Такие моменты очень дороги. И печально, что они остались в истории. Пропадают мероприятия, которые ассоциируются с брендом «Прессбол».
– Так почему тебе жалко Орлова?
– Жалко человека, которому выкрутили руки. Когда Иванович говорит о том, что Оля [Хижинкова] – не спортсменка, то… Орлов последний раз спортсмена в образе Хижинковой видел два года назад. Оля заглянула в кабинет, где сидел еще и Кайко, с двумя тортами – поздравить с Новым годом, Орлов был польщен таким вниманием и начал озадаченно шарить в столе. Разволновался, так как за год к нему зашел первый человек, имеющий отношение к спорту. Нашел диск Энрике Иглесиаса, вручил Оле со словами «вот, будешь ездить в Брест и слушать». В общем, в Орлове есть хорошее, бывают яркие порывы.
Но помню, как во время планирования мероприятий по случаю 25-летия «Прессбола» Юрий Иванович настаивал, чтобы не было грандиозного праздника. Но я предложил провести банкет, гандбольный матч. Орлову это не понравилось, он кричал: «Почему Щурко постоянно берет на себя миссию главного редактора? Приходит и будоражит коллектив». Однако у меня противный тельцовский характер, если что вобью себе в голову, обязательно добьюсь своего. В итоге все закончилось двумя банкетами и гандбольным матчем «Прессбол» против оставшегося мира. Приходили люди, дарили подарки. Осталось видео с того мероприятия, где мы бодро бегаем под руководством Сергея Новикова, а в воротах у нас стоит его тезка Сафарьян. Потом в зал входит целая команда красавиц, которых мы потом с помощью того же Мироновича и Шевцова будем учить азам гандбола. Ну классно же!
Скоро газете 30 лет, и что-то подобное организовать практически невозможно. Потому что, откровенно, бренд умирает, и радуются этому только недалекие люди. А мне жалко.
– Что значит «Орлову скрутили руки»?
– К нам постоянно приходят какие-то люди из федерации футбола, выступают крайне неубедительно о том, что надо улучшать газету, модернизировать сайт. Очевидно, эти люди в данных вопросах ничего не понимают, а когда их называют дилетантами, они обижено уходят. Юрий Ивановичу нужно потом все разруливать.
– Сам Орлов какое-то влияние на газету имеет?
– Он директор, ему принадлежит 30 процентов акций, но даже не это главное. Просто вопрос назначения главного редактора – это его прерогатива.
– Однако Лисичкина ему назначили, скажем так.
– Есть моменты, о которых не хочется говорить, но, очевидно, для Юрия Ивановича такое развитие событий стало трагедией. Он стоял у истоков газеты, а сейчас, по сути, является марионеткой. Конечно, он может говорить, что это не так, но все всё прекрасно понимают. Для нас было важно увидеть, с кем он – с коллективом или с другими людьми. И мы услышали от него, что сейчас другое время, оно наступило после 9 августа. Он дал нам таким образом понять, с кем он.
– Слышал, что Лисичкина представлял коллективу «Прессбола» зампред АБФФ Михаил Ботников.
– Да. Федерация имеет 50 процентов акций, и понятно, что кто-то от АБФФ должен был привести Лисичкина. Сделал это Ботников. Хотя, по сути, у редакции была масса вариантов, кто может стать главным редактором. В коллективе все прекрасно знают, кто на что способен. Главным кандидатом был Володя Пирог. Но все наши предложения отвергались.
– Орлов говорит, что вы слишком поздно предложили свои варианты, когда уже вопрос с Лисичкиным был решен.
– Это смешно. В свое время Пирогу и Мордасевичу предлагали идти на место Кайко, когда тот еще был главредом. Ребята сказали: «Вы что, это не по-мужски. Сергей – редактор, куда мы пойдем на «живое» место?» Потом АБФФ выдвинула Диму Герчикова. Он пообещал, что никаких изменений в редакционной политике не последует. К его чести, так и получилось. На Диму оказывалось давление сверху, он терпел, сколько мог, но не выдержал и ушел.
– «Прессбол» при Герчикове приятно удивил, когда вышел номер с огромным бело-красно-белым флагом на первой полосе.
– Газета для того и должна существовать, чтобы показывать, что происходит в стране. И тогда реальная картинка была именно такой. Та масса людей стала настоящим открытием для Беларуси за все время ее существования. Никогда такого не было, и все, кто был на марше, говорили, что это волнующее зрелище, которое во многом превосходит, например, церемонии открытия или закрытия Олимпиады.
– После того номера отношение АБФФ к «Прессболу» поменялось?
– Скажу честно, оно и раньше было не самым хорошим. Я, правда, особо не контактировал с верхушкой АБФФ, но как-то довелось пообщаться с Юрием Вергейчиком. Он все пытался убедить, что нужно модернизировать сайт, газету, нужны молодые авторы. Это то же самое, если я скажу, что национальной сборной нужны 14-15-летние пацаны, чтобы у них горели глаза. В общем, Вергейчик меня не убедил.
– Как ты воспринимал наставления людей, далеких от СМИ?
– С юмором. Понятно, что они выполняют чей-то приказ. Делают это, как могут, но могут, как оказалось, немного. А так, по сути, это реалии нашей сегодняшней жизни.
– Хоть ты и воспринимал все это с улыбкой, но на фэйсбуке писал жесткие посты.
– Не сказал бы, что все было жестко. Более того, у меня остались друзья, которые подписали провластное письмо. И я даже понимаю их где-то: не все готовы разом все потерять, выразив свою настоящую гражданскую позицию. Кто-то смог это, кто-то – нет.
– В одном из постов ты написал, что Орлов – главный цензор «Прессбола».
– Это как раз после ситуации с удалением новости об Оле Хижинковой. Люди, читатели, не понимали, что же происходит на сайте. Я счел необходимым сказать, почему творятся такие странные вещи. Юрий Иванович может снимать те новости, в которых, по его мнению, содержится политика. Хотя не понимаю, почему он прицепился именно к Хижинковой. Лучше бы подарил ей еще один диск Иглесиаса.
– У тебя был разговор с ним после твоего поста?
– Разговор состоялся в присутствии всей редакции, на летучке. Довольно короткий разговор, на повышенных тонах, что не помешало нам через 15 минут абсолютно нормально обсуждать топов, номинантов на спортсменов года. Понимаешь, все равно Орлов остается живым человеком, и, в отличие от другой стороны, я не могу относиться к нему как к пешке. Он все равно свой и мне его жалко.
– Как ты воспринял слова Орлова «Щурко мне просто не нравится»?
– Если бы это сказали Эльвира Герман или Динара Алимбекова, то подумал бы, что это не очень здорово. А когда это говорит Орлов – так мне он тоже не совсем нравится, хотя, конечно, он импозантный и очень эффектный мужчина. Но не моя тема.
– Ты говорил, что Орлов хоронит печатную версию газеты. Но и раньше же случались нелегкие времена, тем менее выбирались как-то.
– Сейчас другое время, и для людей в первую очередь важна позиция. Не деньги, не стоимость газеты – это все экономические моменты. Важна позиция. Я же понимаю, что все идет к тому, что «Прессбол» превратится во вторую «Спортивную панораму». И самое хреновое, что мы потом не сможем вернуть доверие читателей.
Даже если взглянуть на то, как проходило голосование за «Человека года», за «Спортсменов года», можно сделать вывод, что народу не интересны сейчас результаты, какие-то цифры. Куда важнее – позиция человека. Выиграл, забил столько-то шайб – и что? Важнее, за кого ты, какое у тебя мнение и какая позиция. Мне самому нравится, когда у человека есть своя точка зрения, которую он отстаивает.
***
– Ты как- то отметил, что был шокирован тем, что встречать тебя из тюрьмы приехали сотрудники «Прессбола». Почему такая реакция?
– Да черт его знает. У нас не такое журналистское братство, чтобы, грубо говоря, по выходным в баню ходить. Есть близкие друзья, с которыми постоянно общаюсь – например, Настя Косенкова, Оля Хижинкова, другие девчонки, спортсмены. В них я не сомневался, был уверен, что они меня встретят. А парни из «Прессбола» меня приятно впечатлили, скажу честно. Ну, красавы, че :).
– Потом читал текст Герчикова о зефире в шоколаде?
– Кстати, зефир до меня все-таки добрался. Более того, у меня дома лежит до сих пор несколько пачек. Девчонки приходили ко мне домой и ухаживали за котом Василием, названным в честь легендарного писателя Василя Сарычева. И заодно приносили зефир – у меня шкаф им забит :). А Дима Герчиков молодец, написал такой текст, мне понравилось. Единственное, фотку неудачную подобрал – я люблю сам фотографии выбирать. Я думаю, такой текст можно было бы написать о любом прессболовце, если бы он попал за решетку.
Я в начале скептически относился к Диме, все-таки он прошел школу федерации, но он молодец, боец, не сломался.
– Недавно уволились Сергей Мордасевич и Владимир Пирог. Удивили?
– Они поняли, к чему идет «Прессбол», и решили для себя, что не стоит оставаться в этой газете. Люди взрослые, самостоятельные. Я бы тоже мог уйти раньше, но для меня важен был проект «Человек года». Я хотел закончить его и уйти, что в итоге и сделал.
– Орлов говорил, что уход выше названных журналистов никак не связан с новым главным редактором.
– Их увольнения – это уже тенденция. И она будет продолжаться. Неважно, кто стал главным редактором, хотя и роль Лисичкина в этом плане есть. Он постоянно советуется и повторяет, что недостоин нас. Так себе позиция для главреда.
Все с «удовольствием» читают его одинаковые заголовки из номера в номер. Два интервью вышли под заголовком «Новый вызов» – сначала разговор с [баскетболистом Максимом] Салашем, а потом – с [главным тренером сборной по гандболу Юрием] Шевцовым. У Юрия Ивановича [Орлова] новая жизнь, у Лисичкина – новый вызов :). А вот для «Прессбола» это большой репутационный удар. Представляю, как сейчас люди, которые раньше работали в газете, смотрят на это все и просто за голову хватаются. В такой ситуации для журналистов вижу один выход – увольняться из газеты. Каждый должен понимать, чем все закончится.
– Чем?
– Думаю, печатная версия «Прессбола» умрет. Подписка, кстати, до декабря опережала прошлогодние темпы, а потом резко просела, и мы вышли в минус 14 процентов. Люди принципиально не будут приобретать газету. Кого-то, может, это обрадует, но не тех, кто вкладывал в проект душу. Даже не хочу думать о проценте возврата непроданных экземпляров.
– Ты ушел с тонущего корабля?
– Как-то звучит, будто убежал с тонущего корабля :). Корабль дал крен, когда уходили другие люди. Мы на это особо не обращали внимания, но сейчас пришло осознание, что нет хранителя бренда. Орлов на эту роль точно не подходит. Я бы сам с удовольствием остался, но видеть, как гробят газету…
– Лисичкин уже успел отметиться интервью с Салашем, полная версия которого облетела интернет: ошибки, скопированный из «Википедии» текст об игроке.
– Если честно, мне не очень хотелось бы обсуждать Лисичкина. Человек делает свою работу так, как умеет. И это все, что можно сказать.
– Ушли Пирог, Мордасевич, ты… Кто еще собирается покинуть «Прессбол»?
– Еще Сергей Малышко покинул газету. Написала заявление и уволилась Лена Стрех. Это верстальщица, которая работала в «Прессболе» с первого номера издания, то есть фактически она стояла у его истоков. Лена почувствовала, к чему все идет, и поняла, что быть частью этого не хочет. Плюс, насколько я знаю, многие уйдут после Нового года.
– Сейчас «Прессбол» читают?
– Мне кажется, что дочитывают. Знаю, что часть людей отказывается читать его дальше в связи с нынешней ситуацией.
– Ты говорил, что лучший редактор в истории издания – Владимир Бережков. Почему?
– Тогда «Прессбол» был лучшим по именам – Сергей Новиков, Серега Олехнович, Боря Тасман и еще куча прекрасных авторов из сегодняшнего дня – то есть боевой состав. Газета била ключом, выдавала огненные тексты. В общем, производила отличное впечатление. Может ли появиться в нашей реальности второй Бережков, который возглавит газету, даже не знаю. Это такой тип руководителя, который должен обладать определенным талантом. Такой человек должен проявлять себя сам, а не назначаться сверху.
– Ты будешь следить за «Прессболом», может, покупать его?
– У меня никогда не было привычки покупать газету. Приходил на работу, брал и читал. Сейчас покупать или выписывать не буду. Зачем мне вносить лепту в работу Орлова? Если бы вопрос стоял в выживании газеты, помощи ребятам, тогда другое дело. Но не в нашем случае. Да и тенденция сейчас такая, что прессболовский читатель уходит. Это очевидно.
– Появятся новые читатели?
– Нет. Есть же «Спортивная панорама», все там. Новых читателей уже не будет, а старые разочаровались. Да, грустное будущее обрисовал. Может, ошибаюсь, но не вижу поводов думать, что «Прессбол» переживет резкий взлет, рост популярности. Потому что сейчас он стремится быть, как все. А это, по-моему, самое тяжелое и неблагодарное занятие в жизни. «Прессбол» для того и придумали 30 лет назад, чтобы он был непохож на других.
Фото: из личного архива Сергея Щурко
